По образу и подобию (СИ)

Глава 6. Всевидящая

Тиильдер, дом Магистра. 2 марта 1947 года

Легко ли менять жизнь, когда тебе далеко за девяносто? Магистр стоял у окна и смотрел в темноту улицы. Он прошел долгий путь и уже порядком устал. Давно похоронил сына, потом жену. Но что-то все время толкало его вперед, подгоняло, не позволяя оглядываться назад.

Его сын. Почему именно ему выпал этот жребий?

Всякому родителю одаренный ребенок — радость. И горе, если этого дара слишком много.

Двор освещался горящими кострами. Один из охранников подцепил подвешенный котелок, разлил по кружкам дымящийся напиток. Остальные потянулись за кружками, тихо о чем-то разговаривая. В приоткрытое окно долетел легкий аромат арадана.

Старик отошел от окна, сел на кровать. Нагнулся, стянул с уставших ног сапоги, лег.

Он думал о сыне, который не сумел справиться со своей силой, о том, что забери Всевидящая магию еще тогда, сын прожил бы длинную интересную жизнь и наверняка превратился бы уже в старика. И жена не ушла бы так рано.

Но ничего теперь не изменить. Он не смог спасти своего наследника, но спас других. Всевидящая услышала его мольбы и указала путь, он увидел себя во сне на вершине огромной башни в окружении учеников. И с того времени посвятил свою жизнь изучению высшей магии, шаг за шагом постигая науку подчинения неподвластных ранее стихий.

Башня еще не была закончена, когда потянулись к спрятанной в лесной глуши стройке обозы, ведомые неведомым чутьем. Приезжали семьями в надежде на помощь Магистра. Мог ли раньше он знать, сколько детей рождалось с таким же даром-проклятьем? А теперь за каждой матерью, смотрящей на него с надеждой, он видел тень своей жены, в каждом особом малыше — своего сына.

И теперь он был готов. Теперь он умел гасить разбушевавшиеся силы, и делал это, отчего на какое-то время малыши получали возможность проживать свое обычное детство. По мере взросления он учил их управлению высшими силами, и со временем мир получал величайших магов. Но и дальше Магистр оставался их наставником, собрав в Орден, призванный защищать Ариманию, ведь именно этого хотела от него Всевидящая. Сам он получил титул Великого Магистра.

Старик заворочался, сел.

Еще недавно он и не помышлял о том, чтобы покинуть Башню. Все больше времени проводя у могил жены и сына, он думал о покое, который обретет уже совсем скоро. А теперь предал их, оставил. Но можно ли было бросать Орден сейчас, когда его дети больше всего нуждались в своем наставнике?

Он поднялся и подошел к окну.

В небесной вышине мерцали холодные звезды.

Дрожащие пальцы коснулись стекла. Его жена сейчас там, с сыном. Но им придется еще подождать. Уткнувшись горячим лбом в холодное стекло, Магистр закрыл глаза.

Пять лет назад

Башня, 10 января 1942 года

В то утро он стоял на вершине Башни и нежился в первых солнечных лучах. Отсюда открывался чудесный вид. Он любил эти холмы, покрытые лесом, любил простор, любил смотреть на далекие горы, сияющие белоснежными вершинами.

Крепость внизу казалась игрушечной. Когда-то увидел эти толстые стены, ров с подъемным мостом, крепкие ворота в одном из своих странных снов. Впрочем, получилось хорошо. Особенно Башня. Ничто другое не дарило ему столько радости, столько свободы. Только здесь он мог размышлять о жизни и смерти, о том, что есть такое судьба, только здесь ему являлись откровения.

И только эти стены были способны устоять под натиском необученных магов.

Он бережно погладил старые камни. Его дом. Магистр не любил городской суеты, не любил потока человеческих эмоций. Страсти, желания, разочарования, — все это ослепляло, мешало пониманию сути вещей. Только здесь, вдали от толпы, было хорошо и спокойно, здесь было место его силы.

Что-то тревожило старого мага последнее время. А ведь в городах жизнь текла размеренно, донесения ничем особым не отличались уже лет десять. Кланы по-прежнему процветали, женщины рожали, поселения разрастались. Такими темпами, глядишь, и у него под ногами городишко вырастет. И не прогонишь ведь, усмехнулся старик. Откуда тогда это ощущение, этот страх грядущего?

Всевидящая… Может, правы были торговцы, скрывая ее пророчества? Что, если слова ее только бред больной души? Зачем ему было это все переписывать, тайком, рискуя? Зачем все эти десять лет вчитываться в строки, которые и без того выучены наизусть?

Или все же беда надвигается, а трусливые торговцы ошиблись, решив, что могут обмануть судьбу? Который раз старик повторял трехстишья, пытаясь понять предупреждение. Но слишком замысловато они звучали.

Силы поток иссякает,

Кровью питаются земли мира,

Аримания стонов не слышит.

Жертвы кровавые приняты,

Надежда дарована слабым,

Аримания не внемлет.

Великий Исход на пороге,

Новый рождается мир,

Аримания, не спи.

Дрожь земли откроет врата,

Дар богов, миру спасение

прими, Аримания.

Звезда не падет,

Великий Исход завершая,

Аримания, время твое на исходе.

Мощный подземный гул прервал размышления. Пол ушел из-под ног, стены башни задвигались. Обернувшись птицей, старый маг тяжело поднялся вверх. Крылья едва слушались, проклятая старость неумолима, саах. Было хорошо видно, как по холмам прошла волна, вторая, словно кто-то перетряхивал это большое покрывало. Строения скрежетали. Казалось, что сейчас все рассыплется, разлетится по камешку. Великие Силы, пощадите!

Вдруг все стихло. Башня уже не качалась, птица камнем рухнула на смотровую площадку.

Тяжело дыша, старик вернул себе человеческий облик. Все тело пронизывала боль. В висках застучало: вот оно, вот то, что было обещано. Клокотало злорадство: что, спрятали? Зарыли голову в песок, думали, обойдется? От смеха старик закашлялся, снова упал на колени. Проклятые торговцы! Столько времени потеряно…

Надо было подняться. Силы великие… А ведь скоро прилетят новые донесения. Теперь новостей будет много, очень много! Старик подполз к двери и начал осторожно спускаться вниз. Его и без того слабое тело теперь и вовсе едва слушалось. Он цеплялся сухими крючковатыми пальцами за каменную кладку, осторожно спускаясь по ступеням. Путь до кельи казался бесконечным, но ему нужен был отвар ардана. Все же со старостью можно договориться, иногда. Особенно если впереди так много дел.

…Вестники влетали в окно и падали на стол. Их было много, очень много. Огромный крепкий стол был завален прибывающими свитками. Великий Магистр ордена с азартом выхватывал новые и быстро пробегал по ним глазами. Все не то. Масштаб землетрясения был велик, его ощутили все города и поселения Аримании. Серьезных разрушений нигде нет, есть несколько погибших, раненые. Но это все не то. Старый маг вряд ли мог сказать, что именно он искал. Или мог? Врата!.. Дрожь земли откроет врата… Прочитав новое сообщение, магистр с негодованием бросил его в общую кучу.

— Кррра! — разнеслось под сводами.

На окне склонил голову ворон. Зрачки мага расширились, внутренний голос нашептывал, что вот оно, то самое. Скрывая волнение, он неспешно прошел к стоящему в глубине зала креслу. Поднялся по ступеням и сел, положив руки на массивные подлокотники. Позволил ворону впорхнуть в комнату. Едва коснувшись пола, тот принял человеческий облик.

— С какой целью ты нарушил мое уединение, Карен Дреди, старший жрец храма Силы? — могучий голос заполнял пространство, отражаясь от каменных стен эхом.

Куда делся тот немощный старик, что часом ранее не мог подняться с колен там, наверху? Нет, он не хотел, не мог допустить, чтобы его видели таким.

Гость замер в почтительном поклоне.

— Приветствую вас, Великий Магистр, да п-продлятся ваши годы н-немерено.

— И я тебя приветствую, жрец. С чем пожаловал? — церемонно проговорил хозяин Башни.

— Великий Магистр, у меня есть н-новости, которые стоит приносить лично, — не поднимая головы, ответил жрец.

— Говори, — пронеслось гулко по залу.

— Как вам уже известно, Великий Магистр, стихия обрушилась на Ариманию. Спешу сообщить, что храм Силы частично пострадал. В стене Священного зала образовался пролом. Его обнаружили я и Ланаор Тай, находившийся в храме на начало движения земли. Пролом большой и, возможно, глубокий. Но это еще не все, Великий Магистр.

Жрец пытался скрыть волнение, но не мог совладать с голосом. Запинаясь, он судорожно вздыхал, отчего казалось, что ему не хватает воздуха. Величественный старик молчал, ничем не выказывая интереса к словам жреца.

— Мы обнаружили там ребенка, душа которого была на краю вечности. Возможно, дитя — священная жертва, но Ланаор вмешался, продлив жизнь этого приношения.

Старик нахмурился:

— С каких пор Аримания приносит человеческие жертвы?

Жрец побледнел.

— Наставник, полагаю, это дела Высших Сил, в которые нам не стоит вмешиваться, — поспешно проговорил гость.

В глазах жреца мелькнуло злорадство:

— Великий Магистр, Ланаор тайно вынес это дитя из храма, возможно, теперь пытается его скрыть.

Тьма разлилась в глазах старика.

— Это было очень важное сообщение, благодарю тебя, Карен. А теперь возвращайся к своим делам, — холодно произнес он.

Гость спятился, обернулся вороном и вылетел в окно.

Когда черная точка скрылась за горизонтом, старый маг почувствовал огромную усталость. Действие отвара заканчивалось, немощь возвращалась.

«Сколько мне осталось?» — подумал он, разглядывая свои трясущиеся руки. Так много хотел успеть, но жизнь уходила, забирая силы и здоровье. Нет, никак нельзя расслабляться сейчас, когда сбылось одно из пророчеств, а Орден вдруг потерял свое единство. Его очень встревожил донос Дреди.

Впрочем, что за нужда переживать об Ордене, если судьба самой Аримании предрешена? Что за погибель посулила им Всевидящая? Или не погибель? Что значит время на исходе? И что это за дитя?

— Приветствую тебя, Великий Магистр, — разлетелся эхом по залу звонкий девичий голос.

Задремавший было маг вздрогнул и удивленно уставился на гостью. Перед ним стояла юная дева в струящихся одеждах. Дивное плетение золотистых волос, ниспадающих до пола, выразительные глаза, сияющие как горные озера, припухшие губы, тронутые едва заметной улыбкой. Почему она не изменилась с тех пор, ведь столько лет прошло?…

И как она здесь оказалась? Даже воспитанникам не было доступа в эту часть Башни без приглашения, непосвященным в таинство обращения и вовсе. Перед Магистром стояла та самая пророчица, Всевидящая, каким-то образом преодолевшая все его магические заслоны.

— Узнал меня, старик? — в голосе гостьи слышалась насмешка.

Он почтительно склонил голову, не поднимаясь с кресла:

— И я приветствую тебя, великая прорицательница.

— Великая прорицательница? — пространство вокруг девы наполнилось сиянием. — Кто меня услышал?

Воздух начал сгущаться. Он внимательно всматривался в облик гостьи, ощущая, как холодеют руки. Нет, не человек перед ним. Нечто могущественное, настолько, что одним взглядом может лишить жизни его, ничтожного человека.

— Прости нашу недальновидность, Всевидящая, — прохрипел Магистр.

Мир поплыл перед его глазами и начал темнеть. Сознание наполнилось ровным гулом, словно тысячи пчел забрались в голову, и не было сил противиться этой тяжести. Старик ощутил, как тело ослабло и повалилось набок. «Я умираю?» — мелькнула догадка и понеслась по безумному коридору, вымощенному воспоминаниями его бессмысленной жизни. Где-то там, далеко, безжизненное тело глухо упало на каменный пол.

— Только не это, постой! Слышишь меня, старик? — встревоженный голос прозвучал совсем рядом.

Нет, не успел. Его потянуло обратно, в тело. Зачем? Душа стремилась туда, где не волнует боль, где нет дела до судеб ариманцев, туда, где вечный покой, такой желанный. Туда, где его радостно встречала Рея с ребенком на руках. Он их видел и почти коснулся, но нечто потянуло обратно, нечто, пред которым он был бессилен. Жар поглотил его.

Не имея возможности сопротивляться, старик доверился этой силе и просто наблюдал, как прояснялась голова: мысли потекли ясно и свободно; как крепнут все кости и мышцы, не оставляя и следа дряхлости. Жар утих, сменившись легкостью. Ничто не сдерживало больше дыхания, воздух наполнился запахом лесных ягод, свежестью родниковой воды. Сердце застучало ровно и сильно, совсем как в молодости. Магистр открыл глаза и удивился ярким краскам. Он полулежал, опираясь на подножье кресла, вокруг был все тот же зал, но выглядел теперь совсем иначе, словно кто-то снял с глаз пелену. Всевидящая сидела рядом: удивительная дева улыбалась, и свет этой улыбки отозвался в душе ликованием.

Еле слышно Магистр прошептал:

— У тебя невероятный дар, целительница.

— Еще бы, — голос Всевидящей звучал дивной песней, — его хватило даже на то, чтобы создать этот мир.

Она нагнулась и поцеловала его лоб.

— Ты нужен моему миру, Магистр.

— Да, ты все верно понял, — проговорила сидящая на сияющем троне богиня, — я создала этот мир и теперь желаю его изменить.

Магистр едва верил происходящему. Он часто размышлял о сотворении мира, но ни к каким окончательным выводам так и не пришел.

— Вот именно поэтому, — прочитав его мысли, горько произнесла Всевидящая, — одарив вас магией, я сделала вашу жизнь слишком легкой. Тем самым лишила необходимости бороться за существование, преодолевать нужду, развиваться. Где красота мысли, где величественные творения, где дух гения? Вы живете одним днем, никчемно прожигая дарованные жизни. Стоит ли говорить, как я разочарована?

Она замолчала, недовольно поджав губы. Магистр искренне не понимал, чем именно вызван ее гнев. Богиня смотрела на него с укором. Потом смягчилась и произнесла:

— Я расскажу тебе, старик.

И она начала свой рассказ, сопровождая его удивительными иллюзиями, рождающимися прямо из воздуха.

Мир не ограничивается горизонтом. Пространство бесконечно и многообразно, оно наполнено материей и временем, причудливо сплетающимися в замысловатые спирали. Сквозь которые призрачно текут многоликие потоки. Одни плавно просачиваются, не изменяя данности, другие замедляются и перерождаются в Создателей. Повелевая материей и временем в пределах ограниченной области, творят Создатели новые стройные системы. Так появляются живые миры.

Изначально Всевидящая была таким потоком, скользящим в пространстве. Цель существования виделась ей в познании бытия. До тех пор, пока сердце ее не притянул один маленький мир.

Живая планета была относительно небольшой, вращалась вокруг своей звезды вместе с остальными и являлась третьей по счету. Как и в других мирах, все живое сотворил местный Создатель по образу и подобию своему, воплотив все разнообразие своих ипостасей. Людей сделал самым разумным видом, наделив при этом жаждой совершенства.

Воплотившись в равновеликое человеку тело, Всевидящая поселилась среди людей, постигая их мудрость. Она заслушивалась песнями и сказками, впитывая радости и печали. Она восхищалась рукотворными строениями, поражалась их продуманностью и красотой. Невозможно было поверить, что сделано все хрупкими созданиями, время существования которых — миг. Этот мир под названием Земля, был лучше мертвого пространства, наполненного звездами. Но это был чужой мир. Создатель не позволил Всевидящей вмешиваться в жизни людей. И без того короткий людской век слишком часто сокращался совершенно бессмысленно болезнями и голодом, которые легко можно было предотвратить. Но Создатель хладнокровно наблюдал за течением истории. Он не останавливал даже тех, кто лишал жизни себе подобных.

Пространство бесконечно и многообразно, нашлось в нем место и для новой Создательницы. Всевидящая повторила живую планету, но сделала ее куда более совершенной. Созданных людей наделила она способностью управлять элементами, пусть и не в полной мере. Способность эту люди впоследствии назвали даром, силой или просто магией.

Умение создавать необходимое с помощью магии позволяло ее людям жить в полной гармонии с миром. Возможно, не все было идеально, ведь управляться с дарованными способностями существам из плоти и крови не так просто. Случались досадные потери, но ведь там, на Земле, их было куда больше. Люди приспосабливались, учились, их жизнь текла вполне благополучно. Поселения разрастались, сады цвели, не было на планете ни войн, ни голода, ни болезней. Желая радовать свой народ, каждый год Создательница щедро усыпала небесное пространство разноцветными падающими звездами, радуясь блеску миллионов счастливых глаз. Летоисчисление по Звездному дождю… Такого не было даже на Земле.

Убедившись в совершенстве своего творения, Всевидящая направилась к Земле, желая помочь ее Создателю. Но обнаружила, что за время ее отсутствия тот мир претерпел существенные изменения.

Теперь землянам не приходилось в больших трудах добывать необходимое для существования, они создали железные машины, чем значительно облегчили свою жизнь. Люди научились перемещаться с относительно большой скоростью по земле, по воде и даже по воздуху. Они не нуждались в огне для освещения жилищ, да и жилища заметно изменились, став более удобными. Даже здоровье теперь поддерживалось благодаря стремительно развивающейся медицине. Создательница увидела книги, картины, театр, кинофильмы, услышала музыку. Здесь было много нового, и это новое ежедневно совершенствовалось. Словно огромная пружина освободилась и теперь раскручивала этот мир, стремительно его изменяя. Создательница видела блеск в глазах землян, и узнавала в них себя, свою тягу к новому, неизведанному.

Смогут ли ее маги создать машины? А театры? Откуда взяться драмам в ее тихом уютном мирке? Открывшая истина болью отозвалась в сознании: чужой мир оказался намного совершеннее. Наделив свои мир магией, она лишила его развития.

Вернувшись, Всевидящая долго размышляла, а потом решила все исправить. Сначала лишила магических способностей жителей северного полушария. В результате начавшихся бедствий целые кланы оказывались на грани существования. Имея власть над снами, Создательница начала подсказывать северянам земные изобретения. Что, несомненно, принесло свои плоды. Постепенно на Севере сложился новый жизненный уклад, ничем не хуже предыдущего, а во многом даже превосходящий его. Человек смог подчинить стихии с помощью разума, появились первые машины.

Затем Создательница сделала следующий шаг, лишив магии всю планету. Не тронула лишь Ариманию, и на то были причины. Только опять вышло не как задумывалось. Вместо ожидаемой помощи и поддержки северные кланы захватили земли ослабленных южан, установив свои порядки. Все чаще лилась кровь людская, видимо, всякое преобразование требует жертв.

Рассказ подошел к концу, растаяли в воздухе образы. Магистр пытался осмыслить увиденное, но поверить в это было трудно.

— Я даю вам несколько лет, после чего на этой земле не останется ни одного мага. Все вставшие на путь развития государства успешно развиваются. Да, они расширяет свои границы, присоединяя земли менее расторопных соседей. Это не всегда проходит мягко, почему-то некоторые не желают перемен и готовы даже погибать, отстаивая старые традиции. По этой причине, желая вам только добра, я дала вам достаточно времени для подготовки. Помнишь пророчество? Вы неумно распорядились временем. И знай, что на картах соседей ваши земли уже поделены. Теперь я не вижу причин для предотвращения раздела, разве что вы сами побеспокоитесь о сохранности своих границ. И у вас еще есть время для подготовки.

Потрясенный старик подумал, что стоило лучше интересоваться жизнью соседей. Они закрылись в своем благополучном мирке, отгороженном от остальных непроходимыми горами. Единственный просвет этой гряды выходит к морю, и Аримания бойко торговала с соседними странами, используя морские пути. В последнее время спрос на различные артефакты возрос в разы, но даже это не вызывало подозрений. Они думали, что лучшие, а оказалось, — единственные. Что будет теперь с ними со всеми? Сейчас чуть ли не каждый обладает даром в большей или меньшей степени, и все этим живут. Веками. Орден выбирал самых талантливых, помогая им развиваться, обучал и направлял. Сколько их… тысячи! Вся сила Аримании в магии. Если отнять дар, как жить? И что будет с его воспитанниками? А ведь как только ариманцы лишатся магии, их земли просто разорвут на части.

— Мы обречены? — голос Магистра дрогнул.

— Вы сами выбираете свой путь, — ответила Всевидящая.

— Но почему бы не оставить все, как есть?

— Нет, — ответила Всевидящая.

И все же ее взгляд немного смягчился.

— Но кое-что я для вас сделаю. Небольшое преимущество.

Старик смотрел на нее с надеждой.

— Земной мир. Думаю, могла бы переселить к нам какое-то количество землян, — проговорила Всевидящая.

В голове Магистра мелькнула догадка:

— Дитя?

— Ты догадлив, — улыбнулась дева.

— Но она только неразумное дитя, чем она сможет нам помочь?

— Наши миры похожи, но я могла что-то упустить. Пока только ребенок. У тебя есть несколько лет, за это время ты все подготовишь к появлению гостей. Если сложится удачно, это будут взрослые люди, наделенные нужными нам знаниями. Побеспокойся о создании условий. К вратам в земной мир, что находятся в Храме, лишнего любопытства проявлять не советую. В ночь, когда я не подарю вам благодатного дождя, вы лишитесь магии. Исход завершится, и надеюсь, Аримания будет к этому готова.

На этих словах Всевидящая растаяла вместе с величественным троном.

А магистр вспомнил свою жену, которая при всех своих достоинствах имела только один недостаток: время от времени переворачивала все с ног на голову в их доме. Женщины любят перемены, им может наскучить любая обстановка. И теперь он немного позавидовал миру, сотворенному Создателем. Наверняка там люди живут куда спокойнее.

Пять лет спустя

Тиильдер, дом Магистра. 2 марта 1947 года.

Старик стоял у окна, прижавшись лбом к стеклу. Раздался тихий стук, в комнату вошел Тутелариус.

— Сегодня был тяжелый день, Магистр, вам следует отдохнуть, — в руках вошедшего был небольшой поднос, на котором стояла чашка мятного чая.

Уже глубокий старик, ведь время не щадит никого, Тутелариус много лет помогал Магистру с делами, его трогательная забота поддерживала в самые сложные времена. Вот и сейчас Магистр улыбнулся, сделал несколько глотков и почувствовал надвигающуюся дремоту.

Слуга расправил постель, затем пожелал хорошего отдыха и удалился. Легко ли менять жизнь, когда тебе далеко за девяносто? Магистр укрылся мягким одеялом, и перед тем как окончательно потерять связь с реальностью, успел подумать, что все зависит от того, кто рядом. Нет ничего страшного в изменениях, если рядом с тобой остаются те, кто тебе дорог.