Некромантика по контракту

Глава 24. Спасательная операция

Наш “экипаж” оказался самой обычной, вполне деревенской телегой, в которой мне пришлось ехать на одной тесной лавке с возницей, стараясь не выпасть на каждом шагу и не слишком фривольно наваливаться на горячий и потный бок сидящего рядом садовника. Когда крайне разбитая, растоптанная, как мне показалось, целой вражеской армией песчаная дорога уперлась в помятые и изломанные камыши, наша повозка остановилась.

Упитанная гнедая лошадка, запряженная в повозку, переступала с ноги на ногу, нервно стригла ушами и тихо пофыркивала. Ей тут явно не нравилось. Я в растерянности оглянулась по сторонам. Где-то там, впереди, слышались возбужденные голоса, громкие всплески воды, стук нескольких молотков, визг пилы.

Рыжий возница тут же проворно соскочил с телеги и исчез под густым пологом низко свисающих плетей веток старой плакучей ивы. С первых же дней пребывания в Крапиве Миха Голимов показал себя энергичным и деятельным работником. Правда, вовсе не в той сфере, где должен был, ибо садовника из него не вышло совершенно. Зато вышел кто-то другой. Механик? Изобретатель? Может, даже целый инженер! Кажется, парень нашел свое истинное призвание под крылом лорда Морроуз.

Самостоятельно слезть с грубо сколоченной телеги у меня не вышло. Подол платья зацепился за сучок свежей доски, каблук новых ботинок предательски соскочил с края узкой ступени. Я попыталась руками поймать острый бортик, больно ударилась локтем и едва не грохнулась на землю, но взявшийся неизвестно откуда (по своему обыкновению) Кербастриан Фрэй своевременно подхватил меня под руку. Я с немалым трудом отдышалась, подавив волну испуга, и, оперевшись на предложенный крепкий локоть, тихо пробормотала слова благодарности.

Пройдя с десяток шагов, мы смело нырнули под завесу еще по-весеннему упругих ветвей огромной кряжистой ивы. По лицу скользнули тонкие молодые листья, и я сразу почувствовала отклик живительной силы. Старушка мне рада. Она потревожена появлением незнакомых людей, она чувствует магию смерти и просит меня о защите. Мягкая, теплая, едва различимая ласка. Словно подул летний ветерок.

Я улыбнулась, отодвигая с лица нежную зелень. Странно чувствовать в себе силу.

Выглянув из-под ветвей, я замерла, пораженно остановившись. Пруд выглядел… как натуральная лужа, после летнего ливня оставшаяся посреди городской улицы. Не безобидная, отражающая в себе небо и облака, а грязная, мутная и столь грозная, что их даже конки стараются их обойти, ибо не знает никто, есть ли там дно. Про мобили и говорить нечего, они развернутся и поедут по другой улице.

И все же — лужа! Густые заросли прошлогоднего ржавого камыша, местами разбавленные свежей порослью и делавшие водоем местом загадочным и тихим, были полностью вырезаны. Крепкие ивы, растущие на берегу, оказались уже частью спилены или же грубо обрезаны. Старый пруд как будто раздели, беспощадно содрав с него верхнее платье и оставив в несвежем исподнем. Казалось, что ему теперь было мучительно-стыдно. Как и тем, кто стоял теперь на берегу, наблюдая результаты кипучей деятельности рыжего садовника, и даже тем, кто неспешно и обстоятельно сколачивал большие дощатые помосты с двух противоположных берегов несчастного водоема.

К нам навстречу, о чем-то живо переговариваясь, спешно двигались широкоплечие рослые парни. Судя по весьма узнаваемой одежде — не деревенские. Скорее, из молодых путейских рабочих, коих работало множество на проложенной неподалеку железной дороге. Вежливо нам поклонившись, они устремились к телеге, явно намереваясь ее разгрузить. Я шагнула в сторону, вдруг почувствовав взгляд некроманта, и обернулась.

Он стоял чуть поодаль от берега, задумчиво наклонив голову и вытянув руку над гладью воды, словно хотел дотянуться до центра темного водоема. Наши взгляды схлестнулись. Выглядел он… жутко. Черные глаза сияли провалами на бледном лице и словно заглядывали куда-то непозволительно глубоко, в самую душу. От неожиданности я замерла. Так вот как выглядит его магия! Сама смерть лилась из глаз Морроуза. Злосчастная булочка, с таким трудом все же проглоченная всухомятку по дороге, зашевелилась в желудке и заледенела. Мое дыхание сбилось, по спине прокатилась волна ледяного озноба.

С огромным трудом оторвав взгляд от смертельно-опасного мага, я разыскала глазами детей. Крис сидел на корточках рядом с Морроузом, и я тут же отметила у ребенка сползший мокрый чулок, и грязные колени, и растрепанные темные волосы, не прикрытые головным убором. О чем они думают там? Крис совсем маленький мальчик, день обещался быть жарким, а весеннее солнце не пощадит его белую кожу.

Джереми стоял на другом берегу, рядом с Валери, и они оба безуспешно делали вид, что им совершенно не интересно, что тут происходит. В руках мальчика была лягушка. Вроде бы дохлая. Девочка старательно разлядывала траву и желтые цветы на берегу пруда и тревожно кусала тонкие губы. Только бы она снова себе каких-нибудь глупостей не надумала!

К моим воспитанникам подошла Люси, выглядевшая вполне прилично. У нее даже косынка на волосах имелась. Плащ, правда, был прежний. Я с удивлением обнаружила, что она и в самом деле нисколько не боится этих детей, даже потрогала лягушку Джереми. Мальчик что-то начал ей объяснять, размахивая руками, Валери тоже встряла в беседу. Мне стало чуточку спокойнее, тем более, что Фрэй уверенно направлялся в их сторону.

Между тем работа вокруг водоема кипела. Мужчины устанавливали деревянные столбы, закрепляли на них цепи. Морроуз провел рукой по лицу, будто бы смахивая паутину, и наклонился к Крису.

— Хочешь попробовать? — спросил он звучно.

Я бросилась к ним. Нет, Крис не хочет пробовать! Он еще слишком мал для этой смертельной магии! Я не позволю!