Пленница Дракулы

Большой пожар

— И куда только подевались Латона и мистер Стокер? — спросил Филипп уже в пятый раз, о чем ему недовольно сказала сестра. Почему мы вообще так рано приехали? — проворчал он. — Ни один человек из высшего общества не станет приезжать в театр за полчаса до начала представления! Я спущусь вниз и посмотрю, может быть, они уже подъехали. Наверное, они заблудились среди множества коридоров и не могут найти ложу, — предположил Филипп.

— О да, мистер Стокер производит впечатление рассеянного человека, — поддразнила брата Клара. — Он довольно стар, ему уже за тридцать. Не удивлюсь, если он заблудится по дороге в ложу, — сказала она и вскочила. — Пойду поищу их. Тем более что меня мучает ужасная жажда, а по пути я смогу выпить бокал лимонада. Бабушка, ты хочешь чего-нибудь?

Старая баронесса поднялась, чтобы пойти вместе с внучкой.

— Ты останешься здесь, Филипп, и поприветствуешь наших гостей, если они зайдут с другой стороны.

Клара довольно захихикала, а Филипп с обиженным видом остался сидеть в ложе первого яруса.

Баронесса фон Шей и ее внучка купили в фойе лимонад и медленно зашагали в сторону выхода, через который в театр продолжали входить многочисленные посетители. Однако Латоны и ее спутников среди них не было.

За четверть часа до того, как должен был подняться занавес, рабочие сцены заканчивали приготовления к предстоящему представлению. Сотрудник, отвечавший за освещение, опустил рычаг, открывающий подачу газа к софитам, и зажег их. Все лампы, кроме одной, вспыхнули, залив пустую сцену ярким светом, который сквозь закрытый занавес проникал в зрительный зал. Рабочий еще немного открутил газ, чтобы зажечь последний софит. Но вместо того, чтобы загореться, лампа с громким треском лопнула. Огромный язык пламени устремился вверх, в мгновение ока охватил ближние кулисы и перекинулся на занавес.

Рабочие сцены с ужасом уставились на огонь. Они попытались потушить его с помощью одеял, но очень скоро им стало понятно, что с пламенем так просто не справиться. Нет, рабочим не оставалось ничего иного, кроме как спасаться. Они помчались через сцену к заднему выходу, распахнули дверь и выбежали наружу. Дверь они оставили открытой.

Зрители в партере и ложах еще не догадывались, какая катастрофа надвигается на них за тяжелым занавесом. Лишь три вампира уставились на сцену.

— Что это?! — удивилась Алиса.

— Мне не нравится этот звук. Совсем не нравится, — сказал Франц Леопольд.

Огонь стремился к кислороду, который поддерживал и питал его. Поток воздуха, хлынувший на сцену из открытой двери черного хода, дал пламени новые силы. Оранжевые языки с шипением вспыхнули до самого потолка и вскоре охватили занавес, отделявший пожар от публики. Зрительный зал наполнился криками ужаса, заглушаемыми треском огня, который мгновенно охватил весь театр.

— О, демоны преисподней! — испуганно воскликнула Алиса.

Она обернулась и увидела сотни застывших от ужаса лиц. Отблески пляшущих огненных языков превращали их в обезображенные гримасы. Вампирша искала взглядом брата. Он был здесь, в одной из лож первого яруса, вместе с Сереном, Кьярой и обоими наследниками Пирас.

— Прыгайте! — закричала Алиса, отчаянно жестикулируя.

Франц Леопольд помахал руками.

— Нет! — прорычал он. — К балкону. Бегите к балкону и спрыгивайте оттуда на улицу. Не сюда! Двери театра сейчас запрут!

Когда люди поняли, что происходило вокруг них, они закричали, охваченные смертельным ужасом. Зрители вскочили со своих мест и бросились к дверям. Первые ряды спотыкались и падали. Взбудораженная толпа перелезала через упавших, не давая им подняться, наступая на них и падая сверху. Шум и крики тонули в шипении огня.

Алиса увидела, как брат помахал ей и вместе с другими скрылся за дверью ложи. Он улыбался!

— Таммо не понимает, в каком положении мы оказались! — воскликнула Фамалия. — Он еще совсем ребенок! Это не шутки. Такой пожар и для вампира может стать смертельной западней, я уже не говорю о людях, многие из которых не доживут до утра.

Она с ужасом оглядела зрительный зал. Борьба за выживание началась, но многие ли выйдут из нее победителями? Вампирша даже думать не хотела о том, что творилось сейчас на лестницах и в коридорах.

Внезапно свет в театре погас. Видимо, кто-то перекрыл газ, чтобы пожар не вспыхнул еще сильнее, и тем самым лишил паникующих людей единственного ориентира, который мог бы помочь им выбраться из горящего здания. Теперь посетители бесцельно метались в темноте. Лишь зрительный зал был освещен бушующим огнем.

— Алиса, нам нужно выбираться отсюда! — крикнул Франц Леопольд и взял вампиршу под руку. — Таммо и остальные уже поняли, что им делать. Кроме того, в соседних ложах несколько Дракас. Они помогут наследникам выбраться через балкон. Оттуда до земли всего один прыжок в пять или шесть метров. Теперь нужно понять, как нам выйти отсюда. Тут становится по-настоящему жарко.

Вампиры посмотрели на потолок, который уже лизали жадные языки огня. Сцена представляла собой один огромный пылающий шар. Наследники попытались протиснуться к выходу, но это оказалось нелегкой задачей. Обезумевшие от отчаяния люди метались во всех направлениях, дым становился все гуще, застилал им глаза и — что еще хуже — не давал дышать. Даже вампиры ощущали жар раскаленного воздуха на своей коже. Как тогда должны были чувствовать себя люди, втягивающие в себя этот воздух? Задыхаясь и кашляя, посетители театра падали на колени, и напиравшая со всех сторон толпа затаптывала их. По крайней мере эти несчастные уже ничего не почувствуют, когда пламя доберется до них и превратит их тела в пепел. В то, что эти люди могут спастись, Алиса не верила.

— Подумай лучше о том, как нам самим выбраться отсюда, — прервал ее мысли Лучиано. — Мой фрак начинает дымиться от жара. Если воздух станет еще горячее, наша одежда загорится.

Носферас обеспокоенно посмотрел на Алису, пышный наряд которой в мгновение ока мог превратиться в огромный пылающий факел. Вампиры огляделись в поисках помощи. Они стояли посреди объятых паническим страхом людей, которые толпились у дверей и в проходах, не зная, в какую сторону им бежать. Снаружи было темно, а помещение театра затянуло дымом. Кроме того, все двери, которые вели на улицу, открывались вовнутрь, и напирающая на них толпа оказалась в западне.

— Мы не заблудимся, — с уверенностью сказал Лучиано. — Пирас научили нас определять свое местонахождение и с закрытыми глазами находить дорогу, по которой мы хоть раз прошли.

— И как это тебе сейчас поможет? Ты собираешься побежать по головам людей и выломать запертые двери, на которые они навалились? — набросился на него Франц Леопольд.

— Нет, не побежать, а полететь! — вмешалась Алиса. — Мы уже давно не пробовали превращаться в животных. Теперь мы должны постараться сделать это, хоть и без Иви, которая могла бы нам помочь.

Вампиры переглянулись.

— Хорошо, превратимся в летучих мышей, — сказал Франц Леопольд и внимательно посмотрел на Лучиано, ища на его лице признаки неуверенности, которая могла подвергнуть их всех опасности.

Однажды Носферас уже застрял посреди превращения. Но сейчас он решительно кивнул:

— Мы полетим к ложам первого яруса, а оттуда — в фойе и на балкон.

Наследники взялись за руки, чтобы объединить свои силы. Рядом с ними с грохотом обвалилась горящая балка, и кресла загорелись. Вампиры немного отодвинулись от них и сделали вторую попытку.

— Ты первый, Лучиано, — сказала Алиса.

Носферас не стал возражать. У юных вампиров просто не было времени думать о том, хватит ли у него сил для превращения. Они еще раз взялись за руки, закрыли глаза и сосредоточились на собственной силе, в то время как огонь пожирал все вокруг них, а над стропилами театра в небо поднимались метровые языки пламени.

Сеймоур мчался сквозь ночь. Он чувствовал себя ужасно из-за того, что бросил Иви одну на произвол судьбы, но что ему оставалось делать? Броситься в руки смерти и позволить Дракуле растереть его в порошок? Сеймоур не сомневался, что вампиру удалось бы убить его, прежде чем острые зубы волка вцепились бы в его шею. Волк не боялся смерти и пожертвовал бы собой ради спасения сестры, но чем бы он помог Иви, если бы умер, так и не освободив ее?

Нет, так у Сеймоура хотя бы оставалась возможность застичь Дракулу врасплох. Но для этого ему срочно нужно было найти подкрепление. Бежать во дворец Кобург и искать помощи у Дракас не имело смысла. Ведь именно из-за них Иви оказалась в ужасном положении!

При мысли о баронессе и ее измене волк на бегу оскалил зубы. Антония привела Иви прямо в руки Дракулы. И это Дракас, одна из тех, кто обвинял Лицана во лжи и предательстве!

Нет, возвращаться во дворец оборотень не собирался. Он самым коротким путем помчался через город, вниз по Кольмаркт, а затем по Тухлаубен[19]. Пробегая мимо церкви Святого Петра, волк на минуту остановился. Что это?

Сквозь дыру во внешней стене башни вылетело множество маленьких темных созданий. Они расправили крылья и поднимались в ночное небо. Сотни, нет, тысячи летучих мышей образовали огромное облако и умчались прочь. Сеймоур знал, на чей зов они откликнулись. Значит, Иви все еще была в сознании и не собиралась так легко подчиняться повелителю. Хорошо!

Волк помчался дальше и резко затормозил, добежав до дома на Рабенштайг. К своему ужасу, Сеймоур обнаружил там только Хиндрика со свежеиспеченной вампиршей. Нет, никто из них не мог ему помочь. Волк побежал на запад, к Рингштрассе.

Но Сеймоур был не единственным, кто спешил к театру. Всадники и повозки мчались по улицам, пешеходы сбивались в кучки и стекались в один огромный человеческий поток. Это были не посетители театра! Что здесь происходило? Раздался колокольный звон. Полицейские в форме проскакали мимо Сеймоура, и в тот же миг он услышал вой сирены. Из соседнего двора на улицу выехала пожарная машина. Во все уголки Вены уже давно дошла весть о том, что театр на Рингштрассе охвачен огнем. Не было ли это одной из дьявольских проделок Дракулы?

Оставив позади узкие улочки и выскочив на Рингштрассе, Сеймоур увидел огонь, бушевавший на крыше театра. Это был сущий ад! Волк проскальзывал между все более тесными рядами человеческих и лошадиных ног, пока не почувствовал горячее дыхание пожара. Он огляделся по сторонам, но нигде не увидел вампиров — ни Дракас, ни наследников. Неужели они были внутри этой пылающей преисподней? Нужно отыскать их! Ему не удастся попасть в театр через главный вход. Нужно попробовать найти дверь с другой стороны. Сеймоур обежал вокруг театра. Да, одна из дверей, ведущих на сцену, была открыта. Волк прыжками поднялся по лестнице и ворвался в здание.

Огонь окружал Сеймоура со всех сторон, мешая ему дышать и обжигая шерсть. Пламя поднималось по стенам до самого потолка. Волк метался между пылающими кулисами. Тяжелый занавес уже давно сгорел. Сквозь густой дым Сеймоур смутно видел очертания зрительного зала, где последние уцелевшие посетители пытались добраться до двери. Из-за жара и дыма они не смогли удержаться на ногах и теперь на четвереньках ползали между рядами.

Внезапно Сеймоур увидел друзей. Алиса, Лео и Лучиано, держась за руки, с закрытыми глазами стояли посреди зала, спокойные и сосредоточенные, как будто находились в безопасном месте, а не в самом сердце ада. Сеймоур одним огромным прыжком спустился со сцены в зрительный зал. И как раз вовремя! Прямо за ним с шумом обвалилась часть потолка с горящими деревянными кулисами. Место, где волк стоял секунду назад, теперь было завалено беспорядочной грудой пылающих балок. На мгновение Сеймоур оглянулся, осознавая, что он только что был на волосок от гибели. Когда он снова посмотрел вперед, наследников уже не было. Сеймоур заморгал. Он не мог понять, что произошло. Как такое возможно?

В ту же минуту волк увидел в клубах дыма трех летучих мышей, направляющихся к одной из лож первого яруса. Сеймоур опустился на задние лапы. Каким же дураком он был! За годы обучения наследники настолько развили свои магические способности, что сами могли о себе позаботиться. Разве они нуждались в помощи оборотня? Превратившись в летучих мышей, они поднялись в ночное небо и в считанные секунды выбрались из огня. А вот он, Сеймоур, теперь оказался в чертовски опасном положении.

Он завертел головой. Нет, дороги назад не было. Сцена была перекрыта горящими обломками здания, а возле выходов толпилось столько людей, что нечего было и пытаться протиснуться туда. Дым становился все гуще. Не только людям становилось дурно, волк тоже начинал задыхаться. Ему не хватало воздуха. В отличие от вампиров, Сеймоур должен был дышать, вне зависимости от того, в каком обличье он пребывал.

Что ему оставалось делать? Сквозь клубы дыма волк напряженно разглядывал ложу, через которую решили выбраться вампиры. Ничего не поделаешь, ему следовало пробираться той же дорогой. Сеймоур оценил высоту первого яруса. Нет, в волчьем обличье ему не удастся туда забраться. Необходимо превратиться в человека. Нехватка воздуха мешала Сеймоуру, и он знал, что в человеческом теле переносить ее будет еще труднее, но у него не было другого выхода. Он изогнулся и вытянулся, испачканная сажей шерсть исчезла и превратилась в чувствительную человеческую кожу, которая болела от раскаленного воздуха. Вытянутая волчья морда оборотня сжалась и приобрела черты мужчины, немного похожего на Иви. Длинные косматые волосы были такими же белыми, как и шерсть волка.

Пригнувшись, Сеймоур поспешил к ряду колонн, на которые опирался первый ярус, и начал взбираться по стене, цепляясь за лепные украшения и опираясь на них ногами. Он всегда был хорошим скалолазом и теперь, ловко извиваясь, быстро поднимался по стене. Добравшись до парапета, оборотень подтянулся на руках, задыхаясь и кашляя, перелез через него и свалился на пол затянутой дымом ложи. Нужно было пробираться дальше!

Собравшись с силами, Сеймоур поднялся на ноги. Едва он выскочил из ложи в коридор, как одна из горящих балок обвалилась и прижала оборотня к полу. Сеймоур видел размытые очертания фойе и двери, ведущие на балкон. Тяжелая балка лежала на его ногах, обжигая кожу и скрывавшиеся под ней мышцы. Сеймоур издал вопль отчаянья, больше похожий на волчий вой, чем на крик человека.

Но он сильный! Он оборотень! Нечеловеческим рывком Сеймоур отодвинул пылающую балку в сторону и в ужасе уставился на свои ноги. Боль туманила его взор и разум. Неужели он сейчас потеряет сознание? Нет! Этого нельзя допустить. Иначе — все кончено.

В глазах у Сеймоура потемнело, и он провалился в черную пустоту.

— Быстрее! Едьте быстрее! — крикнул Брэм.

— Как я поеду быстрее? Везде заторы! Похоже, каждый направляется к театру, и все ради того, чтобы поглазеть на жуткое зрелище, — проворчал кучер.

Латона убедилась в том, что он был прав. Сзади них ехали двое мужчин в полицейской форме, а вот пожарной команды нигде не было. Чем ближе девушка и ее спутники подъезжали к театру, тем более устрашающими казались им масштабы пожара.

— Боже правый, надеюсь, там внутри больше никого не осталось! — воскликнул профессор.

Латона тоже на это надеялась. Она молча молилась о старой баронессе, Кларе и Филиппе. Хоть девушка и не была влюблена в него, как пыталась показать Брэму, ей нравились Шей, и она чувствовала себя в их доме так, словно у нее появилась семья. Латона не хотела, чтобы с ними что-то случилось! О, святые небеса, никому из людей она бы не пожелала подобной судьбы.

Экипаж остановился. Дальше проехать было невозможно. Брэм выпрыгнул из фиакра и сунул в руку извозчику несколько монет.

— Отвезите госпожу обратно во дворец Шей.

— Что? — возмущенно воскликнула девушка и стремительно выбралась из кареты. — Нам нужно посмотреть, что там происходит, возможно, Шей нуждаются в нашей помощи!

Профессор присоединился к ним с обеспокоенным выражением лица. У Брэма, видимо, больше не было сил с ними спорить.

— Держись рядом со мной, — попросил он Латону и бросился к театру.

Девушка и профессор побежали за ним.

— Ужасное зрелище, — пробормотал Брэм, когда они приблизились к зданию театра. — И где пожарные? Неужели никто не вызвал пожарных?

Этот вопрос повторил один из стоявших поблизости полицейских. Он схватил за руку мужчину, который, судя по одежде, был рабочим сцены.

— Я не знаю, догадался ли кто-то задействовать пожарный извещатель.

— Но ведь в каждом театре есть служащий, который должен отвечать за это, — не унимался полицейский. — Где он?

Рабочий обернулся.

— Я видел его незадолго до начала представления. Он собирался на минутку заскочить в пивную…

В этот момент к театру подъехали первые пожарные. Полицейский — судя по форме, офицер — подбежал к ним.

— Где остальные? Почему так долго? — набросился он на пожарного, сидевшего на козлах.

— Нужно сперва их вызвать. Двое извозчиков сказали нам, что горит какая-то крыша. Мы думали, одной повозки будет достаточно…

Пожарный замолчал, глядя на огромные огненные языки, которые поднимались над крышей и вырывались из верхних окон. Этажом ниже на балконах толпились и взывали о помощи охваченные смертельным ужасом люди.

Офицер послал несколько конных полицейских с приказом направить сюда всех жителей и все транспортные средства Вены, которые могут помочь в борьбе с пожаром.

— И спасательные полотна! Черт возьми, нам нужны полотна, чтобы спасти этих людей!

— Не может быть, чтобы все зрители уместились на балконах. Сотни людей, должно быть, все еще внутри! — в ужасе воскликнула стоявшая рядом с ними женщина.

— Но почему тогда никто не показывается из ворот? — спросила Латона.

Очевидно, полицейский спрашивал себя о том же.

— Они не могут открыть двери, — объяснил пожарный и схватился за топор. — Все двери открываются вовнутрь, а толпа посетителей напирает на них.

— Так выломайте их! — закричал офицер.

— Именно это я и собираюсь сделать!

Пожарный взял еще двух человек из команды, и все они, вооружившись топорами, побежали к театру. Остальные члены бригады начали разматывать пожарные рукава.

— Я вижу там баронессу! — закричала Латона, заметив старую женщину в толпе.

Теперь полицейские изо всех сил пытались оттеснить людей от театра, чтобы освободить место для пожарной команды.

— О, дитя мое! — зарыдала баронесса и обняла Латону. — Видно, сам Господь уберег вас и не дал вам приехать вовремя.

Смертельно бледная Клара держалась за руку бабушки.

— Где Филипп? — спросила Латона.

Слезы покатились по морщинистому лицу баронессы.

— Где-то внутри. Он хотел выйти, чтобы разыскать тебя, но я приказала ему ждать нас в ложе. Если с ним что-нибудь случится, то виновата в этом только я. Не могу представить, что будет, если он не выберется оттуда…

Латона обняла баронессу.

— Не говорите так, пожалуйста. Разве вы могли знать, что произойдет столь ужасная трагедия?

Но старая женщина была безутешна.

Наконец прибыли остальные пожарные с подручными средствами, которые они смогли найти в Вене. Они раскатали пожарные рукава и стали тушить огонь. Но самое главное — им удалось выломать тяжелые двери, и задыхающиеся люди начали на дрожащих ногах выбираться наружу. Многие из них, сделав несколько шагов, падали на землю. Их грузили в повозки и кареты, чтобы отвезти в госпиталь. Полиция привела сюда всех, у кого нашлось хоть какое-то средство передвижения. Перед театром растянули полотно и наконец-то начали спасать людей, толпившихся на балконе над главным входом.

— Нам нужно больше спасательных полотен! — закричал капитан конной полиции. — Посмотрите на людей в окнах. И вверху на боковом балконе. У них не так много времени! Пламя уже добралось до соседних окон.

Пожарные с сожалением пожали плечами.

— Мы смогли найти только это.

— Тогда возьмите больше лестниц. Нужно действовать быстрее! 

— Они же не собираются прыгать?! — воскликнул Брэм.

Латона обернулась. Ирландец показывал на посетителей, стоявших на боковом балконе, под которым не было спасательного полотна. Они с невозмутимым видом перелезали через парапет — молодые люди во фраках, девушки в красивых платьях и двое мужчин постарше. А потом они начали прыгать. Один за другим. Латона протерла глаза.

Они должны были упасть на землю с криками боли и переломать себе все кости. Но нет, они элегантно приземлялись на ноги. Один из юношей предложил руку стоявшей рядом с ним девушке. Она отряхнула платье и спокойно пошла вместе с ним прочь от театра.

— Вампиры, — прошептала Латона.

Их лица были ей незнакомы, но как еще она могла объяснить то, что только что произошло на ее глазах?

Вдруг на балконе показалась фигура юноши, который за последние недели стал ей почти родным и вовсе не был вампиром.

— Филипп!

Баронесса и его сестра обернулись.

— Где он?

— Вот там, на боковом балконе. О Господи, его одежда горит! Ему срочно нужна лестница, иначе он погибнет!

Филипп содрал с себя пылающую куртку. Он стоял наверху вместе с другими посетителями, а за ним из окна виднелись угрожающие языки пламени. Латона подобрала юбку и побежала к театру. Она проскользнула между двумя полицейскими, которые пытались ее задержать.

— Филипп! — закричала она.

Он посмотрел вниз на Латону. Лицо юноши исказила гримаса отчаяния и боли.

Латона схватила одного из пожарных за рукав.

— Лестницу, срочно! Там наверху еще остались люди.

— Я знаю, сударыня, но у нас больше нет лестниц. Мы не можем одновременно быть повсюду.

— Но они погибнут! Вы что, не видите пламени за их спинами?

— Вижу. Но я ничем не могу им помочь, сударыня, — с грустью ответил пожарный.

Он освободился из ее хватки и пошел прочь. 

Латона подступила еще ближе к зданию, внутри которого сейчас, наверное, было жарче, чем в огне чистилища. Она почувствовала, как раскаленный воздух обжигает ее кожу. В легкие забился горячий дым. Девушка кашляла и затуманенным взором видела, что люди на балконе вот-вот задохнутся. Возможно, они потеряют сознание раньше, чем их охватит пламя пожара.

— Прыгайте! — взмолилась Латона, мечтая о том, чтобы они приземлились так же легко, как вампиры.

Филипп посмотрел вниз на стоящую под балконом и протягивающую к нему руки девушку. На мгновение он обернулся к остальным. Решение было принято. Четверо стоявших на балконе перемахнули через перила и бросились вниз! Они тяжело рухнули на землю и с глухим ударом растянулись на каменной мостовой. Это был ужасный звук. Латона слышала, как трескаются кости. Она бросилась к Филиппу, обхватила его лицо руками и стала умолять его очнуться. До нее доносились крики и стоны лежавших рядом людей.

— Филипп! Ради всего святого, открой глаза! Филипп!

Какое-то время юноша никак не отзывался на мольбы Латоны, но потом его губы пошевелились. Это была смесь боли и улыбки.

— Латона! — промолвил Филипп и открыл глаза.

У девушки отлегло от сердца, и она расцеловала его в обе щеки. На мгновение выражение боли на лице Филиппа уступило место блаженству. Латона оглядела юношу с ног до головы. Огонь прожег левый рукав и спинку его фрака. В дырах виднелась почерневшая и покрывшаяся пузырями кожа. Правая нога Филиппа, без сомнения, была сломана, чуть ниже колена выпирал обломок кости. Это все можно было вылечить. Но уцелел ли после такого прыжка его позвоночник? Когда Латона взялась за ладони юноши, он вздрогнул от боли. Похоже, одно из его запястий было повреждено при падении.

— Что с твоими ногами? — ласково спросила она.

— Не знаю. Они ужасно болят!

Латона улыбнулась ему.

— Это хорошо! А теперь лежи и не шевелись. Сейчас мы найдем экипаж и отвезем тебя в госпиталь.

Лицо Филиппа побелело. Правой рукой он ухватился за ладонь Латоны.

— Ты же не покинешь меня сейчас?

— Нет! Я сразу же вернусь и не буду отходить от тебя ни на шаг, пока ты не сможешь снова станцевать со мной вальс.

Филипп прижал ладонь девушки к своей щеке.

— Обещаешь?

— Да, обещаю, — подавив вздох, ответила она.

Не успела Латона подняться, как к ней подбежали Брэм и профессор Вамбери. Они помогли переложить Филиппа на одну из повозок и договорились о том, чтобы юношу сразу же доставили в ближайший госпиталь. Филипп стонал от боли, хотя было видно, что он изо всех сил старается держать себя в руках. Баронесса фон Шей и Клара решили, что поедут следом, как только им удастся раздобыть фиакр. Повозка уже собиралась отъезжать, когда к театру прискакал облаченный в элегантную форму мужчина в сопровождении нескольких всадников.

— Эрцгерцог Альбрехт! Даже наш главный военачальник прибыл на место трагедии, — сказала баронесса.

Один из офицеров полиции подбежал к эрцгерцогу и отсалютовал ему.

— Как обстоят дела? — крикнул Альбрехт.

Офицер быстро взглянул на выбитые двери, из которых больше никто не выходил, и еще раз отсалютовал.

— Все спасены, ваше императорское высочество! — услышала Латона.

Затем повозка тронулась и помчалась в направлении госпиталя.