Перемены

Глава 42

Множество вещей случилось очень быстро.

Мыш бросился вперед и схватил вампира за икру прежде, чем тот успел исчезнуть в зарослях кустарника. Пес крепко уперся ногами, в то время как вампир яростно бился, пытаясь снова закричать.

Мартин одной рукой поднял вверх пистолет, с прикрученным к его стволу шестидюймовым глушителем. Не колеблясь ни секунды, он сделал шаг в сторону, занимая более удобную для четкого выстрела позицию, и спустил курок. Пистолет прозвучал не громче, чем кашель человека, и кровь брызнула из вампирской шеи. Хотя монстр продолжал бороться, его крики внезапно оборвались и он, подпрыгнув, начал вертеться между Мышем и Мартином. Потом резко остановился, когда фальката Томаса снесла ему голову с плеч.

Полуголый мужчина посмотрел на нас и пролепетал что-то по-испански. Сьюзен ответила ему грубым голосом, сопровождая свои слова резким жестом, мужчина сказал что-то, решительно кивнул и потом повернулся, чтобы продолжить бег в темноту.

— Тишина, — выдохнул я, и все замерли, сохраняя безмолвие, пока я неподвижно стоял, слушая окружающий нас мир.

У меня было чутье — навык, которому некоторые люди были способны обучиться. Я не был уверен, связано ли это с биологией или магией, но это позволяло мне слышать вещи, которые обычно услышать невозможно, и я полагаю, что сейчас был именно тот случай, когда следовало его применить.

Прошел миг долгого вздоха, и ничего не изменилось, только слышался бой барабанов.

Затем раздался звук рога, больше похожий на звук, извлекаемый из раковины.

Поднялся хор вампирских криков, и не потребовалось никакого супер-хорошего слуха, чтобы понять, что они направляются в нашу сторону.

— Вот. Вы видите? — голос Сани был полон мягкого упрёка. — Лобовая атака.

— О, Господи, — выдохнула Мёрфи тоном, в котором было больше отвращения, чем страха.

— Он прав, — сказал я жестким голосом. — Наш единственный шанс — это врезать по ним изо всех сил. — У нас была буквально минута, и мои мысли пустились вскачь, пытаясь придумать план, который позволил бы нам выстоять и не захлебнуться в этом приливе вампиров.

— Гарри, — спросила Сьюзен. — Как мы собираемся сделать это?

— Мне нужна Леа, — я пытался сохранить голос спокойным и твёрдым. — Мне нужна Молли.

Молли издала скрипучий звук.

Я повернулся к Сьюзен.

— Мы сделаем это в два приёма.

Мы двигались прямо на врага, проникнув в древнюю галерею, полную колон, и вампиры начали выплескиваться из теней нам навстречу. Я не знаю, как много их там было. Больше чем сотня, меньше чем миллион. Я сделал шаг и, оказавшись впереди всех, заорал:

— В атаку!

Боевой клич Сани был громче. Он рванул вперед, выхватывая Эспераккиус, и лезвие сабли засияло пылающим светом. Мёрфи, крича, бежала справа от него, держа сияющий Фиделаккиус в своих руках. Аура мягкого синего света окружала её. Слева от Сани бежала Сьюзен, высоко подняв Амораккиус, ее обволакивало белое пламя, и её крик был одновременно каким-то диким и внушающим ужас. Томас прикрывал Мёрфи. Мартин догнал Сьюзен, и они оба мчались вперед, каждый сжимал в одной руке меч, а в другой пистолет.

Я увидел, как передние ряды вампиров заколебались, когда они увидели чистый, внушающий страх свет трёх Мечей, идущий на них, но этого было недостаточно, чтобы остановить такую толпу. Она поглотила все пять фигур отважных смельчаков приливной волной темных, обрюзгших тел, когтей, клыков и хлещущих языков.

Сосунки.

Я всё ещё стоял впереди всех остальных, и встреча двух линий бойцов привела орду в тупик. Задержка длилась, по правде говоря, не больше чем полсекунды, но этого времени было достаточно для меня, чтобы наклониться и коснуться медленной, ужасающей силы линии лей, которая лежала под моими ногами.

Храм наверху руин пирамиды был центром слияния лей, но линии, каждая из которых была огромной, ревущей струёй магической энергии, расходились во всех направлениях — и та, которая была под нами, являлась огромным потоком сырой магии земли. Магия земли не была моей сильной стороной, я знал только пару заклинаний, достаточно хороших для использования в бою.

Но одно из них было превосходным.

Я потянулся и коснулся силы этой линии, отчаянно жалея, что у меня нет моего посоха для усиления эффекта. Я мог чувствовать магию земли у себя в сознании, чувствовать её струящуюся силу, которая вибрировала через толстые подошвы удобной, бронированной обуви, в которую моя крёстная обула меня. Я глубоко вздохнул и направил свой мысленный взгляд вниз, к этой силе.

Я был мгновенно ошеломлен наплывом чужеродных изображений и чуждых ощущений, соприкасаясь с силой, такой мощной и четкой, будто она имела своё собственное сознание. На краткий миг я увидел тяжеловесный танец сталкивающихся континентов, формирующихся гор; почувствовал медленную сонливость земли, чья сонная дрожь вызывала катастрофы для существ-однодневок, живущих на её коже. Я увидел изобилие и богатство, выходящие далеко за пределы человеческого воображения, реки, полные расплавленного золота и серебра, миллионы драгоценных камней, которые рождались в недрах земли.

Я боролся, чтобы сдержать изображения, контролировать и направлять их, фокусируя все эти ощущения в то место, которое я мог видеть только в своём воображении — точку глубоко под галереей, где рушится старый валун, который лежит рядом с развалинами жалких временных построек смертных.

Как только я набрал столько сырой магии, сколько было необходимо, и оказался способен оторваться от линии, я внезапно осознал, что удерживаю у себя в голове вихрь расплавленного камня, кипящего от сдерживающей его воли. И как только я почувствовал, что мой череп может лопнуть от давления, я понял, что использовать эту сырую, чистую энергию, которую я набрал, почти по-детски просто. Я был хрупким сгустком смертности рядом с этой энергией, которая могла, буквально говоря, двигать горы, сравнивать с землёй города, изменять русла рек и двигать океанами в их ложах.

Я послал эту энергию вращаться и направил её по спирали вверх, торнадо магии, которая вытягивала силу гравитации. С огромной энергией линии леи я сфокусировал притяжение земли на много миль вокруг, в круге несколько сотен ярдов в диаметре и проговорил слово, высвобождая лавину энергии, сдерживаемую только моей волей. Заклинание, от начала до конца его создания, заняло у меня добрых шестьдесят секунд, подпитка от линии была последней частью процесса — слишком долго и слишком разрушительно для его использования в быстрых и яростных боях, в которых я участвовал на протяжении многих лет.

Идеально для этой ночи.

На четверть секунды гравитация исчезла из Чичен-Ицы и земли на мили в округе, подбросив всё, что не было прочно закреплено (включая меня) на несколько дюймов в воздух. В тоже время, вся эта сила сфокусировалась, концентрируясь на круге, может, в пару сотен ярдов в диаметре, который накрывал всё галерею и каждого вампира в ней. Там гигантская сила сверхсконцентрированной гравитации, почти в три сотни раз больше обычной, размазала всё и вся вниз, как будто одна гигантская, невидимая наковальня.

Каменные колоны перенесли это лучше, чем я ожидал. Примерно половина из них внезапно затрещала, треснула и рассыпалась булыжниками, но остальные устояли перед этой силой, как они делали на протяжении столетий.

Ударная сила Красной Коллегии и близко не была такой устойчивой.

Оттуда, где я стоял, я мог слышать треск ломающихся костей, ужасные хлопки и щелчки. Рухнувшая волна вампиров была массой расплющенных тел. Многие из них были погребены под упавшими камнями от более хрупких колон; каждое обрюзгшее тело было размазано под множеством тонн камня, хотя им бы хватило и удара одного-единственного блока.

Привлеченная энергия была огромной, и когда я поднялся примерно на фут в воздух, меня ударила волна усталости. Всё было не так плохо, как могло бы быть. Технически говоря, я только перенаправил и изменил силы, которые уже существовали и действовали, не создавая их своей волей. Мне никогда не удалось бы повлиять на такую большую область и с такой силой. Но поверьте мне, это всё равно было трудно.

Я поднялся всего на фут вверх вместе со всем и всеми, что не было закреплено, и, приземлившись на одну ногу, ударился коленом, остановив падение руками. Тяжело дыша, я поднял глаза вверх, чтобы увидеть результаты заклинания.

Пара акров плоских, мертвых и несколько ужасно раненых и умирающих вампиров лежали разбросанные, как кучка раздавленных муравьёв, над ними стояли мои друзья, которых я послал вперед, совершенно невредимые, готовые броситься на врага при первой же опасности.

— Хорошо, — пробормотал я, задыхаясь. — Этого достаточно, малышка.

Я услышал как Молли, в нескольких шагах позади меня, издала вздох облегчения, и затем свет и сияющие ауры исчезли с трех фигур, орудовавших Мечами.

— Хорошо проделано, детёныш, — похвалила Леанансидхе, пока она говорила, пять фигур исчезли. — Очень достоверная иллюзия. Так всегда толика правды делает достоверными самые сильные обманы.

— Ну, вам лучше знать, — ответила Молли, немного растерянно. — Я просто наблюдала несколько раз за моим папой.

Мыш остановился рядом со мною. Его голова была повёрнута вправо, сфокусировавшись на деревьях и темноте в той стороне. Рычание, которое я больше почувствовал, чем услышал, раздалось в глубине его груди.

Сьюзен сделала шаг в мою сторону и посмотрела на раздавленных вампиров с нескрываемым удовольствием, но нахмурившись.

— Esclavos de sangre, — скривилась она.

— Да, — Мартин отозвался откуда-то позади меня.

— Что? — спросил я.

— Рабы крови, — сказала мне Сьюзен. — Вампиры, которые после смерти стали полностью дикими. Они не могут создавать маску плоти. Они почти животные. Сволочи.

— Пушечное мясо, — прохрипел я, заставляя лёгкие начать делать медленные, глубокие вдохи. — Кучка подонков на вершине управления Красной Коллегии.

— Да.

Было нетрудно догадаться, почему они были здесь. Интерес Мыша к чему-то, что он почувствовал в деревьях, усиливался.

— Красная Коллегия ожидала компанию.

— Да, — произнесла Сьюзен напряженным голосом.

Ладно. Ничего ведь не бывает просто, не так ли?

Это всё меняло. Внезапный налёт на ничего не подозревающую, неподготовленную мишень — это одно. Пытаться врезать по зубам бывшей начеку и вооруженной Красной Коллегии, очевидно ожидавшей кого-то с моей огневой мощью, было кое-чем совсем другим. А именно, чистой глупостью.

Итак.

Мне надо изменить игру и изменить её быстро.

Гонг начал медленно звенеть, чудовищная вещь, его металлический рев был каким-то низким и жестким, что напомнило о необъяснимом рёве, который чуть раньше издал Мартин. Напряжение сгущалось. Кроме звуков барабанов и гонга в джунглях не раздавалось ни единого звука, ни от обитателей джунглей, ни от других существ.

Тишина была гораздо более ужасающей, чем шум до этого.

— Они там, — заметил я спокойно. — Они двигаются прямо сейчас.

— Да, — согласилась Леа, которая внезапно возникла слева от меня, с противоположной от Мыша стороны. Её голос был очень спокойным, а блестящие и заинтересованные кошачьи глаза исследовали ночь. — Эта толпа отбросов была развлечением. Наша собственная тактика использовалась против нас. — Она прищурилась. — Они держат завесы, чтобы скрыть себя, и делают это умело.

— Молли, — скомандовал я.

— Бусде, босс!

— Наше отвлечение было иллюзией, это не стоило нам ничьих жизней, — указала Мерфи.

— Так же и для них, с их точки зрения, сержант, — вступил в разговор Мартин. — Существа, которые не могут контролировать себя, не используются Красным Королём, прежде всего. Их смерти просто уменьшают количество бесполезных, паразитирующих ртов, которые он должен кормить. Он может думать о людях как о корме, но он предпочтет не выбрасывать его просто так.

— Гарри? — спросила Мёрфи. — Ты сможешь проделать эту штуку с наковальней снова?

— Черт. Я как бы удивлен, что мне это удалось в первый раз. Никогда не проделывал ничего настолько напряженного. — Я на мгновенье закрыл глаза и снова потянулся к залегающей линии — и мой разум исказился. Мысли превратились в жесткие взрывы изображений и воспоминаний, которые буквально царапали изнутри мой череп, и даже после того, как я оторвался от этих изображений, прошло несколько секунд, прежде чем я смог открыть глаза. — Нет, — прохрипел я. — Нет, это не вариант. Даже если они дадут мне достаточно времени для его осуществления.

— Тогда что мы собираемся делать? — спросил Томас. Он сжимал большой пистолет в левой руке, фалькату в правой и стоял спиной ко мне, глядя в темноту позади нас. — Стоять тут и ждать, пока они полюбят нас?

— Мы собираемся показать им, как многого им будет стоить одолеть нас, — криво усмехнулся я. — Как всё продвигается, падаван?

Молли медленно, задумчиво вздохнула. Потом она подняла бледную руку, обвела вытянутым пальцем круг вокруг нас и прошептала, — Hireki.

Я почувствовал, как выплеснулась мягкая волна её воли и слилась с моей собственной. Слово, которое прошептала моя ученица, казалось, волной прочертило вокруг неё огромный круг, оставив видимые следы его расширения. От него задрожали листва и трава, зашевелились маленькие камни, и пока волна расширялась, она омыла несколько фигур в ночи, выявив темные силуэты там, где до этого были только кромешная темнота и тени.

— Не настолько и умело, — тяжело дыша, сказала Молли довольным голосом, посматривая на Леа.

— Fuego! — воскликнул я и метнул маленькую комету огня правой рукой. Она понеслась вперед со свистящим воем раскаленного воздуха и врезалась в ближайшую из скрытых тенью фигур, менее чем в дюжине ярдов от нас. Вспыхнул огонь, и вампир закричал от бешенства и боли, пытаясь спрятаться за деревьями.

— Infriga! — рявкнул я и сделал рубящий жест левой рукой. Я сорвал огонь с раненого вампира и даже более того, я резко послал получившийся фаербол в следующую фигуру, оставив первую мишень в кубе льда. Влажный воздух джунглей высвободил влагу, содержащуюся в нем, на вампирское тело и сковал её воедино, в твёрдом и слегка светящемся от избытка энергии холоде, который отозвался во мне как дар Королевы Мэб. Что было очень кстати. Я заметил дюжину крадущихся для атаки в моём непосредственном поле зрения, что означало, что еще пятьдесят или шестьдесят их них, кружатся поблизости, плюс те, кого я не смог увидеть, кто, возможно, воспользовался более приземленными методами маскировки, чтобы избежать обнаружения.

Я хотел, чтобы они увидели, что я могу сделать.

Второй вампир пал так же легко, как и первый, за ним последовал третий, и только тогда я сказал спокойно:

— По одной пуле на каждого, Мартин.

Пистолет с глушителем чихнул три раза, и слегка светящиеся фигуры скованных льдом вампиров рассыпались каждый на несколько дюжин кусочков, разлетаясь по земле, где светящаяся энергия Зимы начала стекать с них, вместе с покрытой льдом плотью.

Они поняли намёк. Вампиры прекратили двигаться. Джунгли затихли.

— Огонь и лёд, — промурлыкала Леанансидхе. — Прекрасно, мой крестник. Любой может играть с элементами. Немногие же могут манипулировать противоположностями с такой лёгкостью.

— Такова была идея, — пожал я плечом. — Прикрой меня.

— Конечно, дитя.

Я шагнул вперед и чуть в сторону от всех и поднял руки.

— Арианна! — прокричал я, и мой голос пророкотал, словно я держал микрофон и использовал динамики размером с рефрижераторы. Это было неожиданно. Оглянувшись через плечо, я увидел, как моя крёстная лукаво улыбается.

— Арианна! — позвал я снова. — Ты слишком испугалась, чтобы принять мой вызов, брошенный в Эдинбурге! Теперь я здесь, в центре силы Красного Короля! Ты всё ещё боишься встретиться лицом к лицу со мной, трусишка?

— Чего? — еле слышно пробормотал Томас.

— Это не лобовая атака, — добавил Саня с осуждением в голосе.

Я игнорировал их. Был только я и мой трубный голос.

— Ты видишь, что я сделал с твоей чернью! — позвал я. — Сколько еще должно умереть, прежде чем ты перестанешь прятаться за них, герцогиня? Я пришел убить тебя и потребовать обратно своего ребёнка! Выйди вперед, или я клянусь силой тела и разума, что я наложу порчу на место вашей силы. Прежде, чем я умру, я заставлю вас заплатить сполна за каждую каплю крови, и когда я умру, моё смертное проклятье развеет мощь этого места по ветру!

— Арианна! — не удержавшись, проревел я голосом полным ненависти, презрения и злобы. — Как много верных слуг Красного Короля должны умереть этой ночью? Как много Лордов Внешней Ночи изведают смертность, прежде чем взойдёт солнце? Ты только начала постигать силу, которую я привёл с собой этой ночью. Ибо если я умру, клянусь тебе: Я не паду в одиночку.

Я позволил себе вложить чуток мелодрамы в этот пункт. Я использовал немного огня души, достаточно чтобы покрыть моё тело серебряным светом, когда моя клятва прозвучала над землёй, над руинами, отражаясь от дерева к дереву. Это был резкий свет, такой, что ближайшие выжившие вампиры припали к земле, пытаясь укрыться от него.

Долгое время в ответ не раздавалось ни звука.

Затем барабаны и редкие удары гонга прекратились.

Снова рог из раковины моллюска пропел три высоких, мелодичных ноты.

Результат был мгновенным. Все вампиры, окружающие нас, отступали до тех пор, пока не исчезли из поля зрения. Потом барабанный бой зазвучал снова, но на сей раз это был звук одного барабана.

— Что происходит? — спросил Томас.

— Агенты Красного Короля провели последние несколько дней, пытаясь убить меня или позаботиться о том, чтобы я оказался здесь в качестве вампира, — ответил я тихо. — Я почти уверен, что король не хотел, чтобы герцогиня наложила кровное проклятье на меня. Это значит, что внутри Красной Коллегии идет борьба за власть.

— Твоё объяснение не всё объясняет, — нахмурился Томас.

— Теперь, когда я уже здесь, — продолжил я, — я готов биться об заклад, что Красный Король готов приложить все усилия, чтобы избавиться от герцогини.

— Ты даже не знаешь, здесь ли он.

— Конечно он здесь, — скривился я. — Здесь собрана порядочная сила, крупнейшая из тех, которые мы видели в поле в течение войны.

— Что если это не его армия? Что если он не здесь и не собирается в этом участвовать? — не отставал Томас.

— История учит, что короли, которые не осуществляли прямой контроль над своими армиями, имели склонность не слишком долго оставаться королями. Из-за чего всё это, в конце концов, и затевалось — уменьшить силу Арианны.

— И что подсказывает тебе, как это сделать?

— Дуэльный Кодекс, — сказал я. — Красная Коллегия подписала Соглашение. За то, что сделала Арианна, у меня есть право вызвать её. Если я убью её, я избавлю Красного Короля от проблемы.

— Допустим, он не заинтересован в светской беседе? — Томас прямо посмотрел на меня. — Надеюсь, они не отступили назад, потому что он поручает кому-то сбросить на нас крылатые ракеты?

— Тогда мы все взорвёмся, — сказал я. — Что будет лучшим вариантом, чем если мы сцепимся с ними здесь и сейчас, я полагаю.

— Хорошо, — кивнул Томас. — Хоть это мы прояснили.

— Слабак, — усмехнулась Мёрфи.

Томас покосился на неё.

— У меня трясутся коленки, когда ты говоришь вот так, сержант.

— Тишина, — проворчал Саня. — Что-то приближается.

Мягкий свет лампы осветил стройную фигуру в белых одеждах, которая двигалась к нам со стороны длинного ряда колон.

Это оказалась женщина, одетая почти так же, как и Сьюзен. Она была высокой, юной, с темной медно-красной кожей настоящих майя, с удлиненными чертами лица и тёмными волосами. Ее сопровождали трое мужчин, явно бойцы, чья одежда состояла из набедренных повязок и шкур ягуара, наброшенных на плечи. Все они были покрыты обильными замысловатыми татуировками. Двое из них несли деревянные мечи с лезвиями из тонких обсидиановых пластинок. Последним шел барабанщик, отбивая равномерный ритм.

Я подумал, что есть что-то знакомое в чертах трёх мужчин, но затем я понял, что не они были знакомы мне лично, а едва уловимое напряжение тел, намёк на силу, которая веяла над ними, как очень слабый аромат парфюма.

Они сильно напомнили мне Сьюзен и Мартина. Полувампиров. Вероятно, такие же опасные, как Сьюзен и Мартин, если не больше.

Воины-ягуары остановились на расстоянии двадцати футов, но барабанщик и девушка продолжили идти, один шаг за один удар. Когда они достигли меня, девушка расстегнула украшенный перьями плащ и позволила ему упасть на землю. После того, как она сбросила кожаные лямки с плеч, одеяние упало на землю белой своеобразной лужей вокруг её ног. Она была обнажена, за исключение повязки из кожи на бедрах, на которой висел нож с обсидиановым лезвием. Она, словно в мольбе, опустилась на колени медленным, грациозным движением и протянула мне нож рукоятью вперед.

— Я Жрица Аламайя, слуга Великого Господина Кукулькана, — сказала она медовым голосом с умиротворённым выражением лица. — Он предлагает тебе и твоей свите приветствие здесь, в его имении, мастер Дрезден, и предлагает тебе кровь моей жизни в доказательство его приветствий и его согласия с Соглашением. — Она опустила глаза и наклонила голову вправо, чтобы обнажить, сонную артерию, всё ещё протягивая мне нож. — Поступи со мною так, как пожелаешь. Я дар тебе от Великого Господина.

— Ах, как заботливо, — довольно прожурчала Леанансидхе. — Тебя навряд ли кто-то встречал так же любезно в эти дни. Можно я?

— Нет, — резко сказал я, пытаясь сдержать раздражение, звучащее в моем голосе. Я вынул нож из руки девушки и засунул его за свой пояс, оставив его возле тканевой сумки, которую я сделал из завязанной узлом футболки с «Ролинг Стоунз». Футболка осталась в моей спортивной сумке с контрабандой с тех пор, как я сложил туда чистую одежду и ходил на тренировки. Я призвал футболку (бам-пам-парам, бэмс) на службу, когда понял что есть одна вещь, без которой я не смогу обойтись в течение этого столкновения. Она была привязана к моему серому поясу из ткани.

Затем взял девушку за руку я поднял её на ноги, чувствуя немного необычную ауру вокруг неё. Она была смертной и, несомненно, слугой вампиров.

Она перевела дыхание, когда почувствовала мои руки на своих запястьях, и быстро встала, поэтому я не приложил никаких усилий, поднимая её.

— Если ты пожелаешь лишить меня девственности, господин, это так же в твоём праве, как гостя. — Её тёмные глаза, выражая готовность на все, смотрели очень прямо. — Моё тело твоё, так же, как и моя кровь.

— Еще столетье, — пробурчала Мёрфи, — и мы перейдем от «как рыбе велосипед» к этому.

Я прочистил горло и сердито взглянул на Мёрфи. Потом я повернулся к девушке и сказал:

— У меня нет сомнений в твоей верности господину, Жрица Аламайя. Пожалуйста, сопроводи нас к нему, чтобы я мог поговорить с ним.

При этих моих словах девушка снова бухнулась на колени и обмахнула мои ноги своими волосами.

— Я благодарю тебя на мою жизнь, чародей, теперь я могу продолжить служение своему господину, — сказала она. Затем она поднялась на ноги и сделала повелительный жест одному из воинов-ягуаров. Мужчина сразу же поднял её наряд и помог ей одеться. Плащ из перьев скользнул на её плечи, и, хотя я знал, что эта вещь была тяжелой, она восприняла это безо всякого напряжения. — В эту сторону, господин, если вы пожелаете.

— Люблю эту работу, — пророкотал Саня. — Просто люблю её.

— Мне нужно почаще вызывать людей на дуэли, — согласился с ним Томас.

— Мужики-свиньи, — съязвила Мёрфи.

— Аминь, — подвела черту Молли.

Леа чопорно посмотрела на меня.

— Мне веками не жертвовали благочестивую девственницу.

— Абсолютно непрофессионально, — буркнул Мартин.

— Фигу, — заявил я спокойно, положив руку Мышу на спину. — Все вы. Идите за мной. И не выглядите пищей.

И, следуя за жрицей с её лампой, мы вошли в город Чичен-Ицу