Подарок Параскевы

Глава 7: Погоня

— Матвеюшка, ты милый, — поцеловав мужа в губы, сказала Параскева. — Ты такой милый, что я сразу в тебя влюбилась. Ещё в бане. Конечно, я знала, что у тебя есть способности, но в то же время я вполне осознавала, что ты никогда ими не воспользуешься. Наверняка, кроме дара внушения, ты обладаешь массой других магических свойств. Их заложен в альводе целый боекомплект. Некоторые проявляются сразу, некоторые с годами. Как способность Агниса становиться жар-птицей. Если хочешь, пробуй. Дерзай! Ты можешь многого достигнуть.

— В пятьдесят? Многого? Не поздно ли!

— Смотря, что ты хочешь. У тебя есть мечта?

— Ты же знаешь, все мои мечты сбылись, когда появилась ты. О чём ещё мечтать? Я стал знаменитым скульптором-резчиком. У меня даже ученики есть, которым я передаю секреты своего мастерства. Вон Валька, бывший Алёнкин ухажер, сегодня заявился: дайте мне, Матвей Ильич, вещицу какую-нибудь для участия в выставке. Мне дипломов для портфолио не хватает. Представляешь? А я его усадил и давай показывать, как резать так, чтоб получилось красиво. И он корпел, сидел до последнего. Думаю, толк будет. У меня две дочки, два внучка и, дай боже, ещё появятся. А ты, Параскева? Ты! Ты — самая моя огромная удача. Ты — сбывшаяся мечта. Любить — разве это не самое главное в жизни? Любить и быть любимым! Когда любишь, всё вокруг становиться прекрасным: каждый листочек, травинка, цветок полевой, коряга. В душе играет музыка, и ни в чём не видишь тьмы. Словно идёшь по залитому солнцем полю. Воплощенная в жизнь мечта о рае. Ты, Параскева, подарила мне рай земной. А жили бы где-нибудь в глуши, где всегда лето и никакие внешние проблемы не будоражат сердце — Рай был бы полноценным. Скажи, Параскева, почему люди не могут воплотить мечту о рае на земле? Это же так просто!

— Матвей, ты слишком всё идеализируешь. Вот возьми к примеру, Панкрата…

— Я подожду.

— Нет, иди. Не нужно. Я не маленький. К тому же неизвестно, как отнесуться к твоим опозданиям на новой работе.

— Я отпросилась. Помнишь?

— Помнишь, помнишь! Я не склеротик! Помню! — крикнул Панкрат, и посетители моментально повернулись в их сторону, взирая с осуждением. На лице одной неспокойной бабули ясно читалось, что если ещё раз он откроет рот, то она не преминет высказаться, используя самые смелые выражения.

Катерина подумала, что не стоит давать ей этот шанс. Повязки с Панкрата сняли. А куда он ещё собрался? К какому врачу? Говорить категорически отказывался. «Может к проктологу? Или ещё куда? Не буду настаивать…» — подумала она, и накинув на плечи ветровку, молча вышла из поликлиники.

— …Ну, что там в итоге? Что анализы показывают?

— Можно попробовать сделать томографию. Травмы головы у вас были? Или тазовых костей? Сахар в норме, с сосудами не ахти. Но вы же понимаете, есть риск развития дисфункции на фоне чрезмерного употребления… Острый или хронический стресс. Депрессия. Кроме того, можно попробовать обратиться к психиатру.

— Считаете, что я псих какой-то? Псих! — вытаращив глаза, крикнул Панкрат, в ярости сжимая кулаки.

— Если вы не перерабатываете. Травм не имели. Другие факторы тоже маловероятны, то остается одна причина эректильной дисфункции — психогенная, — стараясь выдерживать тон, продолжил андролог. Он понимал, что большинство мужчин испытывают сильный стресс, уже переступив порог кабинета.

— Нужно немного подождать. Успокоиться. Исключить все стрессовые факторы. Начать вести здоровый образ жизни…

— А таблетки… таблетки у вас есть?

— Я выпишу вам таблетки. Но в большинстве случаев эффект от них будет временным…

Панкрата передёрнуло.

Мышцы на лице так и ходили ходуном, пока врач выписывал рецепты и заносил данные пациента в компьютер. Не дождавшись окончательных рекомендаций, он выхватил листки из рук врача и, хлопнув дверью, вышел маленьким рассерженным гномом, косолапя к выходу.

— Мне понравилось ходить с тобой по магазинам, — смеясь звонким девичьим смехом, Алёнка вывалилась из машины в объятья Агниса. Вернее, выпрыгнула из салона. И Агнис её поймал, некоторое время удерживая на весу, прижимая к своей груди, как большую ценность. Их глаза встретились и долго вглядывались друг в друга, не отрывая взгляд.

— А как ты понял, что я твоя «истинная»?

— Предположил. Дочь Параскевы была моей первой женой. Мы тоже были предназначены друг для друга.

— Но ведь в итоге ты ее потерял.

— «Истинная» — это не только любовь. Не только женщина, подходящая тебе как собственная кожа. Это судьба. Женщина, которая запускает исторические процессы. Перемены в жизни. На тебя я рассчитываю, как на человека современности. Но вначале… вначале…

— Ты мне очень нравишься. Я готова сделать для тебя и альвоведе, всё что в моих силах.

Алёна невинно поцеловала молодого царя в губы, чуть коснувшись его кончиком носа.

— Ой! Нос мешает…

— Вот так… — плавясь от нежности, сказал чуть слышно Агнис и приник к тёплым маленьким губам так осторожно, как только может прикоснуться принц к своей розе…

Хлопнула дверь калитки, и молодые воровато отпрянули друг от друга. Ангис поставил Алену на землю и отошёл на пару шагов. Для безопасности. К ним, задыхаясь, подбежал Матвей, загораживая массивным телом малолетнюю дочь. Он ничего не говорил, только, пятясь задом, как рак, теснил всё дальше к воротам Алёну, не отрывая взгляда от новоявленного жениха.

— Вы же понимаете, Матвей, Алёна для меня как бриллиант. Я в принципе не могу сделать ей больно, — по доброму сказал Агнис и впервые улыбнулся Матвею. Лесной царь. Такой важный из себя альвоведе, вдруг стал похож на мальчишку. Матвей пожал плечами, улыбаясь в ответ, словно просил прощения, и запихнул дочь во двор.

— Папа, ты что! Что за собственнические замашки!

— Сегодня вас вся школа видела. Что обо мне подумают люди. К тому же, не забывай, ты несовершеннолетняя.

— Матвеюшка, оставь её. Девочка влюблена. Я видела их невинный поцелуй. Он был чист, как слеза ангела!

— Пока она в моём доме. Никаких! Никаких!

— Пап, ты такой же милый, как мой Жар-Агнис. Я вас так люблю! — завизжала она от чувств, переполнявших её через край, и полезла обниматься.

— Ты не пьяная, случайно?

— Обижаешь. Как ты можешь думать такое про свою принцесску? Я в шоке!

— Матвей, не говори ерунды. Ты совсем не доверяешь Агнису?

— Ну… ну…

— Гантели гну! — надула губки Алёна и, Матвей, глядя на неё, прыснул, обдав всех брызгами. Он как представил свою малышку с надутыми губками гнущую гантели, так и взорвался! Глупость, конечно, но жизнь — она такая.

Агнис уже выехал из села, оказавшись на проселочной дороге. Белый внедорожник исчез, а вместо него под Агнисом появился благородный олень. Олень сделал прыжок-другой и исчез в лесной чаще.

Из кустов вышел Панкрат. Пиная кусты окольными путями он возвращался домой. Посмотрев на небо и оценив, насколько высоко стоит солнце, Панкрат сиганул вслед за оленем. Так быстро он ещё никогда не бегал. Олень шёл ровно и грациозно, двигаясь примерно с той же скоростью, что и Панкрат. Одно было плохо: прыжки оленя были несравнимо больше Панкратовых и покрывали гораздо большее расстояние в минуту. Но «Буги» об этом даже не задумывался. Он вошел в раж, летел, словно стрела, выпущенная Робин Гудом в след неприятелю. Зачем? Он тоже не задумывался. Организм оптимизировался, сосредоточившись на беге. Ни одной мысли не проскользнуло в голове — есть цель, есть средство.

Агнис не заметил случайного попутчика. Его мысли тоже были коротки: они крутились вокруг возлюбленной. Их окутывал сладкий розовый дурман. Разрыв между ними был весьма значительным — более пятидесяти метров. И если кто-то думает, что у Панкрата были все шансы догнать альва, то он здорово ошибается. На чистом адреналине Буги преодолел три километра вглубь леса, пока не выбился из сил. Он давно уже потерял из виду оленя, но он мерещился ему то там, то здесь, и Панкрат, то и дело менял направление движения.

Наступали сумерки. Панкрат бродил в потемневшем лесу, кричал, его пробирал озноб. Хотелось есть, и он снова неистово кричал. В какой-то момент он устал, сел под большое старое дерево и почувствовал груз усталости.

— Чего надо, мил человек, — послышалось за спиной.

— Парень на олене… — только и смог вымолвить он.

— Зачем?

— Он во всем виноват. Во всем!

— Кху. Скушный ты…

В голове загудело и Панкрат потерял сознание.