Показной блеск

Глава 11

София

— Вот мы и на месте. — Дакота припарковал свой грузовик на улице перед арендованным участком.

— Здесь мило.

Двухэтажный дом был старым, но Дакота недавно отремонтировал его. Сайдинг был свежевыкрашен в грибовидно-бежевый цвет, отделка — в чистый белый. А черные ставни гармонировали с входной дверью, придавая ей особый характер.

С одной стороны участка была спокойная, заснеженная лужайка и тротуар, который еле виден за снегом. Другая сторона тоже не была расчищена, но в снегу была протоптана тропинка с множеством следов.

— Посиди в машине. — Дакота оставил грузовик включенным, когда открыл дверь. — Дай мне разгрести.

Он выскочил, быстро захлопнув дверцу, чтобы сохранить тепло, схватил с заднего сиденья лопату для уборки снега и принялся расчищать дорожку.

Прошло три дня с нашей поездки в родной город Дакоты. Сегодня мы работаем в ночную смену. Мою последнюю смену в баре «Бухта Жаворонка». Но сначала мы заехали в Калиспелл, чтобы проведать одного из его арендаторов.

Все вернулось на круги своя после того, как мы вернулись домой из резервации. После двухчасовой поездки обратно в Ларк-Коув я успокоилась, решив наслаждаться временем, проведенным с Дакотой, поскольку оно подходило к концу.

Дакота не шутил насчет приема, который я получу от его семьи — или отсутствия такового. Один убийственный взгляд его отца, и я пожалела, что встала с кровати и отправилась в поездку.

Но это был не первый раз, когда я получала недовольные хмурые и суровые взгляды. Я выдержала их с хорошо отработанной улыбкой, а затем отправилась в комнату ожидания, где проверила социальные сети.

Мои так называемые друзья были заняты всю последнюю неделю, делясь статьей журнала на всех возможных платформах. Когда Дакота выкинул этот трюк с Петой, я уже была раздражена. Его игра довела меня до крайности.

Много лет назад я бы вызвалась помочь Дакоте с его бывшей девушкой. Игры и фокусы были моей сильной стороной. Но те дни прошли, и я устала от того, что меня использовали люди.

Мне было ужасно жаль Пету. И Дакоту тоже. Он был хорошим человеком. Я полагала, что его действия были спонтанными и совершались с учетом наилучших желаний.

Но я почувствовала ее боль в том коридоре. Она была влюблена в него, а он растоптал эти чувства.

По дороге домой у меня не хватило смелости спросить его об их отношениях и о том, почему они расстались. Я была слишком занята, борясь с некоторой неуверенностью в себе во время поездки. Пета была потрясающе красива, с лицом, от которого у таких фотографов, как Малком, потекли бы слюнки. И она была из правильной семьи. Если она не была его единственной, то кто же тогда? Кто в конце концов завоюет сердце Дакоты?

Это точно не я. У нас был просто случайный и веселый роман.

Я напоминала себе об этом с тех пор, как он выехал с больничной парковки.

Я не собиралась вступать в отношения, причем на расстоянии. Несмотря на мои растущие чувства к Дакоте, несмотря на тот факт, что он преодолел мои хрупкие барьеры быстрее, чем любой мужчина в прошлом, я не собиралась вступать в новые отношения.

Поездка будет хорошим воспоминанием.

Было интересно посмотреть, где вырос Дакота. Сам город оказался более захудалым, чем я себе представляла. Я никогда раньше не бывала в резервации, но, по словам Дакоты, эта была одной из самых бедных в стране. Более половины зданий и домов вдоль шоссе разваливались на части. Разбитые и побитые машины заполонили подъездные дорожки. Более чем у нескольких предприятий были заколоченные двери, окрашенные аэрозольной краской с надписью «ЗАКРЫТО» на лицевой стороне.

Окрестности стали приятнее, когда мы съехали с главного шоссе и въехали в город. Сама больница была милой, хотя и небольшой, а дома в окрестностях напомнили мне район Дакоты в Ларк-Коув.

Но здесь не было богатых районов. Там не было процветающего бизнеса. Это имело смысл, вот почему он уехал, чтобы найти более высокооплачиваемую работу.

И почему он решил инвестировать в недвижимость здесь, где он мог взимать более высокую арендную плату.

Дакота закончил убирать и вернулся к грузовику, убирая лопату, прежде чем открыть мою дверь. Ледяной воздух ударил мне в лицо.

— Ты можешь достать ключ?

— Конечно. — Я наклонилась над консолью, поворачивая ключи и вынимая их из замка зажигания. Затем я вложила их в его руку.

Когда я вышла из машины, он открыл заднюю дверь, чтобы начать загружать пакеты с продуктами. Сегодня утром мы накупили 7 пакетов. Дакота протянул мне три, а остальные оставил себе вместе с коробкой «Маунтин Дью».

Загруженные, мы поднялись по узкой тропинке к входной двери. Нам не пришлось стучать, прежде чем дверь распахнулась, и пожилой мужчина махнул нам прямо внутрь.

— Артур. — Дакота похлопал невысокого пожилого мужчину по плечу. — Рад тебя видеть. Сегодня у меня гость. Познакомься с Софией.

— Привет.

Он улыбнулся, наклонив ко мне свои темные очки в черной оправе.

— Добро пожаловать.

Я вошла внутрь, когда Дакота локтем закрыл дверь. Затем я последовала за ним мимо гостиной от входной двери в квадратную кухню в задней части дома.

Ставя пакеты с продуктами на стол, я осмотрела дом. Интерьер был выкрашен в нежно-белый цвет, а кухонные шкафы — в темно-серый. Дакота любил чистые линии в стиле фермерского дома, что идеально подходило для такого места, как это. Мое сердце дизайнера интерьеров любило его за его вкус.

Я думала, мы просто оставим продукты, но Дакота начала распаковывать вещи, быстро расставляя их по местам. Он явно делал это не в первый раз.

— Спасибо вам обоим. — Артур стоял у входа на кухню. — Вы можете присесть на минутку?

— Мы с удовольствием. Вы, ребята, садитесь. Я сейчас приду.

Я последовала за Артуром в гостиную, мои теннисные туфли утопали в ворсистом ковре, пока я шла к дивану.

Артур направился прямо к своему креслу в углу, сел и поерзал, пока не устроился поудобнее.

Дакота не стал тратить время на кухню. Я как раз села, когда он вошел и опустился рядом со мной.

— Спасибо, что расчистил дорожку, — сказал ему Артур. — Я не мог справиться со снегом на прошлой неделе.

— Извини, что я не сделал это раньше.

— Ты занят. Не беспокойся обо мне. — Артур расслабился в своем кресле. Он был невысоким мужчиной, примерно такого же роста, как я, где-то 168 см. На нем была клетчатая рубашка и свободные коричневые брюки из полиэстера с черными подтяжками, поддерживавшими их.

Его волосы давно выпали, а лысый череп был усеян веснушками. Я ожидала, что теперь, когда мы оказались внутри, он снимет солнцезащитные очки. Но он не снимал их, может быть, потому, что в комнате было так светло из-за панорамного окна.

— Итак, что нового? — Спросил его Дакота, устраиваясь поудобнее на диване, закидывая руку на спинку.

— О, не так уж много. — Артур вздохнул. — Канун Нового года был интересным.

Дакота напрягся.

— Что случилось?

Артур ткнул большим пальцем через плечо, указывая на общую стену между двумя квартирами.

— У него была вечеринка.

— Черт, — проворчал Дакота. — Извини. Я пойду и предупрежу его. Я знаю, это звучит плохо, но я надеюсь, что он сделает это снова. Тогда я смогу вышвырнуть его вон.

— Я бы не стал жаловаться. Особенно, если ты найдешь милую старушку, которой нужен будет мужчина, чтобы составить ей компанию. — Артур щелкнул одним из ремешков на подтяжках, приподняв брови.

Мы с Дакотой оба рассмеялись.

— Я обязательно включу это в объявление.

— Хорошо. — Артур сунул руку в ящик приставного столика рядом с креслом и вытащил чековую книжку и ручку. Затем с тщательной точностью он выписал Дакоте чек. — Я могу отправлять его по почте. Сэкономлю тебе время на поездке. Я знаю, что ты занят.

— Не слишком занят, чтобы навестить тебя. — Дакота встал и пересек маленькую комнату, принимая чек от Артура. — Я хотел бы, чтобы мы могли остаться подольше, но мне нужно работать сегодня днем. Дороги сейчас занимают очень много времени.

— Езжайте. Не позволяйте мне задерживать вас. В следующий раз, может быть, мы сыграем по-быстрому. — Артур кивнул на шахматную доску, установленную на обеденном столе в гостиной.

— Я бы с удовольствием. — Дакота пожала Артуру руку, поднимая его с кресла.

— Я увижу тебя снова? — Спросил меня Артур, следуя за нами к двери.

— Боюсь, что нет. — Я грустно улыбнулась ему. — Я живу в Нью-Йорке. Я просто сопровождаю Дакоту в течение нескольких дней.

Еще один день, если быть точным. Тея и Логан должны были вернуться завтра. От мысли о том, что я так скоро уеду, у меня скрутило живот.

— Что ж, было приятно познакомиться с вами, даже на короткое мгновение. И спасибо вам за то, что доставили мои продукты. — Он протянул руку, его пальцы слегка дрожали. Он был слишком далеко от меня, поэтому я подошла и взяла его за руку.

— Позвони, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал Дакота.

— Я так и сделаю.

С этими словами Дакота открыл дверь и помахал мне рукой, приглашая выйти. Затем он закрыл ее за собой и протянул мне ключи от своего грузовика. — Мне нужно зайти к кое-кому.

— Хорошо. — Я взяла ключи и пошла по тротуару, а Дакота вошел в заснеженный двор и направился к другому дому.

Вибрация от его удара кулаком по входной двери эхом разнеслась по улице.

Несколько секунд спустя дверь распахнулась, и высокий худой мужчина в джинсах и грязной белой футболке вздернул подбородок в сторону Дакоты. Я не могла расслышать всего, что сказал Дакота, но, шаркая к грузовику, я оглянулась через плечо и увидела, как лицо другого мужчины исказилось в сердитой гримасе.

Его глаза метнулись в мою сторону, как только я подошла к грузовику. Он пялился на мою задницу, когда спросил Дакоту:

— Кто твоя леди?

Дакота проигнорировал вопрос, повернулся и оставил мужчину на крыльце в одиночестве. Но не без последнего предупреждения.

— Слушай музыку тихо. Или ты вылетишь отсюда.

Мужчина пожал плечами, его глаза все еще скользили по моим ногам, вызывая у меня мурашки.

Я рывком распахнула дверь, забираясь внутрь как можно быстрее. Когда дверь закрылась, я вздрогнула, желая еще раз принять душ.

Дакота не отставал от меня, распахнул дверцу и сел на водительское сиденье.

— Гребаный мудак. Мне нужно надрать ему задницу.

Дакота отъехал от тротуара, ведя нас по тихой улице с домами, похожими на его. Тремя домами дальше двое детей пытались слепить снеговика. Еще через три на улице был папа, который катал своего малыша на синих санках.

— Это место всегда было таким? Даже когда ты приехал?

— Ага. — Он вздохнул. — Это место было в беспорядке, когда я его купил. Парень, который его продавал, очень хотел избавиться от него, поэтому он снизил цену, пока я позволяю его другу оставаться здесь. Я согласился, потому что хотел заключить сделку. Но теперь я жалею, что не выгнал его или не нашел другого места для покупки. Последние шесть месяцев от него была только головная боль. Каждый раз, когда я прихожу сюда, это что-то особенное.

— И ты не можешь его выселить?

— Я могу. Я уже должен был это сделать. Но я ждал слишком долго. В Монтане есть довольно строгие правила о выселении кого-либо зимой. Поскольку он платит за квартиру, я сомневаюсь, что смогу вытащить его отсюда до весны. И мне нужны деньги. Я не могу допустить, чтобы дом пустовал всю зиму, потому что никто не хочет двигаться по снегу.

— Извини. — Быть домовладельцем звучало, ну, в общем, ужасно. Если только у вас не было только хороших арендаторов.

— Урок усвоен.

— Какова история Артура? — спросила я.

— Он отличный парень. У него нет близких родственников, поэтому я прихожу примерно каждую неделю или каждые десять дней и приношу ему нездоровую пищу с тех пор, как он не может выйти из дома.

— Почему он не может вернуться?

— Он слепой.

У меня отвисла челюсть.

— Что? Ты шутишь.

Артур передвигался по своему дому без помощи трости. Он не прикасался к стенам, чтобы сориентироваться. Он подошел прямо к своему стулу и сел, сначала не нащупав его. Хотя это действительно объясняло солнечные очки.

Дакота кивнул.

— Он слеп со времен Вьетнама.

— Ух ты. Очень любезно с твоей стороны привозить ему продукты.

— Как я уже сказал, он отличный парень. Вырос в Калиспелле. Его дети давным-давно уехали, чтобы жить своей жизнью. Он просто не хочет уезжать. Один из них увидел мое объявление о продаже жилья и ухватился за него. К нему приходит служба уборки и помощи ему в приготовлении пищи. Но повар готовит только здоровую пищу. Я приношу Артуру все самое лучшее.

Я хихикнула, вспомнив печенье, попкорн и картофельные чипсы, которые мы купили ранее.

— Где находятся другие твои владения?

— Все здесь, в этом же районе. — Дакота свернул налево в другой переулок. Примерно через полквартала он указал на зеленый дом. — Вон тот.

— Он милый.

— Я не собираюсь говорить культуристу, который снимает у меня квартиру, что ты назвала его дом милым.

Я улыбнулась.

— А ещё один? У тебя их три, верно?

— Ага. — Он проехал оставшуюся часть квартала и переехал на следующий. На этот раз дом, на который он указал, был на моей стороне и выкрашен в нежно-бежевый цвет с шоколадной отделкой. — Этот был моим первым. Это тот, который приносит мне наименьшую сумму денег.

— Почему это?

— из-за бывшего арендатора. Она мать-одиночка с двумя мальчиками-подростками. Банк собирался наложить на нее взыскание, поэтому она выставил его на продажу раньше, чем они успели это сделать. Я купил его, сдал ей обратно со скидкой, и она работает на двух работах, чтобы оплачивать свои счета. Она никогда не пропускала арендной платы. Она не хотела терять дом, в котором выросли ее дети.

— Это удивительно.

Он пожал плечами.

— Она просто разочаровалась в своей жизни. Такое случается.

— Спасибо, — сказала я ему.

— За что?

— За то, что привел меня сюда сегодня. И за то, что показал мне свои дома. Это был более глубокий взгляд на человека за рулем, подтверждающий то, что я уже знала.

Дакота Мэги не был просто человеком. Он был человеком с большой буквы. Я сомневалась, что когда-нибудь найду другого, который соответствовал бы его стандартам.

— Я знаю, что делаю не так уж много. Но я горжусь этим.

— Так и должно быть. Ты совершишь великие дела.

— Я не знаю насчет» великие». Но у меня есть свои цели.

Я тоже хотела иметь цели.

Мне не нужно было завоевывать мир — я бы оставилп это Обри. Я просто хотела больше волнения в своей жизни, больше счастья и самореализации. Больше гордости.

Я хочу быть похожей на Дакоту.

Он был единственным в своем роде, человеком, который до мозга костей знал разницу между добром и злом. Человек, который сам вершил свою судьбу.

Мужчина, по которому я буду ужасно скучать, когда наш роман закончится.

— Сегодня твой последний день? — Спросил меня Уэйн с другого конца бара.

Я грустно улыбнулась ему.

— Да, Тея и Логан должны вернуться сегодня вечером. — И я уеду завтра утром.

— Только не говори мне, что будешь скучать по подметанию полов и вытиранию пролитого пива.

Я улыбнулась.

— Может быть, совсем чуть-чуть.

Музыкальный автомат переключился на более быструю песню в стиле кантри, и Уэйн встал со своего стула.

— Я не слышал ее целую вечность. Как насчет прощального джиттербага?

— А?

— Джиттербаг. Хочешь потанцевать?

Дакота засмеялся из-за кассы, где он делал подсчет бутылок со спиртным в блокноте.

— Смотри под ноги. В последний раз, когда женщина танцевала с Уэйном, она чуть не лишилась пальца на ноге.

— Честно говоря, эта женщина была пьяна, и она первая наступила на меня. — Уэйн встал со своего стула, жестом приглашая меня обойти бар.

Я поставила стакан, который мыла, и поспешила к нему.

Уэйн схватил меня за руки, держа их по бокам. Затем он притянул нас друг к другу, я подошла к одной стороне его тела, прежде чем отступить назад. Затем он сделал это снова, поворачивая нас по кругу.

Я выучила джиттербаг в детстве, когда моя учительница балета была в декретном отпуске, а ее заместитель хотела научить нас другим основам, таким как вальс, мамбо и степ. Эта замена была уволена вскоре после того, как закончился декретный отпуск ведущего инструктора.

И хотя эти уроки были давным-давно, было нетрудно следовать за Уэйном, когда он развернул меня и закружил в нескольких легких поворотах. К тому времени, как песня закончилась, мы смеялись и улыбались, оба запыхавшиеся.

— Спасибо, — выдохнула я.

— Спасибо тебе. — Уэйн поцеловал тыльную сторону моей руки, поклонился и отпустил меня. — Я лучше пойду домой. Было чудесно провести время с тобой, София. Не будь чужаком, когда в следующий раз будешь в городе.

— Мне тоже было приятно провести время с тобой.

— Я надеюсь, мы сможем потанцевать в другой раз. — Уэйн подошел к своему табурету, чтобы взять пальто и шляпу. Затем, в последний раз помахав Дакоте, он вышел за дверь.

Мои глаза наполнились слезами, когда он исчез за дверью. Я вытерла слезы, прежде чем они успели пролиться, решив не позволять себе плакать из-за чего-то настолько глупого. Это не было похоже на то, что я никогда больше не увижу Уэйна. Я приехала в Ларк-Коув в гости.

Но он был так добр ко мне в тот первый день, когда я разбила все эти стаканы. Он был первым за долгое, долгое время, кто увидел во мне что-то другое.

Как и Дакота.

— Знаешь, что мне кажется интересным? — спросил он.

Я проглотила комок в горле и сморгнула слезы, прежде чем обернуться.

— Что?

— Из всех уроков, о которых ты мне рассказывал за последние десять дней, танцы — это единственное, чем ты ещё занимаешься.

Было ли это правдой? Моя мать настояла на том, чтобы все мы были вовлечены и заняты. Мои внеклассные занятия всегда состояли из искусства. Язык. Музыка. Танцы.

Танцы были действительно единственным, что меня все ещё интересовало.

Что бы это значило?

Прежде чем я успела спросить, дверь в бар снова открылась, и внутрь ворвались трое детей, а за ними и их родители.

Родители, которые вернулись из своей поездки в Париж.

— Так где же твои чемоданы? — Спросила Тея.

Я покраснела, когда она протянула мне бокал вина.

После того, как они пришли в бар этим вечером, это был настоящий ураган. Детям не терпелось вернуться домой вместе с родителями. Тея и Логан были рады побыть с детьми. Прежде чем я даже успела как следует попрощаться с Дакотой, они увели меня с собой.

Он был в баре, заканчивал вечер в одиночестве.

Во всей этой суматохе я даже не подумала о своих чемоданах. Они все еще лежали в углу его спальни.

Мы с Дакотой оба знали, что сегодня мой последний день в Ларк-Коув, но ни один из нас не подумал собрать мои вещи. Мы оба знали, что сегодня ночью я буду в его постели.

Одна последняя ночь.

— Они в доме Дакоты.

Она поперхнулась вином и закашлялась.

— Что?

— Я останавливалась там. — Поскольку я планировала вернуться туда вечером, не было смысла отрицать это. И я не собиралась притворяться, что у нас с Дакотой не было великолепного романа.

У Логана должно быть свое мнение. Я не была уверена, как отреагирует Тея. Но прямо сейчас это не имело значения. Дети были в кроватях. В баре, вероятно, было тихо, и Дакота, скорее всего, закрывал его. Они могли бы прочитать мне лекцию позже.

Прямо сейчас я просто хотела уйти.

Как будто он знал, о чем я думаю, снаружи на подъездной дорожке прогрохотал грузовик. Я вскочила со стула в гостиной и бросилась к окну, вглядываясь в темноту и видя, как подъезжает грузовик Дакоты.

— Убирайся отсюда. — Тея улыбнулась, вздохнула и отпила еще вина.

— Спокойной ночи. — Я улыбнулась в ответ и поспешила выйти из дома. — Оу, Тея? — Я остановилась и обернулась. — Спасибо тебе. Я рада, что доверилась тебе.

— Я тоже.

Улыбнувшись в последний раз, я побежала к входной двери как раз в тот момент, когда мой брат выходил из комнаты Чарли.

— Куда ты собралась? — спросил он.

Я проигнорировала его.

В дверях появилась Тея с бокалом вина в руке.

— Нам нужно будет отвезти тебя завтра в аэропорт?

— Да, пожалуйста. — Я натянула ее пальто, которое одалживала всю неделю. — Я вернусь утром до восьми.

— Что? — Логан скрестил руки на груди. — Куда ты направляешься?

— Желаю повеселиться. — Теа подмигнула мне, когда я поцеловала Логана в щеку, пока я открыла дверь.

— София…

Я закрыла перед ним дверь, зная, что Тея все объяснит. Затем я поспешила к грузовику Дакоты, направляясь прямо к пассажирской двери и запрыгивая внутрь.

В ту же секунду, как я оказалась внутри, длинные руки Дакоты потянулись ко мне, обхватили мое лицо и притянули мои губы к его губам. Он целовал меня самозабвенно, его язык проник в мой рот и проделал тот же путь, который он проделывал сотни раз за то время, что мы были вместе.

Мы были голодны и безрассудны, потерявшись в горячем и влажном поцелуе, который длился, как казалось, несколько часов.

Наконец, он оторвался, но держал мои щеки в своих ладонях.

— Я не привез твои чемоданы.

— Мне не нужны мои чемоданы.

Пока нет.

Он снова поцеловал меня, наклоняя мое лицо в сторону, снова пожирая меня. Когда я задыхалась и жаждала большего, он отвез нас к себе домой.

Никто из нас не спал, пока мы наслаждались последними часами вместе, связанные, пока не начало всходить солнце.

Я не плакала, когда собирала чемоданы или после того, как Дакота поцеловал меня в последний раз в своем грузовике. Я не плакала, когда обнимала свою семью на прощание в аэропорту. Я даже не заплакала, когда самолет поднялся в воздух, оставляя Монтану позади. Я приберегла все свои слезы для того момента, когда вошла в свой пентхаус в Нью-Йорке одна.

Мои каникулы действительно закончились.

И жизнь, к которой я вернулся, была совсем не похожа на жизнь.