Орки: Легенды возвращаются. Часть 1

Глава 12

Большой Лагерь. Ходок.

— Мой Вождь.

Шаманка, склонив голову, замерла на мгновение и вновь подняла ее, тихо загремев своими украшениями. Я тоже кивнул ей и растянул губы в улыбке. Засопевшая Тзя еще плотнее прижалась к моей ноге, с тревогой косясь на ревниво нюхающих ее варгов. Остальные встречающие балансировали на грани восторженного религиозного безумия, радости встречи, странной смеси облегчения и тревоги. Все эти бури эмоций пробегали по их лицам, корёжа их в чудных гримасах.

Поняв, что в ближайшее время разумные ответы мне не услышать, занял их более простыми задачами.

— Еда, отдых, много воинов с длинной дороги.

Как мне показалось, орки дружно и облегченно выдохнули и кинулись выполнять уже привычную работу. Обернувшись, я махнул рукой замершей у ворот колонне моих воинов и носильщиков. Там запели команды полусотники и десятники, и длинная змея запыленных орков начала продавливаться в едва приоткрытые створки ворот. Осадившие Большой лагерь орки старательно сторонились нас, пропуская нашу колонну в лагерь. Пропустив половину, запрыгнул на спину фыркнувшему варгу и въехал в лагерь.

Стоявшие по обе стороны от входа орки стали валиться на колени, тыкаясь головой в землю и тихо подвывая. Выйдя на середину к колодцу, остановил зверя и скомандовал.

— Встать!

Орки лагеря, гремя оружием, дружно встали и замерли в ожидании.

— Я вернулся. Вы справились.

Стоящая в молчании толпа дружно рявкнула что-то восторженно невнятное, гремя оружием. Мгновенно поймав волну эмоций, варги заревели, добавив шума и вогнав этим орков в экстаз. Я уже стал задумываться, как их успокоить, когда со стороны леса нам ответили рога Бооргуза.

Развернувшись в ту сторону, все замерли, с надеждой косясь на меня. Вопросительно дернув бровью, спрыгнул с Быстрого, в последний момент с трудом удержавшись на ногах только благодаря подперевшему меня сбоку варга. Умница Таша подсунула мне под руку свою голову, и мы почти ровно дошли до лестницы на помост. Встав у ограждения, я осмотрелся.

В лесу горели костры, своими дымами почти окружая лагерь. У кромки леса в почти вытоптанном подлеске слонялось множество орков, сильно отличавшихся между собой. Сейчас они столпились напротив ворот и, усаживаясь на землю, наблюдали за парой десятков орков, что плотной группой мерно топали к нам.

Над головами легкий ветерок, пахнущий рекой и тиной, колыхал значок из длинных кожаных плетеных полос, свисающих, как косы, с голого черепа чудной, зубастой твари. Закутанные в свои кожаные плащи орки, не поднимая голов, неторопливо шли, дружно топая в ритм глухих ударов небольшого барабана в руках одного из них.

Подойдя ближе, остановились и, помедлив, сели на землю, воткнув перед собой значок. Я покосился на стоящего рядом Лау. Он глухо стукнул себя кулаком в грудь и, опустив голову, скрутил пальцы в жесте уважительности и готовности служить.

— Объясни.

— Вождь, это послы. Это личный знак Жреца. Трое первых — жрецы. Это его слова.

— Что говорит обычай?

Лау-Таек еще ниже опустил голову.

— Вождь, это законы Бооргуза. Ты выше их, твое право делать, как захочешь.

— Лау правильно говорит, — вывернувшийся из толпы воинов на стене Хрууз тоже поклонился, — нам их законы не важны. Прикажи, и Уруки их выбьют стрелами.

— Это мы всегда успеем сделать. Откройте ворота, пусть войдут.

Минут через десять я, опершись, наблюдал, как в лагерь входят послы. Три Жреца, две самки и совсем молодой, подросток со свежим знаком инициации на щеках, несущий значок. Остальные остались неподвижно сидеть на земле, ожидая чего-то.

— Кто из вас Ходок??

Высокая и худая самка, казавшаяся еще выше из-за своей высокой прически стоящих дыбом черных волос, не опуская глаз, продолжала смотреть сквозь плотную толпу сбившихся вокруг воинов.

— Поверни голову, Жрица, я здесь. Хрууз, а не слишком ли здесь много бездельников??

Двор почти мгновенно оказался полон деловито спешащих во все стороны орков, открыв послам идущих к ним варгов. Все трое дружно дернулись в сторону ворот и обреченно замерли, завороженно глядя на идущую к ним смерть. Подросток тихо заскулил и, едва не уронив значок, повалился на колени, не выпуская древко и прячась за ним с закрытыми глазами. Вторая, помедлив, повалилась на колени и ткнулась головой в землю. Только длинная, посерев и скрипя зубами, молча ждала продолжения, тиская свое ожерелье и не замечая, как порвав шнурок, она рассыпает себе под ноги резные косточки.

У меня сбоку довольно заворчал Лау-Таек, со скрипом вонзая когти в дерево перил. Поймав мой взгляд, он выпрямился и протянул мне свою руку в знак полного подчинения.

— Я твой коготь. Возьми мою жизнь, когда пожелаешь.

— Это твое решение, воин. Обратного хода не будет.

— Да, я готов, — он помедлил и добавил, — если я достоин.

— Я принимаю твою малую клятву, о большем позже.

Стараясь твердо ступать, я спустился к послам, вокруг которых кружили варги. Таша и Быстрый, купаясь в их облаке страха, демонстративно порыкивая и толкаясь, кружили и обнюхивали совсем серых от ужаса послов. Со всех сторон за этим наблюдали десятки и сотни восторженных и мстительных глаз орков лагеря.

Спустившись, поймал глаза Таши и позвал. Напоследок фыркнув в лицо все же упавшего знаменосца, она подошла и подставила свою голову, с другой стороны притиснулся Быстрый.

— Я слушаю тебя, Жрица.

С трудом преодолев страх, она подошла и, замешкавшись, все же поклонилась, вызвав тихий, восторженный вой со стороны моих пленных и, не поднимая головы, заговорила.

— Мой господин прислал меня сказать тебе, — она помедлила и, с ужасом косясь на варгов, продолжила, — ложный Тач-Варга, тебя зовут в гости, на Большую еду. Мой господин сказал, что прощает тебя за все, что ты сделал, и хочет наградить тебя и наделить тем, что ты заслужил. Твой ответ.

Жрица выдохнула и поникла, опустив голову. Я молча наблюдал за ней, почесывая мохнатое ухо млеющего Быстрого под ревнивое сопение Таши. По лагерю прошла волна тихого бряцанья, орки деловито перехватывали оружие и, многозначительно скалясь, понемногу со всех сторон стягивались к послам.

— Ты гость, — жрица удивленно вскинула голову, по лагерю замерли воины, недоуменно округлив глаза, — ты, я не знаю, как тебя зовут, и те, кто с тобой. Не очень мы вам рады, но вы гости. Проводите наших гостей и накормите их. Я позже дам ответ. Идите.

Проводив глазами ушедших, махнул рукой своим Старшим и, опираясь на варгов, ушел в свой дом. Там меня подхватила Тзя и потащила по ступеням, принюхавшаяся ко входу Таша недоуменно покосилась на меня и послала образ.

— Мы здесь, у норы побудем.

Войдя в дом, с наслаждением забрался в ворох шкур и одеял и со стоном вытянул ноги. В очаге уже горел огонь, у него на скамеечке сидела Шаманка и что-то варила в стоящих и булькающих котелках. Покосившись на меня, горестно вздохнула и повернулась к стоящему рядом Ру с подносом, заставленным множеством горшочков, кульков и связок ингредиентов.

— Встретил Ульриха??

— Да. Потом кто-нибудь расскажет, как все было. Что у вас??

— У нас набег. Бооргуз пришел. Их привел Скара-жрец, — усмехнувшись на мою поднятую бровь, рассказала. — Во время ритуала Вайруне, эти скары-жрецы пускают его в себя. Иногда, не часто, но очень глубоко. И тогда жрецу смерть. Но не в этот раз. Этот не только слишком хитрая Тварь, но еще и умный. Он не сдох, нахватав жертв для своего Бога. А смог и успел провести ритуал призыва самому себе. По ритуалу. Есть такой, запретный, но есть. Он очень хочет стать демоном.

— Сможет??

Шаманка помотала головой.

— Я не знаю, легенды слишком старые. Путанные. Сам ритуал есть. В легендах о Темном о таком говорится. Вскользь, что, мол, возможно. В особых случаях, для особой цели. Ненадолго. Демоны Темного, плоть и воля Темного. Они служили ему верно и преданно. Хотя вот Вайруна предал его. А Скара-Демон служит только себе. Они всегда гибли раньше, чем могли совершить ритуал. Просто не могли. Скара не может сохранить знания и умения Жреца. Наш враг уникален, — Шаманка усмехнулась на мою бровь, — ты знаешь, что это значит. Он силен, умен и хочет жить. Демоном. Как не хватает знаний… — Шаманка сокрушенно поводила головой и рыкнула на Ру, — держи ровнее. Рассыплешь, заставлю съесть. Посмотрим, что из тебя получится. С тобой-то что?

— Пустяки, встретил варгов, пока побил, потом мирились, устал так, что еле хожу.

Шаманка, подойдя ко мне, внимательно меня осмотрела и, поводив руками, вздохнула.

— Два раза трансформация незаконченная. Ты хоть понимаешь, что по краю прошел. Жертва?? — я покачал головой, она еще немного поводила руками, рождая во мне волны бегающих иголок, и принюхалась.

— Настои Тзя, только кривыми руками сделанные, и варги тебя держат. И еще что-то, что я не понимаю и не знаю. Расскажешь что?

— Потом как-нибудь. Что скажешь о Скаре, как его победить??

— Сейчас не знаю. Ты едва живой, варги у тебя слабые, молодые. Так что нас двое. Ты и я. Я тебя сейчас подправлю, будет больно.

— Подожди. Только мы двое??

— Да, и варги. Орков он своей силой задавит. Нас не подчинит. На нас его сил не хватит. Этого мало. Он силен. Он зацепился сейчас на краю, жертвами держит себя и набирает силу.

— Он зовет в гости.

— Конечно, зовет. И ты, и я ему, как гора рационов с Черным туманом. Еда и сила. Да и охотники на привязи, он их чувствует. Я бы их и зарезала, но держу как запас.

— Зачем держишь? — я поднял бровь, — Призыв?

— Нет, себе. Темного звать — себе хуже. Для него этот Скара, как мешок сильно передержанной браги. И пьянит, и травит. Но он-то с голода, что мы видели, не откажется и от такого. И как эта дрянь на него подействует, я не знаю. Может, прожует, а может и подавится. А хуже, если с него слепок снимет и еще страшнее станет. И за нас примется. Я говорила, не надо было Темного звать. Да и тебе сюда идти.

— Поздно теперь. Что сделали, то и сделали. Давай свои настои. Позже поговорим.

— Это не все, — я поднял глаза на нее, — он поставил вокруг алтари Вайруны, ну, так все думают, принес людей в жертву, себе. Пока он жив, пока он силен и, не отвлекаясь, держит связь со своими алтарями, мы не сможем призвать Темного. И еще плохое — если Скара перехватит призыв, а мы точно не сможем пробить четыре алтаря, мы будем в его воле. А нас он не выпустит из Лагеря.