Оборона дурацкого замка. Том 1. Том 2

Эпилог

Стас почувствовал, как в нем что-то пробудилось. Это ощущение не имело ничего общего ни с пиликаньем системы, ни с огнем, который разгорелся в его жилах. Нет. Что-то изменилось внутри. Появилось понимание некой гармонии. Будто одна из самых важных деталей пазла вдруг встала на место и теперь он просто не мог поставить ее по-другому даже с закрытыми глазами.

Ци. Попаданец лишь сейчас действительно ощутил, насколько она фундаментальна. Насколько непохожа на все то, к чему он привык в прошлом мире, с его прожженым материализмом и гордым флагом одиночества посреди толпы. Теперь же он стал частью того потока, который пронизывает мир, сущее, всю Вселенную. Ци в его понимании стала материальна больше, чем любые частицы из субатомной физики. Она казалась чем-то базовым, стихийным, вроде горения огня, круговорота воды в природе или реакций окисления. И точно также разнообразна.

Ци проклятия, которым попотчевал Стаса Придворный Мертвого города, неожиданно оказалась нейтральной "на вкус". Не гнилостная, как запах, не мерзкая и липкая, как кровь демонов. Нет, всего лишь безжизненно-гладкая, словно чинная вуаль на лице покойника.

— Тамадеши! — Грязно выругался Ксин откуда-то спереди. Из ближайших развалин раздался треск, неприятный свист, после чего единственная уцелевшая стена из обугленного кирпича рухнула под весом гвардейца. Тот моментально вскочил на ноги, однако Стас успел заметить, как он дернулся от боли в ребрах.

Его противник, тем временем, не показывал никаких признаков усталости. Человек-тень в пышных одеждах вальяжной походкой вышел из-за развалин и начал неспешно двигаться в сторону ругающегося сквозь зубы Чжэня. Гвардеец уже имел несколько кровоточащих ран, а вот Придворный выделялся разве что слегка подпорченной тканью. Видимо, элементы одежды, в отличие от его черной с жирным блеском кожи, являлись самыми настоящими. Из-за них пышный наряд пришел в небольшой беспорядок, но и только. Как бы ни развивался бой между двумя практиками, представитель Форта понемногу проигрывал.

"Что я могу сделать?" — Холодно спросил себя попаданец, пока тело само принялось обходить противника по широкой дуге, — "Кистень вряд ли его сильно займет. Я могу напитать Ци свои мышцы и сухожилия, чтобы хоть немного ускориться, но не разить ее кинжальными атаками за пределами тела. Даже на простой всплеск, которым наш куратор отклонил в сторону жидкость из разрубленного кокона, меня не хватит. Тогда…"

Саргон покосился на свой кистень. Точнее, на железное било — все еще крепкое и даже с любовно заточенными им же самим шипами, аккурат перед выходом в рейд. Очень удобно, что он все же научился подавать Ци предметы. Вот только никакого практического толка в этом не оказалось: тот камень, которому Стас отдал свою Ци, просто излучал энергию и только. Ах да, после этого он загадочно разваливался спустя примерно полчаса.

Вообще, время, которое Ци тратила на то, чтобы уничтожить не имеющий собственной внутренней энергии предмет, всегда немного разнилось. Обычная галька под ногами, сухая обработанная древесина или местный обожженный кирпич держали духовную энергию едва ли полчаса-час, в зависимости от размеров и наполненности. После чего просто рассыпались безо всяких эффектов. Стаса интересовала реакция чертодрева или каких-нибудь трав Юншэна, однако до них он пока не добрался.

Железное било в плане эффективности напитки не слишком ушло от простого камня: низкокачественное болотное сырье, оно все же могло проводить какие-то крохи, вот только они никогда не учитывались практиками. Просто потому, что железо не могло удержать в себе Ци дольше часа.

Зачаровать заранее наконечники стрел невозможно, они развалятся, а расходовать силы непосредственно перед боем на такую дрянь — невыгодно. Есть еще мечи с ножами, но их все же жалко разрушать или использовать как расходник. А высокоуровневым практикам еще и бесполезно. На их этапе развития должны появляться куда более ценные материалы, чем дрянное кричное железо и поделки из него.

Да и сейчас Стас все еще не был уверен в правильности своего расчета. Ну ударит он один раз заряженным Ци билом. Ну нанес какой-то (скорее всего ничтожный) урон своему противнику. И на этом его помощь закончиться. Вот только вертелось на периферии его мозга и другое соображение: его собранная Ци была жизненной энергией тела. В нее же и переработано наведенное проклятие. Может ли такое быть, что для тварей из Желтого Источника само прикосновение к "чужому спектру" будет нести в себе опасность?

— Не попробую — не узнаю, — Решил Саргон. Ощущение заполненности своего даньтяня пьянило его, дарило бесшабашную удаль и ровное ощущение правильности. Как бы ни поступил Стас сейчас — он не будет раскаиваться после. Потому что это — лучшее, что он может сделать.

— А-А-А-А-А! — Радостно и воодушевленно заревел он. Порыв энергии взвился от его тела, вобрал в себя ту часть Ци, которую не смог поглотить сам Стас, выплеснул ее в крике. Ничтожная, по мнению любого практика, волна духовной энергии вобрала в себя весь спектр эмоций и рванула вместе с порывом ветра, налетела холодным дуновением на остальных членов команды. Частицы энергии Стаса, получившие дополнительные силы от вдохновения и Пробуждения, преодолели природное сопротивление, прошли через кожу внутрь распластанных на дороге людей и вступили в резонанс с эмоциями остальной команды.

Тела на земле захрипели, начали хрустеть конечностями, выгибаться во все стороны, трясти головами, как бесноватые из западных фильмов. Он не смотрел на них, не видел, что именно сделал своим невольным призывом. Однако не успел попаданец закончить напитку своего била духовной энергией, как вслед ушедшему кличу появился новый, уже из другой глотки, а потом к нему стали добавляться и остальные.

Первым поднялся Кань. Мальчишка с самого начала вопил во всю мощь своих легких, вот только его тональность постепенно менялась, затихала, а затем разгорелась вновь, а теперь в голосе вместо ужаса звенела сталь. Его клич подхватил Акургаль, закричал с надрывом, злобой, стыдом, решимостью. Камей, Вань, даже Ма и потом, тяжело, почти с неохотой — Уру. Лишь двое человек так и осталось валяться в корчах на черной дорожной пыли. Юншэн, что сейчас испытывал вместе с душевными еще и телесные муки. И Чжан Юлвей — аристократ, мечник, самый сильный боец их отряда.

— Вперед! — Скомандовал Стас. В этот раз они работали в унисон. В этот раз никто не ставил под сомнения его команды. В этот раз они сознательно пошли на смерть во имя чего-то большего.

Защелкала праща Каня. Мальчишка умудрялся пускать снаряды чуть ли не вдвое быстрее, чем его обычная скорость. Придворный остановил их одним небрежным жестом, однако маленькая доля секунды и характерное щелканье привлекли внимание, дали возможность Ксину оглянуться по сторонам, заметить неожиданную подмогу и крикнуть единственную правильную фразу:

— Бейте в навершие на шапке!

И они ударили, как единое целое.

— Пробный выпад снежного барса! — Хор Камея, Уру, Иккагецу, шорох пылающих алым наконечников копий.

— Стон земли от гневного топота стаи разъяренных вепрей! — Дубинка в руках улыбчивого пожилого мужчины вибрирует так сильно, что сквозь силуэт нельзя понять очертания. Такое умение опасно и для своего пользователя, но Ваню даже не нужно стискивать зубы: он улыбается, глядя, как понемногу трескается и покрывается сетью мелких ранок кожа от кончиков пальцев до локтевого сустава. Как слезает кожа, словно от ожога и кое-где даже обнажаются кости. Он спокоен, непоколебим и тверд. Потому что урон, который Вань выдаст, будет в разы сильнее полученного.

— Дарящий прохладу вэй, настигающий тигров йи! — Добродушный басок десятника обретает свинцовые оттенки, оттеняет, добавляет объем, но не перекрывает голоса своих подчиненных, лишь свистит в причудливом хвате широкий до несуразности меч.

— Падающая звезда! — Завершает Саргон парад техник. Железное било под завязку напитано Ци. Оно начало резонировать, как дубинка Ваня, гореть огнем, как копья остальных. Напиталась и железная цепь, чтобы выдержать мощь удара, и даже деревянное древко, чтобы не разлететься в щепки от сжатия жестких и твердых пальцев подростка.

Но главное… Главной оказалась стойка. Впервые Стас совместил все элементы его развития так, как он это хотел и планировал. Ему не нужен был звон системного уведомления, чтобы почувствовать, как в очередной раз прокачался разминочный комплекс Люхэбафацюань, прыгнув сразу до пятого ранга. Как его навыки управления и сбора Ци сплавляются с "Медитацией с оружием", втискиваются в рамки его опыта владения кистенем и идут через Ци-проводящие стойки подаренной куратором разминки. Все элементы объединились, чтобы из них вышло нечто новое.

Отряд ударил одновременно. Ведомые тринадцатилетним парнишкой, они не нуждались ни в приказах, ни в намеках, ни даже в угадываниях. Безупречное чувство локтя вело вставших в строй людей, словно сам воинственный Бог Митра направлял их оружие, придавал силы конечностям, подсказывал положение для стойки.

Все три копья ткнули раньше буквально на долю секунды, чтобы небрежный взмах до омерзения темной ладони сумел отклонить только их, пришелся по первой тройке нападавших. Они держали копья за самый край — это и спасло жизнь всем троим: ответная атака опрокинула тела, как подхваченные ветром листья, разбросала по дороге и очищенным развалинам, но потеряла те доли мощи, при которой порыв сломал бы им шею или повредил внутренние органы.

Удары Акургаля и Ваня стали вторыми. Если копейщики шли в центре, то воины сместились по обе стороны от первой троицы и порыв Придворного прошел для них без последствий. Странная нежить еще только возвращала руку обратно в рукав, когда они ударили… Не по шапке, нет. Такого шанса им бы не дал даже тот мертвый хорн-культиватор, а этот придворный превосходил его на порядок. Нет, они целились в плечи.

Демон отбил их выпад все с той же ленцой, как и трех копейщиков до этого. Словно отмахивался от мухи. Правда, мух оказалось двое, да еще и с разных сторон. Пришлось слегка приподнять собственные руки, чтобы той же самой волной простого выброса Ци откинуть их в разные стороны. И, вот незадача, его пышное одеяние слегка прикрыло угол обзора. Почти незаметно, однако мелкий мальчишка на долю секунды выпал из фокуса зрения духа.

А когда Придворный почуял Ци, он рванул к Стасу на всей доступной скорости, впечатал ладонь ему в грудь быстрее, чем тот вообще начал шевелить ногами или ладонью. Попаданец согнулся пополам, со скоростью выпущенного из пращи камня влетел в развалины за своей спиной, захаркал кровью.

Деревянное древко рассыпалось в щепки, которые моментально в ладонь хозяина целым частоколом огромных заноз, в клочья разодрали руку. Цепь у основания кистеня лопнула на звенья, верхняя часть халата мальчишки просто сгорела от выброса чужой энергии. Но это все оказалось уже не важно.

Стас рассчитал даже свое поражение. Он заранее наносил удар в пустоту перед ним, изо всех сил веря в чудовищную мощь своего противника. Тот, кто сражается на равных с Королевским Гвардейцем и даже побеждает, просто не имеет права на что-то меньшее, чем подавляющая сила.

Шар разогнался еще в момент удара копейщиков, лопнувшая от атаки демона цепь окончательно завершила неизбежность нападения, задала шипастому билу единственную возможную траекторию. Не шапку, нет. Стас оказался не настолько техничен. И даже не голову. Просто общее направление. Вот только враг привычно среагировал на атаку своего слабого места самым жестким образом: ему пришлось подставить собственную ладонь на пути напитанного Ци куска железа.

Гулкий звон, как от удара в колокол. Вспыхнувшее пламя на маслянистой поверхности овеществленной тени Придворного, небольшое пятно в центре детализированной ладони. Маленькая, размером с монету, область, которая вдруг потеряла четкость, расплылась плеснутыми в воду чернилами, чтобы через пару секунд вернуться в нормальное состояние.

"Вот и все. Я сделал все что мог", — Думал попаданец, пока хрустел своей спиной по битому кирпичу и обугленным частям чертодрева. Он не успел заметить повреждений на руке своего врага, но даже так оказался вполне удовлетворен, даже рад. Их самоубийственная атака не прошла даром: следом за отрядом Акургаля в бой пошел Чжэнь Ксин.

Перед подобным демоном вся ватага преступников была меньше кролики перед тигром — тараканы перед тапком, а то и вовсе мошки перед воробьем. И тем не менее, мошки рассеяли достаточно внимания воробья, чтобы ястреб-перепелятник нанес свой удар.

Злобный, скрежещущий звук столкновений меча и плоти. Он отдавался вибрацией в мозге, дребезжал на зубах врачебным сверлом, ввинчивался в голову железными иглами. А верный клинок Императорского Гвардейца сыпался, исходил трещинами, но проникал все глубже и глубже под ключицу монстра.

Ксин тоже не смог атаковать слабое место твари. Вот только ему это и не требовалось. Дивный меч, истончаясь сам, разрушал псевдоматериальное тело демона буквально на глазах. Прежде, чем Придворный сумел отбросить от себя гвардейца и сократить дистанцию, вся его правая рука, плечо и даже часть грудины исчезла клубами черного дыма вокруг воткнутого в чернильную плоть цзяня.

Тем не менее, даже после получения таких повреждений, демон из Мертвого города не захотел отступить. Он снова рванул к куратору, тот отбил выпад уцелевшей левой руки противника, но в нападение пойти уже не мог: слишком много Ци вложил в последнюю атаку. Странно, однако сам демон почему-то не обратил никакого внимания на лежащих на дороге аристократа и фармацевта, хотя пару раз пролетел в шаге от тихо стонущих тел. Ксин злобно ощерился, но потом моргнул, нахмурился, словно что-то вспомнил, и вдруг… Повернулся спиной к врагу рода человеческого.

Полулежащий в куче обломков Стас чуть не заорал в удивлении, но все же сумел себя сдержать. И тут же получил новое потрясение, когда демон не показал ни малейшей попытки агрессии в сторону Ксина, которого до этого атаковал "без сна и отдыха".

— Вставай, мы уходим! — Сквозь зубы бросил куратор десятнику и перевернул тело с живота на спину, — Либо ты поднимаешься, жуто (свиная голова), либо я бросаю тебя прямо здесь. Пойдешь на корм оставшимся хризалидам. Посмотрим, какие из них вылупятся бабочки при таком питании.

После такого доброго и воодушевляющего напутствия встал бы даже мертвый, что уж говорить о полуживом десятнике. Правда, он больше походил на зомби своими хрипами, синяками под глазами, изжелта-бледной восковой рожей и грязью на всех местах сразу. Но ведь встал! И даже начал понемногу поднимать остальных.

— Что случилось с демоном, гунцзы? — Все же задал свой вопрос десятник и тут же скривился от боли в боку.

— Это Защитник Кладки, — Мрачно отозвался Ксин, — В отличие от тех демонов, о нем я слышал. Вернее, о подобных титулах. Такие демоны, как Придворный, всегда имеют при себе какой-либо титул. Чем от значительнее, чем сильнее демон, тем он опаснее и могущественнее. Хрустальный — это пятый по счету ранг практика. Забивать голову не буду, но у нашего коменданта ранг лишь на один выше — Бирюза. А кто-то говорит что и вовсе — Розовый Хрусталь, — Едва слышно пробормотал себе под нос Ксин.

— Так это… Он атаковать пойдет в следующий раз? — Как и ожидалось, Акургаля беспокоили более приземленные вещи.

— Не думаю. Любые духи связаны контрактами и условностями. Придворных обычно так и побеждают всякие слабосилки — узнают их должность, род занятий, а потом пытаются помешать им выполнять работу. Если получается — Придворный… Да и любой другой Мо Гуй (голодный дух) теряет значительную часть своей силы.

— То есть, если бы мы расх… разъе… взорвали к ебе…гм, ко всем святым эти клятые яйца, то и духа бы потом победить смогли? — У десятника самым натуральным образом отпала челюсть. Смотрелось довольно забавно: как будто сельскому попу сказали, что он отправляется поститься в глухой скит.

— Вы — нет, — Едва заметно поджал губы Ксин. И, к большому удивлению Стаса, даже не вставил никаких оскорблений отряда в ничтожности, или никчемности, или в чем-то в этом духе, — Я — да. Поэтому Придворный не пускал отряд обратно — мы бы прошли вплотную к кладке. И поэтому же отпустил — риск в таком сражении шел бы во вред его задаче. А при провале демон бы упал на уровень, примерно чуть выше того хорна-культиватора.

— А тот на каком был? — Спросил десятник.

— На Мраморном и иди работать, смерд! Хватит донимать меня своими куриными вопросами.

Акургаль тут же ретировался, а сам гвардеец направился дальше по дороге, аккурат к Стасу.

— Тебе нужно особое приглашение, Саргон? — Выгнул бровь куратор, когда подошел к его лежке, — Или ты решил снова бросить вызов демону Хрустального ранга? Тогда я возражать не стану.

— А что, вам уже не нужен так-кхе-кхе-кхой полезный я-кха? — С видимым уважением но искрой в глазах спросил его Стас. То приподнятое состояние последнего боя уже прошло, но даже отголоски делали его сильнее, наглее и безразличнее к последствиям, чем обычно.

— Ты забываешься! — Поджал губы куратор, вот только пинать или забивать наглеца ножнами от цзяня отнюдь не стремился, — Впрочем… раз ты такой живучий и энергичный, — Уголок губ слегка изгибается в нехорошей ухмылке, — То ты сам и потащишь найденного нами демона.

— Какого еще… А! — До Стаса как до жирафа — только сейчас дошло, что, вообще-то, они пытались дотащить живого паразита из кокона. Правда, тащил его Ма. Но тот сейчас даже свою тщедушную тушу никуда бы дотащить не смог. Что уж тут говорить про еще одно тело.

— Ладно… — С грустью и неизбежностью в голосе отозвался попаданец и принялся медленно подниматься, чутко прислушиваясь к организму, — То есть, я хотел сказать: так точно, Чжэнь лао сянь-шен, — Быстро исправился он. Наглость-наглостью, а за несоблюдение таких вот знаков почтения к более высшей касте его не то, что потеряют на Насыпи, а публично линчуют особо изуверским образом, как любят поступать местные.

— Твой груз дожидается тебя вон там, — Указал Ксин и отошел в сторону. Туда, где Акургаль уже сумел кое-как построить всех уцелевших после схватки с демоном. Таких оказалось на удивление много: почти невредимый Кань, который стрелял из пращи, но так и не смог нанести врагу никак повреждений, Уру, которому даже не нужно было опираться на копье, сам двужильный Акургаль.

С другой стороны, Ма и Камей могли разве что тихонько брести, хорошо хоть без чужой помощи, а вот Вань без помощи сына обойтись не мог. Юлвей и Юншэн же так и не очнулись от демонического морока. Разве что перестали стонать и кричать, но в сознание не приходили, чем изрядно попортили радость остальных от собственного выживания.

— Хрен с ним, с фармацевтом, но без Юлвея мы будущую волну можем и не вытянуть, — Хмуро бросил Камей.

— То-то мы прошлую без парня вытягивали. Особенно без его ослабляющих эликсиров, — Ехидно отозвался Вань. Старик вообще находился в самом приподнятом настроении со времени гибели сына. Видимо, осознание собственной полезности придало ему сил, как и вид живого и невредимого Каня. А может — преодоление внутренних страхов, навязанных энергией демона из города Мертвых. Так что он бодро ковылял на одной ноге, опираясь правой рукой на плечи сына и с улыбкой слушал его болтовню.

— Сейчас мы бы убили фиолетового козла и безо всяких эликсиров, — Не слишком уверенно парировал Камей, — А если к нам опять культиватор прилетит? Это на семерых-то человек, да еще и раненых. Или вообще та страхолюдина, с которой дрался Почтенный. Хоть иди и под повозку прыгай. Этот же, — Тихо продолжил бывший бандит, — Нам точно помогать не станет. А Акургаль не двужильный.

— Саргон поможет, — Легкомысленно влез Кань во взрослый разговор, — Что бы ни произошло, Саргон поможет нам выжить. Правда, Саргон?

"Правда, блин. Только вы все равно умрете. Пару раз".

— Я сделаю все возможное, — Как можно более уверенно ответил ему Стас и вздохнул про себя, в очередной раз поправляя тело демона за спиной. Их отряд блуждал уже больше часа, старательно обходя по большой дуге все выявленные лежки демонов. Ксин, правда, смотрел волком и поминутно хватался за цзянь, но лезть в опрометчивый бой все же не стал. Остальные — тем более.

К воротам они подошли уже глубоким вечером. Отряд совершил огромный крюк, пару раз попадал на оставшиеся бомбы, Камей с Ма постоянно пытались шариться по развалинам и даже набрали с собой еды и какой-то рухляди. Которую, под взглядом десятника, клятвенно обещали поделить на весь отряд. Веры тому же Ма не было ни на грош, но Камей решительно высказался за общак, а крысить у своих бывший вор бы никогда не стал. В его картели убивали за куда меньшее.

В итоге, отряд все же смог добраться целым и обогнуть по широкой дуге все найденные кладки. Придворного они повстречали лишь еще один раз. Скоротечная схватка длилась не дольше минуты, после чего Ксин отступил и повел отряд дальше мотать круги. Правда, теперь он часто останавливался и вставал в медитацию.

Стас был уверен, что их куратор тщательно искал все кладки бомб, после чего замыкал на себя нити управления. В день вторжения Ксин точно устроит вылупившимся демонам и многострадальной Насыпи локальный Апокалипсис. А Юншэн и Юлвей так и не просыпались. Чем изрядно нервировали их команду.

— Эх, и что мы будем делать, Акургаль? — После нескольких часов блужданий настроение у команды окончательно стало похоронным.

— Сражаться, как и всегда! — Рявкнул разозленный десятник.

— Молчать! — Оборвал их куратор, когда впереди показались знакомые врата Северной стены. Однако затем все же соизволил дать несколько пояснений, — Значит так. Волна будет либо завтра, либо послезавтра. Меня можете не ждать, трусы: я буду уничтожать угрозу со стороны Вала. Напомню, что у вашего никчемного отряда довольно высокий участок стены, а эти паразиты вряд ли смогут нормально по нему лезть. Я считаю, что данный уровень угрозы вполне по силам даже такому сборищу тунеядствующих слабоумных инвалидов, как вы. И только попробуйте облажаться или допустить высокие потери: я сгною выживших на таких тренировках, что вы пройдете на Небеса раньше любых практиков! — Снова сбился на шипение куратор.

— Это хорошо, только чем мне воевать? Мой кистень пал в неравной схватке с той чернильной хтонью, — Пробормотал попаданец себе под нос.

— Я лично пришлю тебе новый, — После долгого молчания отозвался Ксин.