Похождения Рокамболя. Книга 4. Грешница

V.

До сих пор мы, так сказать, протянули только нити огромной интриги, сплетенной сэром Вильямсом. Теперь мы вступим в самое действие и будем оставлять иногда в тени двух главных деятелей: сэра Вильямса и Баккара, которые, как два враждебные принципа, ведут между собой жестокую войну. Мы оставим в стороне средства и ограничимся просто, описанием происшествия:

Мы оставили Фернана в то время, как он сел в дорожную коляску Бирюзы, сказавшей почтарям: «В Париж!».

Через два дня после этого мы застали бы неверного супруга в отеле Монсей, с глазу на глаз с белокурой и голубоглазой Женни. На часах пробило одиннадцать часов утра.

Бирюза лежала по восточному обычаю на ковре подле дивана, на котором лежал с важным видом Фернан. Она улыбалась и глядела на него с нежным восторгом. Вдруг она приподнялась, облокотилась на диван и устремила на Фернана свои голубые глаза, которые всегда смущали его так сильно.

- Однако, милый Фернан,- сказала она,- мы прожили сорок восемь часов как дети, которые не стараются вникать в свою жизнь и разбирать ее.

- Жизнь,- сказал Фернан,- жизнь - счастье. Я счастлив… Для чего же мне рассуждать о ней и разбирать ее? От анализа ничто не может устоять.-

- Но,- сказала Женни серьезно и грустно,- счастьем в Париже надо наслаждаться правильно, если хочешь, чтобы оно было продолжительно.

Фернан посмотрел на нее и, казалось, не понял, что она хотела выразить словом «правильно».

- Слушай,-сказала она,-счастливым людям завидуют более, нежели всем прочим. Счастливые люди должны ожидать, что об их счастье будут толковать люди праздные и злые.

- Вы говорите правду,- сказал Фернан, проникнутый верностью этого суждения.

- Итак, мой милый Фернан, в таком случае благоразумнее ожидать всего, все предвидеть и приготовиться к обороне, то есть, принять нужные предосторожности для охранения счастья, которому завидуют.

- Для меня это не нужно, я люблю вас…

- Гм! -сказала она, улыбнувшись.- Сегодня не то, что завтра… Сегодня, мой друг, вы гордитесь вашим торжеством. У ваших ног женщина, которая вас любит, которую вы заставили всем пожертвовать, отказаться от всего, женщина, у которой несколько дней тому назад почти не было сердца, но которая стала безумно, страстно любить и забыла весь мир, кроме вас…

Фернан взял маленькую ручку ее и поцеловал…

- Сегодня,- продолжала она,- вы - огонь и пламя, вы готовы вступить в бой с самим Дон-Кихотом и заставить его провозгласить мое нравственное и физическое превосходство над Дульцинеей Тобосской.

На лице Бирюзы появилась прелестная улыбка, выражавшая тонкую насмешку и снисходительную любовь.

- Но что будет завтра? - продолжала она.- Завтра…

- Завтра то же, что сегодня,- досказал Фернан.

- Тс! - сказала она, топнув ножкой.- Завтра вы встретитесь по какому-нибудь случаю, случай ведь всегда вмешивается в дела влюбленных, завтра вы встретитесь с вашими друзьями и со знакомыми - с людьми, которые не поймут вас и не захотят, чтобы вы были счастливы…

- Ах! Я не намерен никого слушать.

- Одни скажут: «У него есть законная прелестная жена, которая обожает его».

Фернан вздрогнул при этих словах Бирюзы, а молодая женщина, которая вела в это время решительную игру, устремила на него свой чарующий взгляд.

- Да,- продолжала она, протянув к нему свои руки, - у вас есть жена… Грустно говорить об этом! Но всему есть конец в этом мире, мой милый Фернан, особенно любви. Разве только- когда такая несчастная женщина, как я, полюбит серьезно… так, как я люблю тебя…

Взгляд ее при этом проникал в глубину души Фернана, который с ума сходил от него.

- Но твоя законная любовь,- продолжала она,- была не прочна. Ты любил свою жену, но теперь, мой друг, ты не любишь ее. Это очевидно, потому что ты преследовал меня, принудил возвратиться в Париж, наконец… ты находишься у меня.

Фернан слушал, слушал эти смелые речи и не смел протестовать.

Бирюза поняла, что единственным средством покорить и связать этого человека, привыкшего жить с женою, прелестным, благородным, чистым и возвышенным созданием, было сделаться живой противоположностью.

Она была права. Тайна слабостей человеческого сердца заключается в противоположностях.

Продажная женщина продолжала:

- Следовательно, ты можешь быть уверен в том, что завтра же свет начнет терзать тебя. Никто, слышишь ли? не захочет понять, что ты бросил жену для такой женщины, как я.

И Бирюза нежно смотрела на своего любовника и улыбалась ему.

- Поэтому,- продолжала она,- я, мой друг, начертила уже план нашего с тобой поведения. Ты возвратишься домой сегодня же.

Фернан вздрогнул и посмотрел на нее с испугом.

- Сегодня вечером, слышишь ли? - продолжала она.- Ты придумаешь сказать твоей жене какую-нибудь причину твоего двухдневного отсутствия. Поверит ли она тебе или нет, это все равно. Ты будешь прав перед светом. Ты будешь приходить сюда каждый день во всякую пору… Не полный ли ты здесь властелин?

Бирюза ласково провела рукою по голове задумавшегося Фернана.

- Но покуда, мой милый друг,- сказала она,- воспользуемся последним днем нашей счастливой жизни. Погода прекрасная, я велю заложить коляску, и мы поедем после завтрака в Булонский лес прокатиться.

Бирюза приподнялась, протянула руку к сонетке и приказала подать завтрак.,

В продолжение целого часа ловкая сирена окончательно настроила полупомешавшегося Фернана. Она сумела научить его, какую он должен играть роль и заставила его взяться за нее. Влияние на него этой странной женщины было очень сильно. Во взгляде, в улыбке, в голосе и во всей ее особе была такая магнитная, увлекающая сила, что Фернан покорился и принял все ее условия.

Эрмина пропала безвозвратно, потому что ее муж согласился обманывать ее.

В час Бирюза и Фернан сели в коляску и поехали в Булонский лес. Экипаж куртизанки проехал по Амстердамской улице, через площадь Гавр, по улице Исли. Фернан не мог удержаться от волнения.

- Бедный друг мой! - сказала Бирюза насмешливо, лучше было бы, если бы я высадила тебя сейчас у твоего дома, ты забудешь меня через десять минут, а я постараюсь развлечься, думая, что ты счастлив.

Эти последние слова были произнесены замирающим голосом, который проникал прямо в взволнованное сердце Фернана.

- Нет, нет,- проговорил он нетерпеливо,- я люблю вас…

Коляска быстро понеслась на Елисейские поля, а оттуда в Булонский лес, увозя женщину-вампира и ее жертву.

Это случилось в тот самый день, который сэр Вильямс назначил для встречи виконта де Камбольх с Фернаном Рошэ у коляски Бирюзы, близ павильона Эрменонвиль.

Бирюза получила утром маленькую записку от сэра Вильямса, предупреждавшую ее, что она узнает Рокамболя, которого никогда еще не видела, по темно-рыжей верховой лошади и голубому цветку в петлице.

Как известно, она не хотела рассказать Фернану про свою прошедшую жизнь. Он узнал только то, что до тех пор, пока она не любила его, она. была распутной женщиной. По беспечности ли, свойственной богатому человеку, который не хочет знать никаких подробностей, а просто открывает свой бумажник, по тонкой ли Деликатности любовника, который боится оскорбить, Фернан Рошэ ни- о чем не спрашивал.

В два часа голубая коляска подъехала к павильону. Эрменонвиль. В то же время Рокамболь, ожидавший ее, показался на дороге и начал подъезжать к коляске, заставляя лошадь делать грациозные курбеты; у Него в петлице был голубой цветок.

Фернан не заметил его, ор смотрел на Бирюзу, казавшуюся ему прекраснее, нежели когда-либо.

Но вдруг он увидел, что она побледнела и вздрогнула.

- Боже мой! Что с вами? - спросил он.

- Ничего… ничего!.. - лепетала она изменившимся голосом.

Фернан посмотрел в сторону и увидел Рокамболя. Мнимый шведский дворянин находился в двух шагах от коляски и поклонился ему, бросив презрительный взгляд на молодую женщину.

Это быстрое появление привело Фернана в смущение и произвело в нем непонятный страх.

Рокамболь приблизился, и тут произошла сцена вызова, как предвидел и приказал сэр Вильямс.

Бирюза, притворись глубоко смущенной, закрыла лицо руками.

Фернан бледный, задыхающийся, выслушал виконта до конца, не произнеся ни слова.

- Виконт! - сказал он наконец. - Если бы вы не знали меня, я, может быть, позволил бы себе дойти до объяснений, но теперь, мне кажется, это совершенно лишнее.

Виконт поклонился.

- Теперь позвольте просить вас,- продолжал Фернан, - не забыть, что завтра утром, в этот самый час, вы получите обратно все, что принадлежало вам.

- О! Милостивый государь! - сказал небрежно Рокамболь,- не позволите ли мне оказать любезность даме?

- Вы ошибаетесь, сударь, - отвечал Фернан гордо,- моя дама ничего не принимает без моего позволения.

- Мне ничего, не надо,- сказала Бирюза, бросив на Рокамболя взгляд ненависти, который произвел на Фернана очень хорошее впечатление и примирил его с ней.

- Теперь, милостивый государь,- продолжал виконт,- вы должны понять, что нам следует увидеться с вами… Знакомство, начавшееся так хорошо…

- Должно иметь последствия,- подхватил Фернан, голос которого дрожал от гнева,- я совершенно согласен с вами, и потому всегда готов к вашим услугам, но не ранее того времени, когда я освобожу мою даму от всяких отношений с вами. Это будет сделано завтра, а послезавтра, я полагаю, что могу предоставить себя в ваше распоряжение.

- Человек, который находится теперь перед вами, приехал сегодня и собирается уехать завтра утром. Я думаю, что положение, в которое вы поставили меня, дает мне некоторые преимущества. Например, драться, когда это будет возможно мне.

- В какой день вам угодно!

- Итак, через неделю, в этот самый час, потому что я возвращусь утром и буду иметь возможность прислать к вам своих секундантов.

- Хорошо,- сказал Фернан,- через неделю.

Виконт любезно поклонился даме, которую только что оскорбил и, пришпорив лошадь, ускакал…

- Домой,- закричала Бирюза кучеру.

Коляска поворотила назад ц умчала доведенного до бешенства Фернана и Женни, которая все еще закрывала лицо руками и мучилась, как в пытке. В продолжение переезда из леса до улицы Монсей любовники, которые незадолго перед этим с улыбкой смотрели друг на друга, не сказали ни одного слова.

Когда экипаж подъехал к крыльцу, Бирюза выпрыгнула из него, поспешно вошла в отель и убежала в свой будуар. Фернан последовал за нею.

Молодая женщина упала на диван, на котором утром лежал Фернан, и залилась слезами.

В продолжение нескольких минут Фернан стоял неподвижно и был мрачен. Он слушал, как она плакала, и не сказал ни одного слова в утешение; но, наконец, его сердце разорвалось от ее рыданий. Он нагнулся к ней и взял ее руку.

- Женни! - проговорил он.

Она вздрогнула и выпрямилась, как будто бы этот голос был для нее трубою страшного суда. Она взглянула на него как-то странно и вскрикнула:

- Уезжайте, уезжайте! Я не хочу более видеть вас.

- Уехать! - сказал он с ужасом.

- Да,- сказала она,- потому что в первый раз в жизни я заметила, что я - ужасное и недостойное создание. Уезжайте, потому что я люблю вас и недостойна вашей любви… уезжайте… я умоляю вас!

Она встала на колени перед ним, как осужденный, умоляющий о помиловании.

- Ах,- сказала она,- уезжайте, но не проклинайте меня, не презирайте, мой Фернан, мой возлюбленный, единственный человек, которого я любила… который позволил мне надеяться в продолжение нескольких дней, что погибшая женщина может восстановить свою честь.

В то время, как она говорила это, она была прелестна до того, что могла довести его до отчаяния: глаза, залитые слезами, не потеряли своей чарующей силы, и она знала, что человек, которого она упрашивала уехать и забыть ее, останется и упадет перед нею на колени.

Долго еще Фернан стоял неподвижно и молча смотрел на нее; сердце так сильно замирало в нем, что пот выступил на лице.

Наконец он взял опять ее руку и сказал:

- Женни! Вы были правы, думая, что любовь восстанавливает женщину…

Она печально покачала головой и продолжала всхлипывать.

- Вы были правы,- продолжал он,- потому что я не хочу знать вашего прошлого и хочу думать только о настоящем. Женни… забудьте… как и я сам забываю… Женни! Я ничего более не знаю, кроме того, что люблю вас…

Он обнял ее и прижал к сердцу.

Но Женни отстранила его. Она перестала плакать, сделалась холодна, решительна и полна достоинства.

- Мой друг! - сказала она, протянув руку к Фернану,- Благодарю вас за великодушие. У вас благородное сердце и бедная погибшая женщина не забудет этого никогда. Я люблю вас, Фернан, люблю вас так, как любила бы женщина настолько же чистая, насколько я презренна; и именно потому-то я и приняла твердую решимость расстаться с вами. Уйдите, мой друг, возвратитесь в ваше семейство - к вашей жене и к вашему сыну… Увы! Может быть я уже лишила вас привязанности вашей жены. Прощайте… забудьте меня… и.не презирайте… Если бы вы знали…

- Я ничего не хочу знать,- отвечал Фернан не менее решительно,- я хочу знать только одно: любите ли вы меня?

- О! Да…- ответила она отчаянным голосом, выходившим из глубины ее души.

- Я знаю, что вы меня любите,- продолжал он,- и я не покину вас.

А так как она потупила голову и уронила горячую слезу на руку Фернана, он продолжал:

- Завтра вы отошлете этому человеку все, что вы получили от него… все, понимаете ли вы? Карету, лошадей, бриллианты, банковые билеты… и даже купчую крепость на дом, за который ему будет заплачено тотчас же. Через неделю я убью его,- прибавил он мрачно.

Женни вдруг подняла голову. Слезы перестали литься. Глубокая печаль разлилась по ее лицу, она посмотрела на Фернана и сказала:

- Мой друг! В том, что вы предлагаете мне, разве вы не видите одного?..

- Чего? - спросил он.

- Того, что живя с вами, я только переменила бы условия жизни.

Он вздрогнул.

- Не останусь ли я навсегда, - продолжала она,- тем, что называют содержанкой, то есть, рабой, собакой, одним словом - вещью?..

- Боже мой! Боже мой! - проговорил Фернан, пораженный этими словами.- Но ведь я люблю вас, я знаю цену вам. В моих глазах вы никогда не будете…

- Я буду ею в глазах света отвечала она медленно,- буду ею даже в своих собственных глазах… И этого довольно!

А так как побежденный Фернан не знал, что отвечать, она прибавила:

- У меня нет ничего… и я ничего не могу принять от вас, потому что вы женаты и не можете жениться на мне… Прощайте… прощайте навеки!