Невеста трех ветров (СИ)

Глава 29 Север пришел

Она появилась, когда солнце поднялось над востоком, залив снег кровавыми лучами. Это было огромное, очень красное солнце. Дул ветер с Запада.

Айяна сидела верхом на красно-рыжем коне. Её зелёный стёганный бешмет сверкал от мелких бриллиантовых бусин, которыми был обильно расшит. Алые штаны почти сливались по цвету с жеребцом. На ногах ярко белели остроносые сапожки. На груди сверкала рубиновая капля в тяжёлом серебряном кулоне, а в ней, казалось, бушевал вихрь.

— Привет, женщина, — громко крикнул Ветер на свистящем языке всадников. — Хорошо, что ты пришла. Я спасу тебя: убью и ты не будешь больше мучиться.

— Молокосос! — засвистела Айяна.

— Молоко — не лошадиная кровь. Как вы можете пить такую дрянь?

Королева спрыгнула с коня и выхватила саблю. Джерго вздохнул. Он был готов перерезать скакуну сухожилия на ногах, а затем рассчитывал воспользоваться секундной заминкой, пока Айяна спрыгивает с падающего тела. Это только неопытному кажется, что всадник всегда сильнее.

— Ты готов к смерти, мальчишка? — спросила она, потрясая оружием.

Всадники восторженно заорали.

— К твоей? Всегда.

Женщина полоснула саблей и воздух засвистел.

— Хватит болтать, — презрительно бросила. — К делу.

— А что ещё с бабой делать? — удивился Джерго. — Болтать и трахать.

За спиной королевы раздались смешки. Её войско, по обычаю, не вмешивалось в драку вожака, и Северный ветер знал, что пока их единоборство не завершится чьей-либо победой, всадники даже сабли не вытащат. Вожак должен доказать своё право на власть. Всегда должен доказывать право на власть. И воины жаждали зрелища. А ещё всадникам не нравилось, что ими, мужчинами, командует женщина. Краснокосые презирали весь женский род, и Джерго это знал. Поэтому беспощадно играл на публику.

— Я не сразу тебя убью, — рассмеялась Айяна. — Сначала велю отрезать язык.

— Боюсь даже представить для чего он тебе, женщина, — крикнул Джерго. — Если тебе уж совсем без мужика тяжко, положи саблю, покорись и я помогу.

Смех в рядах всадников стал активнее. По лицу королевы Ветер видел, что ей очень хочется оглянуться и посмотреть, кто над ней смеётся, чтобы потом жестоко отомстить. Но она, конечно, не могла настолько себя унизить.

Джерго показалось забавным, что обычная перебранка бойцов перед боем для Айяны стала настоящим испытанием. Она, конечно, знала, что перед тем, как сойтись, армии всегда накручивают себя, перебрасываясь низкопробными оскорблениями. Не могла не знать. И всё же опыта в этом у неё не было.

— Не могу ответить тебе взаимностью, — насмешливо крикнула королева. — Могу лишь пообещать лёгкую смерть…

— Обещай. Люблю, когда женщины нарушают обещания, — снова расхохотался Джерго. — «Ты никогда меня не коснёшься!», — передразнил он тонким голосом, и всадники заржали как кони.

«Ты слишком умная, в этом твоя беда — подумал Север. — Тут всё дело в быстроте, пошлости и глупости. Но тебе этого не понять».

Ветер стоял в полностью расслабленной позе, опустив саблю вниз, и знал, что сейчас все всадники бешено мечтают, чтобы их королём был он. А это очень ослабляет, когда твоя спина не прикрыта.

— Чем крепче обещанья, тем горячее баба в постели! — выдал Джерго, не задумываясь о смысле того, что брякнул.

«Ну давай. Потеряй терпение. Ты же умная, ты видишь, что сейчас проигрываешь».

— Ты будешь молить о пощаде… — яростно выкрикнула она.

— Даже так? Звучит заманчиво, женщина.

Всадники взвыли от гогота, и Айяна, не выдержав, ринулась на него. Джерго ушёл от атаки, отбив клинком удар, стремившийся срезать ему руку.

— Давай, девочка, — крикнул он, — мне нравится твоя страсть!

Но королева уже поняла, что на этом поле она проиграла, а потому не ответила, вложив все силы в новый удар.

— Зачем он её дразнит? — спросил Дженки вслух.

Он был молод и неопытен. Кто-то из медовиков обернул к рыцарю бородатое лицо и произнёс с медовым акцентом, будто катая во рту шарики:

— Так это… Она теперь захочет оставить его в живых, чтобы поглумиться и отомстить. А оставить в живых…

— Сложнее, чем просто убить, — пробормотал элэйсдэйровец. — Так, а если ты это понимаешь, королева разве не понимает?

— А выбора он ей не оставил. Она может и понимает, да перед своими неудобно. Он ее опозорил и вот так запросто умрёт? Не дело это…

— Хитро, — прицокнул Дженки, глядя сабли лязгают, проходя в каком-то сантиметре от кожи.

Время слов закончилось, настало время стали.

А потом противники снова разошлись и замерли, направив острия сабель друг к другу.

— Неплохо сражаешься, — прошипела Айяна, — не стану тебе отнимать конечности, пожалуй. Будешь сражаться на арене, пока мои всадники будут твою женщину…

— Не могу ответить тебе тем же, — крикнул Джерго, прерывисто дыша. — Был уверен, что встречу воина, но, видимо, стареть начинаешь…

Он соврал громким, скучающим и небрежным тоном, однако его слова смогли вывести кровавую королеву из себя. Она отвыкла от оскорблений, а потому снова яростно атаковала.

.***

Лария бежала по тропинке. Путь по снегу казался короче, но у неё не было лыж, а без них, утопая в сугробах по колено, получилось бы намного медленнее. Девушка вбежала в домик принцессы, удивляясь его безлюдности, прошмыгнула в свою комнату, вытащила из-под подушки баночку с остатками мази, выглянула в окно. Внизу мягкими подушками лежали сугробы. Конечно, они смягчили бы удар… И Джерго всегда выходил в окно… Но вдруг нога подвернётся? А Север её ждёт… И она не решилась выпрыгнуть со второго этажа.

Девушка снова выскочила в коридор. И, уже сбегая по лестнице вниз, натолкнулась на зеленоглазую Эйдис.

— Ты куда? — удивилась фрейлина. — Герцог Эйдэрд велел всем нам отправляться в Шуг. Кровавые всадники выступили, Лэйда сообщила, что бой начался…

— Это не про меня! — крикнула Лария. — Меня Джерго ждёт.

Эйдис подняла брови.

— А почему ты тогда…

— Я с поручением! — крикнула невеста Севера, вихрем пробежала мимо неё и понеслась к дому ветров.

Уже бой! Уже идёт бой. Наверное, надо было сразу нести записку Иштвану. Джерго же сказал, что это очень важно… Вот только ей хотелось от Южного ветра сразу бежать обратно.

Солнце уже поднялось в небе, не в зенит, конечно. Но стало светло. Светило снова стало приличных размеров и цвета, обещая по-зимнему жаркий день.

Перед башней Лария остановилась, тяжело дыша. А Джерго ведь предупреждал, что тренировки бросать нельзя! А она уже два дня… или сколько? Сколько вообще она спала?

Но додумывать мысль девушка не стала. Потянула на себя тяжёлую деревянную дверь и взбежала вверх по лестнице. Когда она, красная, вспотевшая, вломилась к Южному ветру, Иштван стоял у окна. Он обернулся на шум. В его руках Лария увидела бокал с вином и мимолётно удивилась. Она не могла припомнить, чтобы Южный ветер пил.

— Джерго, — выдохнула Лария, дыша, как собака, догнавшая оленя. — Он… тебе… срочно…

Иштван подошёл и забрал из её рук записку. Бросил взгляд на кривые буквы и вдруг усмехнулся. При этом не только кончиками губ, как обычно, но искривились и сами губы. Снова взглянул на девушку, и ей показалось, что в глазах царевича блеснуло что-то, похожее на искру любопытства.

— Мне… обратно… Срочно, — прошептала она.

— Подожди, — Иштван стал серьёзен. — Джерго ждёт от меня ответ.

— Тогда пиши его быстрее! — проговорила Лария.

— Здесь у меня нет здесь письменных принадлежностей. Располагайся. Я сейчас вернусь.

Он вышел, а Лария упала в кресло, растирая лодыжки. И услышала щелчок, с каким закрывают замки. Она вскрикнула, вскочила, бросилась к дверям и попыталась их открыть, а, когда те не поддались, рванула ручку на себя и заколотила кулаками.

— Иштван! Предатель! Немедленно открой!

— Прости, Лари, — вздохнул Южный ветер. — Джерго попросил тебя не отпускать. Побудь тут. Не думаю, что бой будет долгим. Потом я тебя либо выпущу встречать победителей, либо отправлю с другими в Шуг.

Лария зарычала от бешенства, развернулась к двери спиной и стала бить пятками.

Иштван рассмеялся.

— Кажется, я понял, что в тебе так понравилось Джерго. Прости. Но двери прочные.

И, судя по удаляющимся шагам, ушёл.

Первой Лария разбила игровую доску…

Джерго едва вывернулся — сабля прошла совсем рядом с шеей, и его голова едва уцелела на плечах. Он успел задержать гарду гардой и поднырнуть под руку королевы.

Айяна начала терять скорость, а это означало только одно: ещё несколько минут, и королеве станет безразлично брать Ветра живым или мёртвым. Всадники кричали, свистели, бросали остро-тупые шуточки, но Джерго их не слышал. Он видел только алую фигуру и сверкающий клинок противницы.

Север был ранен. На его счастье, это были скользящие удары под неверным углом. Но их была пара десятков, и даже царапины в таком количестве ослабляли. Противница, конечно, ранена не была — кровавая магия стойко её предохраняла.

Он был сильнее. Моложе, быстрее, искуснее. Вот только если королева это осознает, то тотчас воспользуется огненным мечом. На самом деле и давно пора, использование магии никак не уронит её репутацию в глазах всадников. У красных ребят нет понятия «честный бой». Кто сильнее — тот и прав. Но, видимо, женщине очень хотелось доказать ему, что она и без магии сильнее…

Без магии. Не считая, конечно, полной защиты от его выпадов.

Но кого такая мелочь волнует?

И Север почти не наносил удары, оттягивая время. И, когда он уже ощутил, что её атаки стали резче и раздражённее, всеобщий крик ужаса возвестил ему, что время настало.

Джерго ушёл из-под сабли, упал, перекатился и бросил сзади на неё аркан. Бечёвка взвилась, упала петлёй на замершую королеву. А затем притиснула её руки к телу. Айяна упала, тотчас вскочила. Но он рванул, и женщина снова рухнула на лёд. Джерго прыгнул, придавив собой, и, не дав королеве опомниться, скрутил ей руки за спиной.

И только тогда поднял голову и дал себе пару секунд полюбоваться на мистически ужасное зрелище: на них, словно ожившие белоснежные горы, неслись корабли на всех парусах. Это было так нереально, так сказочно, что кони ржали от страха, паникуя, вставали на дыбы. Да и всадники потеряли от ужаса головы.

Джерго коротко свистнул. Пронзительно и яростно.

И тотчас раздался взрыв. Мир содрогнулся. А потом ещё, и ещё, и ещё… И лёд дрогнул.

— Тебя нельзя убить, женщина? — зло прошипел Северный ветер, наклонившись к исказившемуся от бешенства и страха лицу пленницы. — Ну так живи. Живи, пока можешь жить.

Она извивалась в его руках, пытаясь вырваться.

Всадники заметались, лошади храпели, пытаясь сбросить с себя седоков. Лёд уходил из-под ног, ломаясь льдинами. С кораблей обстреливали всадников каменными ядрами катапульт. Воины, под командованием Ойвинда и Дженки, напрягали арбалеты, бившие по коням, не по всадникам: кровавая магия защищала только людей.

Лёд ломался всё сильнее, раненные кони и целые всадники погружались в ледяные волны. Крики, ржание, истошные вопли заглушили все остальные звуки.

Льдина под Джерго проломилась. Победитель сорвал с побеждённой рубиновый кулон, порвав серебряную цепочку, а затем скинул в воду бьющуюся, связанную женщину, перепрыгнул на другую льдину, потом на следующую, пока не выбрался на поверхность невзорванного льда. Обернулся.

Люди и кони барахтались, топя друг друга и пытаясь выбраться из ледяной ловушки. Нет, даже не мечтайте.

Джерго засвистел. Засвистел так, что его свист перекрыл адский шум. От этого свиста лопался лёд, на одной из мачт порвался парус, и все почти оглохли.

— Уходим, — зарычал бородатый медовик, схватил Дженки за плечо.

Рыцарь его не услышал, но мужик дёрнул и потащил иноземца на корабль. Дженки всё же выпустил болт, рвущийся из арбалета. Схватился за голову, зажимая уши, и попытался увидеть, что с другим флангом. Но солнце куда-то исчезло. Небо стремительно затягивалось облаками…

Лария переколотила всё, что могла, сломала стул. Упала в кресло, расплакалась.

— Джерго! Ненавижу тебя! Как ты мог⁈ Как ты мог так поступить со мной⁈

И тут словно кто-то шепнул ей на ухо: «А что в твоей воле? Она у тебя вообще есть, эта самая воля?».

Лария вытерла слёзы. Подошла к окну и открыла его.

Третий этаж. Внизу — сугробы. Но это всё же третий этаж… Ей стало страшно. К тому же стремительно темнело, дул пронзительный ветер.

«Северный» — узнала невеста.

Лария взобралась на подоконник, уцепилась за него руками, спустила ноги, пытаясь найти выступ в стене. Башня была сложена из грубого камня, и ноги нашли опору. Лария полезла вниз, цепляясь пальцами за щели кладки. Пальцы очень быстро ободрались до крови и заледенели. И, когда девушка перестала их чувствовать совсем, то прыгнула вниз.

Сугроб накрыл её с головой, но Лария быстро вскочила. Левую ногу пронзила боль. Девушка закусила губу и, не обращая на боль внимания, бросилась бежать в ту сторону, где — она помнила — находился портал.

Откуда-то возникли люди. Много-много людей. Мужчины в курках, поверх которых сверкала кольчуга. Они шли навстречу, и Ларии пришлось уйти с тропинки, чтобы пропустить их.

Она побежала по снегу.

— Эй, малой, ты куда? Туда нельзя!

— У меня приказ! — прохрипела Лария.

Ей поверили.

Становилось темнее и темнее, ей казалось — с каждым шагом приближается ночь. Но ведь только начался день? «Север настанет и люди умрут» — вдруг вспомнилось Ларии.

В наступающем сумраке она увидела сестру в алом плаще. Лэйда стояла у портала, пропуская последних людей и готовясь его закрыть. А из портала рвался ветер. Ледяной, как иглы сказочного дракона. Он рвал с герцогини плащ, обмораживал щёки.

«Джерго — там, — вдруг поняла Лария, холодея. — И он там останется… Навсегда».

Последний мужчина шагнул, и Лэйда подняла руку с камнем.

— Лэйда! — закричала невеста Севера. — Я тебя нашла!

Она подбежала к сестре обняла её.

— Лария, зачем ты здесь? — Лэйда нахмурилась. — Ты уже должна быть…

— Это важно. Посмотри сюда. Возьми!

Лария пихнула ей камень, обмотанный платком. Лэйда взяла и принялась разворачивать.

— Лария, я не понимаю…

Но младшая сестра уже прыгнула в портал и помчалась навстречу ветру.

— Лария! — завопила Лэйда, кидаясь за сестрой.

Кто-то схватил её руку, крепко удерживая. Герцогиня в ярости обернулась и увидела Ларана.

— Нет! — крикнул он.

— Папа, пусти! — Лэйда снова рванулась, но отец был сильнее.

Он дёрнул её на себя, перехватил за плечи, прижимая.

— Закрывай, — прохрипел прямо в лицо. — Лария или погибнет, или вернётся не через портал.

— Нет! Тебе на неё плевать! Было и есть! Потому что…

Ларан не стало спорить. Отбросил дочь в сторону и закрыл портал сам…

Ночь бесновалась. Ветер срывал остатки парусов с мачт, ломал сами мачты. Снег забивал глаза, нос и рот, и нечем было дышать. Мороз выжигал кожу и глаза.

Лария, закрыв лицо рукавом, двигалась вперёд. Ей не надо было видеть куда идти: она чувствовала точку наивысшего холода. Ветер сбивал её с ног, и Лария взяла с собой каменное ядро. Оно было небольшим, но очень тяжёлым. И всё же от резких порывов, девушка падала на лёд, обдирая коленки. Крови она не чувствовала — всё тело заледенело. Девушке казалось, что она уже мертва, и всё равно продолжала двигаться.

Кричать смысла не было, да и невозможно кричать в такую пургу.

Небо обрушилось на море снегом, но мощный ветер уносил его прочь. Какая-то большая балка, возможно осколок мачты, ударила Ларию по левой ноге. Девушка упала и заплакала, но слёзы, замерзающие на щеках, заставили её прийти в себя.

Север был совсем близко — абсолютно чёрный, своей чернотой видный даже во тьме.

— Джерго! — закричала она, сложив руки рупором, но ветер разбил и унёс её крик.

Лария снова поднялась и снова пошла, ковыляя. Ветер злился, рвал её прочь.

А потом она упала. Край задравшейся, вмёрзшей в море льды распорол девушке щёку. Встать не получилось — не хватило сил. Ядро выпало из окоченевших пальцев. До неподвижной чёрной фигуры оставалось несколько шагов

И Лария поползла.

Левая нога онемела, на опухшее колено опираться не было никакой возможности. Колючий снег бешено кусал лицо, но Лария обрадовалась, что у неё есть лицо… Все ещё есть…

Через вечность она доползла до его ног. Схватилась за них, приподнялась и прижалась к его коленям, пытаясь прийти в себя и сгорая от счастья, что добралась. А потом нашла в себе ещё немного сил и перехватилась выше, приподнимаясь. Но смогла лишь встать на колени. Обхватила Ветра за талию.

— Джерго! — закричала Лария снова и перешла на язык медового царства. — Это я! Джерго, я вернулась, чтобы умереть с тобой… Я здесь!

И, когда вновь начала сползать от бессилия, он вдруг вздрогнул, перехватил её подмышки, а затем опустился рядом на колени.

Лария заглянула в глаза чернее неба.

— Джерго, — прошептала она, обняв его и целуя холодное лицо, — я тебя люблю. Я тебя очень люблю. Я останусь с тобой, где бы ты не был…

Она хрипло рассмеялась и снова поцеловала его потрескавшимися губами.

— Вернись ко мне… Пожалуйста… Джерго…

И его глаза стали меняться. Шторм в них стихал. Ларии показалось, что ярость пурги — тоже.

— Лария? — прошептал он чужим, безжизненно-холодным голосом. — Ты замёрзла…

Джерго прижал девушку к себе, пряча её заледенелые руки под свою куртку. Там оказалось тоже холодно, но хотя бы не было ветра.

— Девочка, что ты здесь делаешь? — голос теплел, оттаивая.

Северный ветер подхватил Ларию на руки, прижимая к себе.

— Я хочу быть с тобой, — тихо и упрямо повторила невеста ему на ухо.

На медовом наречии это звучало длинно и запутанно, со множеством гласных, и непослушным губам было очень сложно выговорить сложные слова.

Она опустила голову Северу на плечо, ощущая невероятную слабость. А вокруг падал снег, красиво кружась большими белыми хлопьями.

— Я тоже, — ответил Джерго. И добавил медленно и тяжело на языке Элэйсдэйра: — Я тоже тебя люблю. И нам пора домой.