Невеста трех ветров (СИ)

Глава 17 О любви к зиме

Лария не могла уснуть. За окном свистел ветер, склоняя яблони практически до земли. Северный ветер.

Всё тело ныло от упражнений. Кроме тренировки с рыцарями, девушка с утра сделала обычную пробежку, приседания и даже попыталась подтянуться на турнике. А потом не могла отделаться от чувства странного разочарования, но так и не призналась себе, что бессознательно ждала появления на тропинке того, кого не желала больше никогда в жизни видеть.

Лария всё смотрела и смотрела в окно, но внезапно ветер стих. Резко и разом. Сердце упало, а потом его стиснуло беспокойство.

«С чего бы я о нём должна волноваться? — сердито подумала девушка. — Да никогда в жизни! Может, он просто уснул? Ну или надоело дуть. Нет никого переменчивее Северного ветра».

Однако внезапная тишина за окном пугала её. И одинокий волчий вой был совершенно некстати.

— Мне всё равно, — пробормотала Лария, спрыгнув с подоконника и направляясь к кровати. — Буду спать. Назло всем. Меня это вообще не касается.

Она натянула сапожки.

— Мне плевать на тебя, Джерго, — прошептала, завязывая шапку под подбородком. — Даже если ты умер… Например, от сердечного приступа. Впрочем, да, я забыла. У тебя же нет сердца.

Девушка набросила куртку и, не застёгивая её, выбежала в коридор, сбежала вниз по лестнице и выскочила на улицу.

На чистом, будто подметённом, чёрном небе сверкали, переливаясь звёзды. Лария вдохнула свежий морозный воздух.

— Даже не думай, что я приду, — шёпотом предупредила она. — Я просто вышла погулять. Душно в комнате.

— Уверена? — шёпотом уточнила Лэйда. — На твоём месте я бы вернулась обратно…

— Ты снова нарвёшься на что-нибудь, что потом будет кровоточить, — заметила Джайри. — Он только посмеётся и опять предложит…

— Отстаньте, — прошипела Лария и бросилась по тропинке.

Перед знакомым домиком остановилась и замерла. «Я с ума сошла. Он просто спит…». Она представила себе, как входит, как будит Джерго, и как он потом посмеётся над ней… Душа упала в пятки, слёзы защипали глаза.

— Дура! — прошипела Лария, пятясь и молясь богине, чтобы Север случайно не увидел её позор. — Дура! Влюблённая и… Нет, я…

И тут же замерла. Свет луны падал на сад. Но вот эти тени перед домом… От чего они? Лария на цыпочках подошла ближе.

Тёмный, мокрый снег… Мокрый? Она коснулась его пальцами, и пальцы потемнели. Она ошиблась: влага уже заледенела. Растаяла она лишь от тепла самой Ларии… Девушка застыла, а затем рванула в дом. И споткнулась обо что-то.

Посмотрела вниз… Присела, провела дрожащей рукой по белому лицу, а затем наклонилась и прислушалась. Было настолько тихо, что она услышала слабый сип из его горла.

Со стороны могло показаться, что Джерго сидел, прислонившись к стене, и немного сполз. К тому же от него пахло алкоголем. И можно было решить, что пьяный парень просто уснул. Но — нельзя. В ярком свете луны отчётливо блестела рана на груди, сочащаяся кровью.

Лария сглотнула, подхватила Джерго сзади под мышками и осторожно поволокла внутрь дома.

— Было забавно, — пробормотал он.

Ей захотелось его треснуть.

Джерго оказался тяжёлым. От движения кровь потекла сильнее.

— Ты в курсе, что я не умею перевязывать раны? — крикнула она. — Да я даже не знаю, что с ними делать!

— Сначала вымыть, — шепнул тот. — Потом обработать… огнём или спиртом…

Девушка замерла.

— Ты в сознании? — с надеждой спросила она.

— Поймай мне моржа, — нежно шепнул тот. — Мы полетим на нём далеко-далеко…

— Ясно, — буркнула Лария.

Когда она, задыхаясь и покрывшись потом, втащила тело на кухню, то поняла: на кровать она Джерго не поднимет. А если поднатужится, то это уже будет мёртвый Ветер. Тогда девушка сняла с кровати волчью шкуру, постелила её на пол и затащила раненного на неё.

В доме было холодно. Мороз выстудил внутреннее тепло.

Лария растопила печь. Дрожащие руки плохо слушались её, и девушка едва не отрубила себе палец, раскалывая дровину на щепу. И всё же, несколько минут спустя, огонь занялся. Лария поставила на плиту кастрюлю с водой и вернулась к Ветру.

Она осторожно сняла с него испачканный плащ, расстегнула камзол, рубашку. Зажмурилась от вида рассечённой плоти.

— Я не смогу! — простонала жалобно. — Я даже видеть это не могу!

— Не ной, — пробормотал Джерго. — Минус один…

Лария истерично рассмеялась, вскочила, подошла к плите, затем метнулась к двери и прикрыла её плотнее. Снова вернулась к плите, потрогала в кастрюльке воду, проломив в ней ледок. Подложила ещё дров. Вернулась к Джерго. «А чем его перевязывать?» — этот вопрос внезапно озадачил её.

— У тебя есть чистая ткань?

— Башня, всё дело в ней, — прошептал Север. — Тридцать четыре…

— Понятно, — Лария задумалась.

Решение оказалось простым и гениальным. Девушка вспомнила, что рядом с телом Джерго она видела нож. Бросилась обратно, подняла его и вернулась, плотно прикрыв за собой дверь. Затем решительно подошла к кровати и стала резать простыню длинными узкими полосами. Завершив, снова подбежала к плите. Вода, наконец, согрелась. Правда она всё ещё была холодной, но уже не ледяной. Лария сбегала за губкой в душ, погрузила её в кастрюльку, затем подхватила за ручки, вернулась к раненному и стала протирать кровь на его теле.

— Ты трогаешь меня, — заметил тот.

— Хочу и трогаю, — проворчала Лария.

Она никак не понимала, что делать с его одеждой. Попыталась снять, но это оказалось не так просто. А между тем, под ней могли оказаться ещё раны… Тогда девушка снова взяла нож и просто срезала камзол по частям. А за ним и рубашку. Рана оказалась одна, но порезы всё же были. Лария покосилась на штаны и покраснела.

— Я не смогу осмотреть тебя там, — предупредила она. — Даже не рассчитывай, что я буду это делать…

— Снег, — прошептал он. — Железо… И лёд… Как у неё получилось?

На лбу его выступила испарина. Грудь вздымалась тяжело и медленно. Лария поняла, что нужно действовать быстро и попыталась перевязать. Потом заметила, что бинты сразу становятся кровавыми. Подумала и нашла гениальное решение: свернула один из них и положила прямо на рану, словно кляпом заткнув кровотечение. А затем стала бинтовать поверх этого «кляпа». Раза с десятого у неё получилось.

— Тюленька, — пробормотал Джерго и тихо засмеялся.

Его зубы клацали друг от друга, и Лария сообразила, что Ветру холодно. Она притащила одеяла, потом шкуры и закутала его.

— Верёвку, — пробормотал тот, — киньте ему верёвку… Лёд трещит… Ненавижу весну…

Лария взяла его за руку, и Джерго стиснул ладонь девушки.

— Ветер восточный вытеснит Север, — пробормотал он, — в царство весны откроет все двери… Ветер с Юга подует и вот… Северный ветер тотчас умрёт…

— Ты не умрёшь, — мрачно прошептала Лария, чувствуя его озноб. — Ты всех победишь и выживешь…

— Глупая тюленька, — пробормотал Джерго. — Север умирает всегда… Никто не любит зиму… Все ждут весну…

— Я люблю, — возразила девушка. — Не тебя, нет. Зиму.

— Почему тридцать четыре? — спросил он. — Почему башня Нандора? Какой в этом смысл?

Лария вздохнула. Её беспокоил его озноб и бред.

— Что связывает её и Нандора? Пламя и лёд… Море становится… До или после? Надо чтобы до… Они не справятся… Ларан прислал чайку…

— Что? — вскрикнула Лария. — Папа? Что ты про него знаешь?

— Ветер и море вступят в союз, — прошептал Джерго, — парус косой наполнится пусть… Кровь прольётся на землю и вот… пламя пожарищ в леса придёт…

— Ларан! Герцог Ларан! Что ты о нём слышал⁈ — закричала девушка.

— Время настало вспомнить союз… Ветер с севера дует пусть… Ветер на запад проложит путь… Южный ветер, яви свою суть…

— Джерго! — простонала Лария. — Не говори со мной загадками, пожалуйста!

— Тюленька, — прошептал парень, — обними меня. Мне холодно.

Девушка вгляделась в его бледное лицо, на котором ярким алым пятном горели губы.

— Нет, даже не проси, — проворчала.

— Северному ветру холодно, — тихо засмеялся тот, а затем застонал. — Сам то слышишь, что сказал?

— Я ещё подкину дров, — пообещала Лария. — Лежи тут.

Она дёрнулась подняться, но Джерго стиснул её ладонь. Внезапно открыл глаза и глянул на неё бессмысленным взглядом.

— Не уходи, — прошептал, — не хочу умирать один. Она тебя не тронет…

Лария сглотнула и испуганно посмотрела на него.

— Не умирай, — прошептала, задрожав, — пожалуйста!

Она легла, закопалась в одеяла и обняла его. Джерго понюхал её, пробормотал «вкусно пахнешь» и провалился в бессознание. Лария почувствовала, как он сразу обмяк, и ей это очень не понравилось. Она закрыла глаза и заставила себя уснуть.

На этот раз снега в башне не было. Но от потрескавшихся стен веяло мертвенным холодом. Лария бросилась наверх и внезапно заметила, что считает ступеньки.

Тридцать четыре. Их оказалось ровно тридцать четыре, когда девушка выбежала на площадку.

Айяна была там. В руке красноволосой женщины что-то сверкало. Что-то очень маленькое, но Ларии совершенно не хотелось туда смотреть.

— Так ты его любишь? — удивлённо спросила кровавая королева.

— Это неважно! — закричала Лария. — Он не должен умереть!

Айяна усмехнулась.

— Он — мой давний враг. Очень давний. Почему ты решила, что ради тебя я его пощажу?

— Потому что вы — моя родная тётка, — резко ответила Лария, — потому что я нужна вам. Не знаю зачем, но нужна.

— Предлагаешь обмен? Твою жизнь на его жизнь?

— Да.

Королева задумчиво посмотрела на неё.

— Ты надеешься, что он тебя полюбит? Серьёзно?

— Нет. Это неважно! — крикнула Лария. — Это вообще неважно! Он должен жить.

— М-м… Какая глупость, — пробормотала Айяна. — Какая наивная, ребяческая глупость… Я разочарована. Я думала, ты умнее…

— Я умнее, — возразила девушка, — но это тоже неважно.

— Мне было тринадцать. Я была очень маленькой и глупой. Но тебе семнадцать, так ведь, дочь Ларана? Что же оправдает твою глупость?

— Ничего. А может у меня есть коварный план. Так ты согласна на обмен?

— Северный ветер в обмен на девочку?

«Север умирает всегда» — вдруг вспомнила она.

— Ты разве не знаешь, что ещё ни разу на испытании не выживал Северный ветер? Он всё равно умрёт. Немного позднее.

— Ты знаешь, что такое — умереть?

— Нет. Но и это неважно тоже.

Айяна усмехнулась, её глаза вдруг стали светлеть, а башня — таять, белея. И что-то ледяное коснулось груди Ларии. Девушка судорожно выдохнула, но смотреть вниз не стала. Что-то похожее на змею заползало внутрь, свиваясь кольцами вокруг сердца. Дикий ужас охватил девушку. «Трусиха, — прошептала она себе, — ты должна быть смелой». «Кишка тонка», — засмеялся голос позади и нигде. Живой и задорный голос… «Вот это ты сейчас чувствуешь, Джерго?». Лария расслабилась, разрешая смерти охватить душу.

И вдруг всё растаяло.

— Я не стану тебя убивать, — прошептала Айяна. — Мне не нужна твоя смерть. Я уже говорила об этом. Пусть будет по твоему, забирай его. Но помни: мы поменялись.

— Когда ты меня заберёшь?

— А когда ты хочешь?

— Никогда.

— Я приду за тобой после испытания.

— Ты знаешь, что на нём будет?

Айяна улыбнулась и растаяла.

Что-то укололо ладонь Ларии. Девушка решилась взглянуть. В её руке был ледяной икосаэдр — выпуклый многогранник. Она не знала, откуда явилось это название, но не удивилась: во снах случается всё. Во снах мысли людей пересекаются, причудливо переплетаясь. В его льду замёрз ветер. Позднее девушка не могла вспомнить, как именно выглядел замёрзший ветер, но помнила, что сразу узнала его. Она поднесла ладони ко рту и стала дышать, растапливая лёд…

Открыла глаза, прислушиваясь к рваному дыханию Джерго. А затем осторожно вытянула свою руку из его и бросилась на улицу.

На очередном повороте Лария со всей дури врезалась в Андраша. Восточный ветер удержал девушку от падения. И раньше, чем она услышала невозмутимое приветствие Андраша, Лария схватила его за руки и крикнула:

— Джерго… Он тяжело ранен… На него покушались, и он истекает кровью… Нужен лекарь!

— И сколько трупов осталось от покушавшихся? — усмехнулся Андраш.

Лария затрясла его за плечи:

— Он ранен! Он умирает, ты понимаешь это⁈

Андраш нахмурился.

— Да, я услышал. Вернись, пожалуйста, к Джерго. Минут через десять мы с целителем подойдём. Побудь пока с Севером, хорошо?

— Хорошо, — Лария отвела взгляд, но сразу же развернулась и бросилась обратно.

Она влетела в комнату и натолкнулась на вопросительный взгляд Северного ветра. Тот уже лежал на кровати. Видимо, очнувшись, вскарабкался самостоятельно, а заодно испачкал её кровью.

— Меня Андраш попросил, — прошипела Лария.

— А. Ну если Андраш, — хмыкнул тот.

И от слабости его голоса, у девушки сжалось сердце. «Не вовремя ты очнулся», — с досадой подумала Лария, чувствуя напряжение в воздухе от неестественного молчания.

— Ты пить хочешь?

Север поднял брови и бросил на неё высокомерный взгляд. «Вот же гад! Никакой благодарности», — разозлилась девушка.

— Мне плевать, — процедила она, — но ради вежливости мог бы ответить.

— Вежливость… А что это?

— Тебя пытались убить, — устало заметила Лария. — Но тел твоих врагов рядом нет.

— Да ладно, — скучающе протянул Джерго и демонстративно зевнул.

Дверь хлопнула, и в комнату вошёл Андраш, а за ним лекарь, в волнении теребящий смоляную бороду.

— Спасибо, — мягко сказал Восток, обращаясь к Иларии, — дальше мы сами… Ладжос сказал, что все четверо ваших рыцарей так же ранены. И тоже тяжело. Вам, наверное, стоит побеспокоиться о них…

— Да, конечно, — Лария бросила уважительный взгляд на Джерго и вышла.

Она нарочито хлопнула дверью погромче, но из сеней не ушла. Прислонилась к стене и прислушалась.

— Ты видел, кто на тебя покушался? — донёсся до неё голос Восточного ветра.

Он говорил на медовом наречии, и Ларии приходилось прислушиваться, чтобы понимать, о чём идёт разговор.

— Они были в плащах и масках.

— Сколько их было?

— Человек…. Э-э… пятьдесят.

— Пятьдесят?

— Я был пьян. Не уверен, что посчитал точно.

— Рыцарей из Элэйсдэйра в ту же ночь тоже кто-то ранил. Совпадение?

Джерго хрипло рассмеялся, но слабый смех тотчас прервался.

— Ты сам веришь в такие совпадения, Андраш? Нет, конечно. Благородные рыцари до самого конца героически пытались спасти мою жизнь. И дрались с нападавшими, словно полярные медведи за тухлую рыбу.

— Ты хочешь сказать, что они тебя спасали?

— А как же иначе? Они же из свиты нашей невесты. Понятное дело, что спасали.

Андраш помолчал.

— А нападавшие… Были какие-то опознавательные знаки? Или, может быть, они что-то говорили?

— Что-то вроде: «сдохни, коварный злодей». Но точно не помню.

— Язык?

— Чей?

— Язык, на котором они говорили?

— Не видел.

— Демоны тебя возьми, Джерго! Перестань издеваться. На языке какого народа они разговаривали?

— Я был пьян, Андраш. В стельку. Давай я расскажу тебе, что было дальше?

— Расскажи.

— А дальше ко мне пришло пять прекрасных, полунагих дев…

— Достаточно.

Лария осторожно вышла, тихонько прикрыв за собой дверь, и пошла к пруду. Отойдя подальше, она позволила эмоциям взять вверх и расхохоталась. Значит, пять прекрасных, полунагих дев… Джерго, ты сам-то знаешь, когда лжёшь, а когда говоришь правду?

Девушка медленно шла привычным маршрутом. Лёгкий ветерок с севера ласкал её разгорячённые щёки. Лария чувствовала безмерную усталость. Ей казалось, что её ноги сделаны из камня. И всё же в душе разливалось тепло.

— Ты же его ненавидела? — шепнула Джайри.

— И сейчас ненавижу, — Лария пожала плечами. — Но это неважно… Просто он должен жить. Это хорошо. Это правильно.

— А ты?

Лария запрокинула лицо в небо. Перистые, розоватые от лучей восходящего солнца, облака нежными взмахами кисти робкого художника смотрелись на яркой, но нежной лазури.

— А я… А я просто люблю зиму.

Она упала в сугроб и раскинула руки. Впереди было много дел. Надо было как-то разобраться со всем тем, что произошло. Но сейчас — только небо и снег. И ветер.