Показной блеск

Глава 15

Дакота

Мы с Софией провели в городе один из лучших уик-эндов в моей жизни.

Мы прошли через Центральный парк по тропинке, которая, по ее словам, когда-то была ее любимой беговой дорожкой, когда она жила в Верхнем Ист-Сайде много лет назад. Она повела меня в Метрополитен, свой любимый музей, и показала мне свои любимые картины, некоторые из которых были спрятаны в уголках, которые я бы сам не нашел. Мы часами прогуливались по городским тротуарам, ее рука держала мою, пока она тут и там указывала на места, которые хранили для нее воспоминания.

Это было приключение — исследовать и заглянуть в ее жизнь. Несмотря на то, что в детстве она жила за городом, в поместье своей семьи на Лонг-Айленде, она жила в городе еще со средней школы. И это было частью ее, как Монтана была частью меня. Это было то место, откуда взялись ее корни. Ее культура и наследие.

Днем мы осматривали достопримечательности, но ночью были в ее постели. Я позаботился о том, чтобы насытиться ее вкусом, той сладостью на моем языке, которую я забыл за последние четыре месяца.

После этих выходных я не был уверен, когда увижу ее снова.

Я чертовски уверен, что не мог позволить себе поездку в Нью-Йорк, а с открытием ее танцевальной студии она была бы привязана здесь, не имея возможности посетить Монтану.

Это было к лучшему. Не так ли?

Мы были обречены на разные жизни.

Когда я стоял возле ванной в ее пентхаусе, наблюдая из дверного проема, как она наносит макияж, я не мог игнорировать неприятное чувство в животе. Я отталкивал это все выходные.

Эта поездка станет концом.

Но не совсем. Через час мы собирались в студию. А потом мы отправимся на ужин с ее семьей. Завтра утром первым делом машина заберет меня у ее дома, чтобы отвезти обратно в аэропорт, откуда я улетаю обратно в Монтану с Логаном.

Это было оно.

Поэтому я изучал ее, наблюдая, как она наклонилась ближе к зеркалу, чтобы нанести немного туши на глаза. Глаза, которые я никогда не забуду, сколько бы месяцев, лет или десятилетий ни прошло.

Эти глаза я запомню на всю оставшуюся жизнь.

София собиралась весь вечер выглядеть гламурно, хотя торжественное открытие, как я узнал, не обещало быть таким уж грандиозным событием. София пригласила свою семью приехать и посмотреть первое занятие. Ее бизнес-менеджер и инструкторы по танцам также пригласили нескольких друзей и членов семьи.

В общем, это будет тихое мероприятие с печеньем для детей и прохладительными напитками для всех нас. София произнесет тост с шампанским перед началом первого урока.

Большие фанфары должны были прозвучать через три недели. Она организовывала торжественное мероприятие по сбору средств для студии. Это было бы гламурное мероприятие с бальными платьями и смокингами, предназначенное для самых богатых людей Нью-Йорка.

Я был рад, что она не пригласила меня на этот раз. Сегодняшняя простая встреча сослужила бы мне хорошую услугу.

— Ты собираешься просто наблюдать за мной? — София улыбнулась в зеркале, ее глаза встретились с моими.

— Ага.

— Ну, я как раз собираюсь накрасить губы. Так что тебе лучше прийти и получить поцелуй, пока ты еще можешь.

Я вошел в комнату, встав позади нее перед туалетным столиком. Она вздернула подбородок, оглядываясь через плечо, как раз вовремя, когда я запечатлил нежный поцелуй на ее губах.

Когда она повернулась обратно, то улыбнулась мне в зеркало, а затем опустила взгляд на помаду рядом с раковиной. Но она не потянулась к нему. Вместо этого она просто тупо смотрела на мрамор под своими ладонями.

— Сегодня вечером будет всего несколько детей. Просто, чтобы ты знал.

— Это первый день. Я не ожидал, что зал будет битком набит.

— Мы проводим только одно занятие.

— Я знаю. — София уже говорила мне об этом, когда объясняла план вечера. — Что происходит у тебя в голове, детка?

Она глубоко вздохнула.

— Я просто не хочу, чтобы вы ожидали этого большого шоу. Вероятно, оно будет небольшим. Ничего особенного.

— Ты беспокоишься обо мне? Или о твоей семье?

Ее плечи опустились.

— Я беспокоюсь обо всем.

— Эй. Посмотри на меня. — Я подождал, пока ее темные глаза не нашли мои в зеркале. — Ты справишься с этим.

— У меня не получиться, — прошептала она.

— Все будет хорошо. У. Тебя. Все. Получится. И я не могу дождаться, когда буду там сегодня вечером, когда ты тоже это поймешь это.

Вспышка уверенности вспыхнула в ее глазах, прогоняя страх. Ее спина выпрямилась, прижавшись к моей груди, когда она стала выше.

— Спасибо.

Я поцеловал ее в висок, провел руками вверх и вниз по ее обнаженным рукам и оставил ее в ванной заканчивать собираться.

Я мало что мог сделать для женщины, у которой было все на свете. Но сегодня вечером я мог бы быть здесь. Я мог бы поддержать ее, пока она не почувствовала бы себя способной летать самостоятельно.

Час спустя мы выходим из ее машины перед студией. Когда София ступила на тротуар, целая группа женщин — все они были одеты так же, как и она, в облегающие коктейльные платья — выбежала из парадной двери студии, чтобы поприветствовать ее.

Я вышел следом за ней, ухмыляясь, когда она засмеялась вместе со своей свитой. Она бросила на меня взгляд через плечо, ее глаза сияли, когда они проводили ее внутрь.

— Спасибо, что подвезли. — Я дернул подбородком в сторону Глена, который стоял у двери со стороны водителя, улыбаясь Софии.

Он кивнул.

— Пожелай ей от меня удачи.

— Будет сделано. — Я помахал рукой и вошел в студию.

В ту секунду, когда дверь открылась, приглушенный шепот внутри прекратился, и в комнате воцарилась мертвая тишина.

— Ребята, это Дакота. Мы…

— Коллеги. — Я ухмыльнулся, вспомнив, как она представилась моей семье.

Медленная улыбка расплылась по ее великолепному лицу.

— Коллеги.

— Там, где вы раньше работали, есть еще такие «коллеги»? — спросила Софию одна из женщин.

Вся группа разразилась хихиканьем, за исключением высокого худощавого азиата за стойкой регистрации, который покачал головой.

— Можем мы, пожалуйста, сосредоточимся? У нас есть один час. Давайте убедимся, что все готово к открытию.

С одобрительным хором приемная опустела, остались только я, София и мужчина.

— Дакота Мэги, познакомься с Дэниелом Кимом, — сказала София. — Дэниел — мой помощник по работе с клиентами в студии.

Я пожал руку мужчине через стойку регистрации.

— Рад с тобой познакомиться.

— Мне тоже. — Он кивнул. — Я много слышал о тебе.

— Это так?

Дэниел усмехнулся.

— Я должен отчасти поблагодарить тебя за свою работу. Она высоко ценит тебя за это место. Или, по крайней мере, за мотивацию. Я рад, что ты смог быть здесь сегодня.

— Я тоже, но я не заслуживаю за это никакой похвалы. Это все из-за нее. — Я выдержал взгляд темных глаз Софии, убедившись, что она услышит следующую часть. — Ты сделала это. Это все из-за тебя. И это невероятно.

— Она еще даже не открылась, — пробормотала она, отвергая комплимент.

— Это не имеет значения. Это все еще правда.

Эта студия будет иметь успех, я был уверен в этом. Но Софии понадобится время, чтобы обрести эту уверенность.

Она провела слишком много лет, сидя без дела. Слишком много лет она верила, что она не более чем та женщина, которой ее называли другие.

Это место все изменит.

— Я пытался говорить ей комплименты в течение нескольких недель. — Дэниел обошел вокруг прилавка. — Она отмахивается и от моих тоже. Но это не значит, что я не буду продолжать пытаться. — Он подошел прямо к Софии и обнял ее за плечи.

Этим движением Дэниел полностью завладел моим вниманием. Мои глаза сузились, оглядывая его с ног до головы. На нем был приталенный черный костюм, парадная рубашка под пиджаком тоже черная, а две пуговицы на воротнике были расстегнуты.

Расстегнутый так низко, я должен был увидеть немного волос на груди. Но Дэниел, должно быть, верил в восковую эпиляцию, потому что его кожа была гладкой. Неужели это то, чем занимаются мужчины здесь, в городе? Выбритый, чтобы привлечь внимание такой женщины, как София Кендрик?

Они работали вместе. Я не понаслышке знал, как легко можно влюбиться в Софию, когда она твоя коллега. Если я позвоню ей через несколько месяцев, будет ли она с Дэниелом? Будет ли это он наблюдать за тем, как она собирается в зеркале ванной? У меня свело челюсть, когда ревность поднялась, как гроза, в моей груди.

Дэниел, должно быть, почувствовал это, потому что ухмыльнулся и отпустил ее, незаметно показав мне свою левую руку и золотое кольцо на безымянном пальце.

Я вздохнул, радуясь, что на Манхэттене стало на одного мужчину меньше, о котором мне придется беспокоиться, когда я уеду.

София подошла и скользнула ко мне, не подозревая об обмене взглядами.

Моя рука потянулась прямо к тому месту, где только что была рука Дэниела. В эти выходные она была моей.

Дверь позади нас открылась, и в студию вошли родители Софии, ее сестра и Логан. Логан сопровождал пожилую женщину, которая широко улыбалась, осматривая комнату.

София отцепилась от меня, делая глубокий вдох, и повернулась, чтобы поприветствовать свою семью.

— Привет, мама и папа. Спасибо, что пришли.

Ее мама подошла и поцеловала Софию в щеку.

— Здесь чудесно, дорогая.

— Мне нравится все, что ты здесь сделала. — Пожилая женщина подошла и крепко обняла Софию.

— Спасибо тебе, бабушка. Я рада, что ты смогла быть здесь.

— Я тоже. Дедушка бы так гордился тобой.

София кивнула, моргнув еще пару раз. Без сомнения, она была на грани слез, но держалась стойко, сдерживая их. Позже вечером я, вероятно, найду ее в ее шкафу, избавляющейся от эмоций с вечера.

— Поздравляю! — Следующей подошла Обри, быстро обняв Софию, прежде чем помахать мне рукой.

Я кивнул в знак приветствия. Меня никогда не переставало удивлять, насколько Обри была похожа на Чарли, старшую дочь Логана и Теи.

— Студия выглядит фантастически. — Отец Софии все еще осматривал заведение, когда говорил и подошел к стойке. Он взял одну из листовок, ту самую, которую я читал, когда впервые приехала сюда. — Умно. Вся эта затея.

— Спасибо, папа. — Она с трудом сглотнула, ее глаза заблестели. — Я рада, что ты смог прийти.

— Я многое пропустил, когда ты была ребенком. Я стараюсь быть лучше. Я не собирался пропустить и это.

Я сделал шаг к Софии, готовый ободряюще обнять ее, но ее брат опередил меня.

— Я бы тоже не пропустил это. — Логан отпустил свою сестру и пожал мне руку. — Как прошли выходные?

— Хорошо. Это настоящий город. — И провести время с Софией было воспоминанием на всю жизнь.

— Мама, папа, бабушка, — София протянула мне руку, — я хочу познакомить вас с Дакотой Мэги. Он работает с Теей в Ларк-Коув. Он вылетел вместе с Логаном на открытие студии. Это мои родители, Томас и Лилиана Кендрик. И моя бабушка, Джоан.

Сначала я пожал Томасу руку, надеясь, что он не почувствовал моей дрожи.

— Сэр.

— Дакота, рад познакомиться.

Томас был более старой версией Логана. На нем был дорогой костюм, сшитый на заказ и облегающий его широкие плечи. Этот человек, вероятно, носил костюмы каждый день в течение последних сорока лет. Его седые волосы были уложены и причесаны, а запах его лосьона после бритья витал между нами, как будто он только что побрился.

— Спасибо, что приехал. — Следующей подошла Лилиана. После легкого объятия она осталась рядом и подставила мне свою щеку.

Я колебался, с каждой секундой становясь все более взволнованным, пока она ждала, потом до меня дошло, чего она добивалась. Я поцеловал ее в щеку, она улыбнулась и ушла. Это было самое странное приветствие, которое я когда-либо получал, поскольку я никогда раньше не целовала незнакомку в щеку. Так же странно было повторить это с бабушкой Софии.

— Ты ведь присоединишься к нам за ужином, не так ли? — Спросила Лилиана.

— Да, мэм. — И благодаря Логану, который был в джинсах, я не чувствовал бы себя совершенно не в своей тарелке.

Дверь снова открылась, и внутрь, шаркая, вошли другие люди. София пошла поприветствовать их, а я стоял в стороне и наблюдал за ее семьей. Они были в восторге от ее достижений, не в силах впитать все это в себя. Они бродили по приемной, прикасаясь к стульям, стенам и стойкам, чтобы убедиться, что это реально.

София призналась прошлой ночью, что держала это место в секрете от всех, кроме Обри. Они узнали об этом всего за неделю до того, как она позвонила мне. И никому из них, даже ее сестре, не удалось увидеть это место.

Я был первым.

— Прошу прощения, мисс Кендрик? — В приемную вошла женщина с длинными рыжими волосами, собранными в пучок. — Мы все накрыли: шампанское и закуски в общей комнате.

— Спасибо тебе, Кэрри. — София кивнула, затем обратилась к залу:

— Мы поднимаем небольшой тост за открытие, прежде чем сюда прибудут первые ученики. Вы все можете выпить шампанского, когда будете знакомиться с персоналом. Пожалуйста, не стесняйтесь гулять по студии.

Комната опустела, когда люди переместились по коридору, оставив только меня и Софию в приемной.

Ее улыбка оставалась на месте, пока она не убедилась, что мы одни. Затем ее бдительность ослабла, и под ней, казалось, ее вот-вот стошнит.

— Ты в порядке?

Она утвердительно кивнула, но ее лицо говорило «нет».

Я протянул руку. Она тут же вложила свою руку в мою, переплетая наши пальцы вместе.

— Ты справишься с этим.

Она сделала долгий, глубокий вдох, затем расправила плечи.

— Я справлюсь с этим.

— Ты сделала это, детка.

— Я изо всех сил стараюсь быть скромной и не сглазить себя, но я это сделала.

София засмеялась и пристроилась рядом со мной, положив голову мне на плечо, пока машина петляла по темным улицам в сторону Сохо.

Всего за один долгий уик-энд я привык ездить в таком положении. Было бы странно возвращаться домой и вести машину самому. Было бы странно, если бы рядом со мной не было Софии.

— Я так наелась. — София вздохнула. — Ужин был восхитительным.

— Это был лучший стейк, который я пробовал за последние годы. — Хотя, если бы меня спросили, я бы поклялся своей жизнью, что ничто не может сравниться с грилем Ксавьера.

Открытие прошло так хорошо, как я и предполагал. Я остался за кулисами, просто наблюдал и ждал. Я полностью сосредоточился на ней на случай, если ей понадобится ободряющий кивок.

Сначала так и было, но потом она вступила в свои права.

И я не мог бы гордиться этим больше.

Студия была полна друзей и членов семьи, так как большинство сотрудников пригласили своих близких прийти на открытие.

София начала вечер с того, что поблагодарила каждого сотрудника по имени. Она произнесла короткую речь, в которой выразила, как много значит для неё то, что они сделали ставку на новую компанию. Затем она подняла свой бокал шампанского и произнесла тост за студию танцев Мидтаун.

Зал одобрительно загудел.

После этого она пригласила всю группу в студию, открыв ее для неформальной экскурсии. Почти у всех в руках были бокалы с шампанским, когда они проходили через студию, в то время как София держала бутылку в своей руке, снова наполняя бокалы, пока прием не закончился.

В первый класс пришли десять детей, все девочки в розовых колготках, черных купальниках и с широкими улыбками. Помимо трех инструкторов в студии, остальные из нас сидели с родителями в зрительной зоне и наблюдали, как девочки изучают первую, вторую и третью позиции.

Когда урок закончился, София передала обязанности Дэниелу, чтобы он закрылся, и мы поехали с ее семьей в их лимузине на ужин.

В ресторане, куда мы ходили, был пиджачный дресс-код. И у них были только столики под запись. Мы пришли, не имея ни того, ни другого, и оказались за маленьким столиком в задней части с личным официантом и барменом.

— У тебя хорошая семья, — сказал я ей.

— Так и есть. Я рада, что они познакомились с тобой.

— Я тоже.

Все они были приземленными и искренними. Они пользовались своим богатством, но не выставляли его напоказ. Ни разу они не дали понять, что стоят примерно на десять классов выше моего. Они были просто… людьми. Люди с деньгами.

Ее бабушка была очаровательна, ее разговоры и сарказм напомнили мне о Хейзел. Лилиана была милой, с более чувствительной душой, чем у других. Как у ее младшей дочери. Ее отец и Обри частями одного целого. Они начали говорить о работе во время закусок, но Логан бросил на них взгляд, и разговор немедленно прекратился.

— Мой отец… — София замолчала.

Я ждал, что она продолжит, но все, что я услышал, было сопение.

— Твой отец, что?

— Он не доставал свой телефон. — Она откинулась назад и посмотрела на меня со слезами на глазах.

— И это плохо, что ли?

— Нет. — Она вытерла глаза насухо. — Нет, это хорошо. Он всегда разговаривает по телефону. Но сегодня вечером он не просто был там, он присутствовал. Когда я была ребенком, он ни разу не приходил на мои танцевальные концерты. Я никогда не видела его за обеденным столом без телефона в руке. Он всегда работал. Не думаю, что я осознавала, как сильно злилась из-за этого. Но после сегодняшнего вечера мне кажется, что я могу отпустить это.

— Хорошо для тебя.

Она снова упала на мою руку, сжимая ее крепче, чем раньше.

— Я не знаю, как тебя отблагодарить за то, что ты здесь. Я бы хотела, чтобы ты остался подольше.

— Да, я тоже.

— А ты мог бы? Я знаю, что у тебя есть новый дом, но сможет ли он прожить без тебя еще несколько дней?

Я вздохнул и покачал головой.

— Нет, мне нужно вернуться.

Предстояло проделать тонну работы, и мне нужно было отработать несколько смен в баре. И хотя обе эти вещи можно было бы отложить на день или два, было бы лучше, если бы мы ускорили этот процесс.

Глен остановился у ее дома и открыл свою дверь, готовый выйти и открыть нашу, но я остановил его.

— Я открою сам.

— Да, сэр. — Он обернулся и улыбнулся Софии. — Поздравляю вас с сегодняшним открытием.

— Спасибо. Извини, что задержал тебя допоздна.

— Это удовольствие для меня. — Он посмотрел на меня. — Счастливого пути домой, мистер Мэги.

Я кивнул, открыл дверь и помог Софии выйти. Затем мы вошли внутрь, помахав швейцару, когда проходили через вестибюль и направлялись прямо к лифту.

В тот момент, когда мы вошли в ее пентхаус, София сбросила туфли и бросилась в мои объятия, крепко обхватив мою талию.

Я не колебался, удерживая ее прямо на месте.

— Я увижу тебя снова? — прошептала она.

— Когда-нибудь. — Я надеялся.

— Я не хочу, чтобы это был конец.

Я прижался щекой к ее макушке, желая, чтобы у нас было больше времени, и зная, что у нас его нет.

Наше будущее шло двумя разными путями. Тропинки, которые вели в двух разных направлениях. Наше время на их пересечении закончилось.

— Скажи мне кое-что. Можешь ли ты заглянуть в будущее и увидеть нас вместе?

Я хотел, чтобы ее ответ был утвердительным. Я хотел, чтобы она нарисовала мне картину будущего, в котором София Кендрик и Дакота Мэги остались бы вместе. Потому что за все часы, которые я потратил на попытки, я чертовски уверен, что не мог себе этого представить.

Мы были пустотой. Пустым черным ящиком.

Ее тело осунулось.

— Нет. Честно говоря, я пыталась. Но я просто не могу этого представить.

— Я тоже.

Она шмыгнула носом, ее подбородок задрожал на моей груди.

— Я ненавижу это.

— Я тоже.

София откинулась назад, глядя на меня глазами, полными непролитых слез.

— Еще одна ночь.

Еще одна ночь.

Я наклонился, подхватил ее под колени и понес по длинному коридору и вверх по лестнице в ее спальню. Там мы провели ночь вместе, отказавшись от сна, как во время нашей последней ночи в Монтане. Мы провели часы, крепко держась за эти последние драгоценные мгновения.

Когда наступило утро, мы с Софией стояли на тротуаре перед ее домом. Ее глаза были покрасневшими и полными отчаяния. Я ненавидел то, что, когда она даст волю чувствам, когда она заплачет после того, как машина, припаркованная у обочины, отъедет, меня не будет здесь, чтобы обнять ее.

— Итак, буду ждать, когда увижу тебя снова. — Она заставила себя улыбнуться.

Я кивнул.

— Жду тот миг, когда увижу тебя снова.

— Ты можешь звонить мне. Когда захочешь, звони мне.

— И ты тоже.

Никто из нас не стал бы делать такой звонок.

Первое прощание в Ларк-Коув было тяжелым. Это прощание на грани возможного. Я бы не смог уйти в третий раз. Телефонные звонки и текстовые сообщения только усложнили бы ситуацию.

— Береги себя, София Кендрик. — Я обхватил ее щеку, позволяя теплу от моей ладони согреть ее кожу. Затем я нежно поцеловал ее в губы, затем в висок.

Мой храм.

Отпустить ее было самым трудным, что я сделал за последние годы, но я опустил руку, повернулся и пошел к машине.

Я не оглядывался назад. В отражении тонированных стекол машины она помахала рукой. Она заплакала и прошептала:

— Прощай, Дакота Мэги.