Оборона дурацкого замка. Том 1. Том 2

Глава 2

В целом, Стас рассчитывал на худшее, когда вместе со всеми брел к расположению склада. Однако, вместо обшарпанного домишки с брошенными внутри тюками, он увидел крепкое, слегка вытянутое здание с настоящими коваными воротами и аккуратным двориком. Прямо-таки замок в замке.

К его облегчению, снаружи никто не толпился: все остальные отряды уже успели разойтись, да и внутри оказалось пусто. Только пара скучающих воинов сидели за столом среди тюков, да маленький седой распорядитель чистил чей-то ржавый, пробитый в двух местах нагрудник.

— А, здравствуй Акургаль, — Кивнул десятнику хозяин склада, — Все же решил почтить меня своим присутствием.

— Ну что вы, господин распорядитель, я спешил так быстро, как было позволено недостойному, — Стас был готов поклясться, что на лицах его командира и пожилого завскладом мелькнули и пропали улыбки, — И моя команда очень рада вас видеть.

— Да продлит божественный Митра дни господина распорядителя! — Нестройным хором подхватил отряд слова десятника.

— Славно, славно, — Покивал старичок, — Ну что ж, выбирайте, воины, — Последнее слово было сказано им с каким-то горьким сарказмом, но никто, кроме Стаса, не обратил на эту интонацию никакого внимания: люди начали жадно осматривать стойки с оружием, тюки, стеллажи с запечатанными амфорами и туески с вяленым мясом.

— Все необходимое подберете вон там, — Махнул распорядитель в самый дальний и бедный угол, — Список вам зачитывали. Кто возьмет себе лишнее, станет короче на голову. Все ясно?

"Воины" с энтузиазмом закивали, потом крикнули "Слава Императору", после чего разбежались тараканами по выделенной части склада. К сожалению, Станислав не мог просто подойти и взять нужную ему вещь: если она будет лучше, чем успели нарыть взрослые мужчины, то у него ее просто-напросто отберут.

Вытянуть что-то из-под носа остальной команды незамеченным казалось практически нереально, зато попаданец мог тихонько закрыть своим телом понравившуюся вещь, подобрать ее уже в самом конце, когда все остальные встанут на довольствие.

Стас так и сделал, в результате чего стал обладателем четырех полосок вяленого мяса, а также целого мешочка съедобных корней, по вкусу напоминающих сочный грецкий орех. Его мальчишеский организм постоянно требовал еды, так что попаданец очень обрадовался своей находке: теперь у него имелось хоть что-то помимо стандартных мер риса.

— А ну положи где взял, отродье! — Вдруг взревел господин распорядитель, словно бык на случке, — Великий Император в своей милости еще никогда не прислал воров, чьи кривые ручонки могут обмануть мои глаза! Еще один раз ты, кислая отрыжка мохнонога, попытаешься забрать мой товар без спросу, и я подвешу тебя крюками за ребра! А всему твоему отряду запрещу собирать здесь даже тараканье дерьмо!

Доходяга с лицом проныры моментально побледнел, выпучил глаза, однако покорно поставил какую-то баклагу обратно на полку и отошел к своему приятелю, зашептался с ним. Никаких враждебных завхозу вещей они больше не предпринимали.

"И слава те Господи", — Подумал Стас, — "Если дедок реально запретит нам здесь появляться, то всей нашей банде зеков придет кирдык. Потому что без оружия и еды долго здесь не прожить. Эх, хорошо все-таки я придумал свой трюк. Закрыл телом еду, спрятал ее, а потом получил, раз остальные не заметили. Я же не воровал, так что деду пофиг".

Кроме еды, попаданец обзавелся, вдобавок, дополнительной тканью для обмотки ног, второй рубашкой, которую надел поверх первой, вялой и затхлой подушкой, бамбуковой флягой с водой. На повестке дня осталось только оружие.

В основном новобранцев предполагалось вооружать копьями да дубинами. Однако полутораметровое древко с примитивным листовидным наконечником оказалось для Саргона и его сверстника Каня слишком громоздким, утыканная шипами дубина — тяжелой. Пришлось господину распорядителю покряхтеть и разворошить сваленный в другой части склада лом. Дед провозился почти полчаса, придирчиво отобрал самое лучшее, а потом махнул рукой на оставшееся.

— Выбирайте, — Милостиво разрешил завскладом, — Нормальным воинам это барахло точно не пригодится.

Стас, Кань и еще один юноша заулыбались, тут же принялись копаться в предоставленной куче. Сянь смотрел на них с завистью: парень уже успел подобрать себе дубинку по весу, но был совсем не прочь поменять ее на что-то более интересное.

Станислав ойкнул, уколовшись о хищное, зазубренное лезвие меча. Оружие оказалось ржавым и очень тяжелым, так что мальчик даже не стал делать попыток извлечь его из общей кучи. Точно также он проигнорировал и рассчитанный на взрослого кастет, здоровенный буздыган, треснувший цзянь, а также непонятную систему с двумя серпами и цепью.

К его досаде, товарищи рядом уже успели выбрать себе подходящее оружие: Кань забрал кожаную пращу с запасом литых железных пуль, а так и не представившийся парень довольно крутил в руках ржавый ятаган.

— Давай быстрее, малец! — Бросил Стасу десятник, подтаскивая ко входу котел, — Нам еще еду готовить.

Станислав вздохнул, но спорить не стал. К своему облегчению, он меньше чем через минуту наткнулся на настоящее сокровище: компактный кистень. Крепкий, пусть и потрепанный сыромятный ремень, гладкое древко, удобно лежащее даже в его маленьких руках, а также шипастое било, малогабаритное, но при этом довольно увесистое.

Это оказалась находка как раз для щуплого тела попаданца: у оружия оставалась большая ударная сила, при этом само оно являлось достаточно компактным, чтобы им мог пользоваться и тринадцатилетний мальчишка. Видимо, старик-распорядитель пропустил его, когда сам разбирал ту кучу барахла. А может быть не так уж и ценен был этот кистень. Для армии, разумеется. Для самого Стаса он являлся настоящим сокровищем. Так что теперь попаданец боялся, что распорядитель покачает головой, и ему придется вернуть оружие обратно.

Однако все обошлось. Старичок лишь бросил равнодушный взгляд на стиснутый в потной ручонке кистень, черкнул что-то на восковой табличке острым стилусом, а потом кивнул и устало потер слезящиеся глаза.

— Терпеть не могу этот учет, — Пожаловался он в пространство. Десятник Акургаль, уже успевший пристроить громоздкий котел на спину беспалого мужчины, добродушно усмехнулся, покачал головой:

— Не желает ли уважаемый господин распорядитель поменяться местами? — С легкой иронией спросил он. Старик тоже ухмыльнулся, желая ответить что-то в подобном тоне, когда один из двух сидевших за дальним столиком воинов медленно встал из-за стола.

— Тебе не нравится твое положение, смерд? — Прищурившись, спросил он. Изрезанная шрамами рука словно невзначай легла на рукоятку меча. Все новобранцы рядом напряглись. Ни для кого не являлось секретом, что воин Императорской Армии может в одиночку положить весь их несуразный отряд, не говоря уже о наказании за измену.

Вот только и остаться без десятника накануне нашествия демонов означало смерть, разве что более долгую и мучительную.

— Оставь его, Линь, — Поморщился второй охранник, — Что взять с черноногого? Он помрет не сегодня-завтра, а ты на него время тратишь.

— Тоже верно, — После секундной заминки ответил воин, убрал руку с рукоятки цзяня. Вместо этого он с силой толкнул десятника плечом, отчего тот едва не упал, и сел обратно за стол.

Все новобранцы тихо выдохнули. Быть прорубленными в капусту охраной им не хотелось, как и идти в бой без десятника. Стас же задавался вопросом: как он мог не заметить целый стол, пусть и скрытый в тени. Те два воина даже не думали как-то таиться: уже после конфликта они сели обратно, приложились к фляге, а также принялись что-то обсуждать.

"Какой-нибудь ниндзюковый скрыт, не иначе. Не зря у них всех рожи азиатские! Подожди, но у меня такая же! Разве что глаза чуточку шире и цвет другой. Может я теперь тоже смогу стать Хока…"

— Стройсь! — Скомандовал Акургаль, перед этим отбив глубокий поклон спине агрессивного гвардейца, — Мы уходим.

— Да хранит вас великий Митра и милостивый Император, господин распорядитель! — Хором сказали воины и поплелись обратно в барак, по пути хвастаясь друг другу приобретенным оружием. Об опасном инциденте они уже и думать забыли. Пронесло — и слава всем Богам разом, сколько бы их ни было.

— О милосердная Гуань Инь, что ты сделал на этот раз? — Услышал попаданец свистящий шепот старика Ваня у себя за спиной.

— Хи-хи-хи, да ничо такого, деда, не бойся, — Мерзенько захихикал его младший сын, — натер тем перцем, который ты мне сказал ни за что не брать, горлышко у двух фляг с выпивкой. Ты же сам говорил, что байцзы обжигает губы и растит ненасытность, — Невинным тоном продолжил Кань, — Так что они даже не заметят, когда пить начнут.

— Ох, откуда ты только взялся на мою голову? — Застонал Вань, пока в отчаянии драл себе бороду, — Что за дочь-распутницу я вырастил? С кем она изменила законному мужу, с целой толпой злых духов? С семью карликами-людоедами? С кривым соседом Мао? Лучше бы с карликами!

Однако сын уже не слушал своего родственника. Он ускорил шаг, поравнялся с попаданцем и уставился на кистень.

— Ты хоть пользоваться этой фигней умеешь? — С подозрением спросил у Стаса Кань.

— А ты своим? — Вопросом на вопрос ответил тот.

— Умею, — Улыбнулся его ровесник, поглаживая ремешок пращи, — Я с пяти лет могу камнем утке крыло подбить. Даже когда она на другом конце озера!

— Круто. Наверное… — Пожал плечами Станислав-Саргон.

В пращах он не разбирался от слова нихрена. В кистенях, в общем-то тоже, но тут пришел на помощь специфический опыт драки велосипедной цепью. Когда-то давно, еще в старших классах, все его друзья увлеклись боями с соседней школой. Ну и тренировали ценные навыки, вроде метания кирпичей, вырезания дубинок из ветвей деревьев, и, конечно же, воровства отцовских бит.

Стас и сам не отставал от сверстников. Ни в одной драке он, правда, так и не поучаствовал, зато несколько месяцев с энтузиазмом отрабатывал удары цепью по насаженным на шест покрышкам, стволам деревьев, крышам гаражей (пока владельцы не принимались лезть за ним с инструментами и матюками), а также уродливому монументу "дружбы народов" в парке.

Особых навыков у "уличного бойца" не появилось, но не получить по голове своей же цепью и отправить било в нужную сторону он мог, хоть и приобрел в процессе несколько боевых ранений. В основном, от деревьев и покрышек. По собакам бить оказалось интереснее всего, но они слишком быстро бегали и он дольше загонял их в угол, а с монумента его согнали местные алкаши.

— Хо-хо, странное же оружие ты выбрал, Саргон, — Вмешался в разговор Вань, — У нас таким орудуют разве что алемы на далеком севере.

— А мы сейчас разве не там? — Удивился Стас.

— Не-ет, перевал Чжаншань отделяет наши Западные земли от Аркадской скверны. Государь Император, конечно, пытается отвоевать ном Куту, но со стороны древнего царства идет слишком много демонов. До нашей долины доходит лишь малая их часть. А вот дальше… Говорят, правда, что где-то на севере, в центре нома, есть целый город, который сопротивляется монстрам, но я в эти байки не верю.

— А вы много знаете, мудрый Вань! — Уважительно поклонился ему Стас, — Благодарю вас за преподанный урок.

Попаданец сказал это совершенно искренне. В этом мире вообще имелся фатальный недостаток образованных людей, а уж встретить кого-то, знающего больше, чем деревенские байки, казалось и вовсе редкой удачей. Уж Станислав-то это знал. Месяц изнурительного путешествия, а также десятки разных соседей по каравану (в основном неграмотных дегенератов) научат ценить информацию любого разумного человека.

— Не стоит, юный Саргон, не стоит, — Добродушно улыбнулся пожилой мужчина, но видно было, что ему приятно уважение попаданца, — Еще бы мои глупые сыновья слушали так же внимательно, как и ты! — И он безо всякого предупреждения отвесил подзатыльник поглаживающему дубинку Сяню. Старший из братьев крякнул и едва не вышиб себе зубы об выданное оружие. Силу удара любящий отец снижать не стал.

— Да сколько можно уже тебя слушать?! — Возопил Сянь, потирая пострадавший подбородок, — Каждый день одно и то же: древняя история, другие страны, то се. А ты сказы про древних героев даже вспоминать не хочешь! Просто чертишь какую-то хрень на песке, и тыкаешь палкой: этот ном отошел тому, тот этому, а наша провинция вообще не пришей кобыле хвост! И посмотри, к чему привели эти твои россказни!

Вань от подобной тирады как-то поник, даже не стал осаживать надерзившего ему сына. Лишь вздохнул, и махнул рукой, отворачиваясь в сторону от пылающего гневом Сяня. Тот же, удивленный реакцией отца, моргнул, а потом на его лице отразились вина и упрямство одновременно. Упрямство победило: он не стал извиняться — лишь передернул плечами да вернулся в строй. Остаток пути они провели в неловком молчании.