Пленница Дракулы

Из Вены в Будапешт

Приближалось утро. Небо начинало светлеть. Стая летучих мышей продолжала лететь на восток. Друзья старались держаться рядом, чтобы не заблудиться, но предпочитали не залетать в середину стаи. Алиса говорила, что хочет видеть, куда они летят. Кроме того, вампирша еще не привыкла ориентироваться с помощью эхолокации, и от постоянного свиста и шума крыльев у нее кружилась голова. Это было совсем не то, что использовать ощущения летучей мыши, подчиняя себе ее разум, как наследники делали в Ирландии, чтобы находить дорогу в темноте пещер. Франц Леопольд и Лучиано не возражали против того, чтобы лететь немного поодаль, поэтому Алиса предположила, что им тоже не очень нравилось находиться в гуще мелькающих крыльев и подергивающихся телец.

Алиса немного опустилась вниз. Где они сейчас находились? И где была карета с Иви и Дракулой?

Друзья уже давно летели над равниной с голыми полями и заснеженными лугами, которая теперь стала более холмистой. Внизу простирались леса, и вскоре впереди показался город, через который с севера на юг протекала широкая река.

«Наверное, это Будапешт, — взволнованно объявила Алиса. — Вы только посмотрите, какой он большой. Целое море домов!».

«Не хочу нарушать твой восторг, но тебе не кажется, что уже слишком светло?» — сказал Франц Леопольд.

«Солнце взойдет через полчаса», — подхватил Лучиано.

Алиса тоже видела это. Пора было искать убежище для дневного сна. Наследники обеспокоенно наблюдали за тем, как небо на востоке окрашивалось в розовые тона. Стая летучих мышей продолжала держать курс на постепенно оживающий город. Вскоре они уже пролетали над улочками, по которым брели на работу сонные люди. На рынке появились первые повозки с рыбой и овощами. Вокруг них с громким лаем бегали собаки.

«Нужно попытаться еще раз связаться с летучими мышами. Возможно, они не знают, что один-единственный луч солнца может оказаться для нас смертельным», — сказал Лучиано.

«Тебе страшно?» — с насмешкой спросил Франц Леопольд.

«Я думаю, Иви вряд ли будет лучше, если мы сгорим в лучах восходящего солнца над Будапештом, — рассерженно ответил Лучиано. — Тебе следует хотя бы раз использовать свои способности для чего-то стоящего, вместо того чтобы шпионить за своими друзьями и отбивать у них возлюбленных», — добавил он.

Алисе показалось, что Носферас сейчас набросится на Франца Леопольда и вцепится в него своими острыми зубами и когтями.

«Вы не можете закончить ссору как-нибудь в другой раз, когда мы выясним, что делать, и найдем укромное место для сна?» — сердито спросила она.

Алиса пролетела немного вперед, к началу стаи, и попыталась мысленно уловить вибрации, исходящие от летучих мышей. Но их было так много. К кому из них обратиться? Вампирша попыталась связаться с вечерницей, летевшей во главе стаи.

«Я знаю, что вы, вампиры, переносите солнечный свет еще хуже, чем мы, — ответила та. — Мы долетим до церкви Святого Матьяша раньше, чем лучи солнца доберутся до верхушки ее колокольни. Там мы и устроимся на день. По крайней мере какая-то часть стаи. Все мы в колокольне не поместимся, но в Будапеште достаточно церквей».

«А днем туда не проникают солнечные лучи? — поинтересовалась Алиса. — И там есть место, где мы могли бы превратиться в вампиров? Я не уверена, что мы сможем провести день в теле летучих мышей. Мы еще никогда так не делали», — смущенно призналась она.

Вампирша слышала шушуканье летучих мышей. Неужели они всегда делились новостями со всей стаей? Или она нечаянно обратилась к нескольким из них? Алиса осознала, как мало она знала о животных, чей облик умела принимать.

«Мы найдем место, где вы будете защищены от солнечных лучей, — снова проник в сознание Алисы голос летучей мыши. — Вы, вампиры, вообще можете входить в церковь? Мы знаем, что венские вампиры никогда не заходят в церковь Святого Петра».

Алиса, с облегчением вздохнув, ответила, что для них троих это не проблема. Как хорошо, что они научились этому у Носферас в Риме. Даже находясь рядом с распятием или кропильницей со святой водой, вампирша чувствовала лишь легкое недомогание.

«Там впереди находится наша цель», — раздалось в голове у Алисы, Вампирша взлетела чуть выше и увидела расположенную возле Будайского замка готическую церковь с тремя нефами. Ее колокольня была украшена стрельчатыми окнами и устремлялась своим тонким каменным шпилем в утреннее небо.

«Церковь Святого Матьяша, в которой Франц Иосиф и его прекрасная Елизавета были коронованы, — сказал подлетевший к Алисе Франц Леопольд. — Да, достойный приют. Давай осмотримся и поищем темное место, где мы могли бы принять свой обычный облик. Я не знаю, что случится, если мы повиснем вниз головой где-нибудь на крыше и оцепенеем в теле летучих мышей».

Алиса согласилась с ним. Она поежилась, представив, что они могут разжать когти и сорваться вниз или, сами того не желая, начнут превращаться в вампиров.

Стая начала спускаться вниз и вскоре уже кружила возле колокольни. Алиса, Франц Леопольд и Лучиано отделились от остальных и через открытое окно влетели внутрь.

Они внимательно осмотрелись в колокольне. Наследники не сомневались, что большая часть вечерниц найдет себе подходящее место для отдыха. Но для вампиров эти места были не столь хороши. Друзья спустились в церковный неф. Цветные стекла витражей уже начали светиться в первых лучах восходящего солнца.

«Здесь есть крипта*? Это, наверное, было бы самым подходящим местом», — произнес Лучиано, который лучше всех разбирался и церквях. Алиса обнаружила лестницу, и вампиры с облегчением устремились к ней. Они уже чувствовали, как их тела наливаются свинцовой тяжестью.

Наследники вбежали в крипту и опустились на огромный роскошный саркофаг, в котором, если верить надписи, хранились кости венгерских королей, правивших еще в эпоху Средневековья. Юные вампиры спешно приняли обычный облик. У них оставалось еще несколько секунд, чтобы найти себе нишу и улечься в ней, после чего друзья провалились в глубокий сон. Погружаясь в дневное оцепенение, Алиса надеялась на то, что никто не станет спускаться в крипту днем.

Сегодня Филиппу было гораздо лучше. Его взгляд обрел прежнюю ясность. Видимо, врачи снизили дозу морфина. Несколько небольших ожогов уже начали затягиваться. Однако переломы не могли срастись так быстро, для этого требовалось еще какое-то время.

Латона держала слово и часами сидела у кровати Филиппа. К тому же общество юноши хоть немного отвлекало ее от грустных мыслей, которые постоянно устремлялись на восток. Интересно, как далеко добрались путешественники? Может быть, они все еще ехали вдоль Дуная по направлению к расположенному на одном из его изгибов Будапешту? А может, они уже достигли широких степей Пусты, простиравшейся на восток от Дуная через Тису и дальше почти до подножия гор Трансильвании? С какой скоростью ехал поезд? Сколько дней Брэм и профессора сидели в своем купе, слушая мерный, убаюкивающий перестук колес, но не засыпали, думая о неведомой опасности, которая поджидала их там, куда они направлялись?

Когда Латоне не нужно было развлекать Филиппа или составлять компанию собравшимся за столом членам семьи Шей, она уединялась в библиотеке и часами сидела над картами, пытаясь понять, по какому пути могли поехать ирландец и его спутники. Железная дорога тянулась на много километров вдоль Дуная, а потом поворачивала на юго-восток. В Будапеште она снова приближалась к реке, которая теперь текла в южном направлении. Но железнодорожные пути шли дальше на восток до самой Тисы и сразу же за ней разделялись на несколько веток. Скорее всего, Брэм и профессора поедут на юго-восток и сделают еще одну остановку в городе Арад. Оттуда железнодорожные пути простирались вдоль реки Муреш до Алба-Юлии. А что потом? Они поедут на поезде через Медиаш и Сигишоару до расположенного у подножия Карпат Брашова?

А вампиры? Они, по всей видимости, превратились в летучих мышей и теперь летели над широкими полями. Как быстро они смогут продвигаться таким образом? Быстрее, чем люди на поезде? Скорее всего, да. Им, в отличие от поездов, не нужно было придерживаться извилистых очертаний железной дороги. С другой стороны, днем летучие мыши вынуждены отдыхать в укромном месте, то есть могут передвигаться только по ночам, в то время как поезд день и ночь мчится на восток.

Попрощавшись с Филиппом, Латона снова бесцельно побрела по коридорам мимо палат. Жертв пожара, отделавшихся легким отравлением угарным газом, небольшими ожогами и порезами, уже выписали. Латона заметила несколько пустых кроватей. Однако на некоторых из них лежали люди, покрытые такими ужасными ожогами, что она понимала — если им и удалось попрощаться с больничной койкой, то лишь для того, чтобы переехать на Верингское кладбище.

А вот Филипп, вероятно, уже через несколько дней вернется домой, где его будут выхаживать семейный врач и специально нанятая медсестра.

Может быть, ей стоит увеличить дистанцию между ними? У Латоны появилось подозрение, что юноша собирается сделать ей предложение. Конечно же, можно надеяться на то, что его родители не допустят мезальянса. В конце концов, Латона — бедная сирота, мать которой была итальянкой, а отец — англичанином. К тому же у нее в роду не было евреев. Но даже на это бароны с Рингштрассе сегодня почти не обращали внимания. Нет, полагаться на родителей Филиппа Латона не могла. Кроме того, она хорошо относилась к этому юноше и не хотела расстраивать его. Однако ее симпатия была не настолько сильной, чтобы Латона могла принять предложение Филиппа, даже если бы члены его семьи и Брэм не возражали против этого. Брэм, наверное, даже обрадовался бы, ведь тогда он смог бы избавиться от ответственности, которую так легкомысленно взвалил на свои плечи. А еще большее облегчение испытала бы его жена Флоренс. Нельзя сказать, что она плохо относилась к Латоне — напротив, супруга Брэма всегда была вежлива и обходительна с ней. И все же девушка чувствовала, что миссис Стокер не по душе ее неожиданное появление в их доме.

Погруженная в свои мысли Латона шла по большой палате, в которой, по всей видимости, лежали не очень богатые мужчины. Вдруг ей показалось, что кто-то зовет ее по имени. Девушка остановилась. Наверное, ей почудилось.

Но нет, Латона снова услышала, как кто-то зовет ее тихим хриплым голосом. У нее по спине побежали мурашки. Девушка медленно обернулась и удивленно посмотрела на совершенно незнакомое мужское лицо. И все же у нее было такое ощущение, словно она откуда-то знала этого мужчину.

— Латона, ты не подойдешь чуть ближе, чтобы мы могли поговорить? — сказал он по-английски, но с каким-то странным акцентом.

Это был человек неопределенного возраста, с худым лицом и длинными нечесаными волосами белого цвета. Его внимательный взгляд пронизывал Латону насквозь. Девушку окутывало гнетущее чувство неловкости, как будто она стояла перед ним нагая и ему известны самые сокровенные ее тайны.

— Да, что вы хотели? Говорите, — сказала она немного недовольно. — Мы знакомы?

— Да, я знаю тебя, знал твоего дядю Кармело. Лучше, чем мне бы того хотелось! — ответил незнакомец, и на его худом лице промелькнуло болезненное выражение.

На мгновение Латоне показалось, что он вампир, но она тут же отбросила эту мысль. Вампир, разговаривающий среди бела дня? Нет, это невозможно.

— Подойди чуть ближе, — снова попросил мужчина. — Мы же не будем кричать через всю палату.

Латона робкими шагами приблизилась к кровати таинственного пациента, но остановилась на таком расстоянии, чтобы он не смог достать до нее. Девушка и сама не знала, почему боялась этого человека.

— Зато я знаю, — сказал он, словно прочитав ее мысли.

«Хотя, наверное, по выражению моего лица не так уж трудно было догадаться, о чем я думала», — успокоила себя Латона. Она сделала глубокий вдох и выдох.

— Тогда скажите мне об этом! — воскликнула она и вызывающе подняла подбородок.

— Совместные путешествия обострили ваши чувства, твои и твоего дяди. И все же твой разум отказывается узнавать меня. Удивительно, что ты до сих пор не поняла, кто я.

Латона немного нагнулась и вгляделась в черты его лица. Нет, они не были ей знакомы. И все же что-то не давало ей покоя. Его волосы. Белые с серебристым отливом, но не седые, для этого он был слишком молод.

— Как вас зовут?

— Сеймоур, — просто ответил мужчина.

Латона задумалась.

— Единственный Сеймоур, которого я знаю… — начала она и запнулась.

— Успокойся и закончи свою мысль, — тихо сказал мужчина.

— Это волк, — проговорила Латона и присвистнула сквозь зубы. — Это волк Иви. Да. Ваше лицо и волосы напоминают мне Иви.

Латона кое-что припомнила. Как тогда называл его Дракула?

— Брат Иви!

Сеймоур кивнул.

— Да, это так. Я ее брат, но, в отличие от тела Иви, мое с годами немного состарилось, хоть и не так быстро, как это происходит у людей.

— Значит, Иви нечистокровная вампирша? Малколм рассказывал мне, чем нечистокровные вампиры отличаются от чистокровных.

Сеймоур покачал головой.

— Нет. Сто лет назад она была четырнадцатилетней девочкой, хотя и тогда нас нельзя было назвать обычными детьми, потому что наша мать — могущественная друидка Тара, в жилах которой течет кровь древних кельтов.

— Если Иви превратилась в вампира, то кто тогда ты? Оборотень?

Сеймоур кивнул.

— Верно, оборотень, которого ты видела прежде лишь в волчьем обличье.

— В Риме Кармело ранил тебя серебряным клинком, — вспомнила Латона.

— Лишь мать с ее магическими силами и целебными травами смогла спасти мне жизнь и залечить рану.

Латона виновато посмотрела на оборотня. Но Сеймоур, похоже, вовсе не сердился на нее.

— А теперь ты снова ранен, — произнесла девушка. — Но это сделал не Дракула. Ты убежал от него невредимым.

Сеймоур приподнял верхнюю губу, словно собирался зарычать.

— Иви приказала мне уйти. Но я бы все равно остался с сестрой, если бы моя смерть могла хоть немного ей помочь.

Латона развела руками.

— Я не имела в виду, что ты трус. Мне просто хотелось узнать, что случилось с твоей ногой, — сказала она и посмотрела на широкую гипсовую повязку, выглядывавшую из-под одеяла.

— На нее упала горящая балка, — коротко ответил Сеймоур.

— Значит, ты тоже был в театре на Рингштрассе? — удивилась девушка. — Но что ты там делал?

Латона удивленно покачала головой, но потом ее осенило.

— Там были твои друзья! Ты пытался их разыскать?

Сеймоур кивнул.

— Алиса привезла меня сюда, но с тех пор как она ушла, никто из них здесь больше не показывался.

Латона наморщила лоб.

— Но как они смогли бы прийти сюда? Они же направляются в Трансильванию, чтобы освободить твою сестру из лап Дракулы.

Сеймоур громко застонал. Казалось, он не удивился тому, что Латона все это знала. По крайней мере он не стал расспрашивать ее об этом.

— Да пребудут с ними силы великой матери!

Внезапно оборотень вздрогнул и резко сел на кровати.

— Значит, сегодня ночью опять никто не придет.

Латона кивнула.

— Нам остается лишь запастись терпением и ждать вестей. Мне не легче, чем тебе. Если бы я только могла поехать в Трансильванию и быть сейчас рядом с Брэмом! И пусть бы мне было очень страшно, но я бы мчалась вместе с ним навстречу захватывающим приключениям!

— Послушай, Латона, мне нужно срочно выбраться отсюда. Ты единственная, кто может мне помочь!

Латона посмотрела на ногу оборотня.

— Мне неизвестно, насколько серьезна твоя травма, но думаю, тебе пока что лучше оставаться тут. Бессмысленно пытаться их догнать, тем более если у тебя сломана нога.

Сеймоур покачал головой, и длинные пряди волос упали ему на лицо.

— Нет, ты не понимаешь. Я оборотень, и к тому же сейчас мои силы ослаблены. Завтра полнолуние. Знаешь, что происходит с оборотнями в полнолуние?

— Ты превратишься в волка? — еле слышно проговорила Латона. — А ты никак не можешь избежать этого?

— Обычно мне это удается, но не тогда, когда я ранен и врачи обкололи меня морфием!

Латона представила, что произойдет в госпитале, если один из пациентов — с первым лучом луны, заглянувшим в палату — станет волком. Да уж, она бы не хотела оказаться там в этот момент!

— Что же нам делать? — растерянно спросила Латона.

Она не понимала, почему Сеймоур вдруг улыбнулся. Черты его сурового худого лица немного смягчились.

— Что такое? — резко спросила девушка. — Разве я сказала что-нибудь смешное?

Сеймоур покачал головой.

— Нет, ты произнесла: «А что же нам делать?» — хотя могла бы, к примеру, сказать: «Не знаю, как решить твою проблему».

Латона тоже улыбнулась.

— Я сама не знаю, почему то и дело попадаю в такие истории, но вампиров и других магических созданий ко мне словно магнитом притягивает. Большинству людей за всю их жизнь ни разу не приходится встречаться с ними.

— Или они настолько слепы и глухи, что не замечают этих встреч, — сказал Сеймоур.

Латона пожала плечами.

— Как бы там ни было, нам нужно подумать о том, как вовремя увезти тебя отсюда. К тому же нам нужно найти место, где бы тебя никто не потревожил и ты бы мог спокойно выздоравливать.

— Как решить вторую проблему, я уже знаю. Есть один дом, расположенный недалеко от набережной Дуная, на улице Рабенштайг…

Латона изумленно уставилась на оборотня.

— Дом с привидениями, в котором обитают души невинно убиенных?

Сеймоур усмехнулся.

— А, так ты уже слышала о нем. Разве это не идеальное убежище для оборотня, которому трудно сдерживать свои животные инстинкты? Кроме того, там я буду среди друзей.

— Что ты имеешь в виду? Кто кроме душ погибших людей живет в этом доме?

— Этого я не могу тебе сказать, — немного подумав, произнес Сеймоур.

В ответ Латона махнула рукой.

— Слишком поздно сомневаться во мне, тебе так не кажется? Нужно было думать об этом до того, как ты окликнул меня.

Сеймоур кивнул.

— Ты права. Сейчас в доме на улице Рабеншгайг находится один из слуг клана Фамалия, которому я доверяю, и еще одна юная вампирша.

— Хорошо, тогда приготовься и жди меня после наступления темноты. Я найму фиакр и раздобуду где-нибудь пару костылей, Полагаю, с моей помощью тебе удастся добраться до ворот. Правда, мне еще нужно подумать, как избежать неприятных расспросов. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь нас задержал. Лучше всего, если мы вообще никого не встретим, — сказала Латона и закусила губу. — В любом случае я что-нибудь придумаю, — уверенно заявила она и попрощалась с оборотнем, который обессилено откинулся на подушки.

Во дворце Кобург царил переполох.

— Где моя сестра Алиса?! — кричал взбешенный Таммо. — Она пропала, как и наш слуга Хиндрик.

— Иви с Сеймоуром тоже нигде нет, — добавил Мэрвин.

Кьяра объявила, что и Лучиано пропал, и позволила Серену у всех на глазах обнять ее за плечи.

— С тех пор как мы отправились в театр, Лео тоже никто не видел, — сказала Ровена.

— Это не так, — ответил ей Таммо. — Он был в театре вместе с Алисой и Лучиано. Я видел, как они стояли внизу в партере, когда начался пожар. Алиса заметила нас в ложе и крикнула, что бы мы прыгали вниз, но я знаками показал ей, что лучше пройти через фойе и спрыгнуть с балкона. Мы с Джоанн и Фернандом так и сделали.

— А они пошли за вами? — спросил Серен.

Таммо пожал плечами.

— Не знаю. Я не обратил на это внимания. Там была такая суматоха. Вокруг было множество людей, ломившихся из театра, а потом — куча зевак внизу, конная полиция и пожарные. Мы потеряли друг друга из виду. Я вернулся во дворец вместе с Джоанн, а Фернанд присоединился к нам уже здесь.

Пирас кивнул.

— Да, я возвращался вместе с Ровеной и Мэрвином. И еще с нами был один из Дракас.

Перепачканные сажей и немного растерянные наследники постепенно прибывали во дворец Кобург. Сначала единственной темой их разговоров были волнующие события этого вечера, но через некоторое время наследники заметили, что кое-кто из них так и не пришел. Дракас попытались успокоить их, сказав, что они послали в город несколько нечистокровных, которые скоро соберут всех заблудившихся наследников и приведут их обратно во дворец, однако ночь постепенно близилась к концу, и слуги возвратились, так ничего и не узнав о пропавших вампирах. Наследники и их тени собрались в галерее и громко выражали свое волнение и гнев, пока к ним не вышел барон Максимилиан.

— Спокойствие! — прорычал он, когда несколько наследников начали, перебивая друг друга, что-то ему кричать. — Сколько вампиров не вернулись?

Мария Луиза сделала шаг вперед и стала перечислять:

— Из Дракас — Франц Леопольд, из Фамалия — Алиса и ее слуга Хиндрик, из Носферас — Лучиано, а из Лицана — Иви и ее волк.

Барон казался немного растерянным. Он оглянулся, словно ожидал увидеть за спиной баронессу, но ее тоже не было.

— Мы все очень взволнованы трагическими событиями этой ночи. Вы должны были впервые выйти в свет. Мы и подумать не могли, что сегодня случится что-либо подобное. Никто не виноват в происшедшем. Разве мы могли заранее предусмотреть, что вам придется спасаться из горящего театра? Как только нам стало ясно, что не все наследники вернулись во дворец, мы послали наших нечистокровиых на поиски. К сожалению, они вернулись, так и не напав на след.

Барон проглотил стоявший у него в горле ком. На мгновение на его безупречном лице промелькнуло выражение боли. Возможно, он думал о Франце Леопольде? До остальных наследников ему, по всей видимости, не было никакого дела. Затем он продолжил более тихим голосом:

— Мы еще раз тщательно обследуем все завалы в театре, как только солнце закатится за горизонт. Раньше мы ничего не можем сделать. Может быть, после этого мы получим ответ на терзающий нас всех вопрос. Но вы должны понимать, что огонь такой силы способен полностью уничтожить вампира, и, возможно, мы никогда не сможем с уверенностью определить, сгорели пропавшие вампиры или нет.

Пораженные этими словами наследники переглянулись. Неужели это возможно? Неужели какой-то глупый пожар уничтожил четырех наследников, одного нечистокровного и волка? Разве не существовало другого объяснения? Ночью вампиры всегда казались себе сильными и неуязвимыми. Наследники робко переглядывались, ища хоть каплю надежды в глазах соседей.

Таммо расправил плечи. Он не хотел верить в то, что его сестры Алисы больше нет. Хитрой Алисы, которая всегда раздражала его своим всезнайством и бесконечными замечаниями о его легкомысленном поведении. Неужели именно Алиса и ее друзья не смогли выбраться из охваченного пожаром здания? Таммо не мог и не хотел в это верить. Должно быть другое объяснение!

Юный вампир подавил панический страх, отдававшийся во всем его теле неприятным холодком, пододвинулся ближе к Пирас и зашептал:

— Что за вздор? Может быть, барон просто хочет пустить нам пыль в глаза, чтобы скрыть, что этот пожар был для него вовсе не такой неожиданностью, как он рассказывает? Мне кажется, он что-то скрывает.

Джоанн кивнула и внимательно посмотрела на остальных юных вампиров.

— Взгляни-ка на Марию Луизу. Какие чувства она, по-твоему, испытывает?

Таммо закусил губу.

— С одной стороны, она как будто злорадствует, но в то же время выглядит немного сбитой с толку.

Джоанн кивнула.

— Знаете, что я думаю? Она что-то замышляла, и ей удалось осуществить свой замысел, однако потом ситуация вышла из-под контроля.

— Ты же не хочешь сказать, что это она устроила пожар в театре? — прохрипел Фернанд.

Таммо покачал головой.

— Во всяком случае не своими руками. Я видел ее в одной из лож, когда загорелся занавес. Однако она что-то скрывает. Думаю, мне стоит хоть раз проверить, насколько хорошо старина Лео обучил меня искусству проникновения в чужие мысли.

— Отличная идея, — согласился с ним Фернанд. — Я бы с радостью принялся за самого барона, но боюсь, что попытка проникнуть в его разум будет недолгой и не увенчается особым успехом, а лишь принесет мне множество неприятностей.

Его кузина согласилась с ним.

— Да, я тоже так думаю. От главы клана Дракас тебе лучше держаться подальше. А вот Матиас мог бы нам помочь!

— Матиас? — озадаченно повторил Таммо. — Почему именно он? Насколько я знаю, все слуги сегодня вечером вынуждены были остаться во дворце.

Джоанн кивнула.

— Но вместе с четырьмя наследниками, которые к тому же являются закадычными друзьями, исчез ваш слуга Хиндрик. А также Сеймоур, который не мог пойти в театр и должен был оставаться здесь.

Таммо уставился на подругу. Мрачное беспокойство, отражавшееся на его лице, сменилось облегчением.

— Так вот в чем дело! Они снова сбежали, чтобы ввязаться в какое-нибудь захватывающее приключение. Как это на них похоже! Удрать и даже не предупредить нас о своих планах, не говоря уже о том, чтобы поинтересоваться, не хотим ли мы составить им компанию и тоже немного повеселиться.

Таммо ломал голову над тем, что могло стоять за этим таинственным исчезновением друзей, но так ничего и не придумал. У Джоанн и Фернанда тоже не было предположений на этот счет.

Барон Максимилиан велел наследникам подниматься в свои комнаты и пообещал, что сразу же сообщит, если узнает что-то новое о пропавших вампирах. Повесив головы, юные вампиры начали расходиться. Серен все еще крепко обнимал Кьяру, смотревшую на него с отчаянием. Ровена и Раймонд взволнованно перешептывались. На этот раз в клане Вирад обошлось без потерь.

Джоанн, Фернанд и Таммо последними вышли из галереи.

— Как бы там ни было, Алиса, Лео и Лучиано были в театре, когда он загорелся, — снова припомнил Таммо. — Когда я увидел их стоящими в партере, они выглядели бодрыми и здоровыми, и я не могу представить, что они не нашли способа покинуть здание театра. Ведь всем остальным вампирам удалось выбраться наружу целыми и невредимыми. В конце концов, мы ведь не люди, которые сразу же начинают паниковать и бежать, не разбирая дороги. Вампирам не нужно дышать, поэтому дым тоже не мог причинить им вреда.

Таммо посмотрел на Джоанн и Фернанда, ожидая, что они согласятся с ним.

Пирас дружно кивнули в ответ.

— Я тоже не верю в то, что с ними что-то случилось, — поддержала друга Джоанн. — Но то, что они не вернулись к утру, довольно странно. Смотри, а вот и Матиас. Сейчас мы его схватим!

— Хорошо, расспросите его обо всем, а я попытаюсь выяснить, что именно он недоговаривает, — сказал Таммо и воинственно сверкнул глазами.

Трое друзей повернули назад и догнали слугу, шагавшего по коридору с хмурым видом.

— Что вам нужно? Барон велел всем отправляться в постель. Пора укладываться спать.

— Мы хотели спросить тебя, что ты знаешь об исчезновении наших друзей, — начала Джоанн.

Трое наследников уставились на Матиаса, стараясь не упустить ни одного, даже самого незначительного изменения на его лице.

— Ничего не знаю, иначе я уже давно доложил бы об этом барону, — резко ответил бывший извозчик.

— А ты искал их? — продолжал спрашивать Фернанд.

— Да, барон послал меня вместе с остальными слугами к театру, но нам, как вы уже слышали, не удалось ничего найти. К тому времени огонь уже потушили, и хотя в здании все еще было очень жарко, мы смогли добраться от выхода на сцену до самого партера. Там под обломками лежит еще много трупов, однако вампиров мы среди них не обнаружили.

— Значит, ты вместе с остальными слугами искал пропавших наследников среди обломков. И больше нигде? — не унималась Джоанн.

Лицо Матиаса исказилось. И хотя слуге удалось быстро взять себя в руки, это судорожное движение не ускользнуло от наследников. Ему в голову пришла какая-то мысль, которую он наверняка обдумает, как только на землю опустится ночь. 

— Мне кажется, нам стоит проследить за ним, — сказал Фернанд, когда трое друзей направились к своим спальням. — Похоже, ты навел Матиаса на интересную мысль, и он обязательно пойдет по этому следу.

Джоанн кивнула.

— Да, я тоже так считаю. А тебе не удалось проникнуть в его мысли и узнать, о чем он вспомнил?

Таммо поморщился.

— Матиас думал о Хиндрике, в этом я уверен, и о тайне, которую тот хранит. Еще я увидел дом на узкой крутой улочке. К сожалению, это все.

— Для начала и это неплохо, — сказал Фернанд. — Предлагаю не спускать глаз со старины Матиаса. Мне уже не терпится узнать, куда он нас приведет и что мы там обнаружим.