Невеста трех ветров (СИ)

Глава 5 Я тебя убью

Северный ветер ворвался в обеденный зал, когда все уже начинали пить брусничный чай, или брусничное пиво, на своё усмотрение.

— Ты опоздал, — начал было царь жёстким голосом, но сын плюхнулся на свободное место между Восточным и Южным ветром.

— Чему все очень рады, надо полагать? — рассмеялся он и положил в миску гречневой каши с дичью. — Я уверен, что никто не расстроился.

Потом Джерго взглянул на Ларию, которая как раз сидела напротив, и решительно отодвинул от себя миску, скривившись.

— Всё. Аппетит пропал. Дайте пива, что ли.

Вызвать его на поединок? Потребовать извинений? Но — за что? За то, что пропал аппетит? Лария снова потерялась и почувствовала вскипающие слёзы.

— Видимо, у Северного ветра очень нежный желудок, — улыбнулась Эрика. — Даже странно для человека, живущего в суровом климате.

Джерго обернулся к принцессе, приподнял бровь.

— А тебе коим образом упёрся мой желудок? — грубо поинтересовался он.

— Никаким, — поморщилась Эрика. — Просто мы в Элэйсдэйре привыкли к более утончённому воспитанию у молодых людей.

— Благодаренье всем лесным демонам, мы не в Элэйсдэйре, — хмыкнул Северный ветер.

Слуга принёс ему кружку с пивом.

— Ещё бы, — холодно процедила Эрика. — В Элэйсдэйре за честь своей принцессы вас давно бы вызвали на поединок.

И она метнула сердитый взгляд на своих рыцарей.

Джерго облизнул красную пену с губ, подмигнул принцессе:

— Тогда вы тоже можете благодарить демонов, что не в Элэйсдэйре. А то у вас порядком поубавилось бы рыцарей.

— Вы излишне самоуверены, — Эрика выразительно подняла брови.

Северный ветер приподнялся, упёрся рукой в поверхность стола и вдруг перемахнул на другую сторону, оказавшись рядом с принцессой. Та отшатнулась.

— Думаешь? — спросил он, наклонившись к ней, и Лария, которая сидела слева от Эрики, увидела свирепые синие глаза совсем близко.

— Джерго, — резко вмешался царь. — Вернись на место.

— На какое? — оскалился царевич, а затем выпрямился и в упор глянул на рыцарей Элэйсдэйра. — Девушка жаждет зрелища. Есть кто-то, кто готов отдать свою жизнь за свою принцессу, или за её более ретивую фрейлину?

— Я запрещаю… — начал было король, и в его голосе послышалось рычание медведя.

— С удовольствием скрещу с вами саблю, — отозвался Альдо, поднимаясь.

— Нет, — прошептала Лария, бледнея.

Она была уверена, что Северный ветер уничтожит её единственного друга.

Джерго улыбнулся.

— Я убью тебя без всякого удовольствия, — кивнул он. — Жду на улице.

— Джер-рго-о! — Келемен гневно взглянул на сына, ноздри его раздувались от гнева.

— Ты не можешь мне этого запретить, — тот пожал плечами. — Можешь потом наказать меня, но состоявшийся вызов никто не властен отменить. Таковы правила, сказал бы Андраш.

Северный ветер развернулся на каблуках и резко вышел. Девушки растеряно переглянулись.

— Простите, — прошептала Лария, вскочила и выбежала вслед за царевичем.

Она так испугалась, что забыла даже набросить на плечи плащ, и мороз сразу укусил её за щёки, когда девушка выбежала из замка. Джерго стоял недалеко, среди поникших от снега яблонь. Он нетерпеливо чертил саблей узоры на снегу.

— Ваше высочество! — Лария бросилась к нему. — Остановите это! Пожалуйста! Вы же его убьёте!

Северный ветер поднял лицо. В его синих глаз отражался снег.

— Убью, — царевич безразлично пожал плечами. — И что?

«Он единственный сын Ювины, — холодея, подумала Лария. — Единственный наследник Южного щита…».

— Пожалуйста… Я прошу вас, не надо!

— Если хочешь, можешь встать на колени и заламывать руки, — хмыкнул Джерго. — Будет эффектнее и столь же результативно.

— Зачем вам его смерть? — дрожа спросила Лария.

— Просто так. Я зол и мне хочется кого-нибудь убить.

Она коснулась его плеча, но царевич отшатнулся на шаг назад.

— Я придумал — сказал он. — Я не стану убивать этого вашего… если ты откажешься быть нашей невестой.

— Это не в моей воле, — пробормотала Лария, чувствуя, что краснеет.

— А что вообще в твоей воле? — фыркнул Джерго. — Она у тебя вообще есть, эта самая воля? Или ты даже не знаешь, что это такое?

— Зачем вы меня постоянно оскорбляете?

— Я? Нет, это не оскорбление. Это отвращение, принцесса. Оскорблять я даже не начинал.

Со ступенек крыльца сбежал Андраш и подошёл к ним.

— Ты согласен, чтобы моя сабля заменила саблю гостя? — деловито спросил Восточный ветер, натягивая на руку перчатку.

Джерго рассмеялся.

— Конечно, тебя я бы убил с большим удовольствием, милый братик. Но нет. Замена отклоняется. Будем убивать этого… Как его, кстати, зовут?

— Альдо, — прошептала Лария. — Он единственный наследник Южного щита. Королева Леолия не простит его смерти…

— Единственный сын своего отца? — в синих глазах заискрилось любопытство. — Тем приятнее будет убить не одного человека, а весь его род. Вот так вот королём становится баба, а потом все рыцари становятся бабами.

— Ты слишком много говоришь, — крикнул Альдо, который умудрился незаметно подойти к ним. — Прежде, чем хвастаться, докажи, что твой клинок чего-то стоит!

Джерго скинул плащ на снег, подкинул и поймал саблю.

— Ну, давай, — кивнул, — попробуем.

Альдо бросился на него, клинок ударил по клинку и… Сын Южной герцогини упал, заливая снег кровью. Лария закричала и бросилась к нему. Она упала рядом с другом на колени, с ужасом глядя на расползающееся яркое пятно. А затем обернулась и посмотрела на Джерго.

— Легко отделался, — заметил тот, взяв в руки снег и вытирая им остриё. — Продолжать поединок он не сможет, и я, увы, не смогу его убить.

У крыльца столпились зрители. Рыжеволосый Морик, брат Венделлы, дёрнулся было к царевичу, хватаясь за рукоять сабли, но сестра крепко вцепилась в его руку. Принцесса Эрика расширившимися от ужаса глазами смотрела на арену мгновенного поединка.

— Больше желающих нет? — поинтересовался Джерго. — Моему клинку мало крови.

— Элек, позови целителя, — приказал Андраш одному из слуг. — Иди, убейся сам об себя, брат. На сегодня поединков хватит.

Северный ветер издевательски поклонился, засунул клинок в ножны, подхватил плащ и стремительно удалился. Андраш присел рядом с Альдо, осторожно переворачивая его и зажимая резаную рану между рёбрами.

— Не стоит провоцировать Джерго на драку, — заметил Иштван позади него. — Север не умеет сражаться, как все остальные, он умеет только убивать.

— Мы это уже поняли, — пробормотала Эрика, прижимая к губам платок. — Насколько серьёзна рана Альдо?

— Полагаю, недели через две он сможет ходить, — ответил Андраш.

Со стороны одного из корпусов, мимо яблонь к ним торопился низенький худенький человек со смоляной кудрявой бородкой. Очевидно лекарь.

— Две недели? — изумилась Эрика. — Андраш, почему в вашей стране не действуют медвежьи камни? Нельзя ли сделать для нас исключение? Я уверена, что с магическим порошком рана затянется за два дня…

— Это невозможно, — Восточный ветер покачал головой. — Да, у нас на всё, и на дорогу, и на лечение уходит намного больше времени.

«Он — зверь, — думала Лария, глядя как лекарь расстёгивает камзол Альдо, разрезает его рубашку, обнажая нежную, светлую кожу. — Но, скорее всего, именно Северный ветер сможет выжить в испытаниях… И что же я тогда…».

Она поднялась и, вся дрожа, встала и пошла прочь от всех.

«Если Джерго окажется тем самым ветром, который выживет в испытании, то я вряд ли его пройду, — утешила себя Лария. — Ну или он легко уничтожит меня потом». Она подошла к домику принцессы, посмотрела на тёмные окна. Представила, как следом за ней заваливаются остальные девушки, громко обсуждая произошедшее… Нет, только не сейчас. Она не готова это всё слушать. Альдо ранен. И она почти растоптана.

«Я тебя не брошу. Я тебе помогу», — вспомнилось ей. Ну и где же ты, Ульвар? Где твои обещанные поддержка и помощь?

Лария зашла внутрь, взяла тёплую пуховую шаль, закуталась и пошла дальше.

«Лучше уж пусть я замёрзну, — думала девушка, чувствуя, как слёзы замерзают на ресницах. — Да, это будет хорошо… Если „Эрика“ погибнет, то всех отправят обратно. Не будет уже необходимости оставаться фрейлинам и рыцарям в этом жестоком краю. А родители настолько обрадуются, что их дочь оказалась живой, что сразу простят принцессе все её чудачества».

Лария прошла мимо стены с башенками. Ярко-голубое небо, как глаза её отца, сияло где-то вверху. Равнодушное и прекрасное. Впереди шумела и ругалась река. Лария прошла на металлический мост, остановилась, любуясь чёрными струями.

«Если прыгнуть вниз, то всё закончится разом», — подумала она.

Мост был очень высок, и река яростно разбивала льдины о его сваи.

Но прыгать оказалось страшно. Вскоре у Ларии закружилась голова, и девушка отправилась дальше. Лес манил и притягивал её. Здесь было сумрачно, будто в страшной сказке. «А что вообще в твоей воле? Она у тебя вообще есть, эта самая воля?» — вдруг вспомнились ей безжалостные слова.

— Моя смерть — в моей воле, — мрачно рассмеялась Лария. — Пожалуй, это единственное, что я могу сама…

Снег хрустел под её ногами. Пуховая шаль не давала холоду проникать к груди, рукам и шее, но вот ниже талии всё леденело от порывистого ветра. До самых меховых сапожек.

— Вы такие же холодные и равнодушные, как этот лес! — крикнула Лария. — И такие же безжалостные!

Сосны согласно скрипнули в ответ. Из заснеженных кустов выпорхнула птица с красной грудкой. А Ларии вдруг до безумия захотелось услышать плеск волн и крики голодных чаек.

«Мне надо было идти в милосердные сёстры, — мрачно подумала она, — раз я сама за себя не могу постоять».

Девушка споткнулась о корягу, которую не было видно под снегом, и упала. Руки обожгло холодом. И тут где-то недалеко послышался одинокий вой.

Волк?

Лария никогда не видела этих хищников, только на картинках. Они были похожи на серых собак с большими зубами. Ей вдруг вспомнилась недавно придуманная сказка про девушку-волчицу. А может волки заберут её в свою стаю?

Это тот же волк воет, или другой? Нет, пожалуй, другой — вой раздаётся несколько левее…

«Если уж всё равно умирать, то почему бы не на испытании?» — вдруг пришло ей в голову.

А, действительно, к чему торопиться-то, если она в любом случае уже обречена?

Лария запахнулась в шаль, развернулась и пошла обратно. Ей вдруг живо представилось, как серые собаки набрасываются на её тело и, вместо того, чтобы сразу перерезать горло, каждый из хищников просто откусывает себе кусочек поаппетитнее…

Вой раздался ещё ближе, а затем внезапно стих.

«Нельзя волноваться, — подумала Лария. — Зверь чует страх…» — «Дура, — ответила грубо сама себе, — зверь чует горячую плоть. Ему плевать, страшно ли этой самой плоти…».

И девушка побежала.

Ей кажется, или позади неё раздалось жаркое горячее дыхание? Она боялась оглянуться.

Вдруг что-то тяжелое прыгнуло и упало на неё, отбрасывая лицом прямо снег. Что-то на четырёх когтистых лапах.

Лария завизжала. Она никогда не думала, что может так визжать. Четырёхлапое спрыгнуло с неё. Девушка рывком села и обернулась.

— Ты совсем дура? — спросил Северный ветер.

Он сидел верхом на серебристо-сером лошавасе, роющем передней ногой снег. Густая грива падала на морду, закрывая глаза. Лошавас фыркал, дёргая толстыми губами. Серый белоносый волк, сидевший рядом с девушкой, смотрел на неё изумрудными глазами, наклонив голову набок.

— М-мне п-показалось… там в-выли волки, — пролепетала Лария.

— Не показалось, — Джерго хмыкнул. — Они выли. Если бы я знал, что цель их охоты — ты, то не стал бы мешать.

Девушка вздохнула и поднялась на ноги. Ну хоть какая-то стабильность.

— Вы самый отвратительный тип, которого я видела в жизни, — внезапно вырвалось у неё.

— Похоже, ты вообще мало чего в жизни видела, — презрительно скривился он. — Давай руку, невеста. Я, так и быть, довезу твоё высочество до королевского замка. Но учти, в следующий раз спущу на тебя Чонгола.

— Я сама дойду, — буркнула Лария с досадой.

Должно быть пережитый ужас придал ей смелости.

— Давай, дойди, — засмеялся Северный ветер. — Чонгол потом обсосёт твои косточки, если, конечно, волки их оставят. Что вряд ли.

Лария ещё никогда не испытывала такой злости. Он сначала унизил её, потом унизил ещё, а затем едва не убил единственного друга. И вот теперь снова издевается! Она запахнулась в шаль, отвернулась и решительно зашагала по направлению к цитадели. Джерго от души выругался, нагнал, подхватил за талию и перекинул через лошаваса.

— Я не спасаю девушек, — прорычал он. — Дур тем более. Беспомощных дур вообще никогда. Ты — первая. И потому будешь мне должна. Очень много. Я потом придумаю, что.

Волк помчался впереди. Лошавас радостно взрывал снег копытами… Копытами? Лария сначала пыталась вывернуться и сесть прилично, но быстро оставила эту нереальную затею, а потому ей оставалось лишь смотреть вниз.

А внизу копыт-то и не было.

И следы, которые оставлял в снегу лошавас, были вовсе не конские…

Лария снова завизжала, дёрнулась и, выскользнув из руки Ветра, упала в снег. Вскочила, пятясь.

— Ну что опять? — недовольно поинтересовался Джерго, ставя скакуна свечкой.

— Это… это не конь!

Лария вытянула руку, словно всерьёз рассчитывала, что сможет отгородиться ей от кошмара. Серый бил ногами. Вот только под густой длинной шерстью были не копыта. Это вообще не были ноги коня. Это были лапы зверя. С короткими, как у собаки, но несколько крупнее, когтями, между которых пучками торчала белая шерсть.

— Конечно, не конь, — раздражённо прошипел Джерго. — Это лошавас. Конь бы по бабки проваливался в снегу. Слушай, не дури. Хотя понимаю, что для тебя это сложно, но всё же…

— Я… я думала, что это порода лошадей так называется! — пролепетала Лария, продолжая пятиться.

Лошавас заржал, свернув клыками. Северный ветер закатил глаза.

— Я, пожалуй, сам тебя прирежу. Вот прямо тут. Чтобы волки не мучились, — проворчал он, спрыгнул со страшного, ухмыляющегося животного и направился к невесте.

— Какое тебе до меня дело⁈ — завопила Лария, теряя самоконтроль. — Ты же всё равно хотел, чтобы я умерла? Ну так оставь меня!

Мир зашатался перед глазами, грозя свалить её в обморок. «Я сплю! Я сплю, и это всё мне снится!».

— И сейчас хочу ещё сильнее, чем раньше, — сердито заверил он. — Слушай, женщина: заткнись. Ты даже не представляешь, насколько развит слух у обитателей Севера. Не мучай мои уши.

Лария глубоко вдохнула, перевела дыхание и сжала кулаки.

— Зачем тогда ты мне помогаешь? — прошипела она.

Зубы стучали, её трясло от холода и нервов.

— Я? Тебе? Я помогаю братьям. Возможно, ты — их единственный шанс выжить на испытаниях.

— Зачем? Их жизнь — твоя смерть.

Джерго ухмыльнулся.

— Так неинтересно, — заметил он. — А теперь… Как там тебя…

— Эрика, — прошептала Лария, выбивая зубами дробь.

— Эрика, — повторил он, — давай, собери остатки мозгов. Лошавасы не страшны… Тьфу ты, — сплюнул он. — Страшны, проломись подо мной лёд. Такая зверюшка может тебе горло перегрызть при желании. И пяток, или десяток волков прикончит, если те вздумают на неё напасть. Но это моя зверюшка, и в данный момент ты можешь её не бояться…

Северный ветер закусил нижнюю губу, мрачно глядя на девушку, которую совсем не хотел спасать.

— Короче, — рявкнул он, досадуя на себя, — мой лошавас — это меньшее из зол. Знаешь, я поторопился. Не собирай. Просто отключи мозги. Совсем.Так будет лучше. Твою руку и давай быстрее закончим с этим.

Он протянул ей руку в перчатке. Лария посмотрела на неё как на змею.

— Уйди, — прошептала она, по-прежнему пятясь. — Оставь меня, наконец!

— Я не могу тебе позвать ни добренького Андраша, ни змеюку Иштвана, — прошипел Джерго. — поверь, я был бы рад, если бы… Да остановись ты, наконец! Там дальше берег реки.

Лария смотрела в его ужасные глаза и ей становилось всё страшнее и страшнее. Пожалуй, сейчас она обрадовалась бы даже Ульвару. Да что там Уль! Даже герцог Эйд сейчас показался бы ей милый посланником небесной богини.

Девушка понимала, что Джерго действительно предлагает ей помощь, и что самое разумное, что она может, это позволить ему себя спасти. Но иррационально он пугал её так, что разум пасовал перед паникой. Перед Ларией вновь и вновь возникало его безжалостное лицо, когда рухнул Альдо.

«Ну почему он⁈ — отчаянно думала Лария. — Здесь мог оказаться другой! Хоть кто-нибудь!»

Внезапно Северный ветер прыгнул, и девушка с воплем отскочила назад. Ледовый нарост проломился под ней. Она нелепо взмахнула руками. Сердце замерло.

Но Джерго успел. Мир словно замер, и Лария увидела, как рука в чёрной перчатке хватает её за рукав. Как они оба падают, срываясь вниз. Как мимо летят мелкие камушки, поблёскивая снежинками. И как вторая рука хватается за какой-то торчащий жёлтый, узловатый корень.

Джерго качнул и подбросил Ларию наверх, потом подпрыгнул и вскарабкался наверх сам. А затем схватил девушку за горло и стиснул его.

— Я убью тебя своими руками, — прорычал бешено. — Но сначала доживи до испытания.

Отпустил, тяжело дыша. Встал и жёстко приказал:

— Всё. Поехали