Письмо из прошлого

Часть 1. Глава 5

Ранним утром, пока остальные спали, а я делал зарядку (по работе мне требовалось держать себя в форме), из общей палатки выкарабкался Марат. «Сделал дело», и решил размяться вместе со мной. А затем, когда я сам проявил любопытство, обучил обращаться с металлоискателем. Звук показал как настроить, наушники на мои уши натянул, колёсиком «чувствительности» покрутил. Рассказал, что разный металл издаёт разные звуковые сигналы, и даже монетку неглубоко прикопал, чтобы дать возможность протестировать.

Но меня не торкнуло, хотя Марат аж светился, когда объяснял детали. В предвкушении бегать по земле, с надеждой ожидая интересного писка, ему очень нравилось, как я понял. С этим делом он был знаком не понаслышке, хотя для пацана его возраста, мне кажется, металлоискатель — дорогое удовольствие. Вряд ли в том самом банке он нечто большее, чем просто стажёр. А на зарплату стажёра особо не разгуляешься.

Впрочем, как говорится: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало.

Я поблагодарил добродушного парня за науку и с улыбкой смотрел, как он бегает вокруг палаток и поторапливает сонь, крича, что сегодня, он уверен, их ожидает насыщенный событиями день.

Я накормил подопечных лапшой быстрого приготовления, залитой обычным кипятком. Никто опять не побрезговал. Даже дамы.

А после завтрака меня, так сказать, отодвинули на галёрку и столпились возле Гоши, когда тот запустил в небо свой игрушечный самолётик, называемый квадрокоптером.

— Зачем вам здесь эта игрушка!? — смеясь, выкрикнул я. — Что вы хотите обнаружить? Увидеть с высоты птичьего полёта ковёр из хвойных крон?

— Ближайшую дорогу в сторону цивилизации, — огрызнулся Георгий. Утром, как мы быстро выяснили, от комаров ему досталось больше всех. Правая щека и правая рука пестрели красными прыщами. Плюс спал он плохо, как сам признался. Надувной матрас слишком тонок для его нежной аристократической спины. — Если найду путь, вы меня не удержите.

— Помолчи, Щербень, — Мария Круглова, пялившись с остальными коллегами на экран смартфона, жёстко бедолагу осадила. Я даже удивился. — Держи управление крепче и покажи нам всю картину.

Гоша рот действительно закрыл, закусил губу и умело управлялся с контроллером.

В общем, некоторое время мне пришлось наблюдать со стороны. Я складывал и упаковывал палатки, готовясь к походу, а туристы то смотрели на экран, то разглядывали старую знакомую карту, видимо сверяя реальные данные с данными, полученными от «гугла».

— Алексей, можно тебя на минутку? — Вениамин Артамонов, который даже в походе не снимал очки, отделился от компании наблюдателей, подошёл ко мне и указал рукой в сторону ближайшего дерева.

— А что? — мне этот товарищ не нравился и я не испытывал особой тяги к общению конкретно с ним. Хотя был вполне способен поддержать беседу и поулыбаться. Клиент ведь всегда прав…

— На пару слов просто.

Я бросил взгляд на каменную статую в виде Захара Котта, который, вместо того, чтобы вместе со всеми изучать карту, изучал меня. Затем посмотрел на юриста и решил не отказывать тому в удовольствии пообщаться со мной.

— Что-то не так? — спросил я, когда мы скрылись за стволом широкого дерева.

— Ты ведь действительно хорошо знаешь эти места? Мы не ошиблись в выборе?

— Как свои четыре пальца из пяти, — мгновенно отстрелялся я. — Если опасаетесь, что я вас брошу и вы не сможете найти дорогу домой — это зря. Здесь не тайга. Этот лесной массив, при желании, за сутки можно пересечь. Не говоря уже о множестве просёлочных дорог. Не переживайте, не заблУдитесь.

— Да нет, я не об этом, — поморщился Вениамин. — Просто времени у нас действительно немного, а прочесать, в общем и целом, надо значительную территорию…

— Прочесать? — вскинул я бровь.

— Совершенно верно. Хотелось бы всё же обнаружить кусочек истории, понимаешь?

— Не очень.

— Хочется фотографий на местах боевой славы, — мечтательно вздохнул Артамонов. — Не просто фотографироваться у памятников, ненастоящих танков на постаментах или на фоне мемориального комплекса. Хочется обнаружить наполненные историческими событиями места. Не может быть, чтобы в этом лесу, куда действительно опасалась ступить нацистская нога, не осталось памяти. Здесь столько всего происходило, столько всего случилось. Даже спустя десятки лет должно же что-то остаться. Блиндажи, землянки, окопы. Может, ты видел что-нибудь?

Я инстинктивно почесал макушку. Не скажу, что мечты разбалованного деньгами юриста меня тронули, но всё же заставили удивиться. Я не думал, что именно он увлекается историей. Он был больше похож на чванливого капиталиста, озабоченного заколачиванием бабла. Ну, или, по крайней мере, возможностью что-нибудь у кого-нибудь отсудить.

— Здесь до вас хватало любителей, — ответил я. — Мечтателей, реконструкторов или обыкновенных археологов. Если что-то было — а я уверен, что было — они уже обнаружили. «Мир открытий чудных», боюсь, вам не светит.

— Но всё же, — не сдавался Артамонов. — Может, подскажешь направление? Вспомни, Алексей. Если поможешь найти что-нибудь новенькое, что-нибудь неразведанное, обещаю, приплачу. Приплачу из собственного кармана.

— Даже так?

— Конечно. Страсть к истории со мной разделяют лишь парни — Марат и Женя. Остальные, по большому счёту, к ней равнодушны. Но, уверен, никто не будет против, если ты насытишь экскурсию событиями. Даже порадуются.

— Мне кажется, вам нужен не гид, а эвент-менеджер, — я совсем не иронизировал. Того, гляди, реально потребуют, чтобы я им звезду с неба достал. Или из-под земли выкопал секретный бункер Гитлера.

Вениамин Артамонов улыбнулся. Или иронию оценил, или неожиданно ко мне подобрел.

— Ну, возможно, ты всё же что-нибудь вспомнишь. Нам сгодятся любые твои идеи. Места, где ты побывал или что-нибудь видел. Просто не забудь напомнить, если вспомнишь.

— Вообще без проблем, — пообещал я. За такие деньги, в принципе, я могу в три короба соврать. Повожу этих клоунов по лесам недельку, а затем в пригород выведу. Сдам на руки любому таксисту — и пишите письма. — Если что-то всплывёт в голове, обязательно сориентирую. Всё же вы недалеки от истины — с 41-го по 43-й год здесь настоящий ад творился, если смотреть с колокольни изнеженного жителя 21-го столетия.

— Вот и чудненько, — Артамонов опять улыбнулся. — Если что-то вспомнишь — сразу сообщай. Не забудем отблагодарить. Идём. Вижу, ребята уже готовы выдвигаться.

Мы вернулись, когда мои подопечные завершали водружать на спины рюкзаки.

— Выходим, — скомандовала Круглова новым голосом. Наверное, в обычный рабочий день таким голосом она распекает нерадивых подчинённых. — Алексей, придерживаемся маршрута, который вчера показал Марат. Помните куда?

— Уверен, если забуду, вы подскажите, — я натянул лямки собственного рюкзака.

Последний день весны выдался весьма жарким. Даже я, привычный к подобным путешествиям, промок насквозь. Имею в виду, футболка, придавленная рюкзаком, превратилась в половую тряпку.

Поэтому привал пришлось устроить через пару-тройку часов. Мы продолжали двигаться через массив наискось, преодолели несколько вырубок, пересекли просёлочную дорогу и остановились у опушки.

Двигались мы медленно. По моим прикидкам, даже пары километров не осилили. И всё потому, что Марат с Женей метались со своими металлоискателями как угорелые. Вперёд забегали, просили остальных на месте постоять какое-то время. Затем возвращались, что-то друг с другом обсуждали и разбегались в разные стороны. Я, конечно, предупреждал их, чтобы не теряли группу из виду, ведь потом ходить их искать мне совершенно не улыбалось. Но пацаны лишь отмахивались, пропадали ненадолго, а затем возвращались с разочарованным видом.

На привале, уничтожая энергетические батончики, они вновь устроили совещание. Пока я возился с костром, искоса за ними наблюдая, Марат и Женя затащили Марию Круглову и Илью Черкасова в свой кружок. О чём-то там вместе шептались и тыкали пальцами всё в ту же карту.

Я, в принципе, и раньше догадывался, но сейчас стало очевидно, что мы не просто дышим свежим воздухом на природе, а куда-то пытаемся прийти. Судя по тому, что я успел заметить за полтора дня путешествий, отдых, как таковой, мало интересует этих банковских работников. Даже дамы умилительно не пищали, когда по стволам деревьев прыгали белки. При большом желании, белок можно даже было с рук покормить. Но никто не проявил интереса. Ни мальчики, ни девочки. Круглова часто смотрела на экран GPS-навигатора, а лицо Ксении и вовсе выражало скуку, будто ей было совершенно неинтересно. Возможно, ей куда веселее было провести время со смартфоном в руках. В «инстаграме» зависнуть. Или пару сотен фоточек сделать, из которых она потом разместит лишь одну.

Я успел вскипятить воду, заварить чай и распаковать упаковку с галетами, когда на встречу со мной отправили парламентёра. Я одни глазом поглядывал, что происходит на импровизированном совещании, и совсем не удивился, когда в мою сторону смело зашагал Марат, крепко сжимая карту.

— Командир, нужна твоя помощь, — дружелюбно произнёс он.

— Бензин ваш, идеи — наши, — улыбнулся я в ответ. Но он, похоже, не понял.

— У тебя огромный опыт, ты исходил эти леса вдоль и поперёк. Поможешь сориентироваться?

— Конечно. Что тебя интересует?

Марат протянул карту.

— Нам бы хотелось забраться глубже в лес. В самую-самую чащу. Где как можно реже ступала нога человека.

— Весьма странное желание, — хмыкнул я. — В чаще можно лешего встретить. Или диких животных. А то и Радагаста Бурого.

— Я серьёзно, — Марат нахмурился. — Тут всё обжито. Квадрокоптер даже очередную группу туристов обнаружил. На большой поляне палаточный лагерь. И грибников мы видели, кажется. А мы хотим найти места былой славы. Ты же знаешь историю брянской области. Во время войны этих лесах партизанский лагерь был. И не один, наверное. Мне кажется, нам нужен самый глухой массив, где нет проплешин в виде вырубок.

Я устроил себе мысленный «фейспалм». Они с Артамоновым сговорились, что ли?

— Марат, — к парню я относился куда лучше, чем с юристу-капиталисту. — Оставь иллюзии. Нет тут ничего. Ни блиндажей, ни землянок. Возможно, найдём какой-нибудь овраг, который можно принять за окопы времён войны. Но не факт, что это они и есть. Слишком много времени прошло. Если что-то и оставалось, то ещё в советские времена облазили. Зачем вам заниматься ерундой? Отдыхайте и расслабляйтесь.

— Нет, мы всё же постараемся, — упрямо заявил он. — Я верю, что можно что-то обнаружить. У меня даже есть кое-какие намётки и идеи, — он развернул распечатанную на принтере карту и принялся водить пальцем, прочерчивая зигзаги. — В этом квадрате, как я ранее объяснял, самый густой лес. Мы решили, что наш маршрут изменится. Мы будем ходить туда-сюда, тщательно изучая ландшафт и прощупывая землю металлоискателями. Я верю, что мы сможем что-то найти. Ты же поможешь нам, командир?

Я молча почесал головешку. В принципе, кто платит, тот и заказывает музыку. Мне-то что? Куда прикажут идти, туда и пойду. И за собой отведу.

И желание пацана вполне понятно — хочет стать эдаким первооткрывателем для банка, первопроходцем. Хочет в памяти оставить что-то посущественнее нескончаемого потока деревьев и жужжащих по ночам комаров.

Только странно всё это. И Артамонов партизан хочет, и Марат. И, наверное, Круглова. Всё же они вместе совещались. Обсуждали что-то. Но, как не крути, не похожи они на горе-археологов. Похожи на горе-туристов, несомненно. Но никак не на тех, кого может заинтересовать история края, удалённого от родной Москвы почти на четыреста километров.

— Чем глубже в лес, тем толще партизаны, — поюморил я. — Но, боюсь, их следов вам не найти.

— Мы постараемся. Ты же поможешь? Подскажешь и направишь, если нам будет нужно? Я прикинул примерные места. Но нам придётся идти вперёд, а затем возвращаться. Просто, чтобы увеличить шанс что-то обнаружить.

— Раз надо прочёсывать, будем прочёсывать, — пожал я плечами.

По идее, мне вообще без разницы, что делать. Пусть хоть пожелают крест на крест по лесам ходить. Мне главное в конце получить всю сумму. И, по возможности, избежать серьёзных травм среди участников.

— Отлично! Тогда — вперёд. Смотри, нам, получается, сюда надо, — Марат ткнул пальцем в карту, где плотность деревьев была велика. — А потом обратно и чуть выше. Хорошо?

— Как скажешь…

Улыбающийся Марат вернулся к Кругловой и Артамонову, которые внимательно наблюдали за переговорами. Что-то прошептал им, а затем все трое удовлетворённо потирали руки.

Очередную странность я оставил без внимания. После обеда дал туристам получасовой отдых, затем всех поднял и направил по подготовленному маршруту.

На ночёвку мы остановились в дебрях, где я ещё не бывал. Как ни пытался вспомнить эти места, у меня ничего не получилось. Видимо, сюда я ещё не забирался.

До самого вечера передвигались мы медленно. Передвигались, внимательно смотря по сторонам и ориентируясь на желания двух энергичных охотников за несуществующими сокровищами, как про себя обозвал я Марата и Женю. Пацаны подметали всё подряд: дорогу впереди, небольшие овраги, хвойный ковёр под каждым деревом. По-настоящему наяривали круги по маршруту движения. И даже когда реально уставали, не передавали металлоискатели в чужие руки.

Впрочем, как мною и ожидалось, никто ничего не обнаружил. Окромя, конечно, разбросанных пластиковых бутылок.

Туристы выглядели разочарованными. Причём все. Пока я пытался их окружить комфортом и заботой, пока возился с костром, они даже не разговаривали друг с другом. Помогали мне по мере необходимости, но в разговоры предпочитали не вступать. Даже за ужином никто не пожелал поделиться историей о удачно выданном кредите или смешным случаем на совещании совета директоров.

Но всё же кое-кому удалось удивить меня на ночь глядя; после ужина Круглова затащила в свою палатку Ксюшу, о чём-то с ней пошепталась, а затем выставила за порог. В прямом смысле слова. Ксюша недовольно поморщила мордашку, захватила свой спальник и переехала в мужское общежитие. А оттуда, выставляя напоказ спортивный торс, выбрался Илья Черкасов и, без всяких сомнений, нырнул в палатку Кругловой. Нырнул и закрыл за собой на змейку.

Я всё ещё сидел у костра, и даже перестал жевать, когда смотрел на достойную любовного сериала картину. Как говорится, такого поворота я совершенно не ожидал.

Но, оказалось, сериальному сюжету удивился лишь я: остальные остались равнодушны к разворачивающимся событиям. Что говорило о том, что кроме меня — дурака — все были в курсе. И что «разжечь пламя», не говоря уже про «заглянуть под свитерок», мне совершенно не светит.

Признаться, я остался крайне разочарован. Понятное дело, надежды юношей питают. Но можно же было проявить такт? Не выставлять напоказ так очевидно. Или хотя бы предупредить заранее.

В общем, после ужина отправлялся я к ранее помеченному дереву не в самом хорошем расположении духа.

Но когда возвращался, заметил мелькнувшие во всплеске пламени две тощие тени — Марат и Женя, которых я легко опознал, обошли общую палатку, подошли ближе, не заметив меня, и укрылись за стволом.

— Толку не будет, Марат, — прошептал Женя. Выглянул из-за дерева, осмотрелся, но меня не заметил. — Надо Марию Александровну тормошить.

— Да, ты прав. Кружить мы можем сколь угодно долго, — согласился Марат. — Толковых ориентиров нет. Лишь приблизительный кусок.

— Надо проводника задействовать, — сказал Женя. — Рассказать ему.

— Ты думаешь, я не знаю? — фыркнул Марат. — Я уже пытался ей объяснить. Она — ни в какую. Говорит, меньше знает — крепче спит.

— Тогда мы тут надолго застрянем. А удовольствие ниже среднего.

— Согласен. Плюс время уходит… Короче, надо Алексею сказать, я считаю. Не в подробностях, но хоть сколько-то, чтобы помог сузить район поисков.

— Ну так подкати к нему. Он с тобой нормально общается.

— Захар с меня глаз не спускает. Да и Кругловой самодеятельность не понравится.

— Значит, это должно быть её решение. Самостоятельное. Подтолкни её к нему.

— Каким образом?

— Не оставь выбора. Не факт, что мы с проводником что-то найдём. А без него и подавно. Пусть определяется.

Я мало что понял из разговора, но мне было интересно. А потому я, как последний дурак, решил немного поменять позицию и классически хрустнул сухой веткой.

Хруст зазвучал громче набата. По крайней мере, мне так показалось. Две замершие под деревом тени моментально захлопнули варежки. Выглядывали, пытались что-то различить в темноте. Но меня так и не обнаружили — я успел распластаться в траве.

— В общем, — голос Жени я еле расслышал. — Неудача — не вариант. Помни об этом, Марат. Мы не можем вернуться ни с чем. По головке нас не погладят… А к тебе она прислушивается. Сделай так, чтобы она тебя послушала.

Ответа не последовало. Но вскоре оба парня вернулись к палатке и скрылись в ней. А я встал, отряхнулся и устроил двухминутный мозговой шторм.

Какие выводы мы делаем из короткого разговора? Вывод первый: эти туристы — совсем не туристы. Постоянно потеть, наматывая километры в лесу, им совершенно не нравится. Я давно это заметил, но сейчас убедился окончательно. Удовольствие ведь ниже среднего… Второе — эти два тушканчика, весь день скакавшие с металлоискателями, что-то очень хотят сообщить мне. Поделиться чем-то, если можно так сказать. Но вышестоящие инстанции в лице руководящей дамы им это запрещают. А господин Захар Котт, оказывается, не только за мной исподтишка наблюдает. Он ещё наблюдает за ними.

По итогу: пока понятно, что ничего не понятно. Нужно больше информации. Надо подождать, как будут развиваться события. Посмотрим, что они завтра придумают.

На боковую, как полагается профессиональному гиду, я отправился последним. И, наверное, последним заснул.

Но проснулся самым первым, потому что неожиданный, но весьма знакомый вой бесцеремонно вырвал меня из объятий Морфея.

В армии меня научили засыпать сразу, как предоставится возможность. А в разведке — моментально просыпаться. Так что едва открыв глаза в кромешной темноте и услышав вой, который невозможно спутать ни с чем, первым делом я дёрнул змейку на спальном мешке. Крутанулся на надувном матрасе и в одних трусах выскочил из палатки, схватив стоявшую рядом походную палку.

Крохотная полянка, где мы обустроились, всё же была достаточно освещена. Никогда на ночь глядя я не тушил огонь. Я всегда оставлял дрова тлеть, чтобы иметь возможность утром просто раздуть угли.

Поэтому первым делом метнулся к затухающему костру и охапкой бросил заготовленный под утро хворост. Сухие ветки моментально взялись, ярко осветив близлежащую территорию.

Стоя у костра и крепко сжимая палку, я осмотрелся. Но никаких хищников, способных издавать тот самый знакомый вой, я не заметил. Хотя одинокий вой действительно ещё раз прозвучал.

За моей спиной громко затрещала змейка общей палатки. Наперегонки друг с другом, сверкая испуганными глазами, на поляну полезли горе-туристы. Первыми выбрались братья-тушканчики, за ними бравый Захар Котт, а затем, пытаясь укрыться за его спиной, Артамонов и Щербень. Лишь перепуганная Ксения, натянув ткань палаточной двери до самого подбородка, не решилась покинуть безопасное, как ей, наверное, казалось, помещение. Зубы её не стучали друг о друга, но в глазах был виден самый настоящий страх.

— Что это? — проблеял Гоша Щербень. — Что за вой? Неужели волки?

Я не ответил. Окинул лишь взглядом группу, за которую отвечал, и вновь приступил к осмотру окрестностей. Но опять ничего не заметил.

— Марат, Женя, в костёр подкиньте дровишек. Да аккуратно! Не затушите. Пусть разгорается.

Затрещала змейка палатки, где скрывались влюблённые голубки. Илья Черкасов, успев натянуть шорты, и Мария Круглова, в футболке почти до колен, выбрались наружу. Но эта мадемуазель, в отличии от более юной, прятаться не собиралась; отодвинув Илью в сторону, она решительно зашагала ко мне.

Правда, очередной вой остановил её на полпути.

— Реально волки, — присвистнул Илья. — Не думал, что они водятся в этих лесах.

— Да, «гугл», наверное, не соврал, — согласился с ним я.

— Что?

— Ничего. Не бойтесь. Если даже волки здесь есть, они никогда не подойдут близко к стоянке человека.

— Глаза! Я вижу глаза! — закричал Вениамин Артамонов и принялся тыкать перед собой пальцем.

Для Гоши это стало последней каплей; оттолкнув Ксюшу, он с визгом исчез в общей палатке.

— Где!? — стальным голосом спросил Захар Котт.

— Вон! Вон! Впереди! — Артамонов аж запрыгал.

— Угомонитесь вы уже, наконец! — не выдержал я. — Какие глаза? Глаза лишь у страха велики. Да и те сейчас без спасительных очков.

Подметил я весьма толково. И весьма вовремя. Ведь этот близорукий истерик выбрался из палатки, совершенно забыв, что даже во время похода носил очки. И снимал лишь тогда, когда ложился спать.

— Помолчи, Вениамин, — Мария Круглова первая обратила внимание на ту деталь, на которую я указал. — Вернись в палатку и одень очки. И уже тогда пытайся высматривать волчьи глаза… Алексей, как думаешь, они рядом?

Она подошла ко мне ближе. И я брезгливо поморщил носом, ощутив запах мужского пота.

— Ночь чиста, луна полна, — я попытался сбить градус напряжённости. — Если это действительно волки… А может всего лишь волк… Они в нескольких километрах. И никогда не решатся подойти ближе. Никто вас не тронет, не переживайте.

— Костёр разгорается, — доложили Марат и Женя. Они стали чуть позади, словно инстинктивно искали защиты за спиной того, кто выглядит бесстрашным. — Все животные боятся огня, — добавил Марат.

— Спасибо, кэп, — фыркнул Илья Черкасов.

Я силился разглядеть в темноте глаза, но мне не удавалось. И чем дольше я всматривался, тем больше убеждался, что Артамонову попросту привиделось. Всё же отсутствие очков на носу нельзя не учитывать.

А когда пламя костра разгорелось ещё сильнее, я обернулся, чтобы ещё раз осмотреть тех, за кого несу ответственность.

— Вы спятили??? — я натурально так офигел, когда увидел, что в правой руке держит каменнолицый Захар Котт. — Нахрена взяли с собой пистолет? Вы совсем? Волков, что ли, перестрелять собираетесь?

Возмущению моему не было предела. Это был очередной неожиданный поворот, заставший меня врасплох. И хуже всего было то, что я практически сразу сообразил, насколько опасен этот человек. Я просто потерял концентрацию.

И вот сейчас он стоит у меня за спиной. С оружием…

— У меня есть лицензия, — немногословно ответил тот. А затем щёлкнул предохранителем. То есть до сего момента он стоял за моей спиной уже готовый к стрельбе.

Я постарался взять себя в руки. Я, конечно, дал маху, не почуяв опасность. В минувшие времена я бы не допустил такой оплошности. Потому что служба в разведке не прощает ошибок.

Но сейчас, наверное, расслабился. Не ожидал, а потому упустил из виду.

Хотя, блин, чуял исходящую от Захара угрозу. Я просто не поверил своей чуйке. Не доверился инстинктам.

— Алексей, расслабься, — Мария Круглова осторожно тронула меня за плечо. — Здесь каждый выполняет свою работу. Ты — свою. Захар — свою. Понимаешь?

Она смотрела на меня пытливым и слегка извиняющимся взглядом. Наверное, раздумывала о том, что пункта в контракте, где одному из группы туристов будет позволено носить оружие, нет. И прикидывала, как я могу отреагировать на отсутствие такого пункта.

— По крайней мере, — я медленно затухал. — Меня надо было предупредить. Кто знает, какого маньяка вы притащили с собой.

Захар никак не прокомментировал моё предположение. Он всегда предпочитал молчать, а не говорить.

Но недобрые глаза недобро сверкнули, как бы демонстрируя, что недружелюбный тон он не оценил.

— Возможно, он всех бы спас, — Круглова уже откровенно улыбалась. — А вдруг волки пожаловали бы? Чем бы ты отбивался? Сарказмом, тебе присущим?

— В брянских лесах нет волков, — с достоинством ответил я, чем вызывал у Кругловой приступ смеха. Возможно даже, нервического.

Впрочем, никакого воя больше не раздавалось. И глаз в темноте кроме Артамонова никто не видел. Возможно, нам всем показалось. А возможно, кто-то из потенциальных туристических групп, сейчас курсирующих по лесам, решил пошалить. Шутка, если таковая имела место быть, глупая, конечно. Но, может быть, она действительно была.

— Возвращайтесь в палатки, — сказал я, уже окончательно успокоившись. — Я подежурю до рассвета.

— Я могу остаться с тобой, — сразу предложил Марат.

— Не надо, — отверг я. — Сами выберите того… или тех, кто меня сменит в ноль-пять ноль-ноль. Подъём — в ноль-девять ноль-ноль. Выходим в десять. Отправляйтесь спать… корпоративные туристы.

Я опять иронизировал, конечно. Чем опять вызвал улыбку на лице Марии Кругловой. Но и она, и её внезапный хахаль не поскромничали в обнимку удалиться.

— Я сменю тебя в пять, — Захар Котт наградил меня выразительным взглядом. — Мария Александровна права, работа у меня такая — присматривать не только за тобой, но и за остальными.

Оставив за собой последнее слово, он придержал подол палатки, дождался, когда нырнут Марат и Женя, и застегнул змейку. А я смотрел в темноту и думал, что с этим «туристом» мне стоит быть повнимательнее. В этой компании лишь он меня по-настоящему беспокоил.