Орки: Легенды возвращаются. Часть 1

Глава 21

Две крайности.

Два места отдаленные друг от друга на годы пути и в чем-то очень похожие.

Северо-запад континента. Самая северная его оконечность. Почти у границы вечно-ледяного моря. Подземный город.

Огромный зал глубоко внутри одинокой горы, гудение и легкие вибрации от непрерывно грузящейся энергии.

Гора, как живое существо, тянет ее в себя через отделанные камнем воздуховоды. И через такие же, но идущие в глубины земли, сотрясая легкой дрожью все это здание.

Она пьет ее и никак не может напиться, получая ее и так же щедро раздавая ее. Ее объемы настолько велики, что над горой с приемными каналами воздуховодов круглый год мерцают и переливаются яркие блики северного сияния, освещая снежную пустыню далеко-далеко вокруг, что нескольких местах прорезана широкими дорогами с постоянным движением по ним.

Напитывающийся энергией от живого поля всей планеты она освещает, обогревает и кормит огромный подземный город. В его ярко освещенных глубинах непрерывно работают колоссальные механизмы, передвигаются грузы, тысячи и тысячи разнообразных живых существ, что здесь работают, спят, едят, отдыхают.

Многоэтажные казармы принимают смены уставших работников, громадные залы, примыкающие к непрерывно работающим кухням, принимают смены голодных работников и охранников.

В самом зале с управляющим кристаллом в отдельном, красивом здании-пристройке, многочисленные эльфы и люди заняты своеобразным общением с сердцем горы.

Это если судить по нескольким рубежам охраны из отрядов тяжелых латников-гномов, лучников, мечников-льфов и просто разнообразных воинов-людей.

В глубине здания за дверями толщиной в пару шагов, в светлом и отлично освещенном зале, наполненном шорохом от высаженных и взращенных этим необычным светом растений и звуков проточной воды, в удобных креслах полулежат эльфы со знаками высших магов-стихийников, положив руки на белоснежные пилоны управления по обе стороны от кресел. Лица магов спокойны и расслаблены, они слушают и ощущают только малую часть энергии, проходящую через кристалл.

Часть из них управляет ей, направляя ее в жизненно важные части города, часть просто слушает, умиротворенно внимая тому, что видят только они.

Немного в стороне, на удобном диване сидит еще один эльф, из высших с очень-очень-очень уставшими глазами, как будто присыпанными пылью. Он неторопливо пощипывает струнный инструмент у себя на коленях, наполняя зал легкой и в тоже время красивой мелодией.

Неожиданно он поднимает голову, его привлекает приподнятый палец одного из наблюдающих. Его тонкие пальцы быстро отсигналили неведомый текст, и музыкант встает и идет к нему. Из-за ширмы из живых растений выскакивает эльф-подросток и несет за ним резную табуретку настолько тонкой работы, что кажется, что она сейчас сомнется и сломается в тонких пальцах подростка.

Музыкант садится на нее у кресла позвавшего и осторожно укладывает свою руку поверх руки слушающего. Ненадолго замирает, с невозмутимым лицом слушает и только в конце едва заметно приподнимает уголок рта.

Слушающий открывает глаза, и они ненадолго встречаются глазами, маг-стихийник коротко кивает, подтверждая безмолвный вопрос, после чего опять откидывает голову на спинку кресла и, закрывая глаза, расслабляется.

После короткого раздумья по жесту музыканта, еще один служка-эльф приносит прибор для письма. Музыкант наносит несколько строк на белоснежный лист бумаги и, свернув его, передает третьему эльфу-гонцу.

— Авари, срочно. Всплеск на востоке.

Гонец коротко кивает и срывается с места, уносясь открывающимися перед ним после неслышимого приказа множества дверей с постами охраны, его провожают бесстрастные глаза стражей и клацающие, закрывающиеся двери.