Показной блеск

Глава 18

София

Два месяца спустя…

— Так кем ты собираешься быть на Хэллоуин? — Спросил Лэндон.

Я проглотила свой кусок макарон и улыбнулась.

— Балериной. В этот день некоторые из нас собираются принарядиться в студии.

— Как неожиданно.

Я хихикнула.

— А что насчет тебя?

— Пожарный.

— Полицейский, переодетый пожарным. Да, ты тоже очень долго размышлял.

Мы оба рассмеялись, наши улыбки были ослепительными в темной угле итальянского ресторана, куда он привел меня на ужин.

За последние два месяца Лэндон МакКлеллан доказал, что мое первое впечатление было верным. Он был добрым и заботливым. Он был задумчив. Но его самой сильной чертой характера, безусловно, было упрямство.

Я говорила ему об этом неделю назад. Он просто отшутился, сказав, что предпочитает, чтобы его называли настойчивым.

С того дня, как я позвонила и умоляла его «прошуршать» мой пентхаус, он приглашал меня на бесчисленное количество свиданий. Завтрак. Обед. Ужин. Я отклонила все его приглашения, кроме тех, чтобы встретиться с ним за чашечкой кофе по утрам в воскресенье.

И все же, сколько бы раз я ни отказывалась от совместного ужина, он продолжал просить.

Поначалу было совсем нетрудно отказать Лэндону. Я была так подавлена Дакотой, так сбита с толку, что не хотела иметь ничего общего с мужчинами как биологическим видом. Но Лэндон не принял бы отказа. Он продолжал встречаться со мной за чашечкой кофе по воскресеньям, делая вид, что моего последнего отказа никогда не было.

Воскресное утро стало главным событием моей недели, потому что Лэндон стал одним из моих самых близких друзей.

Мы пили кофе. Иногда он даже заходил в студию просто поздороваться. Два тамошних инструктора недвусмысленно сказали мне, что если я не собираюсь встречаться с офицером, они будут рады принять его приглашения от моего имени.

В прошлое воскресенье, когда он пригласил меня на ужин, в его голосе не было никакой надежды. Он все убедительно говорил, клянясь, что хлебные палочки в этой маленькой забегаловке были лучшими, что он когда-либо пробовал. Уловка с хлебными палочками покорила меня. Шок на его лице, когда я согласилась, был дополнительным бонусом.

И вот мы сидели здесь, ели макароны и пили красное вино. Хлебные палочки были давно съедены. И, как и во время наших воскресных утренних кофе-брейков, мы не говорили ни о чем серьезном.

Может быть, именно поэтому у нас с Лэндоном сложилась такая дружба. Потому что в нем не было ничего чрезмерно серьезного, кроме его работы. Но с точки зрения личности он был одним из самых спокойных людей, которых я когда-либо встречала.

И после всего, что случилось с Дакотой, мне нужно было немного света. Быть рядом с Лэндоном было освежающе. Озаряюще. Повседневно.

Пусто.

Это свидание за ужином подтвердило то чувство, которое возникало у меня уже несколько воскресений подряд. Лэндон МакКлеллан был хорошим парнем — теперь я лучше различала хороших парней, — но он был не для меня.

Не было всепоглощающего отчаяния, способного украсть мое сердце. Не было ни учащенного сердцебиения, ни содрогания всего тела. Там не было потенциала для любви.

Тем не менее, я в долгу перед Лэндоном.

Мне было одиноко и грустно. Мне не хватало кусочка моего сердца. И впервые в моей жизни внимание мужчины не заполнило эту пустоту. Я не ухватилась за возможность для новых отношений. Я переживала трудные времена, появился мужчина, и я не влюбилась в него.

Может быть, мои чувства были не так разбиты, как я когда-то думала. Я сказала Обри, что не могу доверять своим чувствам к Дакоте.

Тогда я этого не понимала. Теперь я все

Я была влюблена в Дакоту Мэги. Я любила его со всепоглощающим, крадущим мое сердце отчаянием. Моим проклятием было влюбляться в мужчин, которые не могли любить меня в ответ.

— Видишь вон того мужчину? — Лэндон наклонился через стол, чтобы прошептать, кивая мужчине, сидящему в одиночестве через три стола.

Я быстро оглянулась.

— Да. Что насчет него?

— Он собирается пригласить официантку на свидание.

— Он? Откуда ты знаешь?

Лэндон пожал плечами.

— Просто теория. Я предполагаю, что он часто сюда заходит. Один. Он всегда сидит за ее столиком. И он набирается смелости, чтобы пригласить ее на свидание.

— Интересно. — Я заметила официантку через несколько столиков от нас, убиравшую несколько тарелок. — Как ты думаешь, он пригласит ее сегодня вечером?

— Я бы поставил на это деньги.

Я улыбнулась.

— Сколько?

— Победитель оплачивает ужин?

Я протянула руку через стол.

— Я в деле.

Остаток ужина мы провели, наблюдая за мужчиной, осторожно, чтобы он не заметил, как мы пялимся. Хотя я бы поспорила с Лэндоном об обратном, я втайне надеялась, что мужчина пригласит официантку на свидание.

У него было доброе лицо, и он смотрел на нее с таким обожанием. Она выглядела измотанной, когда металась по комнате, ее волосы выбились из конского хвоста. Она выглядела так, словно ей не помешал бы кто-нибудь, кто сбил бы ее с ног.

К тому времени, когда с нашей пастой было покончено и каждый из нас получил по тирамису, мужчина все еще не набрался смелости. Я начала терять надежду.

— Извини меня. — Я положила салфетку на стол и встала со своего места.

— Куда ты идёшь? — Спросил Лэндон, когда я пошла через ресторан, а не к туалетам в задней части.

Я просто подмигнула и с важным видом подошла к столику мужчины.

— Сэр? — Я поздоровалась с ним.

— Э-э, да?

— Могу я дать вам непрошеный совет? — Я не стала дожидаться его оответа. — Пригласи ее. Я угощу тебя ужином, если она откажется. Но я не думаю, что она это сделает.

— Я, э-э… — Он моргнул, затем обернулся через плечо, чтобы убедиться, что официантка не подслушала.

— Просто пригласите ее. Вы справитесь с этим. — Я тоже подмигнула ему, повернулась в сторону туалетов. Повторно нанеся немного блеска для губ и вымыв руки, я вернулась к своему столу.

Лэндон ухмылялся, хотя и качал головой, глядя на меня.

— Ты забыла, на чью сторону ты поставила?

— Нет. И, похоже, я вернулась как раз вовремя. — Я скользнула обратно на свое место, повернулась и даже не пыталась скрыть это, наблюдая, как мужчина подозвал официантку, встал со своего места и представился.

После их рукопожатия всплыли слова «кофе» и «завтра утром».

Она покраснела, поправляя фартук на талии. Затем она кивнула, улыбаясь, и продиктовала свой номер телефона.

— Что ты ему сказала? — Спросил Лэндон.

— Просто несколько советов. — Совет, который Дакота дал мне не так давно.

— Ты же понимаешь, что я не позволю тебе угостить меня ужином. Мне все равно, даже если мы заключили пари. Это было свидание, и я джентльмен.

— Достаточно справедливо.

Я не позволяла Лэндону покупать мне вещи последние два месяца. Никакого кофе. Ни булочки, ни рогалики. Я провела эту черту, чтобы он знал, что наши воскресные встречи — это не свидания.

За исключением того, что это было свидание. Первое. И последнее.

Позже вечером, когда мы выйдем из ресторана, мне придется подвести еще одну черту. Я не ждала этого разговора, но надеялась, что смогу легко его подвести.

Подошла официантка, ее улыбка была ярче, чем за весь вечер, и принесла наш счет. Верный своему слову, Лэндон заплатил за нашу еду, а затем проводил меня на улицу.

— Не хочешь прогуляться? — спросил он.

— Конечно. — Было темно, и мысль о том, чтобы оказаться на открытом месте, все еще заставляла меня нервничать. Но мы были в тихом районе — итальянское заведение было небольшим местным заведением — и я чувствовала себя в безопасности с Лэндоном.

Мы отправились в путь легким шагом, наслаждаясь теплым осенним вечером. Хотя я позаботилась о том, чтобы застегнуть свое шерстяное пальто и засунуть руки в его карманы.

— Так что… не для того, чтобы поставить тебя в затруднительное положение или что-то в этом роде. — Лэндон посмотрел на меня сверху вниз с кривой улыбкой. — Но каковы шансы, что я получу второе свидание?

— Не очень хорошие.

— Я ожидал этого. — Его улыбка осталась на месте. — Нам чего-то не хватает.

— Ты тоже так думаешь?

— Ага. — Лэндон поднял руку. — Не пойми меня неправильно. Ты удивительная женщина. Но нам не хватает…

— Страсти.

Он кивнул.

— Это подходящее слово.

— Может быть, мы и не подходим друг другу, но мне бы не помешал хороший друг. Заинтересован?

— Определенно, — сказал Лэндон без промедления.

Мы продолжили идти, и через несколько кварталов он посмотрел на меня и что-то промычал. Он открыл рот, но прежде чем что-то сказать, покачал головой и снова перевел взгляд вперед.

— Что?

— Ничего.

Я подтолкнула его локоть своим.

— Расскажи мне.

— Я думаю, что это неправильно.

— Э-э, хорошо. — Я не была точно уверена, что это значит.

— Просто… Я думала о своей идеальной женщине.

— Которой я не являюсь.

— Нет. Извини. — Он усмехнулся. — Но я просто подумал, что если такая великолепная, умная женщина, как ты, не в моем вкусе, то кто же тогда?

— Кажется, что это должно быть проще, не так ли? Найти подходящего человека, которого можно полюбить?

— Ты это сказала.

— Это, наверное, странный разговор после свидания, — сказала я. — Но теперь мы друзья. Так что мне любопытно. Когда ты думаешь о своей идеальной женщине, какой ты ее представляешь?

— Ты права. Это странный разговор после свидания. — Он рассмеялся. — Но мы же друзья.

— Да, это так.

— Я, э-э… — Он потер затылок, колеблясь. Затем он сказал:

— Я не хочу, чтобы ты принимала это близко к сердцу.

— Я не буду. Я обещаю.

— Хорошо. Ну, я думаю, мне нужна женщина, которая не была бы такой спокойной, как ты.

Я остановилась как вкопанная на тротуаре.

— Ты думаешь, я спокойная?

Он остановился и обернулся.

— Да. Ты холодная.

— Подожди. — Я достала свой телефон из сумочки и открыла камеру. — Повтори это еще раз, на этот раз, чтобы я могла записать. Никто, и я имею в виду, никто за всю мою жизнь, никогда не называл меня холодной. Но не расслабляйся.

— Не-а. — Лэндон ухмыльнулся, повернул телефон так, чтобы было включено видео, затем сказал:

— София Кендрик. Ты холодная.

Я улыбнулась, нажимая на конец записи.

— Я думаю, что наши определения холода разные.

— Может быть. — Он кивнул, и мы продолжили идти, оба с легкими улыбками. — Может быть, холод — это неправильный термин. Но мне нравится взъерошивать перья женщины. Мне нужен кто-то, кто встретится со мной лицом к лицу в дебатах. Кто-то, кто при случае будет заводиться. Кто-то упрямый и с железной волей. Это вызов. Опять же, без обид. Но я думаю, что сегодняшнее пари было первым случаем, когда мы заняли противоположную позицию по какому-то вопросу. И в конце концов ты все равно встала на мою сторону.

Теперь я поняла, что он имел в виду под холодом. Хотя я думаю, что он принял меня за легкомысленную, хотя на самом деле это было просто взаимное отсутствие страсти друг к другу.

— Значит, ты хочешь женщину, которая будет держать тебя в напряжении.

— Именно.

Лицо моей сестры всплыло перед глазами.

Я посмотрела на профиль Лэндона, изучая прямую переносицу. Он бы устроил Обри погоню за ее деньгами, это уж точно.

— Ты должен пригласить мою сестру на свидание.

— Твою сестру? — скептически спросил он. — Разве это не будет странно?

— Для меня? Вовсе нет. И если тебе нужна женщина-вызов, то я не встречала никого на Манхэттене, кто был бы более сложным испытанием, чем Обри.

Я спрятала улыбку при мысли о том, что он пригласит Обри на свидания. Она заставила бы офицера МакКлеллана преодолеть множество препятствий, только чтобы пройти через парадную дверь «Кендрик Энтерпрайзиз».

Но он будет преследовать ее. Настойчиво.

Кроме Лэндона, я не могла вспомнить человека, который преследовал бы меня — не то чтобы я заставила кого-то из них далеко гнаться. Одной из многих проблем во всех моих прошлых отношениях были усилия или их отсутствие.

Мой идеальный мужчина преследовал бы меня с дикой самоотверженностью. Он не принял бы отказ в качестве ответа. Не было бы никаких препятствий, никаких семейных проблем, никакого расстояния, ничего, что удерживало бы его вдали от меня.

— Подумай об этом, — сказала я Лэндону. — У тебя есть ее номер. И не то чтобы ты в этом нуждался, но у тебя есть мое благословение.

— Спасибо.

— Я думаю, мне тоже лучше пожелать тебе удачи. Обри — единственная в своем роде.

Он снова усмехнулся и больше ничего не сказал до конца нашей прогулки. Вызвала ли я у него интерес? Посеяла ли я зерно? Я скрестила пальцы, надеясь, что такой хороший парень, как Лэндон, сможет преодолеть все препятствия Обри.

Проехав еще несколько кварталов, я написала Глену, и он приехал, чтобы забрать меня. Стоя у двери машины, я встала на цыпочки и поцеловала Лэндона в щеку.

— Спасибо за ужин.

— Всегда пожалуйста. Как насчет кофе на днях?

— Я с удовольствием. — Я помахала рукой на прощание и села в машину, направляясь домой.

На улице было тихо, движение было слабым, и ни одно такси не просигналило на обратном пути в Сохо. Когда я вышла из машины, все было почти спокойно. Листья с деревьев вокруг моей улицы начали опадать, усеивая тротуар лимонно-желтыми и вишнево-красными пятнами.

Я кивнула своему швейцару, когда он открыл мне дверь. Затем я направилась к лифту, поднимаясь в свой пустой пентхаус.

Это была худшая часть ночи. Та часть, когда я входила в свою дверь и задавалась вопросом, что делает Дакота. Я представляла, как мы вдвоем стоим у стены в прихожей. Я бы вспомнила, каково было принимать его на моем диване. Я скользила в постель и думала о том, как холодно было без него под моими простынями.

Я ничего не слышала о Дакоте после нашей ссоры. В тот день, когда я повесила трубку, я приняла решение больше ему не звонить. Если бы ему было что сказать, он мог бы протянуть белый флаг.

Он этого не сделал.

А рана, которую он нанес, просто загноилась. Он приехал в Нью-Йорк, он был здесь, когда я нуждалась в нем больше всего, и он подвел меня. Он недостаточно заботился обо мне, даже как о друге.

Это сломало меня.

Потому что я бы свернула горы ради него, если бы ему было больно или он попал в беду.

В очередной раз я полностью погрузилась в односторонние отношения.

Я отправилась на поиски отвлечения. Когда я шла по коридору на кухню, моей единственной компанией был стук моих каблуков по мраморному полу. Рядом со стопкой почты Кэрри оставила мне стопку бумаг для просмотра.

В течение последнего месяца я присматривалась к новым зданиям в городе. Как бы сильно я ни любила Сохо, я была готова к переменам. Поэтому я попросила Кэрри начать искать подробную информацию о вариантах. Я хотела жить поближе к студии. В основном, я хотела начать все сначала.

Вот чем стал для меня этот год. Переезд привел бы к полному циклу. Это был бы мой шанс оставить старую Софию, от которой я убегала с Нового года, наконец-то в прошлом.

Хотя во мне все еще оставались кусочки той Софии. Хорошие качества, те, которые репортер отказывалась видеть, были у нее с самого начала.

Я была стильной.

Я была очаровательной.

Я была остроумной и умной.

Личные изменения, которые я внесла в этом году, сделали эти качества немного ярче.

Пока я листала бумаги, мои пальцы остановились письме. Это было письмо, адресованное мне. На обратном адресе было указано имя, которое я узнала. То, о котором я часто думала в течение последних десяти месяцев.

То, которое заставило меня съежиться.

Энн Ашер.

Репортер из Нью-Йоркской сцены.

Я помедлила над конвертом. Дэниел сотрудничал с различными изданиями по всему городу, чтобы разрекламировать студию. Скорее всего, это было уведомление о том, что нас выбрали для статьи.

Но почему его послали сюда, в мой пентхаус? Любопытство победило, и я осторожно разорвала его, нервничая, что найду внутри еще одно осуждающее разоблачение. Вместо этого там была простая карточка для заметок, белая с бледно-голубыми линиями. Именно такие дети использовали при изготовлении флеш-карточек для изучения таблицы умножения.

Обратная сторона была пустой. Ее чистый, мелкий и лаконичный почерк занимал всего четыре строчки на первой странице.

Мисс Кендрик,

Мне редко доказывают, что я ошибаюсь.

Поздравляю вас с вашим успехом.

АА

— Что за черт? — Я перевернула карточку, чтобы убедиться, что ничего не пропустила. Затем я перечитала ее еще раз, прежде чем снова нырнуть в конверт, но там больше ничего не было.

Это была шутка? Была ли она искренней?

Я, наверное, никогда этого не узнаю. У меня не было планов дружить с женщиной, которая в одиночку перевернула мой мир с ног на голову.

Тем не менее, уголки моего рта приподнялись, когда я перечитала ее еще раз.

Это было немного похоже на месть, сладкую. Но более того, это было очень похоже на гордость.

Энн Ашер, возможно, и была катализатором, но я сделала свою работу. Я доказала ей и себе, что в Софии Кендрик было больше, чем казалось на первый взгляд.

Я забрала конверт и открытку, затем подошла к мусорному ведру и выкинула то и другое. Затем я собрала варианты квартир, которые Кэрри выложила для моего просмотра, и отнесла их в гостиную.

Я только устроилась поудобнее, когда зазвонил мой телефон.

Высветился незнакомый номер, но на нем был указан код Монтана.

— Привет, — ответила я.

— София? Это Ксавье Мэги.

Мое сердце подпрыгнуло к горлу. Его приветствие было хриплым и угрюмым. Ничто в его тоне не говорило о том, что это был просто дружеский звонок. Я сразу же подумала о худшем, о том, что с Дакотой что-то случилось, и у меня перехватило горло, так что я не могла говорить.

— Ты здесь?

Я кивнула, убирая комок, как могла.

— Да.

— Я, э-э, я не знаю, слышала ли ты. Отец Дакоты скончался в начале этой недели.

— О боже мой. — Мир накренился набок, и я оперлась рукой о диван, чтобы не упасть.

Как я только узнала об этом? Почему Тея или Логан не сказали мне?

Вероятно, потому, что в последний раз, когда я разговаривала с Логаном, я недвусмысленно сказала ему, что не хочу слышать о Дакоте. Эта тема была под запретом.

И все же его отец умер. Я заслуживала знать.

— Почему мне никто не позвонил?

— Никто не справляется с этим, включая Дакоту. Он рассказал нам всем, что у него семейные проблемы, и пошел домой. Никто из нас здесь не знал. Дакота позвонила мне всего день назад и рассказала о Джозефе. Его семья, моя семья, не хотела, чтобы я присутствовал на похоронах. Он пошел против них и все равно пригласил меня с собой. Сегодня днем мы похоронили моего брата.

— Мне так жаль, Ксавье. — Я закрыла глаза, уткнувшись лбом в ладонь. — Как он умер?

— Сердечный приступ. Никто не предвидел, что это произойдет.

— А Дакота? Как он там?

— Плохо. Он не признается в этом, но ему действительно нелегко. У него с отцом были не самые лучшие отношения последние пять лет. Теперь у него нет возможности все исправить.

Мои глаза наполнились слезами, мое сердце разбилось вдребезги из-за Дакоты.

— Что я могу сделать?

— Хочешь приехать в Монтану?

Разумным ответом было «нет». Я все еще была обижена и зла на Дакоту. Мы были сломлены.

Но я любила его. С каждым ударом моего сердца я любила его ещё больше.

— Я буду там завтра.