Муж мой. Враг мой. Дракон

Глава 34. Власть

Могут ли ненависть или ярость стать заменой любви? Он дразнил меня потому, что чем сильнее я ненавидела его, тем ярче реагировала на прикосновения? Я раздражала его намеренно, потому что он не способен был испытывать чувства, но зато прекрасно выходил из себя, если злился?

Быть может, мы оба неосознанно провоцировали друг друга, потому что хотели чего-то большего, но не могли этого добиться?

Я жаждала, чтобы он желал меня хотя бы так, как в том сне, когда амулет связывал нас воедино. Чтобы хоть чем-то показывал страсть, когда соблазняет или целует.

В реальности он никогда не действовал спонтанно или на эмоциях, за исключением тех случаев, когда я выбешивала его.

Вот и сейчас муж оторвал меня от стены и шажочек за шажочком подталкивал к оттоманке, пока не усадил на нее силой.

Не то чтобы я сопротивлялась нападению, скорее даже наоборот… В моей крови вскипал адреналин, и каждое действие мужа ускоряло сердцебиение. Но это был не страх — что-то другое.

— Стоит ли напоминать, что ты дал слово? — обессиленно запрокинула я голову, когда мужчина дернул платье и корсет, пытаясь высвободить плотно затянутую грудь, и это ему почти удалось.

— Сегодня утром ты была вовсе не против, — заметил он, свирепо прикусывая кожу возле уха и одновременно находя под юбками лодыжки.

— Только потому, что считала это сном, — простонала я, подавленная восхитительной волной удовольствия, когда его руки двинулись вверх по моим ногам и рывком раздвинули колени в стороны.

— Ну, сейчас ты не спишь, — заметил он резонно, ведь я даже не попыталась их сомкнуть, лишенная сопротивления.

— Не надейся, что я буду покорно лежать и терпеть, как все твои жены до меня! — прорычала я с ревностью, которой сама не ожидала. Оторвав потяжелевшую голову от подушек, сердито взглянула мужу в глаза.

— Конечно, нет, — произнес он с неприкрытым сарказмом. — Ты будешь просить меня.

Никогда! — хотела я ответить, но настырные пальцы, беззастенчиво стянувшие мои кружевные панталоны, лишили дара речи.

Они скользнули прямо по лепесткам, вырывая из моего горла испуганный вздох, в то время как наши глаза не отрывались друг от друга ни на мгновение, и в моих быстро и неуклонно темнело… от сладости… от стыда.

И вдруг Фэнрид вскинул мои юбки наверх и поднырнул в них с головой.

Я собралась вырываться и вопить, но вдруг мне совершенно расхотелось делать это, когда пальцы решительно надавили на бедра с внутренней стороны, раздвигая их еще шире, и горячее дыхание коснулось самого интимного места.

Следом пришло мягкое и теплое давление, а затем невероятное, головокружительное скольжение, острое, жгучее, похожее на удары тока. Разрушившее мое сопротивление так же, как коса подрезает траву, и та бессильно опадает на землю.

Я вскрикнула, но это был не испуганный возглас, а удивленно-пораженческий стон. Волна ни с чем несравнимого удовольствия прокатилась по всем моим чреслам и стала расти как снежный ком, набирающий невероятную скорость на склоне.

В глазах заплясали звезды, во всем теле разгорелся невыносимый огонь, концентрируясь между ног. Внутри словно натягивалась тетива, звенящая и желавшая распрямиться, чтобы избавиться от мучительного сладострастного напряжения.

Что он делает со мной?! Его пальцы, конечно, великолепны, но на них это совсем не похоже. Это было гораздо приятнее… и сильнее. Словно… словно он воспользовался губами и языком.

И вдруг Фэнрид остановился — ровно в тот момент, когда я оказалась близка к самой-самой грани, которую так отчаянно хотелось пересечь. Я зависла над пропастью, как канатоходец перед решающим шагом.

— Что?! Не-е-ет! — задохнулась я от возмущения и сжала плечи мужа сведенными в судороге пальцами.

Сквозь пелену лихорадочного возбуждения едва могла различить его пристальный, внимательный взгляд. Муж ждал моего решения, которое я озвучивать упрямо не хотела. Ну, или просто не понимала, что должна сказать.

Но если буду молчать, он бросит меня с этим мучительным, тянущим ощущением в низу живота и ногах, от которого кровь бежала по венам как сумасшедшая, сбивалось дыхание и хотелось в восторге шептать всякие глупости.

— Прошу тебя! — сдалась я его воле, бессильно роняя голову на подушки и изгибаясь от болезненного желания внутри, которое требовало продолжения. — Прошу, не останавливайся, прошу…

— Уверена? — поднял бровь он, и я прорычала скверное ругательство, не в силах поверить, что он добился-таки своего.

— Да, пожалуйста!

Ах, к черту гордость, это так хорошо! Не знаю, что он делал и как, но я потерялась в этих обжигающих ощущениях, как в водовороте. Стремительно взлетала ввысь, с жадностью ловя каждое напористое движение мужского языка и каждое свое отзывчивое ощущение. Пока наслаждение не перевалило через край, и восхитительные сокращения не взорвали чресла ритмичными, сладостными волнами, заставив меня изогнуться на оттоманке, впиваясь пальцами в обивку и заходясь в неприличных стонах.

— Принц Фэнрид, перерыв окончен, — прервал нас стук в дверь, когда я только-только начала приходить в себя, обнаружив мужа в весьма недвусмысленном положении.

Подтащив меня к самому краю оттоманки и стоя на коленях между моих разведенных ног, он уже расстегивал пояс на брюках, намереваясь воспользоваться моим внезапным расположением в полной мере. И ткань уже оттопыривал его могучий, напирающий изнутри бугор.

Ой, мамочки, неужели это вот так произойдет, прямо сейчас и здесь?..

Ну, разумеется! Я же сама попросила его об этом! Умоляла его. И я совершенно не смогу ему теперь противостоять, потому что мое тело превратилось в беспомощное, расслабленное желе, неспособное двигаться.

— Минуту! — рявкнул Фэнрид герольду и сердито застыл, слушая ответ.

— Прибыл вернийский посол.

Ах, кто-то очень важный, судя по лицу мужа, потерявшему всякий настрой и зажмурившему недовольно глаза.

Неохотно вернув мои панталоны на место, он уставился на меня с выражением такой первобытной ярости, будто это я виновата, что нас прервали. Медленно встал и, покачиваясь, сходил за своим камзолом.

Хладнокровный и равнодушный тиран едва стоит на ногах? Что это значит? Он тоже потерял голову, как и я? Так хотелось поверить в это!

Схватившись за ручку двери, муж обернулся и ясно дал понять предельно ледяным и опасным взглядом, что наш разговор еще не окончен. И в следующий раз я точно не ускользну от него.

Как только за ним захлопнулась дверь, я вскочила, схватила амулет и на дрожащих ногах метнулась прочь, находясь в ужасе и… восхищении от того, что между нами только что было.

А что, кстати, это было? Я почему-то очень сомневалась, что он что-то подобное делал для других своих жен…