Письмо из прошлого

Часть 1. Глава 10

На следующее утро лагерь проснулся раньше первых петухов. Невыспавшийся, я недовольно вертелся, даже зажимал уши, не желая слушать командирский голос Кругловой. Во все стороны летели приказы собирать лагерь, греть воду для завтрака и обязательного кофе, а так же отдалённые призывы ко мне не валять дурака и просыпаться.

Так что пришлось перестать валять самого себя, выбраться из родной палатки и подключиться к общей движухе.

Позавтракали сублимированной гречневой кашей с индейкой. Воду уже не было необходимости экономить, ведь по пути мы обязательно наведаемся к обнаруженному вчера роднику. Собрали лагерь, засыпали землёй костёр и быстрым шагом выдвинулись к месту вчерашней находки.

Быстрее всех бежала Мария Круглова. Наблюдая за ней, я никак не мог понять, какого хрена мадемуазель так возбудилась от ржавого пистолета. Ведь он совершенно ничего не доказывает.

Но лицо Кругловой светилось ярче, чем лица Марата и Жени — эти двое едва за дамой поспевали.

У родника мы напились и наполнили все ёмкости водой. И дальше без остановки шли до самого момента, когда вся группа собралась у выкопанной вчера ямки. Даже я.

— Так, — Мария Круглова решительно сбросила собственный рюкзак. — Теперь действуем крайне осторожно. Любой писк — максимальная аккуратность. Что бы не попалось — не повредите.

— А что, что-то должно попасться?

Но на мой вопрос никто так и не ответил.

Всё барахло мы сложили в кучу у одного из деревьев и оставили там отдыхать Артамонова. Гоша же, внезапно излечившийся от всех болезней, не отставал от Жени ни на шаг. Пацаны похватали металлоискатели и прочёсывали территорию, удаляясь строго на юг.

Далеко они не ушли: как и предполагала Круглова, очень быстро Марат и Женя что-то обнаружили.

У меня отобрали лопатку, собрались в кучку и что-то аккуратно выкопали из земли. Я наблюдал из самых дальних мест зрительного зала, а потому не сразу рассмотрел.

— Илья. Илья! Брезент достань, — скомандовала возбуждённая Круглова. — Расстели где-нибудь на самой ровной поверхности.

— Что там? — я вытянул шею, как жираф.

Торопливо счищая грязь, Марат достал из ямки небольшой квадратный предмет. Стряхнул грязь и очарованно выдохнул:

— Вау!

Я рассмотрел орла, вцепившегося лапами в свастику, и без труда различил буквы.

— Gott mit uns, — прочитала Ксения. — С нами Бог, значит.

Хоть я немецким не владел, да и историю профессионально не изучал, без переводчиков запросто бы догадался, что сии слова означают.

— Пряжка солдата вермахта, — Марат сиял. Он радостно хлопал глазами и смотрел на Круглову.

— Вижу, — улыбаясь во весь рот, сказала она. — Складывайте. Складывайте и фотографируйте… Женя, что там у тебя?

В метре-двух от очередной находки противным писком напоминал о себе металлоискатель в руках Евгения.

— Тут тоже что-то есть! — воскликнул он. — Несколько предметов рядом. Смотрите. Туда-сюда вожу. И пищит по-разному.

— Давайте подключайтесь все! Выкапывайте! Доставайте! — скомандовала Круглова.

Тут даже с лица Артамонова слетело равнодушие. Он доковылял до места, где Женя чуть ли не зубами грыз землю, опустился рядом и принялся копать руками. А Георгий, приземлившись недалеко, ковырял собственным костылём.

Только я вновь оказался не у дел. Любопытные Захар и Илья оставались на подхвате, но ни на шаг не отходили от Кругловой. Ксения, кажется впервые за время похода, радостно улыбалась — вероятно вчера в палатке, её, наконец-то, ввели в курс дела.

И лишь я переминался с пятки на носок.

— Колпачок от походной фляги, — через несколько секунд Марат извлёк очередную железяку. — Фляга, вероятно давно сгнила.

— Всё на брезент! — каждое слово Кругловой звучало как команда.

— Там ещё что-то.

— Давай, доставай!

— Не мешайте, блин! Не нависайте, — Марат встряхнул плечами, отодвинув Ксюшу. Принялся ковыряться дальше и вытащил прямоугольный предмет. Очистил от земли, осмотрел со всех сторон и уверенно сказал. — Портсигар. Портсигар солдата вермахта. Видите надпись затёртую? Латиница. Латунь.

— Что за бред? — не удержался я от комментария. — Какие ещё бляхи и нацистские портсигары в партизанском лагере?

Мне никто ничего не ответил. Я даже подумал, что в данный момент все эти банковские работники совершенно забыли о моём существовании.

Впрочем, вопрос был риторический. Я не к ним обращался, а, скорее, к самому себе. Ибо я, наверное, единственный, кто ничего не понимал.

— Ого-го! — раздался голос Жени. Он сидел в паре-тройке метров от первой команды копателей, держал что-то небольшое в грязных руках и торопливой счищал. — Вы только посмотрите, что мы нашли!

Круглова и Марат Черкасов на коленях переползли к ним. А затем уставились на находку.

— Железный крест 2-го класса, — присвистнул Женя. — Год 1939-й.

— Вот это я понимаю… — поддержал его Марат.

— Ценная штука? — подал голос я.

Но никто из пацанов мне не ответил. Они лишь громко засмеялись, глядя друг на друга.

— На брезент! — скомандовала Круглова. — Видимо, они тут рядом. Копаем дальше!

В этот раз испачкать руки не побрезговала даже Ксения. Захар и Илья тоже присоединились. И лишь я ходил как бедный родственник и пинал валявшиеся повсюду шишки.

— Воу-воу-воу! Осторожнее! — воскликнул Марат вскоре.

— Что это? Ой! — Ксюша воскликнула и отскочила в сторону.

— Чёрт, кости, — выдохнул Илья.

Ямка становилась всё шире и всё глубже. Доморощенные копатели доставали остатки сгнившей одежды, непонятные металлические предметы и мелкие кости, похожие на позвонки. И вскоре обнаружили малую берцовую кость, которую я тут же опознал.

— На брезент, — глухим голосом повторила Круглова. Очевидно стало не только ей, но и мне, что никакой это не партизанский лагерь, а место, где был то ли захоронен, то ли убит немецкий солдат.

Но никто не демонстрировал брезгливость. Кости вынимали, Марат, по возможности, их очищал, а Захар и Илья складывали. Только в этот раз Ксения участие в раскопках уже не принимала.

— Гвозди какие-то что ли? — пробормотал Марат. Затем задумался на мгновение, пальцами раздвинул полусгнившую кучку и уверенно добавил. — Гвозди от сапог. Шляпки круглые. Наверное, с подошвы… Жень… Жень, иди глянь.

Евгений Тушинский подполз к Марату, бегло осмотрел находку и кивнул.

— Да, наверное, они и есть.

— А-а-а-а-а!!! — раздался очередной вопль из знакомого рта — Вениамин Артамонов, ковырявшийся в земле, подскочил и отпрыгнул в сторону.

А «смельчак» Гоша, примерно секунду смотрел куда-то в ямку, а затем отвернулся в сторону, по-жабьи совершил прыжок с колен, и сблевал там, где приземлился.

Такое поведение вызвало всеобщий интерес. Так что к месту раскопок бросились сразу все.

Опередив остальных, я застыл над ямкой: на меня смотрели пустые глазницы и провал носа, забитый грязью. На гладком черепе осталась земляная полоса, будто по нему провели пятернёй.

Узрев, что обнаружили Гоша с Артамоновым, мы замерли. Всем стало не по себе, ведь только сейчас каждый из нас осознал, что мы раскопали чужие могилы.

— Их тут двое, — прошептал Марат, бегая глазами с одного места на другое.

— Складывайте, складывайте. Потом отфильтруем, — у Марии Кругловой даже бровь не дёрнулась. Она смотрела на череп как на интересную находку, а не как на остатки человеческого существа. — Илья, осторожно неси.

В этом я участие не принимал. Хоть все притихли маленько, всё же продолжали копать и складывать на брезент добытые вещи. А я смотрел со стороны и видел, что свободного места на брезенте остаётся всё меньше и меньше.

И лишь когда Марат обнаружил второй череп, он угомонился. Осторожно взял его в руки, стряхнул остатки земли, повращал и в очередной раз замер, смотря черепушке в затылок.

— Мария Александровна, — тихо позвал он.

Круглова обошла Марата и застыла за его спиной.

Мне опять стало интересно и я поспешил поинтересоваться.

В затылке зияло пулевое отверстие. Кусочки черепа возле раны раскрошились, конечно. Но круглую дырочку ни с чем нельзя было спутать.

— А второй? — Круглова кивнула в сторону брезента, где лежал первый череп.

— Там всё чисто, — ответил ей Захар Котт.

Место раскопок накрыла поразительная тишина. Гоша уже отблевал своё и утирался рукавом. Вениамин Фёдорович скромно водил ножкой — ему было стыдно за своё незрелое поведение. Всё же он не в том возрасте, чтобы пугаться человеческих останков. Марат, Женя и Мария Круглова втроём играли в гляделки. Молча обменивались весьма важной информацией, о которой я не имел ни малейшего понятия.

Глаза Марата блестели. И чем дольше он смотрел то на Женю, то на Круглову, тем ярче.

— Вероятно, здесь их и застрелил Адельман, — загадочно пробормотал он. Затем по-новому осмотрел окрестности и добавил. — А значит…

Но что именно это значит, я так и не понял; одновременно подхватив валявшиеся на земле металлоискатели, Марат и Женя принялись лихорадочно водить поисковыми катушками над поверхностью земли. Ещё раз проверили выкопанные ямки, убедились, что сигналов никаких нет, и, по старой традиции, принялись наяривать круги по окрестностям.

— Ищите! — воскликнула Круглова, схватила за плечи Захара и Илью и подтолкнула их. — Ищите внимательно. Это ещё не всё.

Я чувствовал себя круглым идиотом. Что за Адельман? Кого он застрелил? Двух немецких солдат, что ли? Но что это за советский партизан со столь странной фамилией? Мы же партизанский лагерь искали, а не захоронение. Или нет? Чего они так взбудоражились?

На несколько коротких минут окрестности вокруг места обнаружения превратились в детсадовский утренник. Все метались, бегали, кричали и спрашивали друг у друга не обнаружили ли они чего.

Но всё веселье прекратилось в один момент.

— А-а-а-а-а-а-а!!! — в этот раз орали женским голосом, а не мужским. А за мгновение до вопля я чётко расслышал щелчок. Весьма знакомый щелчок. — А-а-а-а-а-а!!!

За долю секунды я сообразил, что произошло. Бросился на крик, делая гигантские шаги.

Мария Круглова, выпучив глаза и беззвучно раскрывая рот, корчилась на земле возле густого кустарника. Правая нога ниже колена была неестественно выгнута, а чуть выше щиколотки сомкнул челюсти капкан.

— Твою мать, — себе под нос выругался я. И в этот раз тоже ругал больше самого себя, чем неприспособленных туристов, ибо сразу догадался, кто в чаще мог разместить капкан. — Под ноги! — заорал я остальным. — Смотрите под ноги! Вы в лесу, а не на танцполе.

Мария Круглова ткнулась носом в землю, прикусила губу и издала громкий стон.

— Что такое!? — обеспокоенно воскликнул Илья.

— Спокойно, спокойно, — попросил я. Присел рядом с Кругловой и, не прикасаясь к ноге, осторожно осмотрел. — Так, ну-ка быстро дайте ей в рот деревяшку! — я моментально догадался, что мы имеем дело с переломом. Весьма неприятным, судя по всему. — Я разожму капкан, а вы её держите… Только аккуратно держите и не раздавите.

Илья Черкасов упал на колени рядом со своей дамой. Она тут же вцепилась в его плечо и уткнулась лицом в куртку; по её лицу текли слёзы.

— Терпите, — посоветовал я. Женщину мне было жаль, но сейчас жалостью ей не помочь. — Захар, поможешь разжать капкан. Снимем, и убери в сторону… Марат, дай палку Илье. Илья, держи её и пусть прикусит. Мария… Мария, слышите? Вцепитесь зубами крепко. И не выплёвывайте.

Ксения Селиванова и Вениамин Артамонов отвернулись в сторону, чтобы не видеть, какую боль испытывает Круглова. Мы окружили её мужской заботой, а Илья своей крепкой ладонью даже глаза закрыл.

— М-м-м-м-м, — лишь мычание, сообщившее о нестерпимой боли, раздалось, когда общими усилиями мы разжали капкан и вытащили перебитую ногу.

— Чёрт бы тебя побрал, Михалыч, — себе под нос пробормотал я. Очень быстро я разобрался, откуда в этой глуши взялся капкан. И кто именно мог его установить.

Мария Круглова тихо рыдала в плечо Ильи. Палку она уже выплюнула и кусала чужую куртку.

— Не смотрите сюда, Мария, — участливо предложил я. Затем осмотрелся и увидел окружавшие нас перепуганные мордашки. — Сколько раз говорил!? — зло выкрикнул я, не справившись с собственными эмоциями. — Всегда смотрите под ноги! Всегда! Это лес! Чаща! Это не московские бульвары, где можно десяток километров пройти, не смотря под ноги и не отрывая телефона от уха. Лес не прощает невнимательности!

Мне никто не ответил. Судя по ошарашенным лицам, мало кто понимал, что произошло, и никто не понимал, что теперь делать.

— Ладно, — выбросив негатив в крике, я успокоился. — Сейчас я посмотрю. Не шевелитесь, Мария.

Я склонился над перебитой ногой, не прикасаясь осмотрел разорванную штанину и нигде не заметил выпирающей кости. Значит, слава Богу, перелом не открытый. Меньше проблем будет.

Но всё же — это не шутки. Мадемуазель надо срочно доставить в больницу.

— Закрытый перелом, — уверенно заявил я, добавил в голос килограмм облегчения, чтобы пострадавшая не запаниковала и прекратила дрожать, как осиновый лист. — Все необходимые предметы есть под рукой. Сейчас срочно наложим шину. Ксюша, будь добра, подай мне аптечку. Марат, Женя — на вас деревяшки. Берите топорик, пилу и срежьте несколько крепких веток. Крепких, а не сухих, не забудьте. Чтобы не дай Бог не сломались в процессе.

— Сделаем, — парни тут же разбежались.

— И под ноги, чёрт бы вас побрал, смотрите! — бросил я, даже не обернувшись.

Бледная Ксения принесла мне аптечку. Первым делом я достал упаковку «ибупрофена», вытащил пластинку и отвинтил с фляги крышечку.

— Мария Александровна, выпейте, — я протянул ей таблетку.

— Что это? — вяло прошептала она.

— Болеутоляющее. Сейчас это вам совершенно необходимо. И не отключайтесь.

— Да всё хорошо, хорошо.

— Ага, как же, — не поверил я.

Затем дождался парней, проверил срубленные палки на крепость и при помощи сильных мужских рук, которые держали женское тело, осторожно, но грамотно наложил шину. Закрепил и перемотал, чтобы зафиксировать кость и не дать сместиться тканям. Круглова выдержала мужественно, и даже бесстрашно следила за процессом.

Но меня совершенно не убедила. Я такие переломы несколько раз видел. И несколько раз оказывал первую помощь. Кто бы как не храбрился, в течение следующих часов умолял лишь об одном — о доставке в больницу.

И я решил, что пришла пора заканчивать с баловством.

— Мария, это крайне опасная травма, — я присел рядом с ней и Ильёй. — Шутки закончились.

— Всё в порядке. Время есть, — ответила она.

Я заскрипел зубами.

— Дайте сюда этот чёртов телефон! Время есть, понимаешь… Время есть отсюда свалить!

Негодующего всплеска или классического «кругловского» тона я не услышал; женщина смотрела на меня печально, отдавая отчёт ситуации.

— Давайте телефон. Я знаю, куда звонить.

Она коротко кивнула головой. Илья Черкасов засунул руку в карман её штанов, вытащил спутниковый телефон и протянул мне.

— Кому будешь звонить? — видимо чего-то опасаясь, спросила Круглова.

— В службу спасения. Вышлют за вами гражданский Ка-226.

— Ты хочешь свернуть экскурсию?

— Уже свернул.

Я отошёл в сторону и набрал знакомый номер. За свою карьеру местного гида я несколько раз звонил по этому номеру. В службе спасения меня хорошо знали, ведь я был обязан раз в год там показываться.

— Не надо! — отчаянно выкрикнул Марат, пока я слушал гудки. — Дайте нам время хотя бы до вечера! Мы тут всё прочешем!.. Мария Александровна! — обратился он к ней за поддержкой.

Но у него ничего бы не вышло, так или иначе. Теперь этим парадом целиком и полностью командовал я.

Я позвонил и сообщил, что у меня трое раненных. (Бледнолицый и абсолютно очумевший Гоша вернулся в стан раненных, хоть уже не хромал). Объяснил ситуацию, и запросил срочную эвакуацию по воздуху, ибо эвакуация по земле невозможна.

— От жадные суки, — себе под нос пробурчал я, когда мне стоимость таких услуг озвучили. Пришлось посмотреть на Круглову и дождаться кивка, когда она подтвердила, что банк оплатит.

— Координаты сообщите, — прорываясь сквозь помехи, попросил мужской голос. Я взял GPS-навигатор и чётко назвал каждую циферку. — Невозможно, — ответили мне через некоторое время. — Там негде приземлиться. Ближайшее приемлемое место — приблизительно километр на юго-запад от вашего текущего местоположения.

— Марат — карту! — рявкнул я. Затем быстро обнаружил необходимую точку.

— Нашли проплешину? — поинтересовался хриплый голос. — Выдвигайтесь туда немедленно. Вертолёт будет готов к вылету через несколько минут.

— Вас понял. Приблизительно через час мы там будем.

— Постарайтесь раньше.

— Постараемся. До связи.

Я отключил телефон и осмотрел своё мрачное воинство. Но лишь Марат едва держал себя в руках. В лицах других он искал поддержки. Но не находил. По остальным случившееся ударило куда сильнее.

— В общем так, — решительным тоном заговорил я. Таким тоном когда-то говорил мой командир, когда мы оказались на враждебной территории и могли рассчитывать лишь на себя. — Всё ненужное бросаем здесь. Немедленно мастерим носилки, берём предметы первой необходимости и выдвигаемся к точке рандеву. Чем быстрее мы там окажемся, тем быстрее вашего руководителя доставят в больницу. И уже там ею займутся профессионалы. Всем всё ясно? Хватит играть в ваши бестолковые поисковые игры. Доигрались уже.

Круглова притихла. Видимо, шок ушёл и оставалась лишь боль, от которой едва помогало спасаться болеутоляющее. Было совершенно очевидно, что ей сейчас не до споров.

Поэтому дело шло быстро. Я всех подключил к работе и мы быстро соорудили переносные носилки. Уложили женщину, морщившуюся от каждого движения, и дружно взялись за палки — я с Ильёй сзади, а Захар Котт в одиночку спереди.

— Марат и Женя — идёте первыми. Направление я указал. Выбирайте как можно более ровный путь. Вперёд… Да что вы смотрите на ваши раскопки глазами печальной собачки!? Вы всегда можете вернуться! Вперёд!

— Сейчас.

Марат всё же меня не послушал. Он метнулся к брезенту, подобрал нацистский крест, портсигар, бляху и ржавый «люгер», которые были аккуратно разложены по полиэтиленовым пакетикам, и рассовал по карманам. Оставлять эти вещи он не собирался.

Впрочем, мне было абсолютно всё равно.

Держась в фарватере серо-зелёной толстовки Евгения, мы двигались на место встречи. Мария Круглова кряхтела и «охала» каждый раз, когда её импровизированные носилки ходили из стороны в сторону. И с каждой минутой становилась всё более бледной. Всё же она человек, не из металла сделана.

— Илья… Илья, — тихо позвала она того. — Наклонись ближе.

Взгляд, которым в этот момент она меня наградила, был весьма красноречив; очевидно, Круглова опасалась, что я могу услышать то, что она собирается сказать.

Илья Черкасов, который обеими руками вцепился в левую ручку, наклонился низко как смог. Уста Кругловой чуть ли не в его ухо залезли.

— Мы сюда обязательно вернёмся, — без всяких проблем расслышал я. Но виду, конечно же, не подал. — Это точно то самое место.

— Пусть тогда остальные улетают, — так же тихо попытался ответить Илья. — Мы с Маратом и Женей останемся. Перевернём там всё вверх дном.

— Ни за что! — зло прошипела Круглова своим знаменитым тоном. В этот момент, кажется, она позабыла, что надо соблюдать конспирацию. — Без меня никто ничего искать не будет! Даже не думай об этом!

— А если пацаны без нас…

— Пусть попробуют. Я им завтра же краник перекрою.

Круглова говорила довольно уверенно, хотя, с виду, держалась из последних сил.

— Ладно, как скажешь, — ответил Илья.

Круглова подняла руку и крепко сжала его предплечье.

— И ещё, — едва слышно добавила она. — ЕМУ знать необязательно. Мы всё решим сами.

Моё ухо в этот момент было похоже на локатор, хотя лицо изображало максимальную степень безразличия. Я даже бровью не повёл, когда два голубка одновременно посмотрели на меня, стараясь определить, слышал я что или нет. И быстро успокоились, рассмотрев во мне лопуха.

Но я уже мотал на ус. Машинально переставлял ноги, вспоминал чужие слова и пытался разобраться.

Почему пацанам грозят перекрыть краник? Они всегда лишь исполняли приказы и не демонстрировали тягу к независимости… Почему Круглова не хочет, чтобы кто-либо продолжал поиски без неё? Она боится, что там реально что-то найдут и утаят?.. И что настолько важного в двух старых трупах? Ну, ладно. Ну выкопали вы двух немецких солдат. Ну и что? После Второй Мировой их, необнаруженных, по миру ещё вагон и маленькая тележка. В Белоруссии, например, ещё копать и копать. Что важного именно в этих трупах? Их обнаружение имеет крохотную историческую ценность. Ради них не будут экспедиции снаряжать.

Ну и главный вопрос — кто таков «ЕМУ»? Явно же не я. Кому «ему» знать необязательно? И почему Круглова хочет всё решить сама? Она пытается исключить из сделки какого-то неизвестного партнёра? Почему? Ради чего? Ради какой ценности готова рисковать?

Слишком много вопросов и ровно ноль ответов. И вряд ли я их получу, даже если предложу свои услуги. Я уже давно понял, что меня хотят держать как можно дальше от любой интересной информации. Никто не хочет ничем делиться. И меня, несомненно, отодвинут на галёрку при любой попытке спуститься в партер. Возможно даже, воспользуются услугами Захара в качестве билетёра.

Следовательно, быть насильно милым мне не стоит. Не хотят дружить — и не надо. Я ведь парень способный. Я ведь тоже могу «всё решить сам».

Дальше мы шли молча. Мария Круглова утомилась, лежала на носилках и кривилась лицом. Илья раздумывал о чём-то своём и не отрывал взгляда от крепкой спины Захара.

Шум лопастей вертолёта мы услышали как раз тогда, когда Марат закричал, что видит опушку. Поляна широкая, вертолёту есть место, где приземлиться. Мы добавили ходу, а затем махали пилотам руками, когда вертолёт делал круг.

— Всё в порядке, — успокоил я Круглову. — Они здесь. Скоро всё закончится.

— Спасибо, — она крепко сжала мою руку. И это, наверное, были первые слова благодарности, которые я услышал от кого-либо в этой компании.

Нет, окромя Ксюши, вроде бы. Но девчонка, как мне кажется, даже собственной тени боится. Она будет благодарна каждому, кто способен её защитить.

И как она позволила себя уговорить на такое приключение… Непонятно.

— Не за что. Это моя работа.

Вертолёт приземлился, но двигатели глушить не спешил. А оба пилота, с которыми я был поверхностно знаком, так же не спешили покидать кабину.

— Вперёд, — скомандовал я туристам. — Те двое и шага не сделают, если не услышат слово «премиальные». Вперёд, к вертолёту.

Гуськом, стараясь сильно не шатать носилки, мы побежали к вертолёту. И лишь когда мы выдвинулись, один пилот выбрался из кабины, пригнулся, открыл дверь и энергично замахал рукой.

Шляпу мою сдуло. Впрочем, как и шляпы остальных.

— Загружаемся, загружаемся, — поторапливал полузнакомый пилот.

Импровизированные носилки мы оставили на земле. Помогли Марии Кругловой протиснуться в вертолёт и разместиться у окошка. За ней полезли остальные; мягко говоря небольшой любитель природы по имени Георгий и большой любитель юриспруденции по имени Вениамин втиснулись следующими.

— Что там у неё? Перелом? — в ухо проорал мне пилот.

— У женщины закрытый перелом правой ноги. У толстяка — вывих, — я не опасался, что Гоша меня услышит — шум винтов перебивал любой звук. — А юрист, — кивком головы я указал на задницу Артамонова, которую тот никак не мог разместить. — Неудачно упал в лесу. Вся левая нога сзади исполосована. Его нужно осмотреть и повязку поменять.

— Хорошо.

Пилот отошёл в сторонку, а я помог забраться пацанам и Ксении.

Дверь в кабину пилотов отъехала. Первый пилот высунул рожу и прокричал:

— Сколько их там? Перевес будет? Боливар не выдержит всех.

Второй пилот живенько осмотрелся и произвёл подсчёт. А затем бросил на меня озадаченный взгляд.

— Максимум семь-восемь пассажиров, — сказал он.

Но впадать в панику из-за того, что меня хотят бросить, я не собирался. Я раздумывал над тем, чтобы остаться с самого момента, как услышал, о чём говорят Круглова и старший Черкасов. И в пути даже искал возможности.

И вот, кажется, возможность предоставляется.

— Не беда, — буднично пожал я плечами. — Главное доставить пострадавших. Всё в порядке.

— В чём дело? — опираясь на руку Ильи, из вертолёта выглянула Мария Круглова.

— Перевес случится, — ответил я. — Но не страшно. Я тогда останусь. Места я эти знаю. Возьму севернее и через несколько километров выйду к Залядке. А там, возможно, найду кого-нибудь, кто поможет перетащить ваше барахло. За пару сотен — вполне.

Моё невинное лицо Круглову совершенно не убедило. Как не убедило и Марата — уловив суть беседы, тот попытался выбраться из вертолёта.

— Я тогда тоже останусь.

— А ну на место! — Мария Круглова натурально так вцепилась в его шкирку. Её глаза зло сверкали. — Никуда ты не пойдёшь!

— Женщина, успокойтесь, — офонаревший пилот попробовал примерить роль миротворца.

Правда, он не представлял, с кем имеет дело.

— Илья, держи своего брата, — скомандовала она, а затем посмотрела на меня с прищуром. Словно детектор лжи на Пиноккио.

Но сейчас, наверное, моё лицо было невиннее лица жены Цезаря.

— Значит так, — повернулась она к пилоту. — Как только доставите нас на аэродром… Или куда там? В больницу, может быть… Сразу возвращаетесь обратно. На это же место, — Мария Круглова натурально указала пальцем в землю. — И забираете его, — палец теперь был направлен на меня.

— Женщина, вы хоть знаете, сколько стоит один вылет спасательного вертолёта? — пилот попытался оказать сопротивление.

— Детей своих будете пугать стоимостью, — огрызнулась Круглова. Наверное, действие обезболивающего заканчивалось. Иначе я не мог объяснить такой агрессии. — Financial Literacy Bank всё оплатит, не переживайте… А ты, — её взгляд всё ещё пытался прожечь меня насквозь. — Собери все наши вещи, всё оборудование и доставь сюда. И ничего не трогай! — добавила она, более чем откровенно намекая, что именно она просит не трогать. — Всё сюда перенеси и жди вертолёт.

Пилот чувствовал себя неуверенно. Он не знал, кто эта дама и, очевидно, опасался последствий.

Но я-то знал, кто она.

— Мне не нравится, как вы себя со мной ведёте, — я ответил зеркальным прищуром. — Жизнь я вам не спас, но помог в достаточной степени. А я вам не санитар и не носильщик. За вашу глупость вы будете нести ответственность сами. Поэтому по возвращении вам не только придётся расплатиться сполна, но и доплатить. Я думаю, с вашей стороны это будет порядочно, учитывая мои семидневные страдания.

Я решил давить именно на эту мозоль, потому что был уверен, что упоминание о деньгах успокоит чуйку Кругловой. В её сфере деятельности, не сомневаюсь, все думают только о деньгах. Бесплатно никто никому не поможет, совета не даст, кредита не оформит. Следовательно, надо действовать, как прагматичный мудак, который беспокоится лишь о собственном благополучии. И который плевал на всё остальное.

— Ну что там такое? — дверь кабины опять отворилась, а раздражённый пилот пытался перекричать шум винтов.

— Всё, нам пора, — второй пилот принялся оттеснять меня плечом, пытаясь захлопнуть дверь.

— Не беспокойся, своё ты получишь, — Круглова более-менее успокоилась. Она бросила взгляд на Илью, полезла во внутренний карман его куртки, вытащила спутниковый телефон и протянула мне. — Вскоре я позвоню. Оставайся на связи.

Дверь захлопнулась перед лицом разочарованно Марата. Старший брат продолжал держать его за шкирку.

— Я управлюсь часа за два, — закричал я в ухо второму пилоту.

— А она реально заплатит за вторую ходку? — обеспокоенно спросил тот.

— Будь уверен.

Тот кивнул мне, обогнул кабину и забрался внутрь.

Тягу увеличили и я поспешил отбежать, сжимая в руке спутниковый телефон. Сколько времени у меня есть? Когда позвонят? Сколько им нужно времени, чтобы доставить Круглову на операционный стол и дать немного оклематься?

Надеюсь, фора у меня есть.

Отбежав на безопасное расстояние, я подхватил походную шляпу и наблюдал, как удаляется вертолёт. А затем посмотрел на наручные часы, прикинул, сколько у меня времени на всё про всё, и рванул обратно в чащу.