Орки: Легенды возвращаются. Часть 1

Глава 17

Неделю спустя. Время сразу за призывом Темного, убившего Демона. Пустоши Хидьяры. Цитадель.

— Говори, — Старший партии Мародеров хмуро разглядывал стоящего перед ним поисковика. А у того за спиной остальные четверо его товарищей, что повалившись на землю, вяло стаскивали с себя снаряжение.

А у них за спинами, за редкой порослью из кривых болотных деревьев, туманной дымкой парило болото Хидьяры.

— Прошли по маршруту, — поисковик, не снимая перчаток, стащил с головы маску с фильтром и откинул ее в сторону по ветру, открыв распаренное, бритое лицо сорокалетнего мужчины с глубокими морщинами и следами заживших язв. Откинув маску, он стал неуклюже возиться с завязками старого-престарого костюма староимперской выделки для работы саперов в тяжелых зонах. Еще немного повозившись, он просто разрезал их, и неуклюже попрыгав, просто вылез из него.

Оставшись только в белье, отошел от костюма и сел на землю, блаженно вытягивая ноги и щурясь за заходящее солнце.

Старший партии, крепкий и коренастый южанин с непокорной шапкой черных волос, лет тридцати на вид, нетерпеливо дернул губами и, нахмурившись, повторил.

— Рассказывай, Тарк, не испытывай мое терпение.

— Да сейчас, дай отдышаться, с утра в этой шкуре, — поисковик кивнул в сторону кучи кожи и ткани своего костюма, — и пусть уж нас метр Лукас осмотрит.

— Уже идет, говори.

Пожав плечами, Тарк продолжил.

— Прошли по маршруту. Отметили проход, но только на ходулях. От островка с развалинами поста, до цели только на них. По всей дороге почти все чисто, в двух местах отрава, — он покосился на хмурого Старшего и продолжил, — но по гряде, старая дорога, наверное, на ходулях пройти можно, да и слабая она. Птички, — он кивнул на стоящие рядом с его костюмом легкие клетки с пернатыми затворниками, — живы, значит и нам не опасно.

Мы дошли до стены, но Лиз сказал, что чует плохое, пометили все и отошли, едва успели, туман поднимается. Прель, похоже, наглотался, пусть его посмотрят первым.

— Хорошо, — Старший, если и был недоволен, то открыто это не демонстрировал, — идите в карантинный лагерь. Там все готово, костюмы сейчас заберут.

Тарк кивнул в ответ и, махнув своим поисковикам, пошел, босыми ногами по палой хвое к стоящему на отшибе лагеря высокому шалашу. Его товарищи, подхватив под руки глухо кашляющего соратника, почти потащили его за ним.

— Митани, что он сказал, — подошедший со стороны лагеря пожилой человек с белыми волосами, заплетенными в косу, закутанный в плащ со знаком лекарей и сумкой в руках.

— Прошли, говорят, что заразы почти нет, птицы живы. На обратном пути хватанули вечернего тумана, Прель уж точно.

— Птицы, это еще не все, я посмотрю всех, мойщикам скажи пусть на шестах повнимательней, а то они без перчаток руками делать будут.

— Я прослежу, — Митани все стоял и смотрел на сейчас почти скрытые туманом далекие развалины Хидьяры.

Час спустя.

Партия мародеров лениво возилась, на раскопе старой цитадели не особо стараясь и не спеша, зная, что это место за прошедшее время с падения ее, перерыли и пересеяли не один раз их более ранние и возможно более удачливые коллеги. И все самое просто находимое уже нашли до них.

Десятки лет основной статьей поиска было оружие, доспехи и кошельки павших воинов Светлых и в меньшей мере воинов Темных сил, те кошельков не имели. Собирая то, что легко продать, поисковики старательно обходили и сторонились различных магических предметов обеих сторон.

Темная магия, бывшая тысячи лет войны под запретом, и была в то время секретным учебным курсом в немногих закрытых магических академий, готовивших не менее закрытых от всех специалистов Светлых сил, что могли, по крайней мере, понять чего от них ждать.

За прошедшее время почти окончательно забытые знания, глубоко-глубоко зарытые в Архивах Домов. Амулеты Светлых были понятней, но не менее смертоносны. И попытки отдельных поисковиков, совсем безумных, методом тыка выяснить, что и как работает, закончились после нескольких трагических происшествий, сопровождаемых гибелью людей, заражением болезнями обширных площадей и так не самых благополучных. А пару раз приведшие к прерыванию движения по Трактам с гибелью Постов и Убежищ, чем заставили Империю, выпустить указ, о полном запрете на поиск, исследования и использование каких-либо магических темных артефактов и заодно и остальных оставшихся на полях битв. При находке чего-либо магического, поисковики были обязаны известить о находке Хранителей Пути и не трогать ее.

Но суть человеческая такова, что остановить жажду наживы может только смерть или отсутствие спроса. А спустя десятки лет он снова появился, в виде увлечений отдельных коллекционеров, пытливых молодых магов и просто безумцев с деньгами.

Увлечение порицаемое, опасное и наказуемое и тем еще более привлекательное, дающее адептам ощущение элитарности и особости.

Ко всему прочему время было беспощадно и к магии, даже темной магии. Лишенные постоянной подпитки, обслуживания и связи с ЖИВЫМ хозяином артефакты постепенно теряли свои свойства, становясь или менее опасными или полностью недееспособными.

И вот сейчас партия была занята перекапыванием прошлых отвалов, руководствуясь смутными и путаными записям и воспоминаниями былых мародеров.

У старшего в рундуке, специальном хранилище, заряженном за большие деньги, магом-стихийником на экранирование им темных амулетов и предметов, лежали два браслета орков-сотников со свойствами короткой связи и очень редкое ожерелье сотницы Болотных ос, элитных лучниц темных орд с крупным кристаллом жизни в нем. Еще в нем лежало почти два десятка индивидуальных капсул последней воли в разной степени сохранности.

Только этого хватило бы для окупаемости похода, но поймав кураж, поисковики решили вскрыть еще пару потенциально вкусных точек.

В отдельной, еще открытой яме лежали не меньше двух десятков различных маг-зарядов с уже не узнаваемыми маркировками. Товар, конечно, дорогой и востребованный разными безумцами, но по негласному кодексу мародера, никогда не выносимый ими за линии постов Хранителей пути.

Сейчас они осторожно окапывали пару костяков троллей-штурмовиков, редкой добычи для крепости, судя по всему, засыпанных обвалившейся стеной уже после смерти.

Зная по преданиям, что именно эти воины Темного старались сделать последний подарок врагам после смерти, работали осторожно и внимательно.

Судя по находящихся на костяках доспехам, он были не простыми вояками, а как минимум сотниками, и амулеты связи у них должны были быть особо крупными, учитывая обычную тугоухость и известное по преданиям тугодумие троллей.

К Старшему от ямы пришел один из копателей, совсем молодой парнишка из деревни за Полосой (так называли мысленно проведенную грань между противоборствующими сторонами перед последней битвой) решивший, как и многие его земляки заработать на копе. Бедные земли, за сотни и тысячи лет пропитанные смертью, дарили мало и после больших вложений для очистки от всевозможной дряни, и работа в копе для большинства жителей стала подобием инициации к готовности вступить во взрослую жизнь.

— Там мы до лап дошли. Так и есть, подарок у одного.

— Я иду, — Старший стал облачаться в защитный костюм, прокручивая в голове текст рукописной, настольной книги любого копателя под многообещающим названием «Не читай, умри плохо и мучительно» авторства мага-ветерана Акселя, давно усопшего, но чей труд, написанный в виде юморесок, по-прежнему оставался востребованным.

Ему помогал его помощник, пожилой поисковик со следами неудачного поиска на изъеденном лице. Сработавший в давние годы в руках его товарища малый пехотный маг-заряд убил всю партию поисковиков и только ему одному оставил жизнь, забрав взамен его лицо, растворив все, что он не успел спрятать руками в тяжелых перчатках.

Сейчас эти следы почти прятали плотные повязки, но старший партии знал, что под ними, и это было лучшим напоминанием для него об осторожности, даже большим, чем книга поисковика. И потому он привычно укутывал себя в тяжелый костюм из толстой кожи морского ерка (морского ящера Западного океана), единственной кожи, что могла, теоретически сдержать ту дрянь, что в маг-зарядах сотни лет ждала своих жертв. И пару раз она уже сделала это.

Упаковав себя с ног до головы, он, не одевая повязку для лица, прошел через весь замолкающий при его появлении лагерь к тропе из грубых слег, ведущих к раскопу.

Там его уже ждали копатели, дружно вскочившие на ноги и замолчавшие при его появлении. Выслушав бригадира, он не торопясь натянул на голову маску с толстыми стеклянными линзами для глаз, движением руки отправив всех прочь.

Дождавшись, когда копатели, втихомолку пересмеивающиеся у него за спиной, уйдут к лагерю, взял из рук своего помощника клетку с птицами — лучший указатель опасности, и отправил его за остальными. Осторожно спустился по лестнице в яму и, мягко ставя ноги на полную ступню, обошел торчащие из земли массивные кости троллей.

Одна из лап, была почти открыта и по-прежнему крепко сжимала почти полностью сгнившими от сырости стальными пальцами перчатки позеленевший от времени бронзовый цилиндр, покрытый рунами.

Огладив его почти нежным касанием, покосившись на выглядывающий из-под ржавого наруча нетленный браслет связи тролля, он сел прямо в грязь и, внимательно разглядывая руны маг-заряда, стал сопоставлять их в голове, пытаясь опознать его.

Защитный костюм глушил все звуки вокруг, запотевающие линзы маски тоже давали не слишком явственное изображение и он многое пропустил.

Но дружный удар в клетку хрупких птичьих тел, в облаке собственных перьев упавших на дно клетки, он увидел.

Дрожь земли он едва почувствовал, но осыпающуюся землю со стен — он увидел.

И последнее, что заставило его прямо сидя шарахнуться прочь от лапы тролля — ее пальцы дрогнули, еще крепче сжав маг-заряд.

Он не увидел, как над всей местностью тучей поднялись птицы в почерневшее не только от них небо, а болото закипело от устремившихся вглубь и дальше прочь отсюда ее жителей.

Как во многих местах старой крепости, в воздухе над болотом, в зарослях между деревьев поднялись десятки, сотни тускло мерцающих призраков.

Как оказавшиеся здесь люди, просто повалились, даже не успев закричать и испугаться.

А он все сидел, обливаясь холодным потом под жарким костюмом и не спускал глаз с лапы с маг-зарядом. А лапа его хозяина, мгновение помедлив, вновь разжалась, выпустив бронзу заряда. Под слоем грязи тускло мигнул и засветился багровым светом кристалл связи на браслете тролля. А прижавшегося к стене поисковика накрыла темная тень, в яму гулко, даже сквозь костюм, свалилось что-то массивное и тяжелое, заляпавшее его густой, черной грязью. Он так и сидел, вжавшись в стену ямы, слыша всем телом, как пришелец недолго повозился и не сразу смог выбраться из нее.

Он уже и не знал, жив ли он или мертв, обливаясь потом и задыхаясь в своем костюме, но наконец, решившись, движимый не то просто страхом, не то беспокойством о своих людях, протер глаза маски и в свою очередь, с трудом выбрался и ямы по широкому следу, оставшемуся от посещения ее огромным телом.

За спиной остались и яма с лежавшим в грязи выпавшим из руки тролля маг-зарядом, и сама лапа воина с исчезнувшим браслетом связи сотника.

Он покосился на мокрый след, из грязи и тины болота уходящий в сторону крепости и, спотыкаясь, почти ничего не видя через стекла маски, неуклюже побежал к лагерю.

Он не видел, как по обе стороны тропы у него за спиной, поднимались блеклые силуэты призраков, что неспешно плыли за ним, и, добежав до лагеря, первым увидел лежащего ничком своего помощника, кинувшегося к нему и не добежавшего даже до тропы.

Упав перед ним на колени, яростно содрав с головы маску, мельком заметил кружащихся и сидящих по всему лагерю птиц, отметив, что в воздухе яда нет. Перевернул тяжелое тело и вгляделся. На остатках изъеденных костей лица в небо глядели потерявшие цвет глаза, на голове же ветром болота шевелило абсолютно белые, истончившиеся от старости седые волосы, на его памяти бывшие совсем недавно на удивление темными и жесткими.

Поисковик медленно оглядел картину лагеря, наполненного неподвижными телами, совсем недавно бывшими его людьми, и обреченно вздохнул, увидев мерцающие силуэты, что распугивая птиц, плыли к нему.

Повернул голову в сторону движения справа от него и поднял голову. Рядом с ним стоял прозрачный силуэт высокого орка-мага, он узнал, когда-то увиденное на торгах форменное ожерелье темного мага.

Закованный в призрачные доспехи орк глядел пустыми глазами на восток и кривил губы в неслышимых словах, потом повел рукой, и поисковик, захрипев, повалился лицом вниз на тело своего, такого же седого помощника.

На болоте у развалин крепости взревело что-то крупное и могучее.

— Темный!!!

Тракт вновь стал непроходим для живых. И в этот раз люди здесь были не причем.