Pasta per amore, или Макароны для Любы

9

Люба

Сама не знаю, что на меня нашло. Я видела, как ему было страшно в этом лабиринте, однако Марио изо всех сил старался не подавать виду. Полез за этими ключами… А у самого руки дрожат.

Вот и захотелось его как-то приободрить, поддержать, что ли…

Но я совсем не ожидала, что парень полезет с ответным поцелуем! Я не сопротивлялась даже сначала, и, надо признать, мне понравилось. Это было захватывающе, и на удивление очень естественно. Не скажу, что я специалист по поцелуям, но когда меня дважды до Марио целовали парни, это было совсем иначе. Первый парень хотел продемонстрировать мне свои умения, и поцелуй больше напоминал обязательное выступление по спортивной гимнастике, только проходившее у меня во рту. Второй чересчур волновался и обслюнявил меня так, что мне пришлось под благовидным предлогом поскорее от него слинять и по дороге обтираться влажными салфетками.

С Марио всё было по-другому. Мне показалось, и я даже почти уверена в этом, что он не планировал меня целовать. И когда он отстранился, я ожидала увидеть самодовольство, которого у итальянца был стратегический запас, однако лицо выражало восторженное удивление. Похоже было, что он сам не ожидал того, что произошло.

— Куда теперь пойдём? — с энтузиазмом спросил парень, который еще минуту назад выглядел как потрёпанный Пикачу в тире.

— Думаю, что на сегодня мне аттракционов достаточно, — смущенно отвечаю, пряча глаза. — Да и поздно уже…

— Тогда я провожу тебя до дома, — он не спрашивает, а скорее утверждает. Но я и не думаю сопротивляться.

По дороге Марио берет меня за руку. Удивило меня то, как он это провернул. Сначала приблизился ко мне так, чтобы наши руки начали соприкасаться при ходьбе, а потом «заговорив мне зубы» захватил мою ладонь. Я не сопротивлялась.

Вынуждена признать: мне нравится Марио.

Марио

Это был крышесносный поцелуй! Блин, так ведь девчонки обычно говорят… Ладно, назовём его сумасшедшим. Улётным. До мурашек…

Кто бы мог подумать, что такая обычная девчонка, может так круто целоваться! У меня из головы вылетели все мысли: померкли неприятности сегодняшнего вечера, да и сама цель моего общения с Любой забылась. Я, как дурак, хотел взять её за руку и впервые боялся сделать это явно. Мне хотелось сорвать ещё один такой поцелуй, а для этого нельзя было рисковать, чтобы не спугнуть девчонку.

У дома Любы пришлось отпустить её мягкую тонкую ручку.

— Спасибо тебе за прекрасный вечер, — ну, да, по стандарту. Зачем менять то, что безотказно работает уже не один век.

— Марио, давай начистоту, — вдруг совершенно не в тон мне отвечает девушка. — Сегодня для тебя был ужасный вечер, — от такой откровенности я теряюсь и не могу сформулировать ответ. — Думаешь, я не заметила, как ты скучал на водных мотоциклах, как кривился от сахарной ваты, бледнел в комнате страха? Я уже не говорю об остальном… Тебе ведь было очень… некомфортно, если говорить мягко.

— Ты наблюдательная, однако… — почему-то не хочется спорить и отрицать очевидное. — Но ты не всё заметила. Да, мне не понравились некоторые вещи, но это только нюансы. Ты же не судишь о фильме по второстепенным персонажам. А сегодня в главной роли была ты…

Эх, всё-таки умею я красиво сказать! Аж сам себе поверил.

Люба вроде бы хотела что-то сказать, но не успела. В следующий момент открылась калитка в высоком железном заборе, вплотную к которому мы стояли, и прямо передо мной явился герой моих страшных снов — Аркадий Филиппыч.

— Гардиани⁈ — глаза профессора сверкнули недобрым огнём. — Вы что здесь делаете???

— Дедушка, — быстро вступается Люба, делая шаг к родственнику, словно заслоняя собой меня от него. — Мы с Марио случайно встретились в парке, и он предложил проводить меня до дома, чтобы я не шла одна в сумерках.

Ага, значит, Люба не сказала своим, с кем идёт на свидание… Интересно, почему? Стесняется меня? Или ей запретили со мной встречаться?

— Ну, ладно, — снисходительно отвечает дед. — Спасибо, что проводили.

Я строю максимально приветливую мину и делаю шаг к философу, чтобы выразить готовность к рукопожатию, которое обычно следует после таких слов. Однако, Филиппыч не собирается делать то, чего я так от него хотел и, отвернувшись к калитке и буркнув что-то типа «Заходи в дом, поздно уже», скрывается за ней.

— Извини, дедушка обычно доброжелателен, не знаю, что на него нашло, — оправдывается Люба.

Какой, на фиг, доброжелательный? Филиппыч-то? Не вешай мне лапшу, Любочка…

— Ничего, я его понимаю, — проникновенно произношу, заглядывая девушке в глаза. — Ты его единственная внучка, и ему важно, чтобы с тобой рядом были только достойные люди… А я не из их числа.

Театрально изображаю оскорбленную невинность, и это действует.

— Почему ты так говоришь?

— Я завалил философию. Твой дедушка мне этого не простит…

Я не смотрю на девушку, но в голове у меня работает обратный отсчёт. 5, 4, 3, 2, 1.

— Ладно, не хочу загружать тебя своими проблемами, — говорю, скрывая досаду — она должна была повестись на эти слова, что же пошло не так? — Не хотелось бы заканчивать сегодняшний вечер на грустном. Может быть, ты согласишься как-нибудь еще встретиться?

— Я не против, — Люба скромно улыбается и кивает.

— Может тогда спишемся в мессенджере?

— Хорошо, — снова улыбка.

— Эээ… Может, ты тогда продиктуешь свой номер?

Во дворе слышится шум, и Люба наскоро называет мне десять цифр, тут же скрываясь за калиткой.

Я ликую. Мне надо книги писать по пикапу. Как по нотам её развёл!

Теперь осталось закрепить результат милым смс.

Прихожу домой и, завалившись на диван, сочиняю красивый текст.

«Спокойной ночи, сероглазая фея. Пусть тебе приснится большое облако из сахарной ваты».

Нажимаю отправить, и жду ответа. Что же она мне напишет?

Полчаса я, как тринадцатилетняя девчонка, пялился в экран, ожидая сообщения от Любы. Когда оно наконец пришло, я был уже в крайней степени нетерпения.

«Спокойной ночи, покоритель щупальцев. Пусть тебе не приснится скелет, выпрыгивающий на тебя из двери».

Вот же зараза мелкая! Издевается ещё.

Я откинулся на подушки и рассмеялся, вспомнив нашу свидание. Да уж… Необычно прошло.

Хотел бы я повторить? Пожалуй, да.

Главное, чтобы в конце можно было снова поцеловаться с Любой.