Перемены

Глава 46

Такие парни, как Красный Король, просто не знают, когда надо заткнуться.

Я боролся, пытаясь поднять руку, и на это потребовалось больше усилий, чем на всё то, что я делал этой ночью. Моя рука дрожала и дрожала сильно, но все-таки продвинулась на шесть дюймов, коснувшись поверхности черепа, который лежал в импровизированной сумке у меня на поясе.

«Боб!» — закричал я про себя, словно использовал переговорные камни.

«Адские колокола»-ответил он: «Тебе нет нужды орать. Я тут».

«Мне нужен щит. Что-то, что отразит его волю. Я полагаю, что это — духовное нападение. Дух должен быть в состоянии противостоять этому».

«О, уверен. Но я не могу сделать этого отсюда, босс» — сказал Боб.

«У тебя есть моё разрешение покинуть череп для этой цели!» — отчаянно подумал я.

Глазницы черепа вспыхнули оранжево-красным светом, и затем облачко яркосветящейся энергии вылетело из них и поднялось, собираясь вокруг моей головы и проливая вокруг теплый свет.

Секунду спустя я услышал мысли Боба: «Накоси-выкуси, коротышка!»

И внезапно воли Красного Короля оказалось недостаточно, чтобы держать меня внизу. Боль отступила, задушенная и беспомощная от возбуждения ледяным холодом, который прошелся по моим нервам, наполняя их энергией. Я сжал зубы, освободившись от груза боли, и противопоставил мою собственную волю его воле. Я был словно ребенок, борющийся с чемпионом армрестлинга, но его последние слова придали мне какую-то дополнительную силу, и внезапно я поднял себя на ноги.

Красный Король повернулся ко мне лицом и протянул обе руки в мою сторону, его лицо исказилось от бешенства и презрения. Ужасное давление начало возрастать и удваиваться. Я отчетливо услышал его голос, который приказывал:

— Поклон. Вниз. Смертный.

Я сделал один шаркающий шаг к своим друзьям. Затем второй. И еще. И еще один, двигаясь вперед с возрастающей уверенностью. Тогда я прорычал через сжатые зубы:

— Поцелуй. Меня. В. Задницу. — И положил руку Мёрфи на левое плечо.

Ее протянутая рука была уже на полпути к мечу. Когда я коснулся её, наши ауры соединились, распространяя мою собственную защиту на неё, и я почувствовал прямую и резкую силу её воли, сопротивляющейся бессмертной силе, противостоящей нам. Как только это произошло, ее рука в мгновение ока дотянулась до рукояти Фиделаккиуса, и Мерфи резко выхватила катану из простых деревянных ножен.

Белый свет, подобный которому древний стадион никогда не видел, хлынул из лезвия меча. Он был такой яркий, что напомнил мне кристаллическую равнину. Завывания боли раздались вокруг нас, но тут же потонули во внезапном, ясном крике — голос Мерфи трубой пронёсся через стадион и поднялся к небесам:

— Фальшивые боги! — её голубые глаза засверкали, когда она посмотрела на Красного Короля и палату Лордов Внешней Ночи. — Обманщики! Узурпаторы истины! Разрушители веры, семей, жизней детей! За ваши преступления против майя, против людей всего мира, сейчас вы будете держать ответ! Ваше время пришло! Встречайте правосудие Господа Бога Всемогущего!

Я думаю, что только я был достаточно близко, чтобы увидеть шок в её глазах и понять, что не Мёрфи говорила эти слова — кто-то другой говорил их через неё.

Потом она описала своим мечом дугу, разрубив воздух перед нами единым, свистящим ударом.

И воля Красного Короля исчезла. Ушла.

Красный Король что-то закричал, указывая в направлении Мёрфи и корчась от боли. В тоже мгновение остальные мои спутники тяжело вздохнули и вздрогнули, когда давление на них внезапно прекратилось.

Все золотые маски повернулись к моей подруге.

«Боб!» — закричал я: «Иди с ней! Сохрани ее свободной!».

«Йехуу!» — радостно воскликнул Боб. Он золотисто-оранжевым огоньком метнулся от моей головы к Мёрфи и собрался вокруг её светлых волос, как раз в тот момент, когда объединенная воля палаты Лордов Внешней Ночи упала на неё, такая плотная и тяжелая, что я отшатнулся от этой энергии, как от физической силы. Даже воздух вокруг исказился от её мощи.

Белый свет Меча струился вниз и вокруг. Одежда Мерфи буквально изменилась, словно свет тек сквозь нее, становясь ее частью, превращая ночь в день, черное в белое. Она, оскалившись, поднялась на одно колено и посмотрела вверх, упрямо выставив подбородок. Её голубые глаза сияли огнем, бросая вызов тринадцати темным богам, а вокруг головы пылающим золотым нимбом горел один из наиболее могущественных духов, которых я когда-либо встречал.

Мёрфи с криком и ровным взмахом меча поднялась на ноги. Лорды Внешней Ночи дружно отшатнулись, словно они все получили резкий удар. Несколько золотых масок сорвало с лиц, как будто этот удар был реален, и слитное присутствие их объединённой воли внезапно исчезло.

Воины-ягуары, полуобращенные и вампиры с воплями бросились к Мёрфи.

Она, взмахнув катаной, уклонилась, разнесла вдребезги традиционный обсидиановый меч пренебрежительным взмахом Фиделаккиуса и небрежным движением свалила воина, орудовавшего им.

Но её превосходили численно. Не десятком или несколькими, а сотнями. Воины-ягуары немедленно окружили ее, чтобы покончить с нею, нападая со всех сторон. Они знали, как действовать сообща.

Но и мы с Саней это знали.

Саня перехватил Эспераккиус и, шагнув вперед, присоединился к драке. Вокруг него тоже вспыхнул белый сияющий свет, который, казалось, облизывал вампиров, заставляя их сгибаться, обжигая белыми искрами, которые отражались у них в глазах. Его обутая в грубый ботинок нога ударила воина-ягуара в поясницу, и голой силы удара было достаточно, чтобы голова воина запрокинулась назад с такой силой, что сломалась шея.

Я бросился за Саней, выпустив поток морозного ветра, который сбил двух воинов с ног, когда они попытались обойти Мёрфи с тыла.

Они с и Саней стали спина к спине, уничтожая воинов-ягуаров с методичной эффективностью, в то время как всё больше и больше врагов устремлялось к ним. Я продолжал отбрасывать нападающих, неспособный нанести существенный вред, но, препятствуя тому, чтобы они смогли собраться вокруг Сани и Мерфи подавляющим большинством, однако я уже чувствовал усталость. Я не мог сдерживать их вечно.

Быстрые шаги и Молли прижалась спиной к моей спине.

— Удерживай эту сторону! — крикнула она. — Я займусь той!

Ди-джей Молли К. развернувшись к царящему хаосу сражения, подняла обе свои палочки.

Цвет и свет, и душераздирающие крики вырвались из этих двух маленьких палочек. Переплетение света и тьмы заструилось среди наступающих воинов-ягуаров; мерцающие картины яркого солнечного света чередовались с видениями ада, разверзающегося в земле под ногами атакующих. Взрывы звуков, воплей, ударов и рокота высокочастотного шума как откат от стероидов послали гиперострые чувства вампиров в перезагрузку, буквально заставляя откатываться их назад на оружие тех, кто шел за ними.

Вампиры, пошатываясь, пробирались через «Рейв Одной Женщины», не остановленные, но замедленные и ошеломленные невероятным количеством звука и света.

— Люблю я хорошую вечеринку! — весело воскликнул Томас, начиная одинокий танец по краю танцпола Молли. Его фальката рубила конечности и шеи движущимся вперед ошарашенным вампирам, уничтожая их, прежде чем они придут в себя. Я не думал, что кто-то может двигаться достаточно быстро, чтобы справиться с ними, но мой брат был, очевидно, со мною не согласен. Он разил их, не давая приблизиться к нам, при этом еще умудряясь добавлять несколько танцевальных движений. Те из них, что он позаимствовал из брейка, были особенно хороши. Очень эффектно и эстетично смотрелась волна, когда движение начиналось от руки сносящей голову незадачливого вампира острым как бритва лезвием фалькаты и плавно перекатывалось в пальцы другой руки, держащие автоматический пистолет, который ставил точку в движении метким выстрелом в череп другого вампира.

Давление количества возрастало, и Томас начал двигаться более быстро, более отчаянно, и тут Мыш прыгнул вперед, чтобы помочь заткнуть пробку в дамбе замешательства, которая удерживала вампиров Красной Коллегии в безвыходном положении.

У меня был свой собственный неприкосновенный арсенал в уме. Я снова потянулся к источнику холодной, готовой силы и после произнесенного слова, поле передо мною покрылось гладким, скользким льдом. Завывающий ветер поднялся, опрокидывая любого врага, который ступал на лёд, и толкая его к смертоносной машине, которой стали Саня и Мёрфи; либо, заставляя кружить в попытках пробиться через убийственное шоу звука и света Молли, попадая под стремительные атаки Мыша и Томаса.

Кто-то коснулся моей руки, и я чуть не испепелил его не глядя.

Мартин вздрогнул, хотя он и был готов отшатнуться, если бы я чем-то запустил в него.

— Дрезден! — завопил он. — Посмотри!

Я посмотрел. Наверху маленького храма в конце стадиона, палата Лордов Внешней Ночи и Красный Король, образовав круг, накапливали магическую силу, вероятно, от одной из кровавых линий лея. Независимо от того, что они собирались делать, у меня было плохое чувство, словно я достиг дна своей сумки с трюками.

Я услышал тяжелые шаги и увидел смертных охранников из службы безопасности, которые выстраивались вдоль стадиона. Когда они выйдут на позицию и откроют огонь, единственным вопросом будет, сколько времени им потребуется, чтобы уложить нас всех.

Кого я обманываю?

Я не смогу удерживать поле изо льда и ветра очень долго. И я знаю, что Молли не сможет долго крутить рейв такой интенсивности. Десятки воинов-ягуаров пали. Но это была капля в море. Их численность не уменьшилась на хоть сколько-нибудь значимое количество.

Мы могли сражаться изо всех сил, но, не смотря ни на что, это всё было тщетно. Мы никогда не выберемся с этого стадиона.

Но мы должны попробовать.

— Леа! — закричал я.

— Да, дитя? — спросила она радостным голосом. Я мог слышать её идеально четко. Ловкий трюк.

— Король и его шутники собираются запустить в нас чем-то действительно здоровым.

— О, полагаю, да, — Леанансидхе, мечтательно посмотрела в небо.

— Так сделай же что-нибудь! — зарычал я на неё.

— Уже делаю, — заверила она меня.

Она вытащила маленький изумруд из кармана платья и кинула его ввысь. Он, заискрившись, рассыпал факелы и снопы огня и исчез в ночи. Несколько секунд спустя он вспыхнул, разлетевшись облачком очаровательных зелёных искр.

— Там. Это место подойдёт, — сказала Леа, хлопая в ладоши и подпрыгивая на кончиках пальцев. — Вот теперь мы увидим настоящие танцы.

Зеленая молния расколола небеса, разразившись таким разрядом грома, от которого содрогнулась земля. Вместо того, чтобы затухать, гром становился всё громче и громче, и всё больше ударов молний вспыхивало в том месте, где взорвался камень Леанансидхе.

Затем дюжина отдельных зеленых молний ударили одновременно в землю поля в двадцати ярдах от нас, оставляя за собою дымящиеся кратеры.

Моим ослеплённым глазам потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в норму, но когда я смог видеть, моё сердце чуть не остановилось.

Двенадцать фигур стояли на поле.

Двенадцать фигур в бесформенных серых мантиях. Серых плащах. Серых капюшонах.

И каждый из них держал чародейский посох в руке.

Серый Совет.

Серый Совет!

Ближайшая человек была значительно ниже меня и плотнее, но он стоял на ногах, упираясь на посох так прочно, словно собирался сдвинуть мир. Вот он поднял свой посох, ударил им о землю и прокричал:

— Помните Архангельск! — Он проговорил одно, резонирующее слово, направляя кончик инструмента в сторону Красного Короля и Лордов Внешней Ночи.

Второй этаж храма стадиона, где они стояли… просто взорвался. Поток силы ударил древнее сооружение, как лезвие огромного бульдозера, мчавшегося впереди «Машины 2»[4] и врезался в храм. Затрещал камень. Красный Король, палата Лордов Внешней Ночи и несколько тысяч тонн камней полетели назад через воздух с достаточной силой, чтобы до нас докатилась ударная волна от места их падения.

Столь внушительная демонстрация принесла секунду ошеломленной тишины. Я, так же как все, разинул рот от удивления.

Затем я запрокинул назад голову и издал первобытный крик триумфа и ликования. Серый Совет пришел.

Мы не одни.

Эхо моего крика, казалось, послужило сигналом, отправившим нас назад в битву за наши жизни. Я отшвырнул еще несколько вампиров подальше от своих друзей и вдруг ощутил поток сверхъестественной энергии, приближающийся ко мне. Я повернулся, принял поток разрушительной Красной энергии на щит и бросил разрядом огня в нобеля Красной Коллегии, обвешанного массивными украшениями. Остальные вампиры открыли огонь по недавно прибывшему Серому Совету, который любезно отплатил той же монетой, и воздух наполнился дикими росчерками обменивающихся энергий.

Коренастая фигура в сером плаще махнула мне и, подойдя, небрежно спросила:

— Как дела, Хосс?

Я почувствовал, как на моём лице появляется жестокая усмешка, но я смог ответить ему так же небрежно:

— Хотел бы я, чтобы со мною был посох. Кроме этого… не на что жаловаться.

Эбинизер хмыкнул из-под своего капюшона.

— Оригинальный костюмчик.

— Спасибо, — оскалился я. — Мне понравилось ваше прибытие. Удобно? Экономичный расход топлива?

— Уютно, словно клопу в диване, — пробурчал он и метнул мне свой посох. — Держи.

Я сразу почувствовал энергии, движущиеся через этот инструмент. Этот посох был сделан лучше, чем мой, но ведь Эбинизер и был тем человеком, который учил меня. Оба посоха, которые я использовал на протяжении многих лет, были вырезаны из ветвей расколотого молнией дуба, росшего перед его маленькой фермой в Озарке. Я мог использовать этот посох с тем же результатом, что и свой собственный.

— Как насчет вас? — спросил я его. — Вам он не нужен?

Он сделал движение, словно метал топор, и, щелкнув пальцами, певуче произнес слово силы.

— У меня есть ещё один.

Эбинизер МакКой вытянул левую руку и произнес другое слово, темнота поднялась от теней и закружилась, образуя посох из черного, извилистого дерева, не украшенного никакой резьбой.

Черный Посох.

— Fuego! — закричал кто-то на стенах и на секунду я почувствовал тонкое жало обиды. Кто-то кричал fuego и это был не я!

Пока я чувствовал иррациональную обиду, начали стрелять наемники и они целились в мою сторону в первую очередь. Пули летели со всех сторон, ударялись о броню, отскакивали и …. оставляли всего лишь отметины. Это было похоже на удары от маленьких градин: неуютно, но на самом деле не опасно, пока один из стрелков не прицелится мне в голову.

Эбинизер повернулся к стенам, с которых стреляли солдаты. Пули, попадающие в его плащ, казалось, лишь слегка шевелили ткань, а затем просто падали к ногам. Старик, тихо буркнул себе под нос:

— Вы заключили неудачный контракт, мальчики.

Затем он пробормотав Слово провёл Черным Посохом слева направо и вырвал жизни из сотни мужчин.

Они просто… умерли.

Не было абсолютно никаких признаков их смертей. Ни криков боли. Ни борьбы. Ни судорог мышц. Вообще никакой реакции. В один момент они яростно стреляли в нас — и в другой, они просто…

Упали.

Мёртвыми.

МакКой повернулся к другим стенам, и я увидел, как двое или трое сообразительных стрелков бросили оружие и побежали. Я не знаю, помогло ли им это, но старик снова провел Черным Посохом по воздуху, и бандиты на той стороне поля упали замертво.

Моя крестная, увидев это, захлопала в ладоши, подпрыгивая на месте с восторгом ребенка на первом представлении в цирке.

Я на секунду замер в изумлении, шокированный. Эбинизер только что нарушил Первый Закон Магии: Не убий. Он прямо использовал магию для смерти другого человеческого существа — почти две сотни раз. Да, я знаю, что у него есть официальное разрешение делать это… Но есть большая разница между тем, чтобы знать этот факт, и видеть эту правду в действии.

Черный Посох пульсировал и мерцал от тёмной силы, и у меня возникло внезапное ощущение, что эта штуковина была живой, что она знала своё назначение и не хотела ничего иного, кроме как быть использованной, так часто и так эффективно, как только возможно.

Я так же увидел, как на руке Эбинизера вены наливаются ядовито-черным, медленно поднимаясь вверх и охватывая запястье. Он поморщился и на секунду поддержал своё левое предплечье правой рукой, потом оглянулся через плечо и сказал:

— Всё в порядке!

Дальняя серая фигура, высокая и худощавая, подняла посох. Я увидел слабый блеск металла на одном конце посоха, а затем зелёная молния окутала деревянную часть, когда он вонзил металлический наконечник в землю. Он вытащил посох, но извивающаяся длинная зеленая молния осталась. Затем он переместил посох, перевернул его взмахом руки и вонзил еще одно копье из молнии, образовав две вертикальные колонны из электричества, соединенные между собою.

Он открывал Путь.

Вспышка молнии, и пространство между двумя разрядами деформировалось и потемнело, а затем заполнилось темными фигурами, несущими мечи. В первую секунду я подумал, что они одеты в странные костюмы или, может быть, причудливую броню. Их вороньи лица заканчивались длинными желтыми клювами. Они были одеты в одежды, которые, казалось, были сделаны из перьев. Но вдруг я понял.

Существа, покрытые мягкими черными перьями, действительно были клюволицыми. В руках они держали изогнутые мечи похожие на японские катаны. Они сотнями выходили из ворот, рывками двигаясь вперед неестественно длинными шагами, которые, казалось, только технически отличались от полёта. Они выглядели смертоносными и прекрасными, грациозные и быстрые в своих безукоризненных движениях.

Дикий свет рейва отражался от лезвий их клинков и блестящих черных глаз.

— Кенку должны мне услугу, — медленно произнес Эбинизер. — Показалось хорошим случаем попросить за неё рассчитаться.

С пронзительными свистами и воплями ярости странные создания выплеснулись за пределы стадиона и в массовом порядке начали интересоваться Красной Коллегией.

На поле боя воцарился кровавый хаос! Чары летали вместе с пулями в масштабе, который я прежде никогда не видел. Каменное оружие сталкивалось со сталью. Хлынула кровь: черная вампирская, синяя кенку, но в основном алая смертная кровь. В этом было слишком много ужаса и неуместной красоты, и я подумал, что мой мозг реагирует на происходящее вокруг с какой-то отстраненностью, словно это не угрожало моей жизни или было гораздо дальше, чем в нескольких ярдах от меня.

— Мэгги! — воскликнул я, хватая за плечо своего старого наставника. — Мне нужно добраться до нее!

Он нахмурился и кивнул.

— Куда?

— Большой храм, — я указал на пирамиду. — И еще, примерно в четырёх сотнях метров от храма прицепной фургон для скота, — сказал я. — Он охранялся в последний раз, когда я его видел. Там всё были живые люди.

Эбинизер кивнул и пробурчал.

— Возьми девочку. Мы позаботимся о Красном короле и его лордах. — Старик стукнул по земле, его глаза загорелись от предвкушения. — Мы посмотрим, как этим слизистым ублюдкам понравиться жрать то, что они сами готовят.

Я крепко пожал его правую руку, одновременно сжав ему плечо другою рукою.

— Спасибо.

Его глаза вспыхнули на мгновенье, но потом он фыркнул и сдал назад.

— Забирай свою девочку, Хосс.

Старик подмигнул мне. Я в ответ моргнул несколько раз и повернулся.

Время заканчивалось — для Мэгги, и для меня.