Подарок Параскевы

Глава 18: Конец и начало

Небо заалело у горизонта. Нежно розовым окрасились белоснежные облака рядами мелких кучерявых барашков, бегущих по небу. Алёна шла, обняв за талию Параскеву, а та оживленно беседовала с Марьяной. Марьяна сто раз пожалела, что не прихватила с собой блокнот и ручку, столько интересного узнала от Параскевы. Кто бы мог предположить, что ей придется встретиться с настоящим магическим созданием! Знала б обязательно прихватила блокнот, а так в походе за травами он зачем?

Параскева с интересом слушала о Марьянкиных приключениях и диву давалась откуда в Ольгинке столько нечисти. Раньше она смотрела на село с другой стороны и мир духов считала естественным, и даже небезобразным. Алёнка просто радовалась. Пошел обратный отсчет её детства. Через месяц она станет женой Лесного царя.

Матвей с нетерпением ждал дочь домой и беспрестанно выглядывал в окно: нет ли дочки? Ноги отнялись и подкосились, когда на пыльной дороге он увидел дочь, а рядом с ней идущую Параскеву. Ринулся прочь из избы запинаясь за коврики, отбивая ноги об углы домашней утвари, выскочил за ворота в одном тапке с бьющимся как колокол сердцем.

Из окна соседнего дома, наискосок, ахая и охая высунулась та самая Брониславовна. Все думали, что сгинула Параскева в лесу или в город сбежала. Напротив, Катерина с Панкратом замерли с открытыми ртами, перестали браниться, заметив банницу — ту, которая всю жизнь-то им «испоганила». Надеялись, что провалилась богиня любви в преисподнюю. Ан нет! Панкрат даже плюнул с досады, протрезвев впервые за неделю.

А Матвей бросился в ноги своей любушки и давай их слезами обливать.

Марьяне неудобно стало, она попрощалась взглядом с Аленкой и Параскевой и побежала домой с пустыми котомками. «Когда теперь травы собирать?»

— Брось, Матвей. Хватит. Пошли в дом. Твоя я теперь навсегда, — ласково ероша мягкие волосы мужа мягко сказала Параскева.

Человек предполагает, а бог располагает. Случилось так, как и представить было невозможно… Матвей распрямил скляченую согбенную спину выбросил вперед руки богатырские, поднял Параскеву, сжал в объятиях и понёс в дом. Словно эта самая что ни на есть драгоценность…

Два часа не отходил матвей от жены пока не отправила его Параскева баню топить. Тут оживилась Алёна. Повзрослела девка, посерьёзнела. Не хотела при отце…

— Мама, расскажи про Агниса. Страшный он? И почему в феникса превращается?

— Какой же он страшный. Только во гневе. А силой феникса его боги наделили много тысяч лет назад. За доброту, храбрость и самопожертвование.

— По нему не скажешь, что он может такое: самопожертвование!

— Тогда он молод был. Мы воевали с Калемом из юго-восточных земель. Воспользовавшись тем что Агнис молод, тот решил напасть. В помощники себе призвал нежить. А из богов к нему примкнула одна Мара. Я тогда была женой Перуна. Все боги помогали Агнису глядя на то, как он храбро сражается, защищая каждую пядь своей земли.

Калем воевал жестоко и грязно. В авангарде у него двигалась нечисть распространяя в селах и городах мор. Следом Калем и несколько верховых эльфов на драконах летели и выжигали то, что осталось после старухи чумы. Только потом появлялась сухопутная армия эльфов: лучники, мечники. И люди. Люди всегда принимали участие в эльфийских войнах, несмотря на отсутствие магии. В распоряжении Агниса драконов не было, в холмах всё больше бескрылые водились и мелкие. Драконам нужны горы — холмы далеко не их стихия. Но было у Агниса на порядок больше боевых эльфов, обладающих мощной магической силой. Сейчас клан боевых магов иссяк. В них нет особой нужды, обабились. А раньше боевой маг был основой любой армии.

Всё сейчас не так. Магический народ прячется в своих душных норах постепенно уменьшаясь в размерах. Тает на глазах. Тогда мир был другим. Другим. И Перун был другим и Агнис. Все были другими…