Перемены

Глава 25

Буквально полторы секунды я возглавлял отряд, выглядя, как крутой парень, а потом мой брат и Мыш оставили нас с Молли глотать пыль. Если бы я не занимался постоянно бегом, Молли сделала бы то же самое, хотя может и не так быстро. К тому времени как я покрыл половину расстояния, Томас и Мыш направились к задней двери дома Рудольфа, каждый по своей стороне стены.

— Укройся, Кузнечик! — выпалил я, и Молли исчезла прямо на бегу под своей лучшей завесой. Чтобы преодолеть всю дистанцию мы потратили около пятнадцати секунд, и я направился в ту сторону, где скрылся Томас. Обогнув дальний угол, я увидел большую стеклянную раздвижную дверь, ведущую из деревянной веранды в дом, которая была разбита вдребезги. Громкие, ужасные удары, похожие на низкочастотный бас самбуфера, раздавались в глубине дома.

Одним большим прыжком я поднялся по лестнице, ведущей на веранду, и просто чудом уклонился от внезапного взрыва стекла, дерева, гипсокартона и обшивки, который взметнулся передо мной. Я мгновенно понял, что реактивный снаряд, который только что прошел сквозь стену, был моим братом и, потом что-то огромное, черное и быстрое пробило эту же стену, увеличив дыру раз в пять от первоначального размера.

Чем бы это ни было, но оно застыло, сделав шаг или два, и я, воспользовавшись этим, рванул с места. Я бросил одну руку на перила и перепрыгнул на противоположную сторону лестницы. Мне удалось успеть отдернуть руку от перил, прежде чем существо воодушевлённо смяло их одной большой, дьявольски быстрой когтистой лапой. Гулкое биение стало громче и сильнее, и я с ужасом понял, что слышу ускорившееся биение сердца этого существа так же отчетливо, как если бы его отбивали в барабан.

Я бы дурачил себя, если бы думал, что могу убежать от чего-то такого быстрого. Между тем тварь покрыла разделяющее нас расстояние за полдюжины больших шагов, и ударила меня по голове с огромной силой и скоростью.

Я закрутился волчком, доставая жезл и выпуская сгусток пламени, но споткнулся и упал на спину. Огонь ударил в это создание, и … с таким же результатом я мог стоять в сторонке и пинать стенку.

Я подумал, что полностью выдохся, пока Мыш не выскочил из дома, купаясь в слабом сиянии голубоватого света. Он сделал единственный, предельно точный, тридцатиярдовый прыжок, который закончился на огромных, уродливых плечах атакующей твари. Клыки Мыша вонзились в кожу существа, и его массивные челюсти сомкнулись сзади на толстой, практически незаметной шее.

Существо выгнулось от боли, но не издало ни звука. Оно повалилось на меня, слишком занятое, чтобы атаковать на самом деле; однако удар такой массы и силы отозвался дикой болью в моих ребрах и бедре.

Мыш, продолжая терзать и разрывать спину твари, упал в грязь; его когти буквально прорывали борозды в плоти существа. Его рычание гулко звучало в вечернем воздухе, а каждое движение и поворот тела, казалось, поднимали маленькие клубы светящегося голубого тумана от его меха.

Мыш должен был одержать вверх над этим созданием, но оказалось, никто ничего не сказал об этом монстру. Он ловко изогнулся, отталкиваясь от земли, как будто был сделан из резины, схватил Мыша за хвост и размахнувшись огромной собакой запустил его по большой дуге. Мыш ударился о землю как двухсотфунтовая кувалда, издав пронзительный скулящий визг боли.

Я не думал. Я, крича, поднял жезл, наполняя его своей волей и всем огнем души, который смог собрать:

— Отвали от моего пса!

Белый огонь вылетел из жезла и прочертил на монстре линию от бедра до черепа, прорезая плоть беспощадным огнём. Тварь еще раз вздрогнула в безмолвной агонии и бум-бокс, барабанящий удары его сердца, затрясся еще сильнее. Она упала, неспособная больше удерживать Мыша, и начала корчиться на земле.

Я попытался подняться, но моя ушибленная нога не согласилась со мной, а внезапная волна слабости, которая захлестнула меня, заставила и руки повиснуть вдоль тела. Я лежал, задыхаясь, неспособный пошевельнуться. Мыш пошатываясь, поднялся на ноги, его голова бессильно висела, а язык безвольно вывалился изо рта. Позади себя я услышал стон и неуклюже изогнувшись, увидел садившегося Томаса, плечо которого было вывернуто под неестественным углом. Его одежда была порвана; из живота, прямо над пупком, торчал кусок железа, а половина лица была залита кровью, которая была слишком бледной, чтобы принадлежать человеку.

— Томас! — крикнул я. Или попытался крикнуть. В туннеле, в который я внезапно попал, была очень странная акустика. — Поднимайся, дружище!

Он перевел на меня пустой, контуженный взгляд.

Существо медленно зашевелилось. Повернувшись, я увидел, как оно расслабилось, его тело вздрогнуло, барабанный бой его сердца стабилизировался, и я смог лучше взглянуть на то, с чем мы имели дело.

Оно было огромным, размером примерно как взрослый бык, и жутко воняло. Впрочем, возможно это было следствием того, что я его только что поджарил. Его тело было странным, на вид способным с одинаковой эффективностью двигаться как на двух ногах, так и на четырех. Кожа отличалась рыхловатой чернотой, очень похожей на настоящую кожу Красных вампиров, а голова имела странную форму, словно смешали головы человека, ягуара и может быть крокодила или дикого кабана. Тварь была полностью черная как смоль, включая глаза, язык и рот.

И, невзирая на раны, которые я нанёс, монстр снова начал подниматься.

— Томас! — рявкнул я. Или прохрипел.

Существо покачало головой, и его мертво-черные глаза сфокусировались на мне. Оно направилось ко мне, сделав небольшую остановку и отшвырнув со своего пути мою оглушенную собаку. Мыш приземлившись, перекувыркнулся, вероятно, пытаясь восстановить равновесие, но у него не получилось.

Я снова поднял жезл, но во мне не осталось даже сока, чтобы выжать из жезла что-нибудь сильнее, чем слабый дымок.

А затем из ниоткуда прилетел камень и ударил существо по морде.

— Эй! — прокричал голос Молли. — Эй, Капитан Асфальт! Эй, смоляной бычок! Я тут!

Мы с тварью одновременно повернулись и увидели Молли в двадцати ярдах от нас. Она бросила еще один камень, и он отскочил от широкой груди монстра. Биение его сердца начало ускоряться и становиться опять громче.

— Давай прогуляемся, симпатюлька! — прокричала Молли. — Ты и я! — она повернулась в сторону существа, скрутила бантиком губки и с преувеличенным усердием хлопнула себя по попке. — Подходи, получи кусочек!

Существо напряглось и бросилось вперед, несясь по земле с ошеломительной скоростью.

Молли исчезла.

Тварь со всего размаху врезалась в то место, где только что стояла девушка, а её огромные лапы, собравшиеся в яростные кулаки, с хлопком погрузились на несколько дюймов в землю.

Раздался перезвон насмешливого смеха, и еще один камень отскочил от монстра, на этот раз слева. Разъяренный, он завертелся, чтобы обрушиться на Молли — и снова она полностью исчезла. Тварь еще раз пропахала пустую землю. И еще раз Кузнечик привлекла ее внимание камнем и несколькими насмешками, сразу же исчезая, как только она направлялась к ней.

Каждый раз Молли оказывалась чуть ближе к существу, неспособная на равных соревноваться с ним в скорости. И каждый раз она оказывалась чуть дальше от нас троих. Пару раз она даже кричала: «Toro, toro! Olé!»

— Томас! — я завопил. — Вставай!!

Мой брат моргнул несколько раз, каждый раз чуточку быстрее. Он сильно хлопнул рукой по окровавленной стороне лица; яростно потряс головой, чтобы убрать кровь с глаз, и посмотрел вниз на металлический стержень, торчащий у него из живота. Томас, скривившись, сжал его рукою и начал медленно вытягивать, обнажая шестидюймовый треугольник, который должно быть, был угловой стяжкой стены, через которую он пролетел. Он бросил его на землю, застонал от боли, и его глаза закатились.

Я увидел, как он начал меняться. Кожа стала очень бледной и практически засветилась жемчужным светом. Его дыхание мгновенно стабилизировалось, и порез вдоль линии волос, который кровоточил, начал заживать. Томас распахнул глаза, их цвет изменился от глубокого, спокойного синего к холодному, металлическому серебру.

Он плавно поднялся и глянул на меня.

— Ты истекаешь кровью?

— Нет, — прохрипел я. — Я в порядке.

В нескольких футах от нас на ноги поднялся Мыш и встряхнулся, мелодично позвякивая ошейником. Далеко от нас снова показалась на улице Молли, и оттуда раздался громкий звук столкновения.

— На этот раз мы сделаем все умнее, — холодно произнес Томас. Он повернулся к Мышу вместо меня. — Я пойду первым и привлеку его внимание. Давай обездвижим его. Я думаю, ты сможешь хорошенько потрепать ему ноги.

Мыш гавкнул, вероятно, в знак согласия, ворчливо зарычал, и вокруг него опять засиял слабый, очень бледный голубой свет.

Томас кивнул, затем поднял кусок разлетевшейся веранды, который лежал возле того места, где он упал. Он легко закинул на плечо угловую опору — брус четыре на четыре дюйма и около полутора ярдов в длину — и сказал:

— Не напрягайся, Гарри. Мы вернёмся к тебе через минуту.

— Вперед, Команда Дрездена, — прохрипел я.

Двое из команды бросились вперед, развив скорость от нуля до скорости гепарда буквально за секунду. Потом они исчезли из видимости. Я услышал, как Томас издал пронзительный крик, пародирующий Брюса Ли, и раздался громкий треск дерева, столкнувшегося с чем-то твердым.

Мгновенье спустя Мыш издал свой боевой рык. Я увидел отблески ярких колонн света, когда Молли обрушила на существо немного ослепительной магии. Это не навредит твари, но малышка, если захочет, может создавать из пустого воздуха настолько яркий, цветной свет, который буквально обжигает глаза. И все это сопровождается оглушающими звуками. Она называет это один период рэйва женщины. Во время последнего Дня Независимости Молли использовала его на заднем дворе своих родителей вместо фейерверка, и это было настолько впечатляюще, что вызвало пробку на скоростной автомагистрали.

Мне было тяжело лежать, ограниченному в движении, видя только случайные вспышки света и слыша отзвуки боя. Я попробовал снова подняться на ноги и потерпел неудачу. Поэтому я просто сел и сосредоточился на дыхании, стараясь не дышать слишком глубоко. Эта тварь определенно сломала мне по крайне мере одно ребро.

Именно тогда я заметил два набора пылающих красных глаз, уставившихся на меня из леса, с безошибочно узнаваемым выражением хищников. Глаза медленно, неуклонно, безмолвно приближались.

Я внезапно понял, что все те, кто могли помочь мне, были немного заняты в этот момент.

— Ох, — вздохнул я. — Вот дерьмо.