Отряд К10

Глава 9 Капля в Потоке

Ыыыыы. Я в очередной раз мысленно щелкнул хвостом, включая авгур в широкополосном режиме. Вот светится на схеме пробой изоляции в контуре дверного замка, вот скорость движения воздуха в каюте, так — рентгеновский диапазон, эти два прикольных скелетика в вентиляции похоже мыши, и они… Эммм, ну давайте просто понаблюдаем и не будем им мешать.

Я подхватил вещи и потопал к ангару, где уже стоял на низком старте наш ганкаттер, утащенный с Вороньего Ока и спешно приведенный в порядок шестеренками с «Пера Сангвиния». Под легендой охотников за головами, возглавляемых вольным маршалом, мы стартовали к планете Нимарио Прайм.

Экономический сателлит ныне кишащей демонами Мальфи, был практически не задет Кровавым Потоком, принесшим выводок доброжелательных кхорнитских демонов на центральную планету, сменив её статус на карантинный мир. Во вводной довольно скупо значилось, что с наличествующего по месту слухового поста Ордо Маллеус не было вестей прямо со времен упомянутой катастрофы. Не то чтоб планета или пост были особо значимы, так что ход до них дошел только сейчас, через 15 лет. И именно нам предстояло выяснить с чем связано молчание ягнят аколитов.

А затем, по возможности, восстановить работу базы.

— Моё почтение, госпожа Кадис и привет всем. Я махнул рукой вваливаясь в рубку ганкаттера.

Борис и Фрэнк синхронно кивнули, Ковальски приподняла бровь, Ню на секунду отвернулась от приборов, чтобы проказливо подмигнуть.

— Пристегивайся, Ариес. — Буркнула страйк-коммандер не отрываясь от какой-то распечатки. — Наш ждёт очередная увлекательная экскурсия на край астрографии, куда Адептус Администратум гроксов не гоняли… — Она задумчиво произнесла под нос, видимо читая вслух. — Губернатор Рикард-Сам, значительное падение экономических показателей, основные официальные статьи экспорта: зерно, гроксы и алые плойны, за последние десять лет активизировалась неофициальная торговля секс работница…это шлюхами, в смысле?

Я счел более безопасным записать вопрос в риторические.

Космодром представлял собой площадку, покрытую обожженым и потрескавшимся рокеритом, сквозь трещины в котором там и сям жизнеутверждающе пробивалась зеленая травка. Небольшое здание с символом Адептус Механикус наглухо закрыто, как и заправочная станция рядом. Персонала не видать и даже сбить деньги за стоянку к нам никто не подошел.

Вереница мобилей разной степени ржавости и убитости, а так же разваливающийся на ходу двухэтажный автобус видимо были за местную систему транспорта.

Подкативший таксист, как само собой разумеющееся, общался только с мужской частью команды, столь привычно игнорируя женщин, что это даже выглядело не оскорблением, а какой-то неясной местной традицией. В ходе жаркого торга сбив неприличную цену, что заломил бомбила, до просто ощутимой, мы упаковались в такси и покатились в сторону местной столицы — горда Ширан.

Дороги и в основном пятиэтажные здания пригородов явно знали лучшие времена — трещины, облезшая штукатурка, но при том в целом чистые улицы.

Мимо с воем сирен пронеслось несколько полицейских машин.

— Часто так у вас? — Поинтересовался Борис.

— Очень редко. — Ответил водитель. — Раньше оно конечно можно было послушать полицейскую волну вокса, узнать в чем дело. Были умельцы. Но сейчас за это может так прилететь — закачаешься. — Он свернул на перекрестке. — Вот здесь я вас высажу. Тут есть несколько отелей, станция метро, а мобилям дальше в город нельзя. Губернатор запретил, чтоб не портить дорожное покрытие. — Приняв деньги, бомбила чуть посомневался, но потом доверительно склонился к Борису. — Друг, ты бы это. Баб своих переодел. Я то в космопорт часто гоняю, ко всему привычный, а люди не поймут. Они ж у тебя как мужики одетые. Трудно так будет с людьми общатся. — И, махнув рукой, укатился вдаль.

Оглянувшись вокруг мы и впрямь заметили, что дамы несколько выбиваются из общего стиля. Женщин на улице было откровенно мало, но имеющиеся были как на подбор одеты в длинные платья, обычно в сочетании с длинными перчатками и широкополыми шляпами, так что с некоторым трудом разглядеть можно было в основном нижнюю часть лица. И каждую сопровождал минимум один мужчина.

Ближайший магазин готового платья решил вопрос путем приобретения пары кардиганов. У меня сложилось ощущение, что Ковальски и даже Кадис в некотором шоке от происходящего, поскольку они практически не потратили времени на выбор и примерку. Молча взяли, что по размеру и немедля надели прямо поверх.

Пробегавший мальчишка с сумкой газет привлек внимание громкими криками: «Новое убийство! Потрошитель разбушевался! Почерк снова изменился, полиция в растерянности!». Красочные фотографии демонстрировали живописно разбросанные по густо залитому кровью узкому переулочку человеческие запчасти — ступни, голова, кисти. Виден край вывески — тарелка с лапшой. Тело мужчины, о чем можно догадаться по сваленной рядом одежде.

Пара монет перекочевала в руки парнишки и мы смогли ознакомится со статьей поближе.

— Крови многовато. — Задумчиво сказала Ковальски. — Тут литров 20, не меньше, расплескалось. На четверых хватит.

— Чем можно человека так распидарасить? — Слегка ошарашено поинтересовалась Кадис. — А я то всегда считала себя большим специалистом в вопросе…

— Взрывчатка? — Неуверенно предположила Ковальски.

— Угу. Которую этот крендель предварительно сожрал. — Иронично отметила страйк — коммандер. — Так, убийство произошло в городе — сателлите Самун, но расследованием занимается центральное отделение полиции Сити…бла-бла… в общем, клеймят бездействие правоохранителей, как енот полощет тряпочку. — Она призадумалась. — Бойцы, как бы тема вроде и не совсем наша, но учитывая, что зацепок у нас нет никаких, а история странная… Сейчас где-нибудь обоснуемся и займемся первичным сбором информации.

— Мне пройтись по окрестным барам? — С некоторой надеждой поинтересовался гвардеец.

Кадис мерзко улыбнулась во все 32 зуба.

Я бросил на неё беглый взгляд и сразу все понял.

— Мы пойдем в публичную библиотеку, Фрэнк. — Уверенно заключил я.

Наша госпожа улыбнулась еще шире.

Быстро заселившись в ближайший постоялый дом, мы отправились в библиотеку за картой местности и несвежими новостями. Доступ к электронной базе данных был реализован через сервитора, биологической основой которого служил похоже ветеран крайнего Крестового похода, возможно еще носивший вместе со святым Друзом бревно на строительстве полевых укреплений. Иссохшее тело, приблизительно по пояс вмонтированное в некое подобие кресла перед монитором и клавиатурой, череп значительной частью металлический, огромное количество проводов связывают его с подголовником. А вот руки явно родные, практически без аугментаций. Он пожужжал оптическими имплантами, как будто пытаясь меня получше рассмотреть. Раздался надтреснутый старческий голос:

— Сформулируйте запрос.

— Запрос. Подборка криминальных новостей за последние 15 лет от сегодняшнего числа, тэг «маньяки».

— Запрос принят. Обрабатываю. — Прокашлял биомеханизм, протянул руку и нажал кнопку «З». Подумал. Нажал кнопку «А». Потом «П». Затем «Р».

Поняв, что таким образом искать информацию буду где-нибудь до момента тепловой смерти Вселенной, я воровато оглянулся, вытащил мультитул и начал искать порт подключения.

— Что скажешь, Борис? — Зевнула Кадис, разглядывающая карту столицы и окрестностей.

Тот, не отрываясь от чтения, коротко отчитался.

— Изучение подшивок газет показывает, что маньяк завелся два месяца назад и еженедельно, в среду, оформлял к Трону Императора очередную невинную душу в одном из городов-сателлитов. Убийства всегда происходили засветло, неподалеку от одной из станций метро. Жертвы — мужчины в самом расцвете сил, не сопротивлялись — или, по крайней мере, не было следов борьбы. А вот крови проливалось до 20 литров на случай — намного больше, чем можно добыть из одного человека. При этом на месте не обнаружено никаких следов костей, кроме упомянутых стоп, кистей и головы — обыкновенно с собственным членом во рту. — Он приподнял бровь. — Начались убийства в народный праздник, день хвостатой кометы. Сразу скажу, комета реально существует, пролетает раз в 10 лет, но празднуют каждый год. Реально должна пролететь в следующем году. Ну и ни одного убийства в Сити, только пригороды.

— Арбитрат привлекали? — Спросил Фрэнк.

— Нет данных. — Покачал головой бородач. — Впрочем, представителей этого адептуса на планете нет. До Кровавого Потока им при нужде прикомандировывали судей с Мальфи. Ну а сейчас, понятное дело, всем просто не до них.

Страйк-коммандер прищурилась.

— Эйден! Что у тебя.

— Глухо, моя госпожа. Апчхи! — Я гулко чихнул от пыли, готорой наглотался пытаясь добраться до разъема.

— Мне вот что интересно. — Подала голос Кали. — Что у них тут за особое отношение к женщинам? Как бы вроде и ничего плохого, но странно как то.

— А это свежая мода, может последних лет так тридцати. — Ответил ей Борис. — Был местный деятель Экклезиархии, проповедующий особую близость женщин к Императору. Очень популярный в народе, а в иерархии рос просто как сын полковника в родном полку. Ну и соответственно, исходя из его проповедей, тяжелые работы им не по чину. Мужская одежда не к лицу. Требуется всячески оберегать и защищать, поэтому появлятся на люди без сопровождения — нежелательно. — Он пожал плечами. — Сам деятель-то потом проворовался, был лишен сана и с планеты сбежал. Но след в культуре оставил значительный.

— Завязываем маяться дурью и двигаемся в участок. — Решительно махнула рукой Кадис. — У меня есть идея, как нам завязать новые прекрасные знакомства…

Метро пока что выглядело как самая ухоженная и технически сложная часть местной инфраструктуры. Яркое электрическое освещение заставляло играть бликами хромированные детали турникетов. Пробегали мимо шестеренки, стрекоча что-то на бинарике. Касса на входе готова была одарить жаждущих металлическими жетонами или многоразовыми проездными билетами, в которых специальный механизм пробивал дырку, как в перфокарте, за каждую осуществленную поездку. На входе звякнула рамка металлодетектора, пришлось предъявить документы охотников за головами, что вызвало некоторое удивление — но никаких лишних вопросов. Грохочущий эскалатор быстро спустил нас на платформу, широкую и удивительно чистую.

Возможно секрет был в наличествующем по месту патруле, как раз о чем-то довольно мирно общающемся со стайкой неформально выглядящей молодежи в драных цветастых одеждах. Сплошные парни, лет от 17 до 25, подметил я. Кое-кто с цепями, у одного даже на шее демонстративно висит кастет на шнурке с хитрым узлом, но ничего даже близко напоминающего огнестрельное оружие.

— Похоже метро связывает всю агломерацию. Можно добраться в Рикотту, Корну и Самун, все пригороды, судя по карте. — Тихонько заметил я по результатам изучения здоровенной подсвеченной схемы на стене.

Кадис хмыкнула.

В стоящем на станции поезде выделялся белым цветом вагон, судя по логотипу, принадлежащий местной швейной фабрике. Туда гомонящей вереницей потянулись от входа дамы в форменной одежде, включающей шапочку с вуалеткой.

Мы погрузились в общий вагон и с ветерком помчались в сторону центра.

Полицейский участок, как водится, был расположен в крайне казенного вида пятиэтажке с основной мерой безопасности в виде пузатого энфорсера в расходящейся в области пупка форменной рубашке за стойкой на входе.

Когда Борис для привлечения внимания постучал по ней значком Вольного Маршала, тот вскочил как наскипидаренный и даже попытался изобразить что-то похоже на стойку смирно. — Офицер Кальдос, господин Арбитр! — Выпалил он. И с надеждой поинтереовался. — Вы насчет убийства прибыли?

— В точку. — Кивнул ему Борис. — Кто занимается этим делом?

— Убойный… Если конечно в специальный не передали… — Он на секунду задумался. — Вы, господин Судья, поднимайтесь на второй этаж, в восьмой кабинет. Там точно вам все рассказать смогут…

Полицейский участок был полон народом. По лестнице навстречу пробежал крайне заебанного вида мужчина в недорогом костюме, несущий на челе неуловимую печать работника следствия. Трое крепких ребят в тяжелой флак-броне с укороченными автоганами на лестничной площадке, напротив, неспешно курили с заметной скукой во взгляде.

Восьмой кабинет представлял собой опенспейс, хорошо просматриваемый сквозь большую стеклянную дверь и стену. Дизайн помещения украшала огромная доска с картой, несущая восемь отметок. Видимо — места убийств. Большая компания детективов, окруженная клубами дыма лхо, вела ожесточенный спор о чем-то крайне принципиальном.

Когда мы вошли в кабинет, один из следователей, крепкий мужчина лет 50, довольно энергично выкрикнул видимо наболевшее.

— Ну не закрывать же нам метро! Губернатор нам головы поотрывает если мы подземку закроем!

— Что, ребята, висяков нахватали? — Доброжелательно поинтересовался Борис.

Говоривший повернул голову, заметил нас и уже набрал воздуха, чтобы гнать отсюда лесом, но арбитр ловко ткнул ему в нос значок, сменив гнев на крайний позитив и подозрительное радушие. — Приветствую Вас, Судья, я детектив Рикард. — Он изобразил неглубокий, буквально на пару градусов, поклон — Значит наше прошение удовлетворили. Удивительно быстро как для вашей конторы. Проходите, сейчас я достану материалы дела. Рекаф? Пончики?

— Борис Шауфель, Вольный Маршал. Материалы, доступ во внутреннюю сеть и рекаф. — Обозначил арбитр, наведя меня на мысль, где взять зацепку по основному заданию.

Буквально за двадцать минут все затребованное было предоставлено, вместе с локальным приказом, что дело полностью передаётся под юрисдикцию Адептус Арбитрес, конечно при всем возможном содействии местных правоохранителей.

Спихнув абсолютно бесперспективный висяк местные оживились и всячески демонстрировали готовность помогать представителям Адептуса всеми силами. Нам выделили несколько столов в углу опенспейса, все доступы, координаты и наработанные материалы в которые мы немедля погрузились.

— Ни одного свидетеля происходящего. — Потёр глаза Фрэнк. — Никто ничего не видел и не слышал. Есть один подозрительный момент и ряд закономерностей.

— Ага. — Кивнула страйк — коммандер, разглядывая карту.

— Несколько несвязанных свидетельств от владельцев частных вокс — приёмников отмечают, что во время непосредственно перед убийствами регистрировались вокс передачи, отсутствующие в местной сетке вещания.

— Что именно?

— Трансляция молебна святой Евгении Ширанской в кафедральном соборе. Великомученница, при жизни была миссионарием в составе одного из гвардейских полков во время Крестового Похода. Покровительница женщин и домашнего очага. Однако, согласно данным из записи, молебен этот проводился в кафедральном соборе… Мальфи.

Повисло молчание.

— Кроме того, по части потерпевших есть данные, что они пропали за трое суток до смерти. Есть заявления родственников.

— А что с остальными?

— По разному. Один например уезжал в командировку на неделю. Так что искать его не было оснований. Да, все убитые — из пригородов. И только сегодняшний из Сити.

— Ясно. — Прищурилась Кадис. — Ковальски?

— Судя по отчетам, голова и конечности были отрезаны посмертно. Часть мягких тканей отсутствует — вес останков отличается от прижизненного веса убитых, даже за вычетом крови. Кровь видимо от разных людей, но одной группы и резус — фактора. На ДНК-тест местная наука и техника не сподобились.

— Борис?

— Записи видеокамер отсутствуют, видимо оригиналы остались у адмехов. Есть почасовые записи, описания отсмотренных оперативниками материалов. Там ничего интересного за исключением того, что в дни убийств отслеживается явное увеличение количества выездов бригад скорой медицинской помощи. Остальное видимо надо отсматривать самим, глазами.

— Понятно. — Кадис пожала плечами. — От себя могу добавить, что если мы имеем дело с жертвоприношениями, то их совершают скорее культисты. Следы деятельности демонов я бы должна была почуять, учитывая что морг не далее чем в подвале этого здания. Да и варп в целом относительно спокоен. Я бы даже сказала, что места где нашли тела — это скорее всего не место убийств, убивали где то значительно дальше. В пригородах просто выбросили трупы. Причем с позиций оккультики ни расположение каждого из тел в отдельности, ни всех их вместе колдовского смысла не имеет. Да и общего между этими точками разве что наличие узкого переулка. Во всех случаях кишка такая, между домами. Ну и станция метро.

Борис окинул взглядом карту и с некоторым сомнением покивал головой. — А мы ничего не упускаем?

— Другие подземные коммуникации. — Пожала плечами коммандер. — Например около всех мест убийств имеются канализационные люки.

— Общее количество пропавших подходящего возраста за этот период. — Вклинился я, пробежав пальцами по клавиатуре. — Откуда то же должна была взяться остальная кровь… Пятнадцать человек числятся ненайденными.

Кадис щелкнула пальцами. — Нужно проверить кровь на консерванты. Её могли взять не только из людей, но и просто из запасов местного банка.

Ковальски взяла пару пробирок и какую-то ампулу из своей сумки, прихватила Фрэнка и потопала в морг. Минут через двадцать — мы едва успели чуть размяться и выпить рекафа, гонцы появились обратно с результатами.

— Следы консерванта есть. — Она победно грохнула на стол покрытую бурыми разводами пробирку с белым осадком. — Видимо стандартный для умеренно развитых миров цитрат натрия и еще кое-что по мелочи.

— Отлично. — Хищно оскалилась Кадис. — Эйден, как тут хранится кровь?

Я сделал пару запросов.

— В центральном банке, в Сити. Оттуда транспортируется курьерами. Их униформа идентична униформе бригад СМП. Сообщений о пропажах крови не регистрировалось. Ответственный за хранение и утилизацию технопослушница Биологис Кирианна Туум.

А еще я обнаружил бэкдор в местной базе и сетевой адрес, куда из него раньше утекала информация, в те светлые времена, когда на планете была полноценная сеть. С ненулевой вероятностью, организовали его наши коллеги, чтобы облегчить себе жизнь. Возможно и по этому вопросу что-то удастся вытряхнуть из Механикус. Например, где этот адрес располагался географически.

За окном потемнело. Тёплым желтым светом пытались разгонять глубокие сумерки немногочисленные фонари. Участок почти опустел, разве что детектив Рикард еще был на месте. Закончив бумажную работу, он вышел в коридор, но скоро вернулся со свежей газетой и с несколько виноватым видом положил её перед нами.

Передовица экстренного номер вещала: «Работает Арбитрат!». И дальше статья на два разворота о том, как хорошо, что дело отдали настоящим профессионалам, а не вот этим всем сирым и бесполезным полицейским.

Кадис едва не взорвалась.

— А нельзя было как-то потише⁉

Тот развел руками.

— Сверху решили по другому. А я всего лишь обычный детектив и мало что могу с этим сделать. Да и в текущей политической ситуации…Писаки ополчились на полицию достаточно давно и Потрошитель — всего лишь очередной повод вылить грязи на управление.

— Но ведь крайне глупо ставить преступника в известность о ходе следствия!

— Все так, но если вы надеетесь, что у местных журналистов есть какие — то человеческие чувства и логика — то боюсь вынужден вас разочаровать.

— Да в общем-то борзописцы везде более или менее одинаковы и человеческого в них мало. Но все таки, с чем связано такое…

— Боюсь, со мной. — Вздохнул детектив. — Не хотелось об этом говорить, но… Сейчас активно поднимают голову оппозиционные политики. И все связанное с Рикардами пытаются окунуть как можно глубже в грязь, чтоб больше пузырей пошло, если понимаете о чем я. И так как я, продолжая традицию своей фамилии, служу в полиции — полиция также попала под удар. Честно говоря, меня по этому поводу уже просят на пенсию, заметно раньше положенного времени.

— Прогибаться под оппозиционеров — плохая идея. — Решительно сказала Кадис. — Но, к сожалению, это несколько не наш профиль. Пока они не проявят открытого сепаратизма, к примеру.

— Разумеется. — Тяжело вздохнул детектив. — Если бы они были чуть тупее или действовали чуть грубее — мы бы писали в арбитрат раньше.

— А не могло быть так, что дело Потрошителя оказалось удобным для оппозиционеров прямо сейчас?

— Для них сейчас удобна любая шумиха. Можно рассматривать как версию, но глубоко она не разрабатывалась. Сами понимаете, под давлением прессы… Да, возможно кто-то работает под маньяка. Подозревали работников медицины, как ни странно, но с другой стороны их униформу можно достать в любом магазине спецодежды.

— Немного сложнее с консервированной кровью.

— Сложнее…Позвольте, с консервированной?

— Мы провели анализ. Не вся кровь с места преступлений была свежей. Часть определенно несет следы консерванта.

— Получается, след ведет к медикае… Сложная ситуация.

— Несомненно. — Кадис посмотрела на него очень внимательно. — Скажите, вот по вашему мнению. Как у вас обстоит с коррупцией, на нижнем и среднем уровне?

— Мы взяток не берем. — Твердо ответил детектив.

— Я имею в виду, насколько реально купить кровь у медиков за деньги. — Поморщилась страйк-коммандер.

— Везде где есть деньги, за них можно что-то купить, леди. — Чуть расслабился Рикард.

— Это то, что я хотела узнать. То есть контроль недостаточно строг, чтобы работники избежали соблазна. — Кивнула она. — Не в укор, я понимаю, что рук на все не хватает.

Она сделала паузу и ненавязчиво сменила тему.

— Кстати о птичках… Кто сейчас у вас возглавляет оппозиционные силы?

— Текущий премьер министр, Дейти Рассум. В основном он тянет на себя одеяло и в постоянных контрах с губернатором.

— А как насчет ассоциированных с ним организаций? — Кадис очень напоминала кошку, с интересом осматривающую мышиную нору.

— Напрямую — нет. — Покачал головой детектив. — Доказательств нет, но его родственникам принадлежит таксомоторное предприятие, работающее по округу. Большой пакет акций подземки. Подозреваем, что с ним работают Ураганники, местная банда мотоциклистов. Довольно организованная, редко ввязываются в какие-то мелкие потасовки, но фактически держат весь наркотрафик и работают с пустоходами, участвуя в поставках…простите леди… — Он замялся, явно подыскивая слово. — Путан. Жриц любви. Женщин полусвета, вот это вот все.

— Спасибо, общая картина ясна. — Кивнула ему Кадис. — Надеюсь, мы можем к вам обращаться, в случае если нам понадобиться справка по местным реалиям?

— Конечно. — Детектив достал визитницу, в которой обнаружилась единственная, смятая карточка, и с небольшим поклоном вручил её нашей госпоже.

Кали тонко ухмыльнулась.

Борис доверительно склонился к нему

— А как насчет поделится базами данных? Они могут оказаться просто бесценны, когда мы будем крутить персонажей, ассоциированных с оппозицией.

Рикард без лишних слов набросал на салфетке пароль и логин.

— Можете выходить с наших терминалов или слить базу себе, если найдете подходящий носитель.

— А может быть такой найдется у вас? — Поинтересовался я.

— Да время позднее, в техотделе точно уже никого нет. — Развел руками детектив.

— А вы просто покажите где отдел, и ненадолго отвернитесь. — Вполне серьезно предложил я.

Он вежливо рассмеялся. — Думаю, несколько часов погоды не сделают, а утром все это можно будет сделать спокойно и в лучшем виде.

— Спасибо. — Пожал ему руку Борис. — И, я надеюсь, что можно будет избежать дальнейших утечек информации в прессу.

— Пока утек только сам факт работы по этому делу арбитрата. — Кивнул ему Рикард. — Ваших пиктографий и другой информации у журналистов вроде бы нет. — Он невесело усмехнулся. — Впрочем, посмотрим на утренние новости.

С этим ободряющим напутствием мы отправились в ночь.

Судя по графику работы банка крови, послушница Биологис уже должна была находится по домашнему адресу. На улице лил дождь. Мелкая неприятная морось, забирающаяся под воротник. Более крупные капли, стучащие по крышам и разбрызгивающиеся капельками на стеклах, перед тем как собраться в струйки и нырнуть в одну из множества луж на асфальте. Метро уже разумеется не работало, а путь наш лежал практически через весь Сити.

В безликом спальном районе с высотной по местным меркам застройкой — двадцать этажей, между домами мы нашли искомое. Некогда явно техническое, затем преобразованное в жилое, одноэтажное строение знавало лучшие времена. Стены, расписанные в основном непечатными граффити. На двери выведен, судя по состоянию краски, довольно давно, символ Биологис, также имелся дверной молоток, собранный из куска проволоки и небольшого булыжника. Часть строения представляла собой откровенные руины, так что на мой непритязательный взгляд внутри могло быть две, максимум три не очень больших жилых комнаты. Авгурия показала жилое помещение с санузлом и подведенными коммуникациями. Нечто вроде лаборатории, видимо, в рабочем кабинете, где находился один человек, очень похожий на нашу послушницу. Опасностей вроде скрытых турелей или сервитора-убийцы не обнаружилось, хотя стену помещения, украшал, внезапно, лазган.

«Станиславский». Откуда то всплыло в моей памяти имя, но без четкого понимания источника ассоциаций. Я коротко доложил ситуацию и поинтересовался.

— Может войдем? Чего нам стеснятся-то?

— Лазгана на стене? — Ухмыльнулась Кадис. — Проявим вежливость.

Реакция на стук последовала не сразу. Минут через семь хриплый голос из-за двери поинтересовался.

— Ну кого там еще принесло?

— Прошу прощения за поздний визит, госпожа Туум. Мы представители правоохранительных органов и хотели бы задать вам несколько вопросов. — Доброжелательным тоном сказала госпожа страйк-коммандер.

— Полиция? Что полиции не спится в такой собачий час?

Зазвенели цепочки, тоскливо заскрипел замок, дверь открылась.

В неровном свете показалась пожилая женщина, лет 60 в белой робе технопослушника. Близоруко щурясь она оглядела нас. Борис продемонстрировал ей сигну Арбитрата.

— Проходите. Здесь конечно будет тесновато, но вы располагайтесь. Чаю не предложу. — Сказала она, уже двигаясь вглубь помещения.

Обстановка внутри была небогата да и ремонт бы очень не помешал. Кое-где обваливалась штукатурка, угрюмый неяркий свет ламп только подчеркивали эту скудность. За отсутствием межкомнатных дверей можно было оглядеть и лабораторию, составленную, видимо, из того что было. Надколотые реторты, собранный на коленке перегонный куб, несколько стелажей с чашками Петри, заполненными какими-то культурами, ультрафиолетовая лампа и небольшой холодильник в углу. В спальне обнаружилась спартански узкая койка, и удивительно большой и новый головизор, не самой дешевой модели, накрытый вязаной салфеткой.

Я аккуратно прикрыл входную дверь.

Госпожа Туум присела на край постели, сложила руки на коленях и выжидательно поглядела на Бориса.

Тот кивнул Кали.

— Уважаемая госпожа Биологис, у нас сложилась интересная ситуация. Мы предполагаем хищение большого количества консервированной крови и хотели бы поинтересоваться у вас, как лица ответственного за хранение, как могла сложится такая ситуация?

— И ради этого стоило приходить среди ночи? В моём департаменте таких пропаж не было, вы можете ознакомится со всей отчетной документацией завтра, в рабочее время…

— То есть вы хотите, чтобы я поверила вам на слово?

— Здесь я отчетов не храню и никак своих слов подтвердить не могу. — Резонно заметила послушница.

— Допустим. Где тогда можно было бы взять значительное количество консервированной крови помимо вашего департамента?

— Я не владею этой информацией. Вся поступающая к нам кровь должным образом распределяется и по истечении срока хранения, уничтожается. — Как-то чуть слишком спокойным тоном сказала она.

Кадис прищурилась, как делала всегда, когда кто-то не то чтобы врал, но слегка недоговаривал.

— Уважаемая госпожа Туум. Нам не очень интересны люди, которые могли сделать какие-то небольшие ошибки в бумагах. Нам принципиально важно знать, на каком этапе цепочки утилизации могло потеряться значительное количество крови. Вы можете нам помочь?

Бабулька гордо выпрямилась, глядя в глаза Кадис.

— У вас есть обвинение, которое вы готовы мне выдвинуть? О каких ошибках в бумагах вы говорите? Я служу своему городу и Империуму! А вы, явились в три часа ночи, говорите о каких-то непонятных мне утечках, которых не существует, и что вы хотите от меня услышать⁉ Если вы хотите получить мои бумаги — приходите ко мне на работу в рабочее время! Если вы хотите пройтись по департаменту и посмотреть как уничтожается кровь — пройдемся!

Ее филлипику оборвал Фрэнк, звучно стукнув кулаком по телевизору.

— Вы явно что-то от нас скрываете. — Очень спокойно сказал он.

— Нас не интересуют ошибки в бумагах и процесс утилизации. — Добавил Борис. — Нам нужно знать, куда девается кровь.

— Может просто заберем её в допросную? — Поинтересовалась Кали. — Что мы, в самом деле цацкаемся?

Губы Биологис задрожали, она опустила взгляд и попыталась плотнее закутаться в свою мантию.

— Я не знаю, куда уходит кровь. Да, мы продаём кровь на сторону, но… небольшие объемы и это в основном косметические компании, ну сами понимаете… А на нынешнее жалование прожить совершенно невозможно!

Она подняла глаза.

— Но это маленькие объемы! Мы точно не сделали ничего… плохого. — Закончила она своё предложение куда менее уверенным тоном, чем начинала.

— Бухгалтерские книги есть? — Поинтересовалась рыжая.

— Да, но вы там не разберетесь…

— Разберемся. — Уверенно кивнула ей Ковальски.

Кирианна аккуратно поднялась и не спеша, по стеночке, поползла в свой кабинет. Открыла холодильник и из лотка внизу извлекла небольшой, плотно сшитый блокнот.

Внутри обнаружилась таблица, явно с датой, объемами и данными о покупателе, но заполненная явно каким-то кодом.

— Давай ключ от кода. — Безапелляционно потребовал Фрэнк.

Та несколько замялась.

— Видите ли, это не совсем код…

— Бабуль, не теряй нить повествования. Говори что хотела. — Рыкнул на неё Борис.

Биологис всхлипнула, вцепившись руками в свой балахон на груди.

— Это язык. Это другой язык. Я конечно могу послужить переводчиком, но вы понимаете, что… — Она тяжко вздохнула. — Да, я могу послужить переводчиком.

— Что за язык, женщина. — Раздраженно спросила Кали.

— Язык исконных обитателей этой планеты. Доимперский язык. — Призналась та.

— Понятно. — Сказала Кадис. — Нас интересует покупатель, появившийся около двух месяцев назад и в общей сложности купивший около 120 литров.

— У нас никогда не было таких объемов. — Захлопала глазами бабушка. — Косметические клиники никогда много не берут, это не афишируемый бизнес. За последние два месяца продано всего 10 литров.

— А утилизировали?

— Около 38.

— Кто еще имеет доступ к крови непосредственно перед утилизацией?

— Курьеры доставки, принимаю кровь я, потом она отправляется в хранилище, там проводит не больше суток. Объемы у нас невелики. И два техника непосредственно занимаются уничтожением.

— В вашем присутствии?

— Не всегда.

Математика все равно не сходилась. На каждого убитого приходилось 10–15 литров дополнительной крови, если считать, что применяли и его собственную.

— Как вы считаете, на каком этапе можно относительно незаметно изъять большое количество крови? — Академическим тоном поинтересовалась Кадис.

— Единовременно — ни на каком. — Уверенно ответила Биологис. — Малыми порциями возможны варианты. На станциях переливания — знаете, усушка, утруска. — она усмехнулась.

— Потери при транспортировке курьерами… А как вы пришли к этой цепочке выводов? Почему считаете, что именно из нашей конторы утекло?

— В обнаруженной нами крови присутствует широко используемый на планете консервант. У нас сложилось впечатление, что только списанную кровь можно изъять в значительных количествах,, не оставив следов в отчетности.

Биологис задумалась, потёрла подбородок и сказала.

— В целом, еще могли увести просто консервант. Его производят в Корне, небольшая химическая лаборатория. Она работает для нас, в основном… Я не знаю, продают ли его кому то еще. А сам процесс заготовки и консервации не так уж технически сложен.

Кадис кивнула ей.

— Что ж, мы просим прощения за поздний визит и благодарим за сотрудничество.

Борис передал ей блокнот.

— Всегда пожалуйста, только в следующий раз все е приходите на работу. У меня здесь тесновато для приема гостей.

— Она явно рада, что мы уходим и не задаём больше вопросов. — Светски сказал я на глоссии.

— Принято. Борис, оставь стрекозу в режиме записи. — Распорядилась страйк-коммандер.

— А что это у вас не стене висит? — Энергично поинтересовался я у бабульки, двигаясь в сторону лазгана.

Она перевела взгляд на лазган, затем обратно на меня и со слабой улыбкой ответила.

— Это оружие моего сына. Это память о нём.

В это время арбитр, будучи абсолютно незамеченным, разместил стрекозу в помещении.

Дождь настойчиво стучал по крышам и медленно просачивался сквозь одежду, запуская холодные, липкие щупальца кажется прямо в душу.

Раздался щелчок. Кадис подставила ладонь, собирая крупные, холодные капли. Медленно растёрла их между пальцами.

— Нехороший дождь. — Холодным, как лед, голосом сказала она. — Что-то произошло. По нашей части. И произошедшее сейчас изливается кровавыми каплями на этот проклятый город.

Над горизонтом показались первые лучи зарождающегося рассвета.

Борис, прикрывая рукой планшет отсматривал видеопоток со стрекозы. Кирианна Туум сидела, прижав к груди свою тетрадь, слегка раскачиваясь и что-то бормоча себе под нос.

Фрэнк подошел ближе, заглядывая через плечо, арбитр прибавил громкости. Гвардеец чуть наклонил ухо к планшету, одновременно ловя взглядом движение губ женщины.

— Они не узнают о тебе, они не найдут тебя, я никому о тебе не расскажу. — Произнес он. — Совсем никто, даже слуги закона. Нет, нет, я не предаю Империум, конечно. Ты же не делаешь ничего дурного. И я не рассказала о тебе. Я никому о тебе не расскажу.

Они переглянулись между собой, перевели взгляд на Кадис. В ясном взоре силовиков читалось лишь одно желание — вынести дверь и вернуться к экспресс-допросу технопослушницы на новом уровне. Коммандер посмотрела в их честные глаза и устало махнула рукой.

— Если бабку с перепугу хватит инфаркт, Ковальски, будь готова откачивать. Действуйте.

Дверь с грохотом вылетела внутрь вместе с одной из петель.

На видео со стрекозы бабулька подскочила как ошпаренная и заметалась по комнате, попыталась сорвать со стены лазган, хотя слот для энергоячейки был пуст, оружие не было заряжено.

— Еще только один вопрос. — Крайне позитивно улыбнулась Кадис, а Фрэнк забрал из рук Биологис лазган. Старый, потрепаный, со следами замены деталей и несколькими зарубками на прикладе. Использовался скорее бандитами или наемниками, чем например, гвардией? Если из него и стреляли, то с десяток лет назад.

Та отпрянула и забилась в угол.

— Что вам еще нужно? Я все… Я все рассказала! Я больше ничего не знаю!

Кадис щелкнула пальцами. Я выкрутил громкость планшета на максимум, повернул к старухе и включил запись.

— Что это значит? — Поинтересовалась страйк — коммандер.

— Ничего, это абсолютно ничего не значит. — Испуганно ответила та. — Покиньте мой дом немедленно.

— Устраивай её на столе, Борис. — Сказал Фрэнк. — Я сейчас придумаю где взять электричество и воду.

— Отлично, ребята, я приготовлю все, чтобы держать её в сознании. — Расчехлила медицинскую сумку Ковальски.

— Да ладно. — Махнул рукой Борис. — Зачем электричество? У меня есть стандартный набор инструментов для допроса в полевых условиях.

Кадис на секунду прикрыла глаза, затем открыла и еще раз доброжелательно улыбнулась Биологис.

— Госпожа Туум, пока эти слегка застоявшиеся ребята до вас не дорвались, в ваших интересах пояснить происходящее по хорошему.

— Я, я, я не могу вам рассказывать… Я никому не могу говорить об этом… Мне нельзя… — Панически повторяла она, все глубже забиваясь в угол, а затем схватилась за сердце и сползла по стене. Из её носа и ушей показались струйки крови.

— Сработал пси-блок. — Заорала Кадис. — Ковальски, неотложная помощь! Это инсульт!

Кали рванула к лежащему телу, на ходу доставая инжектор, бросила его Кадис. — Ввести внутримышечно. — Взмахнула ножницами, разрезая балахон, и, пару раз широким жестом проведя по бабушке какой — то салфеткой воткнула ей под ключицу длинную иглу, вытащила проводник и немедля затрамбовала вглубь потрясающей длины катетер.

— Антикоагулянты есть, снижаем давление, пытаемся купировать отёк мозга. — Комментировала она вслух, подключая к катетеру высокотехнологичного вида банки с препаратами. Те натужно гудели, видимо встроенными механизмами, явно накачивая старушку чем-то очень медицинским.

Её глаза открылись, левый, полностью залитый кровью уехал куда то далеко под лоб и наружу, рот перекосился в странной гримасе. Она слабеющей рукой с почти негнущимися пальцами вцепилась в одежду Ковальски и прохрипела.

— Все равно не найдете. Никогда не поймаете… Мой мальчик умнее всех вас.

— Блок сгорел. — Сказала Кадис. — Все что он мог натворить — уже натворил, хуже уже не будет.

— Только бабка прямо ёбу дала. — Ответила Кали. — И в данном случае это моё медицинское заключение. Так что может хуже нам уже и не важно. Хотя… — Она склонилась к телу и доверительно зашептала на ушко.

— Мы хотим помочь вашему мальчику, но для этого нам нужно встретится с ним.

— Тебе не обмануть меня… — Прокаркала Биологис. — Вы не найдете его никогда… — И захохотала.

— Но он же не знает, что с вами случилось, он наверняка будет волноваться. Что нам ему сказать? — Нежно пропела рыжая.

— Скажите ему пусть уходит, ему не место в этом городе. Потрошитель найдет его, я так боюсь что Потрошитель найдет его…

— Конечно — конечно. — Погладила её по голове Кали. — Я обязательно скажу ему чтобы уходил. Но для этого мне нужно с ним встретиться. Как он может встретится со мной?

— Старый синем…Старый синема, в Сити. Он бывает там по ночам.

Бесчувственное тело мы доставили в ближайшую больницу, но буквально на пороге Биологис издала последний хрип и бескомпромиссно отправила на суд Императора свою грешную душу.

Кадис внимательно смотрела на капли воды на своей руке. Задумчиво сказала.

— Только что все резко стало значительно хуже. Мне кажется, или эти капли красные? Может просто так падает свет фонаря?

— На вид вполне обычная вода, моя госпожа. — Тихо сказал я.

— Ковальски, транквилизатор. — Скомандовала она.

Рыжая быстро набрала пару ампул в инжектор и прижала его к шее командира.

Та закрыла глаза, выдохнула, встряхнулась и открыла глаза.

— Я вижу кровавый дождь. Дело обычное, частая манифестация факта появления нерожденного. Но вы его не видите. Значит явление еще не свершилось. Демона настойчиво зовут, он пока не прорвался в реальность из Имматериума. Но уже совсем близко.

Возможен ритуал или просто массовые жертвоприношения без твердой оккультной основы…- Она прервалась и добавила задумчиво. — А почему я этого не почуяла?

— Далеко? — Пожал плечами Борис.

— Возможно. — Неуверенно согласилась страйк-коммандер. — Манифестация может происходить хоть по всей планете. Это зависит от силы приближающейся твари. Посмотрим на ближайшее место убийства, попробуем взять след, если он есть…

Что ж. План был точно ничем не хуже любого другого.

Узкий переулок оказался тупиковым, знакомая по фото из газеты лапшичная также присутствовала. Обведенные мелом контуры на асфальте, желтая лента ограждения и остатки крови тоже были на своих местах.

— Осмотр, ауспицирование. Эйден, мне нужно понимать что здесь с подземными коммуникациями. — Распорядилась Кадис.

— Исполняю. — Ответил я и мысленно щелкнул хвостом.

Борис, переступил ленту и прошелся по переулку. В конце наличествовали мусорные баки, которые явно сегодня не вывозили, потому как переулок был перекрыт. Две двери, из аптеки и из ресторанчика. Посреди обнаружился люк, уходящий в канализацию. Да и через стену, замыкающую тупик в целом вполне можно было перелезть. С другой стороны ее обнаружился заросший кустами дворик, куда и отправился арбитр.

— На ауспиксе несколько крыс в ресторанчике, под землей канализационная труба, места впадения в коллектор не вижу. — Доложил я. — Ширины достаточно для человека.

— А запах крови здесь значительно острее. — Задумчиво проговорила Кадис. — Как будто стою посреди мясного цеха. И движение варпа здесь явно происходило. Фрэнк, загляни в канализацию. — Она прикрыла глаза. — Похоже на ритуал призыва, однако, смерть произошла не здесь, что сильно уменьшает эффективность. Но… Кто-то из Имматериума и так рвется сюда? Использует и эту кровь в своих целях? Оно вообще очень жадно до крови… Может вообще никакого ритуала не было? Просто пролилось много крови, произошли массовые убийства или казни? Тогда почему мы об этом не знаем?

— Может это произошло прямо ночью, когда поменялся дождь? И вести еще не успели разлететься? — Меланхолично поинтересовался я.

Кадис переменилась в лице.

— Мониторинг полицейской радиоволны. — Приказала она. Я тут же занялся настройками вокса.

— Пока обычная перекличка, моя госпожа.

Из люка показался Фрэнк.

— Ржавчина на скобах не тронута, следов обуви нет. Здесь уже давно не было человека. — Он с некоторым напряжением задвинул массивную крышку.

— На пороге у двери ресторана несколько темных капель. — Прищурился я. — Кровь? Судя по рисунку, капля упала сверху, а не была разбрызгана. Да и в непосредственной близости больше следов нет.

— Вскрывай. — Щелкнула пальцами страйк-коммандер.

Мультиключ с хрустом зашел в замочную скважину и через несколько секунд дверь гостеприимно открылась. Из под ног с визгом разбежались видимо местные крысы, больше напоминающие неприлично крупных тараканов.

Щелкнул выключатель, желтоватый электрический свет залил небольшую кухню. Большей частью её занимала крупная варочная панель, разделочный стол и низкий холодильник под ним, видимо для экономии места, духовой шкаф и, заросшая паутиной, видимо нерабочая, вытяжка.

Фрэнк отправился в подвал, а мы осмотрелись повнимательнее.

На разделочных досках нашлись следы крови, на ножах — следы применения в виде царапин и даже небольших сколов, и несколько крупных кусков мяса в холодильнике. В чуть погнутом измельчителе обнаружились костные останки.

Кали пошевелила скальпелем стейк.

— По структуре не грокс, и не птица… Без анализа уверенно не скажу, но очень может быть человеческим. А вот эти костные отломки, когда были целыми, вполне возможно формировали лучезапястный сустав. Хотя… — Она достала из сумки диагностор и ткнула им в мясо. Посмотрела на экран, задумчиво протянула. — Даааа, диагностор считает, что этот человек определенно мёртв.

Снизу раздался голос гвардейца.

— Тут холодильник с мясом животных и стеллаж с винными бутылками. — Послышался хлопок пробки. — Тьфу! А вот в бутылках кровь…

— И ведь возле каждого места преступления было какое то предприятие питания. Но поскольку они не принадлежали одной сети, я не посчитал это важным. — Задумчиво сказал Борис.

— Кровь не везде. — Снова отозвался Фрэнк. — Только три крайние. — Он поднялся наверх и заглянул в журнал учета, провел пальцем по графам.

— Повара сплошь женщины. Четыре человека, работают посменно.

— Будем брать? — Поинтересовался я.

— Нет. — Отрезала Кадис. — Передаём все местным энфорсерам и возвращаемся в расположение за тяжелым оружием. Фрэнк — берешь хэви стаббер. Если то, что прет сюда из Имматериума таки прорвет завесу, нам нужно будет очень много огневой мощи.

Дождь усилился. Сонный владелец апартаментов открыл дверь и сразу предложил оплатить квартиру еще на сутки. Какой он у нас оптимист, подумал я. И, судя по внезапно побелевшей лицом Кадис, имел на то основания. Командир впихнула ему пригоршню монет и решительно отправила его за дверь.

Повернулась к нам. Вдохнула, выдохнула.

— Во-первых не «если», а «когда». Завеса будет прорвана, с этим мы ничего не сделаем. Во вторых это не один большой демон. Это легион младых.

— Блять. — Не знаю, кто это сказал. Вполне возможно даже я сам. — Может быть сразу привлечем Силы Планетарной Обороны?

— Против демонов? Большая часть сразу разбежится, теряя штаны. Остальных придется… Зачистить после. Для сохранения тайны. — Мрачно сказала страйк-коммандер. — Я не то чтобы брезглива, котики, но по человечески прямо очень бы не хотелось. — Она подняла глаза и посмотрела кажется просто мне в душу. — Это наша задача, работать во тьме, чтобы многие могли жить на свете. — Немного помолчала и продолжила. — Крупных тварей я не чувствую, значит вероятны локальные прорывы в местах источнения Завесы. Места преступлений, бойни, и, в идеале, конечно, места где массово и единовременно убиты люди. Их психический крик, как бы не был он слаб по отдельности, вместе режет Грань как нож мясника тушу грокса. Это… Видимо заблудившаяся в Имматериуме и опоздавшая ко времени капля Кровавого Потока. Так что скоро сюда прибудет толпа мелких, но крайне опасных пираний, жаждущих залить улицы кровью во имя Кхорна и подбросить к его трону свежих черепов. Если бы мы знали место ритуала…И если это ритуал. Тогда были бы шансы его прервать.

А так…- Она глубоко вздохнула. — Есть шанс, что придется побыть пожарной командой. Попытаться локализовать крупные разрывы и закрыть их на месте. Заложить их «камнями, своими делами, своими телами, своими врагами, своими друзьями, только бы худшего не допустить*». Ну и молится Императору, чтобы их было не слишком много.

*текст песни «Инквизиция» группы 'Ворожея отражений

— Можно попробовать сбросить пар. — Бесцветным голосом предложил Борис. — С помощью ганкаттера притащить сотни полторы человек — это всяко больше, чем убили местные, на спутник планеты. И расстрелять там из хэви — стаббера. Поток выльется в места абсолютно безлюдные и через время большая часть слабых демонов сама развоплотится. Потом дочистить оставшихся.

Повисло молчание.

Никак не комментируя, Кадис нажала на тангенту вокса.

— Кадис вызывает ганкаттер, Кадис вызывает ганкаттер. Ню, на связь.

Из динамика раздался протяжный зевок.

— Даааааа… В смысле, на связи, лечу! Куда лететь, кого бомбить?

— Выдвигайся по координатам вокса, как можно быстрее.

— Принято. Через 10 минут буду.

— Кадис закончила. — Коммандер отпустила тангенту. — Начнём со старого синема. Если это место ритуала, у нас есть шанс. Фрэнк?

Тот открыл карту.

— Расположен на окраине Сити. Координаты зафиксировал, передаю на ганкаттер. — Он не отрывал взгляда от карты. — Комплекс достаточно большой. Видимо, сейчас не актуален, отмечен как здания под снос.

Буквально через 5 минут вой двигателей и поток воздуха, едва не сметающий крыши с домов, намекнули, что наше транспортное средство прибыло с опережением графика и зависло как можно ниже над домами.

Как только аппарель открылась достаточно широко, мы бодро вкатились внутрь и двинулись в кабину, чтобы обнаружить Ню, которая закусив зубную щетку и держась обеими руками за штурвал стабилизировала ганкаттер над самой крышей, ногой пытаясь дотянуться до тангенты вокса, разрывающегося от яростных запросов местной службы контроля.

— Борис, кажется время показать им большие яйца Арбитрата. — Кивнул на плюющийся возмущением диспетчера аппарат, Фрэнк.

— А можно как то избежать этого зрелища? — Поинтересовалась Ковальски.

— Конечно, отвернись. — Сказала ей Кадис и подтолкнула судью к передатчику.

— Работает Арбитрат! — Гаркнул тот, прожав тангенту. — Судья Борис Шауфель, требую полного содействия!

— Принято, Судья. — Отозвался вокс. — Требуется ли огневая поддержка специальных отрядов полиции или СПО?

— Благодарю за содействие. Поддержка не требуется. Шауфель прием окончил. — Бородач повесил тангенту.

— Ню. Высота 1 километр, круг над Сити, геометрический центр по центру города, диаметр четыре километра.

Ганкаттер бодро шел по кругу над городом, страйк — коммандер обмякла в кресле, прикрыв глаза и слушая биение струн нереальности. — Ритуал идёт. — Тихо произнесла она. — Чувствую. Плохо, как через подушку.

Внезапно, коммандер выгнулась едва ли не как гимнастка, которую внезпно пробил разряд электродвижущей силы. С трудом переводя дыхание она заорала.

— Прямо под нами, в метро! Ню, снижайся к ближайшей станции! Счет на минуты! Всем приготовится к высадке! Полная боевая готовность!

Свалившись с небес в едва ли не в свободном падении, сменившимся оглушительным воем перегретых двигателей, ганкаттер завис над газоном перед станцией не помяв ни травинки. Только припорошенные пылью старушки у входа, что торговали варёной кукурузой, протёрли глаза и вернули на место отвисшие челюсти, как мы уже бодрой рысью побежали внутрь.

— Работает Арбитрат! Освободите дорогу! Посторонись! — Орали мы надрывая глотку и безжалостно распихивая немногих попадающихся на пути прохожих. Большая часть, в панике, разбегалась сама.

Судя по низкому гулу за нашими спинами, ганкаттер наконец полностью опустился на газон.

Я обернулся.

Сдвинув вбок секцию кокпита, Ню высунулась, бочком, но почти по пояс, подмигнула мне и пафосным жестом нацепила на нос очки — капли, со словами.

— Я вас здесь подожду.

Фрэнк забросил конец ленты в недра хэви — стаббера, чем — то лязгнул и дёрнул затвор.

Я сделал мысленную пометку с этого момента находиться строго ЗА гвардейцем, при любых обстоятельствах.

Как нож сквозь масло мы шли через казалось бы плотную толпу на самой станции.

— В тоннель! — Махнула рукой Кадис. — Это там! Где-то в технических проходах.

Фрэнк схватил за груки ближайшего адмеха в красном балахоне и сильно встряхнул, приподняв над полом. Раздался мехнический лязг, надеюсь то, что из шестеренки посыпались какие-то мелкие детали мне просто показалось.

— Карту технических тоннелей! Быстро!

— На-на-надо в подсобку пр-ройти! Там е-есть карта! — Слегка заикаясь ответила его жертва.

Видимо чуя запах жареного люди активно начали тянуться к выходу из метро. Крики ужаса и начало давки шли в комплекте.

— Внимание! По техническим причинам станция закрывается. Просим всех граждан, соблюдая спокойствие, покинуть помещения через основной выход. Обратите внимание на ваших соседей, при необходимости окажите помощь женщинам, детям и старикам.

Повторяю, гражданам необходимо немедленно покинуть станцию через основной выход. К нарушителям будут приняты меры административного воздействия.

Как ни странно, это похоже успокоило людей, и они потянулись на выход заметно организованнее, я увидел как крупный мужчина подхватил на руки и понес к выходу ребенка. Какая-то дама в шикарной шляпе взяла под руку с трудом идущего старика. К процессу подключился полицейский патруль, регулируя движение народа на подходах к эскалаторам.

Страйк-коммандер опустила громкоговоритель вытерла со лба крупные капли пота.

— Смерти в давке — это был бы пиздец, прямо здесь и сейчас. — Внезапно сильно ослабевшим голосом сказала она и вернула устройство Фрэнку.

— Центральный участок и всем патрулям метрополитена, циркулярно. Арбитр Борис Шауфель. Требую немедленной и полной эвакуации людей со станций малой кольцевой линии метрополитена.

— Центральный принял. Команда на эвакуацию отдана. — Прохрипел вокс.

Подбежал Фрэнк вместе с мясом вырванной из стены схемой технических тоннелей.

— Через пятсот метров за аппертурой тоннеля есть боковая техническая линия, заканчивающаяся тупиком. Судя по карте, нам туда.

— В поезд. — Махнула рукой Кадис и мы побежали к головному вагону. Дверь кабины машиниста была не закрыта, мы ввалились и госпожа страйк — коммандер решительно потянула рычаг. Завыли тяговые электромоторы, поезд задрожал, хлопнул закрывшимися дверями вагонов и начал медленно набирать скорость.

— Переключить стрелку E4 на технический съезд. — Прокричала она в переговорное устройство. — Переключено. — Раздался напряженный голос в воксе.

Высекая искры из под колёс, поезд свернул на стрелке. Раздался отчаянный визг тормозов и шипение пневматики. С хрустом протащившись по рельсам, поезд остановился впритык к стоящему в тоннеле вагону. В темноте, разрезаемой только светом фар нашего локомотива, мы увидели знакомый белый вагон, с логотипом швейной фабрики.

Защелкал авгур, простреливая его стенки в рентгеновском диапазоне.

— Множественные человеческие тела, в положении лёжа, движения не наблюдаю. Вероятно, мертвы. — Коротко доложил я результаты.

— Включаем фонари, внимательно все осматриваем, без команды не стрелять. — Распорядилась Кадис, и мы дружно выкатились наружу, занимая укрытия. — Ритуал происходил в вагоне. — Её голос упал. — И он завершен.

Мы рванули к вагону. Сквозь покрытые бурыми разводами в форме оккультных символов окна, были видны тела. Около полутора сотен плотно упакованных женских тел в форме швейного предприятия, погибшие от страшных ран, тёмными пастями скалящихся с рук, ног и шей. Залитая кровью шляпка с вуалеткой сиротливо лежала возле распахнутых дверей.

Мы вошли, с оружием на готове.

Страйк-коммандер смотрела происходящее широко раскрытыми черными глазами — расширившиеся зрачки полностью спрятали цвет её глаз. — Рискованно. — Тихо сказала она себе под нос. Вдохнула, как перед прыжком в воду. Затем прикрыла глаза и сложила пальцы в каком — то сложном оккультном символе, вслух сказав лишь.

— Жгите всё. И молитесь. От всей души, блядь, молитесь.

Зашипел, разгораясь, запальник под стволом, а потом, куда басовитее загудел, выбрасывая струю пламени, огнемёт в руках Ковальски. Тела и сидения занялись коптящим пламенем.

Фрэнк, отхватив ножом несколько кусков обивки, разбрасывал импровизированные факелы, делая освещение тоннеля равномернее.

Внезапно раздался протяжный скрежет, заставляющий мурашки бежать по загривку, а желудок сжиматься в холодный липкий ком под сердцем. Будто кто-то начал выворачивать сталь конструкций, выжимая её словно тряпку. У головы вагона воздух задрожал, как марево в жаркий день над раскаленным асфальтом. Гвардеец мгновенно направил в эту сторону стаббер и выбрал свободный ход спускового крючка.

Прокол в Грани реальности появился как всегда внезапно. В нос ударила, заставляя закашлятся, горячая волна с запахом озона и горящей серы. Через светящееся многоцветье портала рванулись в реальность, звонко стуча копытами по металлическому полу, невысокие, как подростки, ярко-красные твари. Очень физически развитые подростки, с длинными, антрацитово — черными когтями и глазами, горящими цветом расплавленного металла.

Рычание, визг и вой ударили по ушам, мгновенно заглушенные длинной очередью хэви-стаббера.

На кинжальной дистанции тяжелые пули снесли четверых демонов, как кегли, расплескивая ихор из пробитой насквозь головы, отрывая когтистую лапу вместе с куском плеча, разворачивая грудную клетку твари, как чудовищный цветок, с лепестками из рёбер и венчиком из сизых внутренностей, истекающих желтой кровью. Визг и крики боли пронеслись по тоннелю, сменившись невнятным хрипом и бульканием.

Переступая тела поверженных, из портала ломилась следующая волна.

Сноп картечи из дробовика Бориса пронесся навстречу, вскользь зацепив яростно зашипевшую тварь.

Я чуть присел, наводя плазменный пистолет на демонов и позволяя автостабу на предплечье второй руки смотреть приблизительно в ту же сторону. Вздох генератора плазмы и три хлопка задавленного глушителем звука автостаба слились воедино, со звоном покатились по полу раскалённые гильзы. Шар перегретого газа практически испарил тело демона, заставив голову и конечности со стуком упасть наземь. Три пули вошли в ярко-красную плоть твари рядом, та упала на колени, что-то сдавлено провыла, брызгая шипящей кислотной слюной, глаза её погасли, а тело завалилось назад, частично блокируя разлом. И тут же отлетело от могучего пинка.

Пригнувшиесь, в портал протискивалась крупная тварь, размером с очень большого мужчину, с топром в руке, в бронзовом нагруднике и отливающей в основании сталью короной из сросшихся рогов на голове. Вперившись в нас взглядом, демон повелительно зарычал указывая когтистым перстом в нашу сторону. Из-за его спины раздался многоголосый вой меньших порождений варпа, услышавших команду. Это звук пробежался по всему телу, ударил в голову, я почувствовал слабость в ногах и попятился. Схватился за брусок пластиковой взрывчатки, втыкая в него детонатор, но ноги уже сами несли меня подальше от этой жуткой твари. Краем глаза я заметил, что в ту же сторону движется Фрэнк.

Разлом, подрагивая, расширился, Кадис у меня за спиной зарычала не хуже демона, как будто выжимала тяжелую штангу.

— И не убоюсь я зла и нечестивого, ибо Император пребудет со мной!

Голос Бориса классической цитатой отцов церкви разрезал визг и вопли беснующихся тварей варпа, и мне, кажется, стало немного легче. Но самое важное было, к чему это он вел! Сорвав с разгрузки ребристую фраг — гранату он швырнул её в сторону дьявольской толпы.

И немного прогадал. Отрекошетив от незамеченного в полутьме поручня, граната упала слишком близко и немедленно взорвалась. Взрывом его бросило на пол, осколки порвали на части его плащ, пластины карапаса погнулись, блеснули в слабом, неверном свете рваные края тёмных пробоин.

Оказавшаяся на линии фронта Ковальски ловко увернулась от размашистого удара топора первого демона и немедленно отхватила несколько ударов когтистыми лапами его соседей.

Один явно уперся в скрытую под одеждой броню, а вот два других раскрасили хирургеона кровавыми узорами.

Та заорала и широким веером залила все вокруг струёй огня. Демоны, попавшие под струю прометия, с воплями загорелись, хотя и не так ярко, как хотелось бы.

В этот момент Фрэнк обернулся и, видимо решив помочь коллеге скрыться от противника, швырнул в ее сторону дымовую гранату, попав точно в голову демона с короной. Граната бабахнула, все вокруг быстро заполнилось плотным белым дымом.

Кадис закричала совсем нечеловеческим голосом, от чего кажется содрогнулся даже рокерит стен, её глаза засветились электрически синим светом, из носа, ушей и из под век медленно чертили свой путь струйки черной крови. Не прекращая кричать она с силой свела руки, портал в Имматериум неуверенно запульсировал, блеснул вспышкой молний и закрылся.

Облегчение ощущалось почти физически. Нечто отвратительное, что заглядывало в мир, вновь было вновь по ту сторону Завесы.

Однако, судя по воплям, прошедшие портал демоны были еще здесь.

Я развернулся в дверях и тщательно прицелившись в неясный силуэт демона в тумане, выстрелил с двух рук. Шар плазмы улетел по назначению, а вот автостаб издал сухой щелчок осечки.

Тень демона трижды взмахнула топором, высекая искры из карапаса арбитра. Последний удар проломил нагрудник, и кровь бодрой струёй потекла на пол вагона, быстро собираясь в заметную лужу. Летящая в его сторону Кадис, с обнаженным мечом, поскользнулась, едва успев схватиться за поручень. Удар вышел не таким красивым, как мог бы, но попал в цель и увернутся у демона не получилось. Клинок вошел глубоко куда-то под ключицу и на мгновение вспыхнул ярким белым светом, от чего рогатый заметно передернулся и даже пошатнулся. Фрэнк присоединился к веселью с ножом наперевес, быть может не очень эффективно, но с большим чувством тыча одну из тварей куда то в подреберье.

— Наберут, блять, по объявлениям, а они тут нахуй кровью истекают. — Ковальски, матерясь как сапожник, зажала рану Бориса перевязочным пакетом и воткнула куда-то глубже нечто вроде толстого шприца, заполненного белым порошком, активно вводя его в рану. Арбитр открыл глаза и с большим трудом стал на колени, продолжая горячо молится Императору.

Я прицельно засадил по демону короткой очередью из плазмы, но тот как-то играючи легко уклонился и с рёвом начал рубить страйк — коммандера, а его подпевалы протянули к ней длинные, острые когти. Вспышка силового поля отразила первую атаку, от второй Кадис ушла чуть сместившись с линии, а вот третья чувствительно прилетела куда то в плечо, вызвав на мгновение гримасу боли. Но отвлечь от главной цели её не удалось. Следующей атакой командир разрубила здоровяка с топором надвое. Наискосок, от плеча к бедру. Брызнул ихор, две половинки демона сиротливо сползли на пол вагона. Стоящий с ним рядом нерожденный поменьше завопил, дернулся, пошел рябью, как изображение на экране неисправного когитатора, и с тихим хлопком исчез.

В развеивающемся дыму остался один, крайне удивленный исчезновением своих подельников, уродец. В обгоревшем вагоне, заполненном трупами, он смотрелся как-то даже…естественной деталью интерьера? Впрочем, циничная Ковальски без тени сомнения тут же воткнула ему в брюхо скальпель. Демон посмотрел на неё как-то даже обижено, и также немедля исчез.

— А хули ты думал, освященная сталь. — С крайне довольным лицом поведала рыжая, вытирая инструмент медицинской салфеткой.

Кадис вложила меч в ножны, с трудом переводя дыхание.

— Первую помощь оказать, следы ритуала полностью уничтожить. И будем выбираться отсюда. Нужно найти того, кто заварил эту блядскую кашу.

Кадис прикрыла глаза и мне как то резко стало повеселее. При всей моей любви к твёрдой науке, все таки в биомансии есть своя прелесть.

Ковальски плотно занялась серьезно пострадавшим Борисом.

Я щелкнул авгуром. Судя по его показаниям к нам по туннелю двигались десяток человек в довольно тяжелой броне, переговариваясь на полицейской волне, о чем я не примнул немедля сообщить командиру.

— Нельзя подпускать их близко. — Решительно сказала Кадис. — Борис, займись.

Тот с трудом приподнялся и сел. Я немедля подал ему полицейскую рацию, и сообщил. — Сейчас подходят к хвосту нашего поезда, значит им надо пройти до места еще четыре вагона.

Борис нажал на кнопку рации.

— Вольный маршал Борис Шауфель на связи. Отряд из десяти человек у хвостового вагона поезда, оставайтесь на своей позиции.

Ответ не заставил себя ждать.

— Капитан Вайс, отряд специального назначения полиции Сити. К сожалению, судья, ваши полномочия поставлены под сомнение. Пожалуйста оставайтесь на месте, опустите оружие и поднимите руки

— Кем поставлены под сомнение? — Холодно осведомился Борис.

— Я сообщил вам все необходимое. Ожидаю от вас полного сотрудничества.

Кадис поглядела на Ковальски.

— Жжем все что не догорело.

Та кивнула и до железки высадила картридж огнемёта в вагон. Он знатно разгорелся и в тоннеле стало по настоящему неуютно. Страйк — коммандер кивнула, и мы двинулись навстречу полицейским. Особенно бодрило двигатся то, что начал помалу заниматься уже наш поезд. В общем встретились мы довольно быстро, хотя почему-то нам были не очень рады.

— Пожар! Горим! — Крайне убедительно завопила Ковальски.

Что вместе с ощутимой волной жара со стороны уже второго активно разгорающегося состава впечатляло особенно сильно. Так что к выходу, несмотря на малоубедительные попытки капитана Вайса навести порядок, полицейские бежали впереди нас, местами с ощутимым отрывом.

Когда мы вышли в основной тоннель, где работа вентиляции уже позволяла более-менее дышать, самый крупный энфорсер содрал с себя шлем, демонстрируя покрытое крупными каплями пота лицо, и невежливо поинтересовался.

— Ну так кто у вас тут главный?

— Борис Шауфель, Вольный Маршал. — Обратил на него непроницаемый взор гогглов арбитр.

— Оружие на пол! Значок сдать! Здесь сейчас все будет закрыто и оцеплено!

— Вы не имеете права изымать сигну арбитрата. — Очень спокойно заметила Кадис. — Давайте остановимся на том, что мы не оказываем сопротивления, убираем оружие, и проясняем вопрос о полномочиях любым взаимоприемлемым способом.

— Дамочка! Оружие будет сдано! А вы не будете говорить поперек вашего прямого начальника. Если это конечно и впрямь арбитр.

Я ненавязчиво вытащил из разгрузки кусок пластида со вставленным детонатором и поинтересовался на глоссии.

— Госпожа Кадис, может мне приобнять этого парня?

— Или я могу его приобнять. — Пожала плечами Ковальски. — Этого он тоже видимо не ждет.

— Полагаю, с этим успееться. — С явным сожалением в голосе произнесла страйк-коммандер.

Видимо ей в этой идее тоже виделась некая прелесть, но здравый смысл возобладал.

Во время разговора на непонятном языке, капитан на глазах зверел и в какой то момент сорвался. Фрэнку прилетело прикладом по голове.

— Ребята, ну я только их собрала из того что было! Куда сразу разбирать⁈ — С искренним возмущением завопила Ковальски.

Гвардеец в свою очередь посмотрел на приклад. Пощупал лоб. Приподнял бровь и удивленно посмотрел на несколько ошарашенного таким течением процесса энфорсера.

— Вы слишком много себе позволяете, Вайс. — Строго посмотрел на него Борис. — Давайте — ка выйдем отсюда и проясним все вопросы принадлежности и юрисдикции.

— А также террористического акта, который вы устроили в метро! — Возмущенно завопил капитан.

— И это тоже. — Легко согласился арбитр.

Под конвоем мы двинулись к поверхности. Дамам даже не помогли поднятся с колеи на платформу, что по местным меркам видимо было пределом бестактности.

Станция была полностью очищена от гражданских, эскалаторы выключены — пришлось подниматся пешком. Наверху обнаружилось мощное оцепление. Судя по недовольным крикам из толпы метро и впрямь заблокировали не только по месту, вызвав локальный коллапс транспортной системы.

Особое отношение к нам выразилось и в том, что при тотальном запрете на движение мобилей в Сити, нас погрузили в специально подогнанный фургон. После чего немедленно двинулись в сторону управления.

На месте нас сразу определили в подвал, предварительно потребовав сдать оружие и настаивая на обыске. Обыск в принципе провели достаточно профессионально. Естественно, мгновенно обнаружив у госпожи Кадис инсигнию аколита Инквизиции.

— К-к-капитан. — Дрожащим голосом воззвал к начальству офицер, демонстрируя улов.

Госпожа Кадис уперла руки в бока и смотрела на него с немалой долей иронии.

Капитан закрыл лицо рукой, продемонстрировав классический фэйспалм. Затем открыл глаза, и уже заметно тщательнее подбирая слова и интонации обозначил.

— Я все еще не уверен, что должен принести свои извинения, но готов выслушать вашу позицию по произошедшему.

— В общем достаточно будет вывести нас из подвала, принести кофе и можно обойтись без извинений. Извинения дело такое… А вот кофе было бы отлично. — Немедля заметила рыжая.

— Ковальски, спокойно. — Примирительно подняла ладони Кадис. Обернулась к Вайсу. — Я полагаю это можно обсудить тет-а-тет.

— Значит у вас еще и командир баба. — Раздраженно и несколько обреченно прокомментировал тот. Хорошо живем… Что ж, дамочка. Давайте обсудим. — Он взглянул на офицеров и глазами указал им на дверь. Те очень тихо и довольно быстро потянулись на выход.

Когда дверь за ними закрылась, страйк-коммандер глубоко вздохнула, расслабила плечи и максимально вежливым тоном сказала.

— В первую очередь приношу свои извинения, это действительно была очень грубая работа. Однако времени практически не было, готовился прорыв…

— Прорыв? — С полным непониманием в голосе произнес капитан.

Только тут кажется Кадис осознала всю бесперспективность попытки во всей полноте объяснить ситуацию человеку, которого никак нельзя было информировать о сути — например, самом факте существования демонов. Во избежание практической необходимости затем в темпе устраивать ему сердечный приступ.

— Проблемы. Очень большие проблему. — Максимально компактно донесла она ту часть сути, которую огласить было в общем-то можно.

— Какого черта? У нас тихое, спокойное местечко. Из всех проблем этот драный потрошитель и эта драная политическая возня! Какого черта вы тут забыли⁈

— Вообще то мы здесь по совершенно несвязанному делу. Планировали тихо решить свои вопросы и спокойно убраться. Но тут у вас Потрошитель. А у нас — абсолютно натуральный Арбитр. Честное слово, настоящий Вольный Маршал, до сих пор и официально. — Она закатила глаза. — Но расследуя это дело мы столкнулись… С проблемой по нашему прямому профилю. К сожалению, как я уже говорила, пришлось действовать быстро и для этого на некоторое время остановить метро. Критически важно было избежать человеческих жертв.

Сейчас эта проблема устранена. Почему это случилось именно сейчас — надо еще разбиратся. Не исключено, что из-за нашего прибытия.

Капитан поднял руки, как будто сдаваясь на милость обстоятельств непреодолимой силы.

— Хорошо. Я ничерта не понимаю, какого лешего вы здесь воротите. На самом деле, инсигния еще будет проверена на подлинность, до этого момента прошу вас не покидать участка. Будем разбираться.

— Капитан, еще один момент. Кое-что по делу Потрошителя мы все таки успели нарыть. — Она коротко изложила наши находки по крови и предприятию общественного питания, где происходила разделка. Ордо Общепитус, блин. Знай наших.

Тот стал еще поспокойнее и внимательнее к словам.

— Благодарю за содействие. Это все еще сбивает меня с толку, но дело Потрошителя мы тогда забираем целиком и полностью. А вас просим пока…Хотя бы ничего не сжигать больше. Окей?

— Обычно мы так не делаем. — Возмутилась Кадис, но тут же спохватилась. — То есть да, конечно делаем…Обычно не так громко.

— И с вами, госпожа…

— Кадис.

— Мы сейчас поднимемся и действительно определим пределы полномочий и прочего. Ваших подчиненных я более не задерживаю, вы сможете с ними встретится чуть позже. Однако мне следует знать, что именно докладывать начальству. Если я просто скажу что вы из Инквизиции, меня начнут спрашивать откуда конкретно, кто вас послал, за каким ч…И вот это вот все.

— Я думаю мы совместно определимся, что доложить. Потому как мне не хотелось бы лишней шумихи. Когда люди слышат про Инквизицию, они почему-то часто начинают паниковать…

— Действительно, почему бы это? — С каждого звука в речи капитана можно было добыть килограмм иронии и пару граммов змеиного яда. — Это же не Инквизиция сожгла к хренам два поезда в метро, нет?

— Они были пустые… Ладно, в них не было людей… Живых. — Обозначила Кадис. — По крайней мере поезд нами реквизированный был пуст. Приношу извинения.

— Разберемся. Или по крайней мере определимся, кому посылать запрос на возмещение ущерба.

Вот тут Кадис поморщилась, будто неспелого плойна откусила. Да, известный исключительной скаредностью пан Тадеуш, личный секретарь господина Инквизитора, определенно постарается сделать жизнь любого аколита, принесшего в отчую ретюну перспективу дополнительных расходов, предельно унизительной и мизерабельной.

Тут наши пути разошлись.

Мы отправились в лазарет, зализывать раны, а наша госпожа — в кабинет капитана Вайса.

На пути её ждала неожиданная встреча. Из одной из допросных выкатился взъерошеный детектив Рикард. Судя по его внешнему виду, допрашивал в этот раз не он, допрашивали его. Увидев Кадис он приосанился, перекатился с пятки на носок, плюнул себе под ноги и недовольно покачав головой ушел прочь. Та пожала плечами — да, попал под раздачу мужик. Но у всех свои профессиональные риски.

В кабинете капитана и впрямь нашелся дрянной рекаф из местного автомата.

— Итак, госпожа Кадис. Составим официальную версию? — Вайс затянулся лхо и выпустил вверх струйку дыма.

— Давайте немного о том, что произошло фактически, в пределах, допустимых к оглашению среди узкого круга ограниченных лиц. Помимо основной деятельности Потрошителя, в метро произошло массовое убийство швей. Это их фирменный вагон находился в тупике технического тоннеля. Произведено оно было вероятно культистами либо… неким человеком, в ритуальных целях и мы не успели его предотвратить. Трупы нам пришлось сжечь — такова необходимая процедура. Полностью раскрутить этот след мы пока не успели.

Полномочия Вольного Маршала будут подтверждены, при любой проверке. Так что можно сойтись на том, что это была операция арбитрата, по выявлению деятельности всё того же Потрошителя.

— То есть вы предлагаете нам сообщить, что оставив привычки одиночного серийного убийцы, Потрошитель внезапно вырезал целый вагон швеек?

— Ну, уже очевидно, что у него больше жертв чем кажется. Крови на каждом месте преступления — или инсценировки, находят значительно больше,чем может быть в организме одного человека. Более того, мы обнаружили место, где происходили масовые расчленения и консервация крови.

— Допустим. — Он кивнул головой. — Тогда вернемся к вопросу о юрисдикции. Ваше подразделение и непосредственный начальник?

Кадис поморщилась, как делала всегда, когда приходилось расставаться с несколькими байтами ценной, и тем более правдивой, информации.

— Ордо Маллеус. Инквизитор Ниро Липпе.

— Никогда не слышал. Ну да ладно. — Он побарабанил пальцами по столу. — Я, да…Я вас сейчас отпущу. Понятно, дальнейшие последствия могут быть самыми разными. В зависимости от того как отреагирует правительство. Ничего не могу обещать. Однако, пока не объявлено обратного… Как, я так понимаю ваше присутствие афишировать нежелательно?

— Да, это не является полномасштабной операцией Инквизиции, из тех, когда стучат инсигнией по губернаторским столам и устраивают массированные аутодафе. Так что лучше было бы поступить именно так. Зачем лишний раз нервировать людей? И как минимум потому, что ответственного за массовые убийства в метро еще предстоит найти. Есть шанс, что он не знает о присутствии помимо Арбитрата еще и Инквизиции. Однако то, что он поторопился — не слишком обнадеживает.

— Понятно… В общем, пока нет других указаний, мы готовы оказать любую поддержку, включая огневую. Обращайтесь, если что. — Он явно был не в восторге от сложившейся ситуации, но гнев явно сменился стадией анализа, оценки и осторожного выбора политической позиции в извечной игре между имперскими Адептусами и местной планетарной властью.

— Очень надеюсь, что нам больше не прийдется затыкать собой… кризисных ситуаций и производить столько шума. — Искренне сказала Кадис. — И спасибо за поддержку.

Мы встретились в лазарете, уже успев получить первую помощь.

— Ну что, бойцы. Полномочия подтверждены. Наверх пойдет информация о операции Арбитрата. Дело Потрошителя у нас забрали, и это хорошо. Плохо то, что оно может быть связано с нашим, но оставим это пока за скобками. Основная проблема в том, что кто-то устроил ритуал. Настоящий. И вот этого пассажира нам точно надо найти.

Поэтому сейчас мы займемся местными адмехами, а вечером выдвинемся в старый кинотеатр.

— Фдрафтфуйте. — В лазарет ввалилась Мю, щеголяя здоровенным бланшем под глазом и заметно опухшей челюстью. Увидела Кадис и немедленно подбежала к ней. Схватившись за шейный платок и предано глядя в глаза она решительно заявила. — Я нифево не скафала! Вообфе нифево! Тофько имя и номер жфетона! Имя и номер жфетона!

— Молодец. — Страйк коммандер аккуратно похлопала её по плечу.

Кали протянула ей флакон с прозрачной жидкостью, предупредила.

— Аккуратно, это чистый спирт.

Пилот благодарно кивнула, и, задержав дыхание, сделала пару хороших глотков. Вытерла покатившиеся слёзы и многоопытно вдохнула через прижатый к носу рукав.

— Для дам — только лучшее. — Улыбнулась Ковальски, принимая обратно заметно поредевшую ёмкость.

Путь к ближайшей станции метро оказался несложен, все патрули были уведомлены, что арбитр-то вполне настоящий и препятствий нам не чинили. Впрочем, кого-то рангом старше послушника мы с ходу не обнаружили. Те в основном проверяли пути, подвижной состав, один копался в электрическом щитке.

Ковальски отработанным жестом прихватила ближайшего за рукав и прижалась к нему заметно ближе, чем это выглядело бы невинно и на более свободных нравов планете.

— Скажи, красавчик, где нам найти вашего старшего?

Парнишка лет 16 в белой мантии покраснел, побледнел, снова покраснел и отчаянно заикаясь смог ответить.

— А в-в-вам какой старший нужен? Если станции, то вон там, в будочке. — И плотнее прижался к Ковальски, глядя на неё совершенно квадратными глазами. Та чуть отодвинулась, возможно во избежание введения пациента в обморок.

— А кто нибудь еще постарше?

— Старший ветки, н-н-но это не здесь. К-к-командный пункт, это в Сити, на с-семнадцатой Авенью, строение четыре…

— Квартала три отсюда. — Оторвал глаза от карты Фрэнк. — Ковальски потрепала юношу по щеке и отошла, тот автоматически сделал несколько шагов следом, пока не пришел в себя, и мы отправились общатся.

Бетонный кубик с характерной шестеренкой на фасаде, под охраной крепких ребят из местной полиции, просто не мог быть ничем иным, кроме местного гнезда Механикус.

Внутри, сразу в холле, обнаружился крупный сервитор, свисающий с потолка. В руках он держал большой, старый, покрытый патиной пикт — экран, мимо сновали шестеренки, сплошь технопослушники, виднелся истинный реликт эпохи Тёмных Технологий — приемная камера пневмопочты.

Настречу нам вышла дама в красном балахоне с аугментическим глазом и изобразила пальцами шестерню.

— Приветствую вас, господа и дамы. Чем могу помочь? Арбитрат, я верно угадала?

— Верно. Поскольку нам нужно уточнить детали недавно произошедшего инцидента, нам необходим доступ к записям камер наблюдения. — Сказал ей Борис.

— Все записи были буквально только что переданы в полицию. — Ответила она.

— Тогда мы бы хотели уточнить ряд вопросов технического характера у первого руководителя метрополитена. — Решительно заявила Кадис.

— Следуйте за мной. — Утвердительно кивнула она.

Подземных уровней в здании видимо было куда больше, чем надземных. По крайней мере мы спустились на четыре этажа вниз, к кабинету местного Очень Большого Начальника, но судя по всему это был далеко не предел глубины местных глубин

Пройдя сквозь большой машинный зал со множеством гудящих терминалов и работающих за ними шестеренок в красных мантиях, стало быть как минимум техножрецов, мы оказались в скорее мастерской, чем личном кабинете. Внутри обнаружились верстаки, небольшой когитатор и довольно тяжело аугментированный мужчина неясного ранга. Разве что на магоса пожалуй он все же не тянул. Он стал с небольшого крутящегося стула перед когитатором, обернулся к нам и заявил.

— Рад приветствовать вас, меня зовут технодьякон Сайрус. Однако я уже дал показания полиции. — Его живой глаз явно подёргивался, да и в целом было похоже, что наш новый знакомый не очень успешно пытается скрыть нервозность

При ближайшем рассмотрении, на верстаке рядом с когитатором обнаружились приспособления для пайки, несколько печатных плат и микроскоп. Возможно мы оторвали шестеренку от тонкой работы. Или хобби? Массивный стол также явно содержал в себе какие-то механические детали и имел некое двойное назначение. Авгурия показала сложный, раскладывающийся пульт, с шансами, координирующий какие-то глобальные процессы в работе подземки.

— Центральный пульт. — Сообщил я на глоссии. — Здесь можно подключится.

— Уверена, что вы оказали все возможное содействие. — Вежливо наклонила голову Кадис. — Однако у нас есть дополнительные вопросы. В частности, крайне любопытно, как возможно отцепить один из вагонов поезда чтобы перегнать в технический тоннель, какими полномочиями и компетенциями для этого необходимо обладать?

— Вагоны нашего метрополитена управляются с пультов. Пульты расположены, по старшинству у начальника станции, начальника ветки и у меня. Ни один из нас этим не занимались.

— Если это было стороннее вмешательство, в системе должны были остаться логи.

Шестеренка прищурился и посмотрел на командира с некоторым удивлением. Вроде, надо же, этот мясной мешок делает вид что разбирается?

— Разумеется должны были остаться. Их там не осталось. Именно поэтому я могу с уверенностью утверждать, что никто из моих подчиненных и я лично этим не занимался.

Главное, чтобы тут логом не оказался пронумерованный и прошнурованный журнал в косую линию, который заполняется вручную, грустно подумал я.

— Какой период времени вы просматривали? — Уточнила Кадис.

— Месяц.

— Есть ли неучтенные вагоны или те, соединение которых возможно в ручном режиме.

— Все вагоны подсоединены к управляющей системе, каждый вагон может двигаться самостоятельно вне сцепки или служить тяговым, неучтенных вагонов у нас нет.

— Соответственно, у нас есть факт проебавшегося вагона. — Иронично заметила Кадис.

— Попрошу вас здесь не выражаться! — С некоторым раздражением ответил ей технодьякон.

— О, прошу прощения. Потерявшегося вагона. — Уточнила Кадис, а Борис начал, неспешно разглядывая обстановку, по огибающей, заходить шестеренке за спину. — Вагон есть. Записей нет. Вопрос к вам, как техническому специалисту — как это возможно?

— Возможно его унесли метрокрысы! — Шестеренка, видимо, тоже умел в иронию.

— Я ценю ваш сарказм. — Улыбнулась Кадис. — Однако я предельно серьезно прошу вашей помощи в решении вопроса, как именно это было сделано.

— Очевидно, что кто-то вручную подключился к системам вагона и вывел его на ходу из сцепления с составом. Что противоречит всем канонам Омниссии относительно управления духами машин метрополитена и безопасности движения!

— Господин Сайрус. — Задумчиво протянул арбитр. — Вы сказали, что логов нет. А они…были?

— Все логи в порядке. — Сварливо ответил тот.

— И нет датчиков, сигнализирующих о состоянии сцепки вагонов?

— Датчики есть. Но они не среагировали.

— Их возможно отключить на месте?

— Это может сделать только человек хорошо разбирающийся в таинствах Омниссии. Но… Вы же не хотите сказать, что этим непотребством занимался кто-то из служителей Бога — Машины⁈ Это невероятно оскорбительно! Предположить, что кто-то не являясь служителем, может подчинить божественные механизмы — это ересь!

— Темнит, скотина. — Высказал я на глоссии своё мнение. — Командир, давайте ласты ему завернем, я подключусь и посмотрю, что у них и как там. В вопросах логов, жизни, вселенной и всего такого.

Я еще раз окинул взглядом помещение, обнаружив несколько припрятанных по углам камер наблюдения, а одна была направлена прямо на стол, как будто кто-то наблюдает за тем что хозяин кабинета тут делает. Кроме того, один из дендритов технодьякона несомненно был оптическим, не говоря уже о том, что его аугментический глаз выглядел достаточно качественным для обеспечения возможности видеозаписи. Я коротко доложил об этом на глоссии.

— Технодьякон, вы явно чего-то не договариваете. — Сообщила Кадис. Не знаю, относительно ли текущего инцидента или есть у вас еще какие-то темные делишки. В любом случае, то что вы не рассказываете мне, вы расскажете ему. — Она кивком указала на Бориса, неспешно подобравшегося очень близко к шестеренке со спины.

Тот выдал фирменную улыбку из под непроницаемых гогглов и вкрадчиво поинтересовался.

— Так что вы нам хотите рассказать из того, о чем говорить не планировали?

Сайрус слегка посерел и отодвинулся от арбитра, насколько это было возможно.

— Если у вас есть конкретные вопросы, можете их задавать. А так, ходить вокруг да около, обвиняя в преступлениях служителей Омниссии можно бесконечно. Ни к чему хорошему мы так не прийдем.

— Не юлите. — Строго сказал Борис. — Есть вполне конкретный вопрос. Кто мог отцепить вагон со швеями?

— Повторяю. Это должен быть человек — допустим, он существует, не принадлежащий к омниссианцам, но имеющий достаточное понимание духов машин, чтобы отключить датчики, отцепить вагон и вручную, имея навыки управления, отвести его в технический тоннель. — Поумерив пыл, но несколько раздраженно сказал технодьякон. — И навыками обращения со стрелками. Там есть опция ручного переключения, его следов в логах могло не остаться.

— Но все остальное должно было остаться логах?

— Если действия выполнялись с пульта, а не вручную.

— Хорошо. — Приподняла бровь Кадис. — А какие еще перевозки осуществляются кроме пассажирских? Это же по сути единственный вид транспорта в Сити.

— Мы занимаемся пассажироперевозками. — Аккуратно сказал краснорясый.

— Вы — да. — Спокойно ответила ему страйк-коммандер.

Тот ответил достаточно язвительно.

— Если бы кто-то хотел занятся перевозками помимо нас, ему бы пришлось сильно постараться! А мы ничего такого не замечали…

— Прямо не лжет, но явно играет словами. — Высказал я своё мнение на глоссии о пристально наблюдаемых изменениях физиономии нашего клиента. — Командир, можно я ему куда — нибудь все таки кусок взрывчатки засуну?

— Поддерживаю Эйдена. — Подняла руку, как примерная школьница на уроке, Кали.

— Вот. Посадим его на брусок в полкило взрывчатки с детонатором, срабатывающим на отпускание, если с него встать. И предложим так и оставить, подумать над своим поведением. Пусть отвечает по делу.

— Понимаешь, формально он нам отвечает по делу. — Задумчиво ответила Кадис. — Нужны правильные вопросы… — И снова обернулась к шестеренке. — Вы сталкивались с явлениями, которые бы могли говорить о том, что такой…техноеретик, с точки зрения омниссианства, существует?

Краснорясый покрутил носом, воздел неаугментический глаз горе, поигра ицом и в конце концов выдал.

— Самое близкое что я могу припомнить — это вторжение неизвестных лиц в радиовещание. И то я не уверен, что человек способный собрать вокс — кастер точно способен и ориентироваться в технологиях метрополитена. Это не сопоставимые величины.

— А как вышло, что в этом мире многие люди, не относящиеся к культу Бога-Машины, владеют таинствами достаточно, чтобы собрать радиоприемник? — Поинтересовался Борис.

— Влияние последователей Омниссии здесь преступно мало. — Недовольно ответил технодьякон. — Однако лично я с этим ничего сделать не могу. Будь моя воля, сюда бы уже прибыли части флота Эксплорации и навели бы должный порядок. Но, сами понимаете, это было бы нарушением договоренностей с…внутренних договоренностей Империума.

— Но ведь раньше все было иначе?

— Раньше говорят и трава была зеленее и женщины…покорнее.

— Камеры на станциях захватывают въезд — выезд состава? — Поменяла тему страйк-коммандер?

— Да.

— Тогда мы бы хотели отсмотреть эти записи.

— Записи переданы в полицию. Вместе с инфокристаллами.

— Доступ к органам управления вагона полагаю закрыт. Нужен ли специальный инструмент, чтобы до них добраться или в принципе можно взломать грубой силой?

Шестеренку перекосило, он пару раз дернул плечами, но сознался.

— Да, это возможно. Достаточно простейшего рычага, вроде лома.

— А не мог ли кто-то из служителей Омниссии, будучи введенным в заблуждение, сделать это?

— А потом не выходя из заблуждения почистить логи? — Опять заерничал краснорясый.

— Если он делал это вручную, то логов не осталось. Правильно? — Сладким голосом поинтересовалась Кадис.

— Логично. — Неохотно ответил тот. — При всем желании я не могу лично поручится за моральный облик каждого из послушников. Однако, это совершенно не соответствует правилам обращения с техникой, и даже самый тупой технопослушник не должен был так поступать.

— Кто наиболее вероятный кандидат?

— Техники станций, распологающиеся по обе стороны интересующего вас трезка. В теории.

— Понятно. И последний вопрос, какой департамент занимался поддержкой инфосети?

— Не наш. — Прямо как Фабрикатор — Очевидность ответил Сайрус. — Боюсь эти специалисты давно и полностью покинули планету. Техника и сервера были вывезены.

— Привирает. — Немедля заметил я на глоссии.

— Ну зачем же так откровенно врать? — Отечески поинтересовался Борис.

— Это внутренние дела Адептус Механикус. — Отрезал технодьякон. — У нас своя вертикаль власти и ряд вопросов решается исключительно внутри Адептуса.

— То есть можно сделать вывод, что наличествуют некие техноотступники и вы их покрываете.

— Вы передергиваете мои слова. — Возмущенно заявил Сайрус, встопорщив дендриты как возмущенный ёж — иголки. — Побойтесь Омниссии!

— Тогда конкретный вопрос. Где мы можем найти архивы департамента, занимавшегося поддержанием инфосети.

Краснорясый поджал губы, гордо выпрямился и заявил.

— Я отказываюсь отвечать на вопросы не относящиеся к делу!

— Хорошо. — Снова перехватила инициативу Кадис. — Вагоны для работников конкретного предприятия это нормальная практика или особенность конкретного предприятия? Есть ли такие вагоны у других?

— Нет, только у швейной фабрики. — В этот раз ответ прозвучал без раздумий. — Руководство фабрики настояло.

— Надо будет уточнить в полиции, обращалось ли руководство фабрики по вопросу массовой пропажи швей. — Задумчиво сказала страйк-коммандер. — Двигаемся дальше.

Мы откланялись, к вящему удовольствию нашего собеседника.

Полицейские, побеспокоенные через вокс, сообщили, что заявление поступило, работодатель связывал их невыход с остановкой метро и очень интересовался доколе.

— Отдельно меня удивляет вот что. Оккультные символы, которыми расписан вагон достаточно сложны и требуют серьезного времени на правильное начертание. Как швеи с утра не заметили это оригинальное граффити — совершенно непонятно. И покрыть символы кровью тоже дело небыстрое. Так что в то, что могли успеть, да еще и быстро и правильно, расписать вагон прямо со швеями внутри я просто не поверю. Ладно за ночь. Ну хотя бы часа за четыре…

— Может это другой вагон, который вёз смену с предприятия. А например заявлений родственников нет скорее всего потому что швеи не местные. В данных по предприятию значится, что иногородним предоставляется общежитие. — Задумчиво отметил я.

Время было к вечеру. Оцепление со станций сняли, но по малому кольцу входы в метро просто закрыли опущенными гермодверями, которые бы сделали честь иному войдшипу.

Депо, где мы бы могли найти потенциально ответственных располагалось на конечной, глубоко на территории одного из саттелитов. Так что было принято решения начать со старого синема, находившегося неблизко, но хотя бы в пешей доступности, так что до неё можно было добраться не пугая добрых и недобрых жителей города рёвом двигателей ганкаттера. Когда мы дотопали, вокруг окончательно стемнело. Кинотеатр был характерным строением среднеразвитых миров в стиле «квадратиш- практиш» со стенами, выложенными светло-коричневой плиткой и вестибюлем со стеклянными стенами. Выглядело оно довольно сумрачно, особенно учитывая полное отсутствие освещения. Старенькие граффити на стенах частью призывали свергнуть правительство, частью — запретить женщинам носить штаны. Поскольку таки запретили и уже довольно давно, времени этим надписям было и впрямь порядочно.

Защелкал авгур, исследуя здание во всех доступных диапазонах.

— Моя госпожа, у нас аншлаг. Не знаю, что за культурное событие привело более полусотни человек на этот край цивилизации, но они здесь есть и кучно собрались прямо внутри здания синема. — Заметил я, считывая проецируемые прямо на глазное дно, данные.

— Борис, Эйден, запускайте стрекозу. — Дала отмашку Кадис.

Я быстро набросал полётную программу, арбитр внимательно уставился в планшет, готовясь принимать видеопоток. Дрон взмахнул прозрачными крылышками, постепенно разгоняясь, после чего бодро и практически бесшумно полетел в сторону цели. Проникнув через вентиляцию, стрекоза двинулась по тёмным коридорам, опираясь на данные авгурии. В толстом слое пыли на полу были вытоптаны целые тропинки — людей здесь шарилось немалое количество. Зрительный зал оказался заперт на приличных размеров амбарный замок. Снова нырнув в вентиляцию, аппарат малым ходом прокрался внутрь.

Сложенный посреди зала костер бросал отсветы и неровные тени на стены. Сидящие вокруг люди передавали по кругу бутыли с неким питьем, ведя между собой беседу. Попадали они сюда явно через запасной вход, широко открытый. Тем временем, маргиналы неровным хором затянули что-то напоминающее церковный гимн.

— Тот самый. Молебен Евгении Ширанской. — Немедленно заметила Ковальски. — Звучавший по воксу во время убийств.

Кадис прищурилась, потом расслабилась и закатила глаза, а чуть погодя вернула их на место.

— Есть слабые следы. Тут работал биомант. — Она повела руками. — День или два назад.

— Вяжем всех и на костер? — С энтузиазмом предложил я.

— Ковальски тихо заходит, говорит мол, привет, я подсяду, и завязывает непринужденную беседу с аборигенами. Надо понять, какого здесь собрались эти пассажиры и нужны ли они нам хоть зачем-нибудь. — Определила порядок действий страйк — коммандер.

Рыжая тихонько проскользнула к заднему входу с другой стороны здания. Здесь имелись остаточные следы цивилизации в виде вполне рабочего уличного фонаря, освещающего дверь. Внутри здания, при входе, нашелся крепкий мужичок, который окинул её внимательным взглядом и отпустил видимо дежурную шутку.

— Билетики покупаем!

Но препятствовать не стал. Видимо посиделки тут были делом частым и в круг Кали запустили охотно, немедля передав ей бутылку. Та аккуратно принюхалась — что — то спиртосодержащее, и сделала небольшой глоток. Разговоры вокруг шли бытовые и маргинальные, вроде кто у какой помойки столовался и что в метро переночевать не удалось в силу локдауна. Но вот скоро начнётся…

— Что начнётся? — Поинтересовалась Ковальски.

— Эх, темнота. — Добродушно сказал её сосед справа, бородатый мужик, судя по запаху уже прилично накативший из ходящих по кругу бутылок. — Все знают, сама Евгения Ширанская снизойдет, чтобы проповедовать людям.

— А кормить — то будут? — С глупым выражением лица уточнила рыжая.

— Конечно. — Расплылся в улыбке бородач. — Сразу по окончании молебна. Как обычно.

— А давно тут собираетесь? А то мне самой вон только недавно друг присоветовал…

Сосед задумался.

— Да я считай вот уже третий год хожу… Кто-то вот тоже недавно присоединился. — Он задумчиво огляделся. — А может есть кто и дольше.

— И не страшно по ночи-то? Из-за маньяка, он же шастает…

— Да маньяк-то говорят работяг охотит. — Лениво ответил бородач. — Мы то ему на кой сдались? Не было такого, чтоб он честной народ трогал. Только тех кто на правительство горбатится, режет. Наш она наверное. — С некоторой даже гордостью заключил маргинал. — Наш. Повстанец.

— Повстанцы, блять. — Зашипела Кадис, прислушиваясь к передаче со стрекозы и вокс-бусины. — Повсцтать отошли в кусты. — Ковальски, выясни против чего эти обрыганы восстанцы. Или за что? Крути его на конкретику.

Та, услышав голос в бусине, откашлялась и вкрадчиво поинтересовалась у соседа.

— А ты так то все повстанческие взгляды разделяешь?

— Пока кормят — точно разделяю. — Индиферрентно ответил он.

— А идейный-то кто-нибудь есть? — Открыла рот рыжая.

— Милочка, посмотри на этих людей. — Он обвел широким жестом собравшихся. — Они пришли пожрать, ну и послушать проповедь. За три года даже на демонстрацию хоть какую-то не сподобились. Да и кому оно надо? — Ухмыльнулся бородатый.

— А против чего восстаём-то? — С интонациями: «я на всякий случай поинтересоваться, а то вдруг не покормят», уточнила рыжая.

— Против нищеты и всего плохого, за все хорошее, ну ты понимаешь… — Вяло и неопределенно покрутил в воздухе рукой её собеседник. — Оно ж всегда так и бывает, красотка. Если б Император спустился к нам с высот золотого трона и так нас кормил как Евгения, мы б и в храмы Экклезиархии ходили…

Ковальски согласно покивала, и тихонько отвернувшись зашептала в сторону бусины.

— Госпожа Кадис, что-то еще выяснять?

— Сидим, ждем Евгению. — Распорядилась та и устроилась поудобнее.

Через некоторое время мы обнаружили приближающийся к зданию натуральный паланкин, который несли четверо крепких мужичков при оружии и в доспехах, собранных из разнородных деталей. В паланкине авгур обнаружил присутствие невооруженного человека в многослойных одеждах.

Носильщики поставили свой груз на землю перед входом, откинули занавеси. Оттуда, опираясь на руку одного из носильщиков, вышла довольно высокая женщина. Широкая, мощная, в длинных многослойных юбках, к тому же весьма густо накрашенная, что было прекрасно видно в прямом свете уличного фонаря. В сопровождении охраны, прибывшая дама отправилась внутрь здания.

— Евгения! Евгения идет! — Загомонил народ. — Надо поприветствовать проповедницу!

И впрямь, когда дама вошла в помещение, люди поклонились ей буквально в ноги.

Мы включили стаммер и в полной тишине подкрались поближе.

Евгения, между склонившихся людей, неспешно прошла ближе к костру. Из дальнего конца зала, где обнаружился еще один неприметный коридор, начали подтягивать кастрюли, видимо с кашей.

Евгения раскинула руки, как будто стремясь обнять свою паству, и гулким мужским басом призвала всех помолится.

Учитывая, что все внимание присутствующих было обращено на неё, Кадис махнула рукой, наша бодрая команда аколитов вкатилась в помещение и с ходу попала в непонятное. По крайней мере Борис видимо почувствовал снисхождение благодати, тёплою волною наполнящей сердце и, сложив руки аквилой, присоединился к молитвенному хору. Остальные же переглянулись с недобрым выражением. Текст молитвы произносился навыворот, задом наперед.

— Все записываем. — Распорядилась страйк-коммандер. Вполне понятно, даже глубоко несведущий в тонких вопросах веры я заподозрил, что вокруг творится как минимум лютая ересь.

После молебна, Евгения начала проповедь. Общая её суть, озвучення тем же глубоким басом, сводилась к тому, что Император любит своих чад, но после предательства жителей Мальфи, взгляд его отвернулся в другую сторону. И детям его следует совершить подвиг, чтобы владыка снова обратил к ним свой взор. Этим подвигом станет сброшенное иго коррупционеров, засевших в верхушке. Ибо давно они отвернулись от света Императора. И даже храмы, покорные им, говорят совсем о другом.

— Может в этом месте уже всех мордой в пол? — Полюбопытствовала через вокс Ковальски.

— Нам здесь интересна только Евгения. — Отрезала Кадис. — Вот с ней мы и побеседуем. Лично и чуть позже.

Люди, которые только что вроде бы собрались тут сугубо из-за еды, уже вскакивали потрясая кулаками и согласно вопя: «Свергнуть правительство!!». У некоторых в руках блеснули ножи.

Ага. И всех развесить на столбах, отсюда и до Мальфи. Знаем, проходили. Настораживало то, что Борис подпрыгивал и потрясал вместе со всеми, наводя на мысли о варповом воздействии.

Кадис, грязно ругаясь в вокс, коротким движением сильно ткнула его под рёбра. Арбитр встрепенулся, замолчал, и несколько ошарашенно отступил чуть назад, в тень.

После окормления пищей духовной настало время для грубой материальной каши. Многие из завсегдатаев явно пришли со своими тарелками и сейчас бодро формировали очередь к стоящим на раздаче у кастрюль.

Ковальски подтянулась поближе, присмотрется к проповеднице. Вблизи Евгения дамочку напоминала слабо. Даже в неверном свете костра был ясно виден добрый слой штукатурки на её лице, могучие плечи…

— Кажется у нас тут транс. — Тихонько сказала рыжая в вокс.

— Мы догадались. — Чуть иронично ответила Кадис.

— А еще на ней буквально связка аквил висит, на шнурках. Штуки четыре наверное. Все довольно потёртые и заношенные. На руках куча перстней и огромные серьги в ушах.

— Интересно. — Протянула Кадис. — Она не санкционированный псайкер, и весь этот цирк — не её личные силы, а взаимодействие с каким-то артефактом. Кстати о бижутерии и пси-воздействии… Будем брать на обратном пути.

После ужина многие выстроились в очередь, дабы целовать руку проповеднице. Некоторые просили её о возложении рук. И она возлагала.

— А вот и наш биомант. — Тихо заключила Кадис. — И это уже её личные умения.

— Минимум одно из колец отличается от прочих. — Отозвалась Ковальски. — Вон то, с красным камнем. Он как будто слегка светится. И пульсирует.

— Принято. — Страйк коммандер кивнула. — Готовьтесь. Когда дамочка покинет фан-клуб и окажется достаточно далеко — пообщаемся с ней предметно.

В сопровождении охраны, Евгения двинулось на выход. Мы ненавязчиво потянулись следом.

Фрэнк оступился на выходе и с треском свалился в куст неподалёку. Все замерли, но ее стражи, хоть и обратили внимание на шум, впотьмах ничего интересного не разглядели. А проверять не стали. Псевдосвятую обратным порядком загрузили в паланкин, четверо, крякнув, закинули его на плечи, еще двое ненавязчиво присоединившихся амбалов двинулись в голове и хвосте процессии, и вся честная компания отправилась назад тем же маршрутом. Мы потопали следом, держа дистанцию видимости.

— Судя по показаниям ауспикса, в паланкине идет какая-то вялая возня. — Отметил я, щелкнув хвостом. — Видимо переодевается.

— Может гранату? — С чувством поинтересовался Фрэнк. — А что останется — быстро допросим.

— Понимаю твои чувства, солдат. Это действительно мерзкая и злоебучая ересь. — Суммировала наши ощущения госпожа страйк коммандер. — Однако нам надо знать, откуда её корни. А значит брать…это, только живым. С гарантией.

— И по возможности быстрее — Отметил я. — Вижу на ауспиксе поляну впереди. Там явно летательный аппарат, с винтовым движетелем и двойным крылом. Похоже, Евгению ждет увлекательная воздушная экскурсия. Если что — у меня есть веб-граната для нелетальной фиксации пассажиров.

— Действуй, аколит. — Ухмыльнулась Кадис.

Хлопок влетевшей точно под паланкин веб-гранаты разрезал ночную тишину, струи липкой пены разлетелись во все стороны, клеясь к броне и телам носильщиков.

— Ебааапппфтт! — Задняя тройка охранников кучно прилипла к земле и друг другу, паланкин немедля с грохотом навернулся, от чего несущая его впереди тройка едва успела отпрыгнуть, хватаясь за оружие. Само транспортное средство мощностью в пять человеческих сил также плотно оплело блестящей паутиной, так что выбраться наружу у нашей цели шансов было немного.

Борис рванул вперед и заняв позицию за стволом основательного дерева взял на прицел не вышедших из игры противников. Те вскинули оружие и сноп картечи из дробовика мгновенно просвистел у них над головами, едва не задев.

Из паланкина раздался забористый мат. Кали, оценив ход арбитра, спряталась за соседним деревом. Загрохотали автоганы охранников, пульсирующие вспышки на дульных срезах разорвали ночной мрак и послушница мгновенно плотнее вжалась в ствол, пропуская мимо очередь, осыпавшую её древесной трухой.

Бах! — Вспышка далеко справа и мощный грохот возвестили о том, что Фрэнк пытался решить вопрос светошумовой гранатой и та ушла сильно не туда.

С диким воплем из темноты вынырнула Кадис, вспыхнул искрящимся силовим полем клинок в её руках. Яростно загудел под ударом воздух, лезвие прошло снизу вверх, вспарывая противника от паха до подбородка, сизые внутренности с влажным звуком шлепнулись на землю, блестнули в неверном свете белые осколки сломаных рёбер, бурным потоком хлынула кровь, а затем и само тело медленно развалилось на две почти равные половины, со стуком упавшие на землю. Его соседа я бездуховно опалил сгустком плазмы, в воздухе тонкой дымкой повис запах горелого мяса.

— Всем лежать, работает арбитрат! — Гаркнул Борис. Охранники попятились, но в этот момент раздался характерный треск расходящейся под лезвием материи.

— Остановить прислужников нечестивого губернатора! — Завопила, показавшаяся в свежевзрезанной прорехе паланкина, Евгения. Её потрепанное воинство приободрилось, а самозванная проповедница активно полезла наружу, воинственно потрясая каким-то плохо видимым в темноте пистолетом.

Ковальски резво побежала по большой дуге, отрезая еретиков от самолёта. Те снова врезали по нам из автоганов, засвистели пули. Ковальски споткнулась, а я почувствовал болезненный, тупой удар в грудь.

Кадис, в прыжке, перевернула меч плашмя, погасив окутывающее его силовое поле, и с силой опустила на голову Евгении. Голова, не особенно впечатлённая, с громким матом скрылась обратно в прорехе паланкина.

Чуть присев, я, как обычно, выстрелил с двух рук. Ярко-зелёный сгусток плазмы пробил дыру в подреберье одного из охранников, он упал с диким воплем, кажеться пытаясь выцарапать свою горящую печень, глаза его закатились, тело забилось в судороге. А его дома ждал котик… Другой, поймавший пулю из автостаба, недобро крякнул, но на ногах устоял, видимо спасла броня.

Евгения зашевелилась, из дыры в ткани показалась рука со здоровой пушкой

— Инферно-пистолет! — Заорал Борис, своевременно предупреждая нас о нехорошем. Этот реликт эпохи Тёмных Технологий представлял собой фактически высокотемпературный резак, на малой дистанции мощной струёй перегретого газа прожигающий насквозь любую броню, обычно вместе с её носителем. Блок цилиндров мобиля насквозь? Легко. Сделать дырку в гвардейской «Химере» — почему бы нет? Силовая броня — тоже не помеха.

Все подобрались — и очень вовремя.

— Мусорам живым не дамся! — Гулким басом заорало Евгения и с гулом рванувшая с дульного среза струя ярко-белого пламени вонзилась в страйк — коммандера, обтекая её фигуру во вспышке сработавшего личного силового поля. — Ебанамат! — Прокомментировала псевдосвятая, с громким треском разрывая ткань и практически освобождаясь.

Рыжая с безумной улыбкой поливала из огнемёта окружающие кусты и траву. Те радостно пылали, заметно освещая место событий.

Последний оставшийся на ногах охранник с хрустом ломанулся в кусты сверкая пятками.

Я прицелился ему в ногу, но то, как будто что-то почувствовал, резко дёрнулся в сторону и плазменный сгусток с уханьем поднял фонтан земли чуть в стороне.

Фрэнк змеиным броском прошел в ноги выпутывавшейся из ткани Евгении, с заметным трудом и звериным рычанием повалив ей наземь. Кадис немедля вломила трапу рукоятью в голову, сбив на сторону парик — и опять без особого эффекта. Борис, ломанувшись следом, выхватил из ослабевшей руки фрика инферник. Зафиксированное общими усилиями Евгения грязно ругалось и кублилось, но противостоять двум дюжим аколитам все же не могло. На вытянутой руке задержанной… Задержанного… Задержанно… Короче, застегнули пси-блокиратор.

Пожар, весело потрескивая, распространялся. Кроме травы занялось и одинокое дерево ближе к краю поляны.

Кадис подтняла руку, воздух загудел от выплеска энергий Имматериума. Мощный удар внезапно уплотнившегося воздуха свалил дерево внутрь огненного круга. Страйк — коммандер приподнялась на носках, раскрыв ладони и подняв их над головой, а потом, с усилием выдохнув, опустила вниз, как будто что-то разглаживая. Пламя взвилось, попятилось, съежилось вокруг центра выжженого пространства, доедая поваленное дерево. Теперь оно было окружено широкой полосой выгоревшей земли, все еще мощное и красивое — но более не опасное.

Глаза командира перестали светиться ярко-красным, она перевела взгляд на сотворенное и не удержалась от какой-то проказливой, почти девчоночьей ухмылки, странно уместной на казалось бы суровом и покрытом шрамами лице. Она улыбнулсь и с видом: «Да, я это сделала!», победно согнула руку в локте и сжала кулак. Видимо, этот фокус немало требовал сил или тонкости или того и другого одновременно.

Фрэнк, навалившийся на псевдосвятую в районе пояса, видимо что-то ощутил. Перевел недоверчивый взгляд на область её паха и с немалым возмущением в глазах перешел на удержание сбоку, из коего положения и начал методично прописывать удеживаемому в челюсть. Впрочем, опять таки без особого эффекта кроме пыхтения и звука ударов от гвардейца и придушенного мата со стороны обрабатываемого. Но, капля камень точит, после десятка ударов тот все таки обмяк.

Подхватив тушку мы двинулись на поляну. Небольшой двухместный самолёт — биплан, собранный явно из какой-то ткани на каркасе, с поршневым двигателем внутреннего сгорания, выглядел отчаянным новоделом — в эпоху Тёмных Технологий такой хуйнёй не занимались. Было очень похоже на местное прочтение СШК * для слаборазвитых миров AN2-KUKURUZNIK.

*Cтандартная Шаблонная Конструкция — технологическая карта для производства чего бы-то нибыло. Не всегда самого лучшего, но зачастую относительно простого в производстве и эксплуатации на большинстве планет, куда ступила нога Человека, а главное стандартизированного относительно всего Империума, включая взаимозаменяемые запчасти.

На сиденьях обнаружилась карта, аптечка, пара комплектов гражданской одежды для разных полов, лазпистолет с батарейкой и старая добрая рация, которую воксом назвать не поворачивался язык.

Судя по карте, где-то в лесах, далеко за городом, находилось отмеченое крестиком место, куда видимо и следовало долететь.

Кадис обернулась к бездыханному телу и указала на то самое кольцо с крупным кроваво-красным рубином.

— Артефакт надо бы изъять. Но руками трогать ни малейшего желания нет.

— Ампутация? — Поинтересовалась Кали доставая скальпель.

— А можно я? — С надеждой поинтересовался Фрэнк, в свою очередь выудив из ножен здоровенный штык-нож.

— Ковальски. — Решительно отмахнулась командир к его немалому разочарованию.

Широким жестом пару раз протерев палец и руку чем-то остро пахнущим йодом, Ковальски накинула телу жгут на плечо, закрутила до исчезновения пульса и отчекрыжила палец прямо по ближайшему суставу.

— Ааааааааа! — Заблажило очнувшееся Евгения, но как известно хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается.

Кармина что-то прошила, завязала узел и быстро обмотала почти не кровоточащую кисть бинтом, после чего отпустила жгут.

— Сойдет. Все равно ему вряд ли долго мучатся. — Прокомментировала она.

Я повертел в руках инферник. Достаточно здоровый пистолет был связан основательным проводом с небольшим плоским рюкзачком. Неплохо экранированным. Настолько, что я даже не отследил его при ауспицировании… Однако же. Век живи век учись. И все равно дураком помрешь. Передав дорогую игрушку начальству, я напомнил, указав большим пальцем за спину.

— Осмелюсь напомнить. Там у нас еще три спелёнутых пассажира валяются, надо с ними что-то делать.

— А, да. Пойду что-ли добью… — Меланхолично сказала страйк — коммандер, разглядывая артефакт.

Фрэнк, охлопав снова вырубившегося Евгение, с удивлением заглянул пассажиру в штаны. Потом за вырез платья. Снова в штаны и с удивлением доложил.

— Командир, это. У еретика то все причандалы родные, настоящие. Гермафродит что ли?

— Для этого нужно снять штаны и проверить наличие обоих пар первичных половых признаков. — Так же задумчиво отметила Кадис.

— Я врач, я могу посмотреть. — С некоторым любопытством в голосе вызвалась Ковальски.

— Не принципиально. — Ветировала командир дальнейшие изыскания. — Сейчас нам нужно тихое место, чтобы вдумчиво поговорить.

Ближе к озеру среди парка нашелся искуственный грот, ныне безлюдный, и падающая сверху вода громким журчанием до известной степени заглушала ночные звуки и, вероятно, перспективные будущие крики нашего пассажира. Командир щелкнула пальцами и указала на меня, а потом на запястье. Я вломился в ближайший куст и затаился там на часах, плотно укутавшись в хамелеолин и бдительно пялясь в расцвеченую режимом ночного видения темноту и показания ауспикса.

Евгения мелко тряслась и в ужасе жалась к стенке грота, скребя её пальцами как будто в попытке спрятаться в голом камне стены. Сложно сказать было ли дело в потере пальца или отрезанных блокиратором психических сил, но выглядело странное создание потерянным, испуганным и растерянным.

Борис развернул свой чемодан с инструментами.

Кадис приподняла бровь.

— Зачем так сразу? Может, наш гость сам хочет нам что-то сказать.

Не прекращая мелко дрожать, Евгения подобралась и молча гордо вскинула голову.

Из-за разбивающейся мелкими брызгами водной завесы раздались звуки активного и продуктивного общения.

— Назови своё настоящее имя. — Вкрадичиво поинтересовалась Кадис.

— Э-э-то моё настоящее имя! — Подрагивающим голосом, но решительно сообщило Евгения.

— Евгения Ширанская? — Приподняла бровь командир.

— Евгения. Ширанская — это прозвище.

— Назови своё настоящее имя.

— Евгения Крёз.

— В основе всё таки девочка. — Глубокомысленно хмыкнула Ковальски.

— Евгения… Ты как бы не совсем девочка. — Рештельно уточнила этот момент страйк-коммандер.

— Моя внешность не даёт тебе права оскорблять меня! — Взвилась Крёз.

— Имя, данное при рождении! — Рявкнула командир.

— Евгения! — Басом пискнуло создание.

— А член когда отрос? — Вновь повысила голос страйк — коммандер.

Бородатая дамочка разразилась горькими и на вид крайне искренними рыданиями.

— Даже чертовы легавые оскорбляют меня! А ведь ваше дело защищать честных граждан Империума!

— Откуда взялся артефакт, который был при тебе?

— Это дар…От слуг Императора! Чтобы я могла выполнять свою миссию! — Сквозь рыдания пробасила Евгения.

— В чём заключается миссия?

— С-собрать людей, чтобы они смогли сбросить иго проклятого еретика — губернатора!

— Ага. Значит вы читаете гимны наоборот, а он еретик? — Язвительно поинтересовалась Кадис.

— Он совсем забыл, что власть — это слуги народа, а не народ служит власти! Он… Совсем… Забыл… Ничего не делает, чтобы наша планета процветала!

Страйк — коммандер прикрыла глаза и провела рукой в сторону допрашиваемой.

— Активного пси воздействия на разум не чую… Видимый диагноз — просто идиотка. — Задумчиво сказала она в пространство. Потом снова обратилась к допрашиваемой. — Кем были эти слуги Императора?

— Я не знаю имён! Я должна была отправится на встречу с ними! Вы мне помешали!

— Вы всегда встречались там? — Она ткнула пальцем в крест на карте.

— Да!

— Как они выглядели?

— Это с-старик! Он…Высокий. Он ч-чернокожий! С длинной бородой, заплетённой в косы!

— Особые приметы, шрамы, отметины, одежда или форма? Что-то указывающее на его положение?

— Приметы я назвала… Он в рясе! Всегда был в рясе! У него есть татуировка белая, в виде молотка!

— Блять… — Сказала Кадис и закрыла лицо рукой. — Ты чувствовала от него эманации варпа?

— Нет. — Всхлипнула Евгения.

— И кто еще состоит в вашем клубе? — Устало поинтересовалась командир не открывая глаз.

— Я знаю только его! И ко мне приходили на помощь солдаты… Вот эти, наёмники… Вы их убили! Вы убили моего мужа! Будущего мужа! — Она разрыдалась еще горше.

Кадис сделала глубокий вдох, выдох и, кажется, беззвучно посчитала до десяти.

— Связана ли ваша деятельность с Потрошителем?

— Не знаю! Н-наверняка… Но я д-догадываюсь! Всегда думала что н-наверное да…

— Когда вы собираетесь задействовать обработанных людей?

— К-когда скажут… В течении м-месяца…

— Как то мне её прямо жалко стало. — На глоссии заметила Ковальски.

— В её положении любой будет жалок. — Ответила ей страйк-коммандер. И вновь обратилась к Евгении.

— Связана ли ваша деятельность с инцидентом в метро?

— Я не знааааю! — Проныла та. — Но надеюсь что неееет…

— Похоже она верит в то, о чем говорит. — Сказал на глоссии Борис.

— Похоже, что инструмент знает немного. — Ответила ему тем же Кадис.

В этот момент я услышал вдалеке один из самых неприятных звуков для нашей братии в лесу и под прикрытием. Лай собак разрезал ночную тишину, как лазерный резак пластиковую заглушку. Беззвучным взрывом в голове сработал авгур, наполняя ноосферу данными радара и тепловизионных сенсоров.

— Командир, собаки. Слышу лай, фиксирую на авгурии. Метров пятсот от нас. — Коротко доложил я через вокс.

— Может какой то химии, чтобы отбить нюх? У меня есть нашатырь… — Предложила Ковальски.

— Скорее уж воксировть полиции, что могут не переживать, это просто снова мы. — Недовольно проворчала Кадис.

— Могу что нибудь взорвать. — Предложил я хитрый план. — Потом воксируем энфорсерам, что обнаружили минное поле, но все нормально, арбитрат уже занимается разминированием… А пока надо держатся подальше.

— Полицейскую волну найди. — Отрезала командир. Я покрутил верньер на воксе. Тот захрипел и выдал.

— Так точно. Собаки взяли след. Ведем преследование.

Арбитр взял рацию.

— Полицейским силам в координатах. Идет операция Арбитрата, Вольный Маршал Борис Шауфель. Сохраняйте дистанцию.

Возникла пауза.

— Второй, это снова арбитры. — Прохрипела рация. — Отзови собак. Что? Да поймай ты уже этого бобика и заканчивай цирк! — Господин Вольный Маршал, а на электростанции тоже вы, нам и оттуда отозвать?

— Нет. — Голос Бориса немедля и сильно похолодел. — Что произошло на электростанции? Кто нападавшие?

После еще одной паузы голос ответил.

— Там попытка нападения. Уже отбитая. Неизвестные, возможно наёмники. Вооружены стандартными автоганами, в достаточно… неоднородной броне.

Кадис молча перевела взгляд на меня. Я пожал плечами.

— Тут одна электростанция, ГЭС, чуть выше города по течению реки. Взяв под контроль плотину, её подрывом можно создать угрозу всему городу. Затопления, разрушение зданий и сооружений гидроударом… А по описанию нападавших — они очень похожи на лучших друзей нашей Евгении.

— Молодцы, отразили террористическую атаку. — Сказал маршал в вокс.- Шауфель прием окончил.

— Служим Империуму! — Бодро рявкнул в эфир энфорсер с той стороны и рация затихла.

Учасники беседы вновь повернулись к Евгении.

— Продолжим. — Кивнула ей страйк-коммандер. — Как вы на этом летающем одре собирались взлетать с поляны и садиться в лесу да еще и не перепугав полгорода шумом?

— Н-нормально оно взлетает. И летит, б-бесшумно…- Ответила та. — А про электростанцию — не знаааааю… — Добавила она.

С данными визуального осмотра леталки это никак не билось. Но технический то мы не проводили…

— Моя госпожа, с Вашего позволения повторно осмотрю летательный аппарат. — Слегка поклонился я. Командир чуть кивнула, и я метнулся обратно к полянке.

Там уже суетились криминалисты, с краю тарахтел генератор, холодным светом заливали полянку лучи переносных прожекторов. Один из эскулапов, ошарашенно копавшийся в потрохах дохлой тушки производства госпожи страйк-коммандера, заметив меня, отрвался от тела и довольно бодро потопал в мою сторону, экспрессивно размахивая руками.

— Чем? Чем твою мать это нарезано? — С безумным выражением лица он схватил меня за грудки и пару раз тряхнул, пока подоспевшие энфорсеры его не отцепили.

Я внимательно посмотрел ему в глаза и спокойно произнес.

— Волею Императора.

Тот прикусил язык и бочком отодвинулся ближе к рабочему месту.

А я двинулся ближе к самолётику. Откинув технический лючок двигательного отсека не удержался и присвистнул. На месте, где следовало бы находиться топорному двигателю внутреннего сгорания, находился археотехнологический антигравитационный модуль. Без всяких шуток, времён ТЭТ*.

*Да, да. Тёмная Эра Технологий где-то с 15000 г. н. э до 25000 г. н. э по доимперскому летоисчислению. Время исключительного подъема технологических возможностей человечества. Летающие машины, небесные города, всё это потерялось во времени, как слёзы под дождём. А на дворе стоит уже сильно более чем 40000 г. н.э.

Офигенно редкая и исключительно дорогая штуковина, уж мне ли не знать.

— Госпожа Кадис. — Немедля воксировал я на глоссии. — От самолёта одна видимость, внутри редкий и очень ценный археотех. Предлагаю захапать себе и как можно быстрее.

— Пометь как вещественное доказательство в деле Арбитрата. — Ответила она через бусину. — Летает я так понимаю значительно быстрее чем можно подумать?

— О дааааа. — Протянул я, не отрывая взгляд от этой технопрелести.

— Значит наши расчеты о предполагаемом времени встречи были неверны. — Задумчиво сказала командир. И судя по характерному: «Ой!», немедля ткнула под ребра Евгению.

— А кто пилот леталки?

— Оно с-само… — Неуверенно ответила та.

— Ясно… Ладно. А вообще. Как долго режим-то шатаете, болезные?

— Лет т-тридцать.

— А тебе сколько?

— Д-двадцать пять…

— И как ты начал работать на… сопротивление?

— Ну. — Евгения поежилась. — Я жила в трущобах. Плохо жила, голодно… А потом… — Её лицо просветлело. — Меня нашел он. Старец… — Она вздохнула. — Он дал мне еду, работу. И научил проповедовать среди людей.

— И почему вы три десятка лет сидели ровно, а тут вдруг решили выступить в силах тяжких?

— Я не знаю. — Очень тихо и почти спокойно сказала Евгения. — Всё по воле Императора.

— Откуда тебе известно, что это воля Императора? — Еще тише и спокойнее поинтересовался Борис.

— Ей так дед сказал. — Брякнул бестактный Фрэнк. — Каков будет приговор, госпожа Кадис?

— Дура, полная. — Отрезала Кадис. — И это не приговор, это диагноз. Ковальски, осмотри пассажира.

Та быстренько ощупала, покрутила и позаглядывала, аккуратно передав командиру найденный в юбказ цилиндр, кажется из темного, практически непрозрачного стекла.

— Госпожа, судя по строению первичных половых органов — несомненно женщина. На внутренней стороне правого бедра старое клеймо. Символ молота в круге.

— Ну ёбана. — Кадис воздела очи горе. — Как мне это блядь нравится.

— Вас что-то беспокоит? — С интересом полюбопытствовала Ковальски.

— Ты символ нашего ордоса помнишь? Как инсигния выглядит-то не забыла? Если что, прямо мля напомню. Там молот изображен. В круге. Вот кстати сейчас и уточним. — Она повернулаась к Евгении, ткнув пальцем в направлении клейма. — Что это за символ?

— Им отметил меня старец, как лучшую из его слуг! — Гордо сказала мужедамочка.

— А в целом что он значит? — Упорствовала командир.

— Я не знаю!

— О боже, женщина, тебе что, любопытство ампутировали в детстве?

— Не кричи на меняаааа… — Опять разрыдалась Евгения.

— А это что такое? — Кадис присмотрелась к найденному цилиндру. Прикрыла глаза. Открыла, а затем обнаружила в торце кнопку. Снова закатила глаза и спрятала его до лучших времен.

— Вызывайте ганкаттер. Пакуйте Евгению, пока посидит у нас. Я и Фрэнк летим на местном чуде техники, куда его там ведет автопилот. Вы кродетесь следом аки мышь в ночи, на цельном ганкаттере. Что не ясно?

Ясно было абсолютно всё.

С трудом упаковав двуручный меч командира в летало, я почти носом уткнулся в скважину на приборной панели, аккурат соответствующую по размерам тому самому цилиндру. Кажется, я нашел как работает местный автопилот. И впрямь, когда он занял своё место и была утоплена кнопка, аппарат, несущий коммандера и гвардейца, плавно и бесшумно поднялся в воздух, набрал высоту и шустро полетел к далёкому горизонту.

Часа через полтора аппарат вышел на точку, являвшую собой высокие холмы, чуть не дотягивающие до гордого звания гор, сплошь покрытые густым, тёмным лесом, и неспешно спустился на небольшую полянку. В лесу было мокро, неприятно, сумрачно и пахло прелой листвой. Видимо, недавно прошел дождь. Кадис выпрыгнула из аппарата, потягиваясь и чуть недовольно разминая шею. Фрэнк выглядел отвратительно бодрым, образцовым гвардейцем с агитплаката про рядового Швейкуса, хоть сейчас готового к марш-броску в полной выкладке, плавно переходящему в рукопашную с еретиками.

Кадис махнула рукой и они с Фрэнком двинулись по периметру, отыскивая следы. Таковые нашлись в виде удобного для сидения пенька, явно более сухого, чем окружающая древесина. Там же нашлось несколько следов от затушеных лхо, но не сами окурки — видимо, человек здесь ждал аккуратный и в лесу мусорить не склонный. Крупные следы грубых ботинок с характерными для пустотников магнитными подковами довершали картину.

Кадис присмотрелась к следам и даже пощупала их пальцем, отряхнула руки.

— Учитывая дождь… Он пошёл отсюда с полчаса назад. Не дождался.

— Госпожа Кадис, предлагаю сканирование местности авгурией ганкаттера. — Сказал я в бусину.

— Действуй, Эйден. — Одобрила она и я влупил поиск во всех доступных мне диапазонах. Хорошая ганкаттер машинка, технологичная. И самое интересное в данном случае… Ха.

Радиолокатор обрисовал ближайшую опору высоковольтной ЛЭП и небольшую будочку видимо для персонала у её основания. А вот когда геологический сканер вгрызся в землю электромагнитными волнами частотой до 1000 мегагерцев, под будочкой засветилась, в сиянии строящих трехмерную картину алгоритмов когитатора, офигительных размеров лифтовая шахта, едва ли не до центра земли.

— Страйк-коммандер, целей размером с человека в удалении часовой пешей доступности не обнаружено. В 2.5 километрах имееться строение, представляющее из себя замаскированную лифтовую шахту, передаю координаты. Вижу пикт-камеру на опоре, она пока нас не видит. Средств ПВО и активной обороны не выявлено.

— Отлично. Сейчас определяемся с местом высадки и объединяем силы. Мю, подыскивай площадку возле строения и вне обзора камеры. Мы движемся к вам.

— Работаю. — Голос пилота был несколько напряженным и необычно сухим. — Не нравятся мне здешние восходящие потоки… — Промурлыкала она тихонько, заходя на посадку. И как в воду глядела. Почти на финише ганкаттер задел крылом несколько верхушек деревьев и я вцепился в кресло, пока мой желудок пытался выбраться наружу через горло. Летательный аппарат с грацией многотонного утюга закрутился, и с грохотом пропахав приличную борозду, дотянул до самого сарайчика, слегка его перекосив и сорвав входную дверь.

— По крайней мере дверь открыта. — Я со стоном отстегнул ремни и выбрался из кресла.

— А вот люк ведущий вниз перекосоеблен. — В такт провыла отлипающая от соседнего кресла Кали. — Даже отсюда вижу.

Мю, приложившись головой о приборную панель тихо материлась, зажимая обильно кровоточащую рану на голове.

Я поднял руку к кнопке на вокс-бусине.

— Госпожа страйк-коммандер, посадка успешная, погибших нет.

— Аминь, еб твою мать. — Согласно прохрипела Мю, которую уже активно бинтовала Ковальски.

— Я догадалась. — Без капли веры в голосе сказала Кадис, прекрасно слышавшая весь посадочный процесс. — Мы на подходе.

Практически не пострадавший Борис выкатился наружу и аккуратно заглянул в дверной проём. Над люком обнаружилась сильно помятая автотурель, безнадежно уставившаяся со смятой станины куда -то в дальний угол и время от времени с возмущенным визгом и без видимой цели запускающая вращение блока стволов. Несмотря на помятость, люк открылся без проблем. Шахта сейчас зияла глубоким и тёмным, как заблуждения еретика, провалом куда-то вниз и в неизвестность и отзывалась лишь гулким эхом. Пульт вызова подъемника на первый взгляд не подавал признаков жизни. А вот приличных размеров технический шкаф, натужно гудящий принудительной вентиляцией и разбросавший вокруг себя толстые кабели разных цветов и направлений, был очень похож на устойство для подключения к местным, некогда существовавшим, инфосетям. Арбитр сдул пыль с таблички с номером и технической маркировкой.

— Эйден, мы нашли твой бэкдор в сеть местной полиции.

— А также искомую базу инквизиции. — С удовлетворением подитожил я и подтянувшись ближе залез в шкаф по пояс, чтобы через десяток минут разочаровано из него вылезти. Ящик был запитан, но отключен как от инфосети так и от сети локальной.

Веял лёгкий ветерок, слегка кренились побитые, но несломленные, линии электропередач. Мю, с перебинтоваными кудряшками, грустно сидела сверху на перекошеном ганкаттере, держа тлеющую лхо в руке, и похоже печально думая, как ей отсюда будет взлетать.

Бодрой рысью из лесу показалиась наша госпожа и Фрэнк.

Кадис спустилась к лифтовой площадке, огляделась, хмыкнула, и щелкнув пальцами сделала шаг вперёд. Не успели мы преставиться от инфаркта, как нашу госпожу на мгновение охватила впышка энергий Имматериума и она медленно заскользила вниз.

Впрочем, уже метров через пятнадцать она резко дернулась, изгибясь в полёте и пропуская мимо струю огня, видимо из смонтированного на стене огнемёта.

— Ёбт. — Коротко, но ёмко прокомментировала ситуацию командир, бодро взлетевшая над клубами дыма и пламени, из шахты вырвался порыв ветра, кружа мелкий мусор. Кадис зашипела и вылетела обратно как пробка из бутылки — поднявшееся с ветром пламя удовольствия от полёта не добавляло.

— Ёб, ёб,ёб… — Согласно отозвалось ей эхо.

Я сунул голову за край и авгурия пробежалась электронными пальцами по внутренностям отвесного бетонного тоннеля. Профиль поверхности с сонара и лидара, рентгеновский диапазон, магнитные датчики — картина вырисовывалась неутешительная.

— Моя госпожа, там минимум два пояса технических средств безопасности, вы сейчас в области действия первого. Рекомендую максимальную бдительность, поскольку общая глубина около пятидесяти метров.

— А давайте вызовем лифт. — Сказала Ковальски и нажала кнопку на пульте. Что характерно, немедля зазвучали скрытые механизмы и, пока невидимая в темноте платформа, лязгая, бодро поползла к нам и с лязгом застряла не доезжая где-то метров двадцати.

Я со вздохом накинул страховку и тщательно закрепил трос. Фрэнк рядом занимался ровно тем же и, застегнув сбрую, немедля покатился вглубь не дожидаясь меня. Ухнул запальник, запахло прометием, огнемёт плюнул струёй пламени. Фрэнк матюгнулся, слегка загорелся, но главное — не выдержала его страховочная упряжь. Гвардеец полетел вниз и с жестяным стуком приземлился на платформу. Я не спеша подъехал, остановившись вне радиуса действия системы. При внимательном рассмотрении в инфракрасном спектре нашлась ревизионная панель, за которой таились провода, питающие системы огнемёта и датчики, и даже шланг, по которому поступал прометий. Провода я бездуховно перерезал, как и шланг, оставив огнеопасную жидкость сочится в технический канал.

— Моя госпожа, теперь нужно разрезать площадку подъемника в центре, чтобы продолжить движение. По моим расчетам это вполне безопасно.

— Принято. — Спустившаяся Кадис обнажила окутавшися синими молниями клинок и с размаху воткнула его в платформу. Тот вошел с шипением испаряющейся пластали, легко, словно в масло. Коммандер, поднатужившись, описала горящим клинком почти ровную окружность. В воздухе повис запах раскалённого металла. Топнула ногой — и приличнй кусок подъемника полетел вниз, со гулким металлическим звуком ударившись о дно шахты.

Подождав, пока края остынут, я аккуратно просунул в отверстие голову. Вторая линия была в каком — то метре, считай рукой подать и также была представлена вполне убедительным соплом. Для разнообразия абсолютно неогнемётного вида.

— Похоже на газ… — Задумчиво сказал я. — Надеваем ребризеры и газовые маски, а я попробую отключить и эту музыкальную шкатулку.

И впрямь, техническое устройство этого пояса безопасности отличалось не радикально и сюрпризов в себе не таило. Разве что шланг в этот раз я трогать не стал. Повторив акробатический этюд и авгурию я нащупал ещё что-то подозрительное метров на десять ниже. На месте оказался приличных размеров электрод. И еще один, такой же, с другой стороны. Видимо при нормальном исходе здесь возникала электрическая дуга и прилагающаяся к ней температура до восемнадцати тысяч градусов. Нам бы точно хватило. Но, я, конечно, без всякого уважения к машинному духу, цинично обесточил этот забавный образец инженерной мысли, после чего опять разогнал авгур.

Появившиеся на этот раз засечки были мне более чем знакомы. Человеческая фигура с массой тяжелой аугментики, до пояса вмонтированная в тележку на гусеничном ходу. Одна рука заменена огромной пушкой, с длинной лентой боевого питания, уходящей в короб за спиной, вторую венчает зазубренная цепь пилотопора.

— Госпожа Кадис, внизу четыре боевых сервитора. Вооружены хэви-болтерами. Что-то мне туда не хочется. — Честно признался я. — Спустившись сразу попадём в их поле зрения.

— У меня есть пара крак-гранат. И запас фраг. И дымовые. — Индиферрентно заметил Фрэнк.

— Отлично. — В голосе страйк — коммандера с энтузиазмом было все в порядке. — Тогда по команде дымовую на пол шахты, прикроемся. А вот пару крак и одну фраг гранату мы им подарим оптом… — Освободив гранаты от колец, командир прищурилась и гранаты повисли в воздухе, удерживаемые телекинетическим полем. Взмах руки — и металлические цилиндры бодрым клином полетели в проход в нижней части шахты.

Ахнуло очень здорово, разнося двух передних сервиторов в костно-металлический фарш. Я конечно не забыл открыть рот и зажать уши, но подбросило меня весьма ощутимо. Следом хлопнула дымовая, быстро затягивая помещение густым белым дымом, в который немедля нырнула отстегнувшая упряжь страйк-коммандер. Загрохотали болтеры, поливая коридор дождём из активно-реактивных снарядов, взрывающихся при ударах о стены. Сверкнуло, затрещало, озонируя воздух и отражая удар, личное силовое поле командира. Она взмахнула рукой, проскочила синяя вспышка, и болтеры захлебнулись с характерным лязгом осечки. Завизжали, разгоняясь, их пилотопоры.

Когда мы достигли дна шахты, коммандер уже рванула в атаку. Сверкнуло поле, отбрасывая пилотопор, горящий синим огнём меч развалил сервитора едва ли не напополам, отрубая вмонтированный в тело болтер. Но тот был все еще жив и только когда меч обратным движением снес ему голову, обмяк, заваливаясь на бок и заливая пол кровью и ядовито-синим хладагентом. Второй ударил топором прямо в голову воительнице, но та, сделав шаг навстречу и чуть в сторону, клинком перевела могучий удар в скользящее касание и немедленно рубанула снизу вверх, вскрывая сервитора как потрошеную рыбу. На пол, в дожде ярко — красной и синей жидкостей посыпались внутренности вперемешку с металлом и массивная фигура обмякла. Пилотопор последний раз с треском высек искры из рокеритового покрытия пола и навсегда остановился.

Массивная сейфовая дверь перед нами могла вести только в святая святых местного филиала Инквизиции. Паттерн был более чем мне знакомый и очень уважаемый за исключительную прочность и взрывозащищенность. Подцепив ногтем не бросающуюся в глаза панель я обнаружил устройство, видимо для считывания карт с неким электронным чипом.

— Камер не вижу. — Доложил я. — Но в изделиях этой модели она обычно где-то есть. Ключ электронный, могу попробовать взломать.

Борис присмотрелся и ногтем подцепил небольшой фиксатор на разъеме. — Коммандер, здесь есть возможность подключить инсигнию.

Кадис немедля извлекла подвес в форме буквы I, совмещенной с изображением молота в круге и подключила к разъему.

«Уровень доступа недостаточен.» — Отозвалась ехидная панель лаконичной надписью.Страйк-коммандер с пониманием кивнула, достала инсигнию, а я с мерзкой ухмылкой воткнул в разъем электронную отмычку, по её экрану побежали цифры двоичного кода. Через пару часов я выдохнул, вытер пот со лба и нажал клавишу Enter. Дверь с мягким щелчком медленно открылась.

Широкий коридор был завален пустыми кробками от провизии, от местных консерв до армейских рационов. Дверь справа вела в небольшой склад, где обнаружилось некоторое количество таких же, но полных. Авгур подсветил некоторые сюрпризы, ожидавшие в стенах на случай вторжения, однако сейчас они были неактивны. Ключ, подобранный во время взлома, перевел эту систему в неактивное состояние.

Также наличествовало три запертых двери.

— Их не открывали довольно давно. — Сказал Борис, с ценивающим видом проведя пальцем по слою пыли.

А вот упирался коридор дальним концом в еще одну дверь. С табличкой, которая гласила: «Пункт наблюдения.» Эта была почти такой же тяжелой, как и входная, разве что панель немного отличалась. Разливщаяся невидимой волной авгурия вернулась ко мне с примерным планом этажа. Одно помещение было большим и практически пустым. Как ритуальная зала или например часть гимнасия. Вторая комната вполне могла бы быть жилой, но вряд ли использовалась — множество металлических предметов, крайне напоминающих двухярусные койки, ныне были хаотично разбросаны по помещению, а многие — перевернуты. Третья содержала стеллажи поуже чем на складе, видимо, подходящие для папок или книг. Возможно архив? Комната наблюдения средствам авгурии не поддавалась. Обо всем этом я кратко доложил командиру.

Та подошла чуть ближе к сейфовой двери пункта, расположила на груди инсигнию, чтобы её было получше видно, и с некоторой иронией поинтересовалась.

— Будем дальше комедию ломать или поговорим?

Не более чем через минуту раздался скрип и скрежет ожившего динамика и надтреснутый, хриплый голос.

— Инквизиция? Хе-хе-ха-ха-ха! Что вам понадобилось на моей планете? — Голос сорвался в крик и визг. — Вы бросили меня! Бросили всех нас! А теперь пришли на готовенькое? Так? Да? Только… Даже когда они вернулись, вы не пришли! И только когда я всё закончил… Да пошли вы все к черту! Вы меня не получите! И моих документов не получите! Убирайтесь!

— Что-то я не видела помошников во время прорыва в метро. — Сухо ответила Кадис.

— Ха-ха-ха-ха… Эти мелочи… Для вас остались только смешные мелочи… Я отвел сам Кровавый Поток отсюда! Своими руками, пока вы прохлаждались на мирах курортах. Возвращайтесь туда и там сдохните!

— Может Ковальски ему улыбнется? — Без особой надежды буркнул я на глоссии.

— Может. Но дед явно кукушкой двинулся. — Ответила рыжая.

— Психиатр, нам срочно нужен психиатр… — Я картинно охлопал свои карманы, как будто в надежде выудить оттуда парочку и еще медсестру для ухода за престарелыми сверх того.

— Эйден, ломай. — Разочаровано махнула рукой страйк-коммандер.

Я хрустнул пальцами и залез в панельку. Как хорошо, что не сразу подключился! Мощный электрический заряд отбросил меня назад, сведя судорогой все мышцы и заставив, скрючившись, упасть на пол. Больно то как… На кончиках пальцев правой руки уже наливались кровью следы ожога. Второй раз подходил уже осторожнее и ничем кроме мультиключа дверь не трогал, а услышав характерный щелчок — бодрым тушканчиком прыгнул назад и куда-то за госпожу Кадис. И не зря.

Длинный, узкий язык белого пламени, вырвавшийся из дверного проёма бессильно расплескался во вспышке силового поля.

З дверью обнаружился перевернутый когитаторный шкаф, за которым и устроился наш новый знакомый, видимо решивший донести до нас всю глубину нашей неправоты с помощью мельты или инферно-пистолета. Отстрелявшись, он немедля присел за шкаф и спрятался целиком. Чтобы совсем уж не скучать, с потолка за его спиной свисали две лазерные турели, хищно поводящие излучателями в нашу сторону. Куча мусора, целые и разбитые мониторы наблюдения довершали нерадостную картину.

Фрэнк немедля ломанулся вперёд, перепрыгивая когитатор и скрываясь за ним, видимо пошёл в рукопашную. Борис тоже рванулся вперёд, но занял укрытие, поджавшись к когитатору с нашей стороны.

Из-за стойки высунулся высокий темнокожий мужчина с бородой и гривой седых волос не хуже чем у нашего арбитра. Все таки инферно-пистолет, подумал я, когда язык перегретого газа вонзился в нашего бегущего гвардейца. Тот как будто наткнулся на стенку, длинный страшный ожог от прошедшей вритык высокотемпературной струи прочертил его тело. Кадис протянула в сторону деда руку со сжатыми на манер когтей пальцами, но видимого эффекта это не дало.

От турелей в сторону Бориса с треском ионизируемого воздуха протянулись лучи когерентного света, врезаясь в край укрытия, но не попадая в арбитра.

За нашей спиной потянуло горелым, видимо занимался мусор, наполняя помещение пока легким дымком. Ковальски, расстегивая медицинскую сумку, ломанулась в сторону Фрэнка.

Я занял укрытие сбоку от двери. Гвардеец перелетел мощным прыжком когитатор и засадил из обреза прямо в нашего нового друга, кроме инферника вооруженного еще и мечом в левой руке. Вспыхнуло силовое поле.

Борис высунулся и с грохотом всадил в ближайшую турель очередь из дробовика. Та, поймав облако картечи на приличной скорости, заискрила и дёрнулась в креплениях, но боеспособности видимо не потеряла. Чернокожий заорал матерно и ткнул Фрэнка гудящим от работы силового поля, мечом. Тот отклонился в сторону, но клинок все равно задел левую руку, энергия синими молниями пробежалась по конечности до самого плеча и та обвисла, явно неспособная держать оружие. Снова затрещали турели над головой, на этот раз настало время орать и ругаться Ковальски. От её брони протянулось несколько дымных струек, но стояла на ногах она пока вполне уверенно и решительно ломанулась в укрытие за нашим любимым когитатором. Я высунулся и отправил два плазменных сгустка в турель, уже побитую Борисом, срывая со станины излучатель и энергоблок, с громким хрустом упавшие на рокеритовый пол. Турель слабо дымила и слегка потрескивала искрами в местах пробитой изоляции. Фрэнк разрядил второй ствол обреза. Поле снова вспыхнуло. Гвардеец, грязно ругаясь, отбросил разряженное оружие, со звоном покатившееся по полу, и вытащил нож. Арбитр выбрал спусковой крючок и окатил картечью вторую турель. Та задергалась, как будто потеряв свою цель. Видимо, пострадал некий важный узел. Дед снова отмахнулся мечом, не попал, но смог отскочить назад, разрывая дистанцию. Страйк-коммандер опять вытянула руку, на сей раз как будто поднимая что-то вверх. Цепочка на шее чернокожего подалась к потолку, вытаскивая из-под одежды инсигнию, снабженную генератором силового поля. Тот попытался ее перехватить, но не успел и пальцы лишь бессильно скользнули по холодному серебру розетты, поднявшейся к потолку и медленно плывущей в сторону командира. Зеленоглазая фурия кошкой метнулась, протягивая руку для захвата, но старик вновь отшатнулся назад, так что она едва коснулась шикарной гривы его волос. Турель, как то растерянно поведя излучателем, внезапно очень кучно положила два луча в страйк-коммандера, заставив ярко вспыхнуть силовое поле.

Ковальски наконец добралась до гвардейца, немедля залила его аэрозолем из баллона и всадила в бедро какой-то шприц.

Неспешно прицеливший, короткой очередью из плазменного пистолета я снёс вторую турель с потолка.

Фрэнк с рычанием пошел противнику в ноги, роняя его на пол.

Тот, направив меч в сторону Кадис и полностью игнорируя гвардейца рванул на груди рубаху, обнажая жилет, увешаный приличным количеством взрывчатки.

— Подойдешь — все взлетим на воздух. — Заорал он, отпуская пистолет и хватаясь за детонатор.

— Заканчивай истерику, аколит! Мы прибыли выяснить, почему станция молчит уже полсотни лет! Приходи в себя! — Рявкнула страйк-коммандер.

— Пошла нахуй, сука. — Безумно захохотал старик.

В куче мусора у стены что-то зашуршало, что-то небольшое, ладони с две. Крыса или котёнок?

— Ладно, чего ты хочешь-то? — Мягко возникла из-за плеча Ковальски. — Вот мы уже ничего не делаем, сидим кружком, беседуем. Что дальше? — Поинтересовалась она спокойным, чуть дружелюбным тоном.

— Я все равно взорву вас, твари! — Воодушевленно ответил ей старик.

— А зачем? Вышел бы себе спокойно на пенсию. Все таки мы твои коллеги… — Буднично сказала рыжая.

— Коллеги? Волку нимарийскому вы коллеги! — Не уступал старик. — Грели жопы, пока я, здесь, один, остановил Кровавый Поток!

— Так ты герой. — Так же спокойно заметила она. — Тебе положены почести. Зачем тебе умирать?

— Командир. — Шепнул я в вокс, оценив данные авгурии. — Взрывчатки на нём немеряно. Если что будет, у тех кто в комнате шансы выжить очень невелики. — Зранее внутренне укоряя себя, долбоёба, я перелез когитатор, готовясь играть в сапёра.

В этот момент Фрэнк попытался схватить руку с детонатором, но одной рабочей конечностью это было сделать не так легко. Старик оскалился, отпуская кнопку а гвардеец всем телом подался вперёд, стараясь закрыть остальных от взрыва. Борис и Ковальски, распластавшись в прыжке, вывалились в коридор.

А потом мир побелел и перевернулся.

Я пришёл в себя в коридоре, с трудом продирая глаза от пыли. Руки и ноги двигались тяжело, авгур на запросы не отзывался. Страйк — коммандер, подняв руки наступала на пламя. Огонь отступал, дрожал и гас.

В завалах коробок в коридоре внезапно затрещал вокс.

— Всё пропало, шеф! Всё пропало! — Разрывался неизвестный абонент на том конце канала. — Восстание подавлено! Мы ничего не мо… — Послышались выстрелы и сдавленный хрип.

— Что ж. — Вслух подумала Кадис. — Похоже в столице тоже все нормально. Хотя и не благодаря нам. Ну разве что если учитывать, что мы увезли артефакт Евгении, исключив его воздействие на людей… Ладно, давайте-ка посмотрим, чем здесь жил без нас народ инквизиционный…

Осмотр помещений показал, что жило тут как минимум четверо аколитов. На складе остался некоторый запас еды. В архивной зоне документы были разбросаны, перепутаны и частью, возможно, использованы по назначению в обнаруженном в жилой зоне туалете. Обнаруженные личные дела показали, что звали нашего почившего знакомого Нотт Римус и был он дознавателем Ордо Маллеус, служа инквизитору Калиции Тимм. Кроме того, у нас осталась его инсигния, утащенная хозяйственной госпожой Кадис.

— Ситуация в первом приближении ясна. Что ж, кажется настало время приходить в себя и… Пора приводить это место в порядок. — Задумчиво сказала страйк-коммандер.

— А можешь сюда приделать вот этот штурвал? — Мю застенчиво ковырнула землю носком тяжелого ботинка с высоким берцем, подсвечивая синяком под глазом из-за распущенных кудряшек. Штурвал похоже был отвинчен прямо в кабине.

— Разумеется, красавица. — Улыбнулся я, про себя подумав, что вот как раз через разъем автопилота втанет как родной.

Затянув последний винт я выбрался из кабины.

— Готово.

— Окей! — Мю нацепила на нос тёмные очки, пристегнула ремень и взяла штурвал на себя. Антиграв поднялся в воздух, сначала бесшумно, потом с завыванием, когда начал поднимать крыло перекошенного ганкаттера.

— Не тянет! — Прокричала пилот сквозь завывания реликта Тёмных Технологий.

— Сейчас! — Ответила ей Кадис и резко взмахнула рукой. — Раздался гулкий удар, все с перепугу присели, а половина ганкаттера заметно приподнялась над поверхностью, чтобы потом медленно ухнуть назад. Но, под контролем антиграва, уже значительно ровнее.

Я поставил на место отпавшую челюсть. Множественные чудеса имматериума, хоть и регулярно наблюдаемые в исполнении нашей госпожи, все же не уставали поражать моё воображение.

Кадис повернулась к нам.

— Ну а раз леталку выровняли, Эйден и Мю дуют в город за ведрами и швабрами. У нас ещё прорва работы, аколиты.

Обречённый наш вздох был синхронным, как волна, как захлёстывающий целые миры, неудержимый и могучий поток. В котором каждый из нас — лишь малая капля.