Невеста трех ветров (СИ)

Глава 18 Тюленька разбушевалась

— Ваше высочество, нам надо поговорить.

Эрика с изумлением оглянулась на вошедшую Ларию. «Быстро же ты вошла в роль», — подумала принцесса.

— Мне выйти? — тонко улыбнулась Эйдис.

— Нет, останься, — Эрика прищурила синие глаза.

Ещё не хватало, чтобы обнаглевшая фрейлина командовала! Эрика и так от неожиданности совсем распустила эту… мышь. Или как там назвал её Джерго в первый день знакомства? Моль? Принцесса была закалена в придворной жизни и всегда умела поставить на место зарвавшегося человека. А тут какая-то Илария вообразила себе, что может ей командовать!

Наглая девица усмехнулась.

— Как скажете.

И закрыла дверь, потом плотно закрыла дверь и посмотрела до странного жёстким взглядом на дочь своей королевы.

— Я только пришла сказать, что Джерго выжил. Ваши паладины не справились с задачей. Северный ветер рассказал обо всём царю Келемену, и теперь всех четверых бросили в темницу для допроса. Понятно же, что они не сами спланировали покушение.

Эрика побледнела и вскочила:

— Что? Что ты… Как бросили?

— Заковали по рукам и ногам и увели на моих глазах. Я попробовала остановить, но Андраш объяснил, что Джерго всех опознал, а за покушение на сына царя положено сожжение на костре. С предварительным колесованием. Как бы ни был знатен убийца.

Принцесса опустилась на кресло и схватилась за грудь. Ей показалось, что кто-то вонзил в сердце длинную и острую спицу. Воздух неожиданно закончился и свет померк.

— Ну и зачем ты солгала? — спросила Эйдис, заботливо расшнуровывая корсет.

— Хотела проверить кое-что.

— Проверила?

— Да.

Эйдис сунула под нос принцессы нюхательные соли. Та чихнула, дёрнулась и открыла глаза.

— Не беспокойтесь, ваше высочество, — презрительно сообщила Лария, — я пошутила. Джерго соврал, что никого не узнал. Но вы-то чем думали, подставляя своих рыцарей⁈ Как думаете, что скажет герцог Эйдэрд, узнав обо всём, что вы тут устроили? А он узнает, это я вам обещаю. Герцог всегда был суров, но никогда — подл. Это гадость, низость, это преступление. Я разочарованна в вас. Вы всегда казались мне настоящей принцессой, но — нет. Вы ведёте себя как… как избалованная принцесска. Ваша мать отдавала свою жизнь за собственных подданных, а вы⁈

Ларию буквально разрывало от гнева. Она хлестала словами, как пощёчинами, и принцесса вдруг разрыдалась.

— Тебе хорошо! — крикнула она сквозь слёзы. — А он погибнет, ты понимаешь⁈ Ты понимаешь, что из-за вас с Джерго погибнет Андраш? А чем он виноват? Он был честным, он изначально… А-а-а-а!

— В каком смысле… Ну то есть, почему из-за… нас?

— Потому что баланс ветров, — всхлипнула принцесса. — Потому что ты влюбилась в Джерго. А выживет тот из ветров, в кого влюбится невеста! Но это несправедливо! Джерго… ужасный, мерзкий…. Чем он тебя околдовал?

Она подняла на Ларию покрасневшие от слёз глаза.

— Что за бред?

— Вовсе не бред! Мне Иштван сказал…

— Когда?

— Вчера!

Лария почувствовала, что у неё кружится голова. Она прислонилась к двери и посмотрела на рыдающую принцессу.

— Вы любите его? Андраша? А он знает о вашем… э-э… заговоре?

— Конечно нет! — принцесса всплеснула руками, а потом закрыла ими лицо. — Он такой… Такой… Само великодушие и благородство! Такие всегда погибают…

— Значит, узнает, — жёстко приговорила Лария.

— Нет! Не смей! — закричала Эрика, вскакивая.

— Я обещаю, что узнает, — процедила девушка, — если вы не прекратите свои подлые игры. Андраш великодушен и благороден, представьте, как ему будет противно даже смотреть в вашу сторону, принцесса.

Эрика со страхом и отчаянием взглянула на свою фрейлину.

— Знаете, что я бы сделала на вашем месте, если бы попала в такую ситуацию и моему любимому угрожала беда? А вы были бы на моем месте и изображали невесту? Так вот, я бы подошла к царю и сказала, кто настоящая невеста. Вы любите Андраша, и если бы вы признались и стали невестой, то одним этим вы бы спасли его. Этим, а не подлым убийством соперника!

Принцесса всхлипнула.

— Уйдите, — прошептала она. — Имейте сострадание…

Ларии на секунду стало жаль несчастную, но потом она вспомнила жуткую рану и… и холод ледяного кристалла в руках.

— Уйду,– жёстко сказала она, — но помните: малейшая попытка устранить, уничтожить меня или Джерго, или даже его волка, и все обо всём узнают. Это во-первых, а во-вторых… Повторюсь: до окончания испытания — я невеста. И я — принцесса. Вы беспрекословно слушаетесь меня, и даже не пытаетесь интриговать за моей спиной. Иначе первым обо всём узнает Андраш. И нет, вы не пойдёте к Келемену и никому не расскажете правды. Вы могли бы прежде меня придумать этот вариант, но я успела раньше. И я не дам вам уничтожить Джерго.

Эрика захлопала глазами.

— Но… За что вы его так любите? — прошептала потрясённо.

Лария взглянула на неё. Девушке вдруг стало смешно. «Уже все вокруг обо всём знают…».

— За пятки. У него очень красивые пятки, — брякнула она и вышла.

А потом снова вернулась, стремительно подошла к плачущей, присела рядом и заглянула в лицо.

— Не рыдайте так, — сказала неожиданно тепло и почти с прежней мягкостью. — Я что-нибудь придумаю, чтобы спасти Андраша. Обещаю. Верьте мне, ведь я ни разу вас не обманывала.

И, раньше, чем Эрика оправилась от нового потрясения, Лария выбежала из комнаты.

«Джерго! Ты мог мне сказать! Просто сказать обо всём!» — кричала она мысленно. «Тюленька», — вдруг вспомнилось ей. Когда Джерго бредил, он именно так обратился к кому-то… К кому? К ней? Скорее всего… И почему-то это обращение показалось ей знакомым.

Растрёпанная и гневная, как снежная буря, Лария ворвалась в мужской домик, взлетела вверх по лестнице и распахнула двери всех спален.

— Слушайте меня, вы! — крикнула она. — Как вы посмели⁈ Как вы посмели, неважно ради кого, нарушить собственную честь? Мне плевать, что вам приказала Эрика. Но вы — рыцари, слышите? Не существует ни одного оправдания вашему поступку! Ни одного! Мне стыдно за вас. Мне ещё никогда не было так стыдно за рыцарей Элэйсдэйра! Вашим отцам было бы стыдно и тошно! Вчетвером на одного! Это — подло!

Бледный Альдо возник в дверях. По-видимому, он уже начал ходить.

— Нам сказали, что он тебя обесчестил. Это правда?

Лария поперхнулась и стала глотать воздух, пытаясь откашляться.

— Что⁈ Да как вы…

Альдо молча и мрачно смотрел прямо ей в лицо.

— Нет, — рявкнула Лария. — Но даже если и так! Только трусы нападают вчетвером на одного. Джерго мог сдать вас, но он благороднее каждого из вас. Слышите? Беспутный и пропащий Северный ветер благороднее благороднейших рыцарей Элэйсдэйра. Тебя, Альдо, он сразил в честном поединке. И то, что ты оказался слабее, твоя проблема. Он не выдал никого из вас, хотя, уверена, опознал. Но если с ним что-то произойдёт… Неважно что! Если… я сама всех и каждого выдам северянам. Запомните!

Альдо исподлобья взглянул на неё, но Ларии уже не было ни до кого дела. Она развернулась и рванула на улицу. Ей вдруг стало тошно и душно. И врезалась во что-то тёмное и мягкое.

— Ой, — демонстративно скривился Джерго, морщась.

Лария попятилась и побледнела. Лицо Ветра было бледно, на лбу выступили бисеринки пота.

— Ты должен лежать…

— Никогда не делал то, что должен, — усмехнулся тот. — Мне понравилось, как рьяно ты меня защищала.

— Не тебя, — прорычала девушка. — Если бы на тебя покушались не мои рыцари, то и пусть бы сдох…

Джерго рассмеялся.

— Я же говорил: рано или поздно каждый это говорит.

Лария гордо вскинула голову и стремительным шагом прошла мимо него. Подождав, когда за ней захлопнется дверь, Северный ветер обернулся к Альдо.

— Ты тут самый живой, видимо, — улыбнулся он. — Передай остальным… Мне недосуг навещать каждого. Пусть даже не надеются на моё якобы великодушие, как тут вещала ваша наивная принцесса. Я не великодушен. И ни разу не благородный рыцарь. Я не сказал, кто покушался на мою жизнь потому, что хочу убить вас сам. Каждого. Лично. Где бы вы ни были, чтобы вы ни делали, помните: однажды я приду. И я уже не буду безоружен. И не буду пьян.

Альдо закусил губу и с ненавистью прищурился. Джерго ухмыльнулся:

— Вот такая я подлая и безжалостная тварь. Не умею прощать. А сейчас: наслаждайтесь покоем. И поправляйтесь. Поправляйтесь быстрее. Я очень жду.

Южный ветер сидел в собственном кабинете, отделанном берёзой и клёном. Тяжёлые зелёные гардины не заслоняли полукруглое высокое окно. Когда в дверь постучали, Иштван оторвался от игры и громко пригласил войти. Увидев Иларию, молча кивнул ей в кресло напротив.

— Умеете играть в хозяина ветров?

Девушка присела и в упор глянула на него.

— Нет. Иштван, это правда, что выбор невесты определяет того из ветров, кто выживет?

Южный ветер покосился на неё, склонил голову.

— Не совсем. Но как правило — да.

— Поэтому вы отказались учить меня фехтовать и…

— Конечно, — меланхолично улыбнулся тот. — Равновесие ветров…

— И Джерго нарушил правила? И что ему грозило за нарушение?

Иштван пощипал себя за губу.

— Было два выхода: поменять невесту и заменить ветер.

— Как такое возможно? — удивилась Илария.

— Возможно. Редко, но случается. У вас называют нашего отца царём, но это неверное название. Он — хозяин ветров. И да, при необходимости он может заменить ветер.

— А на кого могли поменять Джерго?

— На Акоша. Это его брат.

— То есть, у… Келемена не трое сыновей, а больше?

Иштван усмехнулся.

— Конечно. Было бы странно, если бы каждый раз рождалось ровно по три сына.

Илария задумалась, переваривая полученные сведения.

— А если невеста влюбилась бы не в ветра?

— Она бы погибла. Всё испытание завязано на силе духа и… на выборе. Ты хотела, чтобы тебя учили… Но этого было не надо. Это неважно.

— Ты знаешь, что ждёт нас на испытании?

Иштван коснулся пальцем брови, затем сделал ход и перевернул доску.

— Никто не знает, что нас ждёт. Кроме тех, кто его прошёл.

— Тогда откуда…

— Мать была очень хрупкой женщиной, — тихо сказал Ветер. — Она умерла, не оправившись от родов, когда нам с сестрой не было и года. Не думаю, чтобы она умела фехтовать.

Он снова передвинул фигурку и развернул доску.

— Она любила вашего отца?

— М-м… говорят, что да. Как ты понимаешь, я сам этого не помню.

— А отец её?

Лария чувствовала, что бестактна, но остановиться не могла. Какая-то мысль билась и никак не могла оформиться.

— А он её — нет. Так бывает.

— А это тоже говорят, или ты знаешь наверняка?

Иштван усмехнулся кончиками губ и покосился на неё.

— Это я знаю наверняка.

— Спасибо, — Илария поднялась. — И ещё один вопрос: правда ли, что ни в одном испытании прежде не побеждал Северный ветер?

Южный ветер с любопытством взглянул на неё:

— Правда.

Лария сглотнула.

— И как это: жить, с детства смотреть на братьев и думать, что только один из вас выживет?

Иштван усмехнулся и вернул своё внимание доске.

— Мы мало знакомы, — произнёс он меланхолично. — Когда сыну хозяина ветров исполняется четыре года, его отдают в его удел. Мы редко пересекались друг с другом. Когда мне было года три-четыре, то есть я уже начал о чём-то думать и соображать, Андраш уже давно был Восточным ветром, а Джерго — Северным.

— Понятно, — пробормотала девушка. — Почему Северный ветер может нарушать приказы отца?

— Потому что он — Северный ветер.

— Это не ответ. Почему Келемен настолько заинтересован в Джерго, что на всё, чтобы тот не делал, смотрит сквозь пальцы?

Иштван вновь взглянул на неё и прищурился.

— Северный удел, — шепнул мягко. — Крайне суровое место. Акош с детства очень болезненный. Если его сделать Северным ветром, то он быстро умрёт. Но если сделать Южным или Восточным… Может и продержится. Мы заменимы, а Джерго — нет. Конечно, лучше бы его вообще не делать ветром, но…

— А если Северным ветром сделать тебя или Андраша?

Южный ветер хмыкнул.

— Можно перестать быть ветром. Можно стать ветром. Но Северный ветер никогда не станет Восточным.

— Спасибо, — Илария кивнула и вышла.

«Он не сказал, что не знает, что будет на испытании, — думала она, сосредоточенно хмурясь. — Он сказал „никто не знает“, но не сказал „я не знаю“. Это случайная формулировка или она что-то значит?»

Лария шла и глотала снежинки. Дул мягкий восточный ветер, донося до сада аромат хвои.

«Джерго знает, что Северные ветра погибали на испытаниях, — размышляла Лария. — Он с детства не просто знает, что может погибнуть, а что — вероятно погибнет». И сердце её сжалось. Джерго двадцать один год… Ей вдруг показалось, что он как-то совсем молод… Андрашу — двадцать три… Тоже ведь… А Иштвану — девятнадцать… девушке вдруг вспомнилось, как она рыдала при мысли о том, что смертница. Но невесты-то как раз редко погибают…

Она развернулась и побежала обратно. Иштван с недоумением оторвал взгляд от партии, когда Лария снова ворвалась в кабинет.

— Прости, — выдохнула она, сбивчиво дыша. — Я лишь хотела сказать, что согласна. Согласна заниматься с тобой и Андрашем. Но скажите Джерго, чтобы и тот тоже тренировался со мной. Джерго — утром, Андраш — днём. Ты — вечером. Пусть будет баланс ветров. И ещё… Я же правильно понимаю, что если невеста влюблена не в ветра, она погибнет? А если ветер влюблён не в невесту… То — нет? Ветер может быть влюблён в кого-то иного? Это же не мешает балансу ветров?

Голубы глаза Иштвана блеснули.

— Правильно, — улыбнулся он. — Всё так и есть.

— А если невеста совсем ни в кого не влюблена?

— То она просто делает выбор за кого она.

Илария развернулась и вновь пошла прочь. Перед домиком Джерго замерла в нерешительности. От множества событий и решений у девушки шла голова кругом. На минуту она вновь почувствовала себя прежней: напуганной и беспомощной. Север явно дал ей понять, что на его благодарность она может не рассчитывать. И Ларии захотелось вновь развернуться и убежать. «Последнее дело, ну, — шепнула она себе, — и больше я даже не посмотрю в его сторону! Обещаю».

И она всё же открыла дверь.

Джерго сидел всё в том же кресле. Бледный. Лицо его осунулось, под глазами залегли тени. Он пил брусничный чай, а у его ног лежал Чонгол. От дыхания в помещении поднимался пар. Джерго посмотрел на Иларию и вопросительно поднял бровь.

— Есть вопрос, — буркнула девушка входя.

— Нет желания отвечать, — отпарировал Север.

— Перестань! — рассердилась она. — Хватит!

— Хватит — что? Я даже не начинал.

Лария сердито посмотрела на него.

— У тебя не топлено. Затопить?

— Ты решила поиграть в служанку или в благодетельницу? Я — Север. Мне нормально в прохладе.

— Ты — не Север, — прошипела она. — Ты просто обычный заносчивый и грубый мальчишка. Мог бы и спасибо сказать. Я тебя спасла, между прочим.

— Я удивительно неблагодарная сволочь, — хмыкнул тот.

Лария глубоко вдохнула, а затем выдохнула.

— Будем считать, я оплатила твои уроки. Я спасла твою жизнь. Полагаю, это их стоит. И не надо так кривить лицо. Вы все трое будете меня тренировать.

— Кто это решил? — сумрачно спросил он, отхлёбывая чая.

— Я, — отрезала девушка.

Прошла в сени, притащила дрова и принялась растапливать печь.

— И не надо фыркать. Потому что я тебя не простила. И не знаю, прощу ли когда-нибудь. Я вообще бы сюда не пошла, если бы… Что ты знаешь о герцоге Ларане?

— Хранитель Морского щита королевства Элэйсдэйр, — хмыкнул Джерго. — Женат. Трое детей. Характер язвительный, но весёлый. Что тебя интересует ещё?

— Ты не говоришь был. Ты видел… Он жив? — голос Ларии сорвался.

Она встала, налила в кастрюльку воду и поставила на плиту. Обернулась к нему.

— Откуда мне знать, что происходит в Элэйсдэйре? — фыркнул Ветер.

— Ты лжёшь. Герцог Ларан пропал семь лет назад. Его посчитали погибшим. Но, когда ты бредил, ты сказал, что он прислал чайку. Он жив? Ты что-то знаешь о нём?

— Сама сказала: я — бредил.

Лария яростно посмотрела на него.

— Хорошо, — прошептала она. — Я вижу, что ты уже намного лучше себя чувствуешь. Отлично. Завтра утром я жду тебя на тренировке. Как обычно. В том же месте. Если ты не придёшь, то я сама приду к тебе. Я пока не придумала, чем могу испортить твою прекрасную жизнь, но придумаю обязательно. К завтрашнему утру. Времени у меня много.

Она развернулась и гордо вышла.

Джерго рассмеялся.

— Нет, ты видел? — спросил он у Чонгола. — Тюленька разбушевалась.