Покой героям только снится/RE:make

Глава 3

Очередной день и без того крайне неприятного пребывания на невольничьем острове принёс с собой чистое безоблачное небо, палящее солнце и редкое для этих мест отсутствие морского бриза. Было очень жарко.

Если в обычные дни с ног во время перерыва валилось около трети всех рабов, то сегодня таких было больше половины. На воду надзиратели, как и всегда, расщедриваться не торопились, выдавая оную строго фиксированными маленькими порциями, и даже передохнуть где-нибудь в тени они возможности никому не предоставляли. Работа шла в прежнем режиме.

В надежде хоть как-то облегчить свои страдания, дети обвязывали свои рваные рубахи и майки вокруг голов, но помогало это слабо. То и дело кто-нибудь из них терял сознание от солнечного удара, и только в таких случаях наблюдающие за рабами наёмники оттаскивали их вглубь пещеры. Большая часть остальных детей смотрела на такое положение с завистью. Конечно же, им было жалко своих товарищей, но желание спрятаться от жары и передохнуть перевешивало любую жалость.

Недовольные сложившейся ситуацией, некоторые дети даже отважились пойти на обман надзирателей, имитируя потерю сознания и у себя, но таких довольно быстро выводили на чистую воду и жестоко наказывали в назидание остальным. Уже к обеду не осталось ни одного желающего последовать их примеру. Работа была тяжела и мучительна, но побои, плеть и розги выглядели в глазах детей много хуже.

В таких обстоятельствах даже обычно невозмутимому Эмии было сложно сохранять спокойное выражение на залитом потом лице. Хоть он и всем сердцем презирал свою бытность Стражем Противодействия, вновь прочувствовав на себе все негативные стороны человеческого существования, Эмия не мог не признать, что в том состоянии были и свои плюсы. В частности его совершенно не беспокоили такие вещи, как усталость, жажда, голод, необходимость в регулярном сне и, конечно же, в ещё более регулярных процедурах по избавлению от отходов человеческой жизнедеятельности.

Впрочем, несмотря на это, все жалобы и причитания были бессмысленны, неуместны и, что самое главное, на них попросту не было времени. С трудом одолев свой обед (из-за жары кусок совершенно не желал лезть в горло), Эмия постарался отрешиться ото всех временных неудобств и полностью сосредоточиться на осмыслении приобретённых недавно знаний.

Вчерашний разговор с Робом подарил ему очень много пищи для размышлений.

— Рассказывай, — всё ещё хмурый Эмия, рухнул на пол, скрестив под собой ноги. — Только коротко и по сути.

Почувствовав облегчение от, пускай и не сильно, но всё же смягчившегося тона Эмии, Роб, немного помешкав, сел напротив и нервно погладил бороду.

— Хорошо, — устало выдохнул он, — только дай мне минуту. Так, с чего бы начать…

— Начинай с главного, — холодно отрезал Эмия. — «Все на этом острове умрут» — так ты сказал. Что это значит? Я так понимаю, под «всеми» ты имел в виду только рабов, правильно?

— Не только, — мотнул головой Роб. — Я не до конца уверен, но… — не зная, как точнее и лаконичнее выразить все свои мысли, Роб тихо вздохнул. — Прости, мальчик, — посмотрел он тому прямо в глаза, — кратко не получится.

— Рассказывай уже, — поторопил Эмия.

— Ты же знаешь, чем мы занимаемся на этом острове? — осторожно поинтересовался Роб. Ему было прекрасно известно, как неохотно кто-то из надзирателей или магистров утруждал себя какими-либо объяснениями, из-за чего подавляющее большинство рабов даже не понимали значения выполняемой ими работы. Было задание на день, и дети послушно шли его выполнять, боясь возможного наказания. Мало кому приходило в голову искать в этом некую высшую цель.

— Мы что-то для них строим, — незамедлительно ответил Эмия. — Во всяком случае, в центре острова определённо идёт строительство, а вот все остальные участки к нему пока лишь подготавливают. Выкапывают камень, который после отправляют в центр, да выравнивают почву.

— Да… — несколько удивлённо кивнул Роб. Эмия ограничился лишь парой предложений, но их оказалось достаточно, чтобы отразить высокую степень его осведомлённости. На секунду Роб невольно призадумался, каким же именно образом Эмия смог за такой короткий срок разобраться в ситуации, но быстро отмёл ненужные мысли. Эмия был наблюдателен и достаточно умён и рассудителен, чтобы делать из увиденного логичные выводы. Робу пора было уже привыкнуть к этим обычно несвойственным столь юному возрасту сторонам его характера. — Ты всё верно сказал. Я также не знаю, что именно хотят построить магистры, однако сегодня утром для этих целей на остров был доставлен очень необычный груз. Трюм прибывшего корабля был доверху забит Лакримой, — поведал Роб, взяв небольшую паузу, дабы дать Эмии как следует переварить услышанное.

— Что такое Лакрима? — спросил Эмия, когда молчание начало затягиваться.

— Ты не знаешь? — хлопнул глазами Роб, сходу нарушив своё решение больше не удивляться его странностям. — Как этого вообще можно не знать?

Эмия пристально посмотрел на Роба, и тому отчего-то показалось, что взгляд этот был точно таким же, каким сам он смотрел на несмышлёных детей. Моргнув пару раз, Роб избавился от этого ощущения и списал его на игру серебристого лунного света и порождаемых им теней на лице Эмии.

— Я прибыл издалека, старик, — медленно ответил Эмия. — Многие вещи, что для тебя и всех остальных являются очевидными, мне попросту неизвестны. «Лакрима» — для меня настолько же бессмысленное слово, как для тебя «Йена», хотя на моей родине об этом каждый пятилетний ребёнок знает. Поэтому спрошу ещё раз, что такое Лакрима и почему её доставка на остров, кажется тебе столь необычной?

— Но ты же волшебник, — всё не унимался Роб. — К тому же так хорошо знаешь наш язык. Ты просто обязан был хотя бы слышать о Лакриме.

— Я прибыл очень издалека, — «уточнил» Эмия, чем породил у Роба только больше вопросов.

И ему очень, ОЧЕНЬ хотелось засыпать ими Эмию. Настолько, что он едва не забыл, ради чего весь этот разговор вообще затевался. К счастью, а может и к худу, некая часть его разума вспомнила о недавних переживаниях, и внезапно вспыхнувший запал также резко затух. Не было у него времени на подобные глупости! К тому же по лицу Эмии явственно читалось, что ни на какие личные вопросы отвечать он не собирался, а вся эта задержка его только раздражала.

— Прошу прощения, — чуть склонил голову Роб. — Я так удивился, что совсем позабыл о манерах.

— Я же уже говорил, прекращай постоянно извиняться, — спокойным голосом ответил Эмия. — Мне это не нужно.

— Про… — чуть было снова не извинилсяРоб, но успел остановить себя, после чего слабо улыбнулся. — Продолжим разговор, — поправился он. — Не вдаваясь в подробности, это минерал, что из-за своих уникальных свойств высоко ценится как простыми людьми, так и, в первую очередь, магами. Среди этих свойств, на первый план можно выделить способность накапливать и длительное время хранить в себе магическую энергию. Существуют различные виды Лакримы, со своими уникальными характеристиками, но накопление маны — это особенность, присущая им всем.

— Понятно, — кивнул Эмия с задумчивым видом. — Я уже сталкивался с чем-то похожим, так что можешь не продолжать. Что меня интересует, так почему тебя так удивила доставка этого вещества на остров? Сам же сказал, что оно высоко ценится среди магов.

— Всё дело в количестве привезённой Лакримы, — пояснил Роб. — Как правило, её используют для создания артефактов и волшебных механизмов, и особо много Лакримы в данных случаях не требуется, если, конечно, речь не идёт о каком-нибудь массовом производстве. Тех же запасов, что привезли сегодня… Я даже примерно не могу представить то количество артефактов, какое можно будет из этого создать. К тому же я чётко слышал, как один из Магистров сказал, что она нужна им в строительстве. «С этим мы наконец-то сможем начать строительство по-настоящему» — вот его точные слова.

— И он так запросто говорил об этом в присутствии рабов? — скептически пгланул на Роба Эмия.

— Не совсем, — мотнул головой Роб. — Он и капитан корабля разговаривали на языке Стеллы. Это страна, расположенная далеко на востоке, — сразу решил уточнить Роб. — А если быть точнее, то на северном его диалекте. Сомневаюсь, что в Фиоре найдётся хотя бы дюжина человек, способная не то что разговаривать, а хотя бы опознать его. Видимо поэтому Магистр и вёл себя так спокойно. Думаю, он был абсолютно уверен, что никто из рабов просто не сможет понять их речи.

— А ты, значит, смог, — хмыкнул Эмия, прищурившись.

— По юности я много путешествовал, — спокойно ответил Роб. — И многому успел научиться.

Несколько секунд они обменивались взглядами, после чего Эмия позволил себе слабую улыбку.

— Да, звучит знакомо, — полушёпотом произнёс он. — Хорошо, я тебя услышал. Но ты пока так и не ответил мне, почему же все должны умереть. Что ещё сказал магистр? — уже громче продолжил он.

— Лакрима способна накапливать и хранить ману, — повторил Роб. — Но сперва эту ману необходимо туда поместить. В обычных условиях для волшебника это не составляет особой проблемы, хватает и собственных запасов, а зачастую ману и вовсе можно накачать прямо из воздуха. Но…

— Но не так много, — закончил за него Эмия, уже практически сложивший в уме все части мозаики. И получавшаяся в итоге картина ему очень не нравилась. В особенности потому, что он уже видел её ранее. — С другой стороны у них ведь так много готовых для применения сосудов.

«Всякое живое существо несёт в себе некоторый запас магической энергии», — отметил про себя Эмия. — «А с учётом насыщенности оной этого мира, запас населяющих его людей, даже не магов, должен быть довольно велик».

— «Мешки с маной», — сквозь зубы процедил Роб с перекосившимся от ярости и презрения лицом. — Так он посмел назвать этих бедных детей, когда они проходили мимо него, кряхтя от непосильной ноши.

Кулаки Роба сжались с такой силой, что давно нестриженные ногти вспороли кожу на ладонях, а по пальцам побежали тоненькие струйки крови. Его захлёстывала пылающая ярость, и лишь мысли о будущем полагающихся на него детей удерживали Роба от безрассудных действий.

— Если услышанное тобой правда, то это действительно может стать проблемой, — сухо прокомментировал Эмия. — Магистр сказал, что-нибудь относительно сроков их планов? И ещё ты говорил, что убить собираются не только лишь рабов. Поясни.

— К сожалению, я не знаю, когда они собираются начать, — с трудом, но всё же взяв себя в руки, более спокойным тоном продолжил Роб. — А что до второго, то… Повторюсь, я не до конца в этом уверен… — с сомнением проговорил Роб. — Но когда мы заканчивали с разгрузкой, я смог подслушать последнюю часть разговора Магистра с капитаном, в которой они обсуждали наёмников. Если уши меня не подвели, то речь шла о том, что последних в скором времени необходимо будет сменить на новых. Подробностей я разобрать не смог, но то, с какими лицами они это обсуждали и как произносили слова… Похоже, Магистры планируют избавиться от них так же, как и от нас, — Роб пригладил бороду, и на его лице появилась очень недобрая улыбка. — Признаюсь, мысли об этом меня в некоторой степени радуют, — тихо добавил он.

Эмия внимательно посмотрел на Роба, но говорить ничего не стал. Не ему было судить его за подобные желания, к тому же, причину их Эмия прекрасно понимал.

Чего он не понимал, так это ситуации, которая начинала вокруг него складываться. С одной стороны все элементы вроде и составляли единое целое: разлад между наёмниками и магами, жертвоприношения (а как-то иначе назвать их планы у Эмии язык не поворачивался), предательство одних другими. Всё в меру стройно и логично, однако что-то ему в этом не нравилось. Эмию никак не покидало ощущение, что он что-то упускал.

Ему по-прежнему недоставало информации. Что именно Магистры собирались построить? Почему решили избавиться от наёмников? К чему жертвовать рабами, если их и так жёсткая нехватка? Или же то, что он узнал от наёмников, было скормленной им ложью, а рабов только ради жертвоприношения и старались оберегать?

Множество вопросов крутилось в голове бывшего Стража, но однозначных ответов найти на них никак не получалось. Впрочем, когда имеешь дело с людьми, однозначность это скорее исключение, нежели правило, и уж что-что, а это Эмия знал как никто другой. Слишком уж глубоко ему пришлось познать человеческую природу, чтобы не усвоить данного урока.

И потому лишь один вопрос по-настоящему терзал его мысли. Самый важный и во всех смыслах решающий вопрос.

Когда всё должно было начаться?

Из воспоминаний и размышлений Эмию вырвал отчаянный детский крик.

— Нет!.. — выкрикнул светловолосый мальчишка, вскочив на ноги и разбив свою миску. — Не хочу… Не могу… — он с силой вцепился обеими руками в свои волосы и начал оттягивать их. — Я так больше не могу! — закричав, он сорвался с места и рванул в сторону океана.

— Эй, вернись на место! — немедленно прокричал один из надзирателей, но мальчишка его проигнорировал.

Несясь со всех ног, он промчался в паре метров от Эмии и продолжил бежать далее.

«Ещё один», — подумал про себя Эмия. Он даже не стал оборачиваться, чтобы посмотреть, чем всё закончится, ведь итог уже был ему известен.

Кричавший надзиратель не стал размениваться на второе предупреждение. Мужчина сунул руку себе под плащ и извлёк оттуда короткую палку с зелёным камнем на конце.

— Зуро! — произнёс он, вскинув руку, и камень засиял ярким светом.

Затем последовал звон удара металла об металл, звук падения и очередная порция детских криков боли и отчаяния. Этого было более чем достаточно, чтобы пред мысленным взором Эмии сами собой пронеслись кадры произошедшего. Стоило только надзирателю произнести ключевое слово, как стальные браслеты на руках и ногах тощего мальчишки с непреодолимой силой устремились друг к другу, повалив того наземь и заставив скорчится в позе эмбриона. Разумеется, всё это произошло на полном ходу.

— Маленький ублюдок, — сплюнул надзиратель, опуская переставший светиться жезл. — Зиг, Торн, — обратился он к стоявшим неподалёку приятелям. — Тащите его к Мансу, пускай займётся воспитанием.

Парочка кивнула в ответ и нехотя зашагала по направлению к обездвиженному мальчишке, который, лишившись каких-либо других возможностей, просто лежал на земле и плакал. И причиной тому было отнюдь не полученные в результате падения раны и ссадины.

Что бы Эмия ни думал о Магистрах, а на своих ошибках они учились. Подавив первое массовое восстание рабов, маги сразу решили озаботиться предотвращением всех последующих. Зачаровали кандалы всех, кого не убили, связывающими заклятиями, после чего создали несколько управляющих жезлов да раздали их наёмникам.

О каком восстании можно было говорить, когда всех его участников мог парой слов нейтрализовать практически любой охранник?

Ответ на этот вопрос лежал у Эмии перед глазами, и заключался он в глазах всех остальных пленников. Загнанные, полные страха и отчаяния взоры наблюдали за тем, как одного из них не церемонясь тащили по земле. Одинаковый безнадёжный взгляд, который Эмия видел у каждого, к кому бы ни решил присмотреться.

Или почти у каждого?

Подумав сперва, что ему просто кажется, Эмия уже в следующее мгновение отбросил всякие сомнения.

«Пятеро… Нет, шестеро», — сосчитал он детей, чьи взгляды в корне отличались от прочих.

В то время как остальные либо бессильно наблюдали за схваченным товарищем, либо просто отводили глаза в сторону, эта шестёрка была сосредоточенна на совершенно ином. Помимо страха и усталости в их глазах читалась неподдельная решимость и едва сдерживаемое нетерпение. А смотрели они на…

«Вот же идиоты!» — воскликнул про себя Эмия, проследив за направлением их взглядов. — «Вчерашнего вам не хватило?!» — продолжал возмущаться он, сверля недобрыми глазами знакомые лица.

Джерар и его компания, сбившиеся по обыкновению в кучку, немигающими взорами следили за сжимаемым в руке надзирателя жезлом. Напряжённые лица и не менее напряжённые стойки, сигнализирующие о готовности сорваться с места в любой момент, не оставляли никаких сомнений относительно их планов.

Секунда другая и все они без сомнений кинулись бы вперёд в наивной попытке выхватить из рук врага ключ к своей свободе. Наивной и абсолютно безнадёжной попытке.

— Даже не надейтесь, — прошептал Эмия, подбирая лежащий сбоку камушек. — Trace On.

Ставшая уже привычной боль пронзила его тело, что, впрочем, никак не отразилось на лице. Времени было мало, а как-либо выдать себя Эмия не мог. Ему пришлось прибегнуть к магии.

Стиснув зубы от боли, Он применил Укрепление на кисти правой руки и зажал меж пальцами камень, постепенно наращивая напряжение между большим и указательным. И в момент, когда Джерар, как явный зачинщик, начал подниматься первым, Эмия чуть сместил пальцы, выстреливая камнем как из рогатки.

— Ай! — воскликнул Джерар, рухнув обратно и схватившись обеими руками за лодыжку. Эльза, Симон и остальные с перекошенными от удивления и страха лицами уставились на него.

— Что ещё?! — грозно прикрикнул на Джерара надзиратель, демонстративно поигрывая жезлом.

— Н-ничего, — в панике ответил Джерар. — Прошу пр-рощения, просто ногу подвернул. Всё в порядке, — попытался улыбнуться он, но улыбка его была настолько фальшивой, что могла обмануть разве что слепого.

— Так, хватит с вас, перерыв окончен! — объявил мужчина во всеуслышание. — За работу!

— Но ведь… — попыталась возмутиться одна девочка, поскольку до конца отдыха у них оставалось еще, по меньшей мере, десять минут.

— За работу! — надрывая глотку, повторил надзиратель, чем заставил девочку испуганно взвизгнуть и замолчать.

Десятки недовольных глаз скрестились на ничего не понимающем Джераре, а тот мог лишь недоумённо смотреть в ответ, да рефлекторно потирать ушиб на левой ноге. Как и рассчитывал Эмия, его вмешательства никто не заметил.

— А проблем меньше не становится, не так ли? — тяжело дыша пробормотал он.

«Похоже этим вечером, меня ждёт очередная неотложная беседа».

— Ну и что это сегодня было, Джерар? — возмутился Волли, опустив за собой занавеску и усевшись в круг к остальным детям.

— Волли, хватит! — осадила Эльза, вскочив на ноги. — Он же уже всё рассказал.

— «Что-то ударило меня по ноге» — это не объяснение, — поддержал мнение Волли Сё.

— Сё, и ты туда же?! — переключилась Эльза на самого младшего в их компании, чьи светлые от природы волосы из-за насевшей на них пыли и грязи стали почти столь же тёмными, сколь была его смуглая кожа.

— Эльза успокойся, — положила руку ей на плечо Миллианна. В лунном свете черты её лица казались даже более кошачьими, чем обычно. — Уверена, ребята не имели ввиду ничего такого.

— Но…

— Всё в порядке, — уверенным голосом заявил Джерар. — Всё в порядке, Эльза, — улыбнувшись, он посмотрел ей прямо в глаза. — Меня не нужно защищать.

Глядя в его спокойное и искреннее лицо, Эльза сама не заметила, как вспыхнувшее внутри возмущение угасло, и она без дальнейших пререканий вернулась на своё место.

— Волли, Сё, я прекрасно понимаю ваше недовольство, — убедившись, что Эльза больше не станет вмешиваться, Джерар обратился к усомнившимся в нём ребятам. — Это была отличная возможность захватить жезл. Отличная возможность сбежать, — выделил он последнее слово. — А из-за моей оплошности вам всем пришлось остановиться. Простите меня, — он сильно наклонился вперёд и опустил голову к полу. — Мне правда очень жаль.

— Джерар не надо… — потянулась к нему руками Эльза, но вовремя остановилась. Он ещё не закончил.

— В тот момент я и вправду почувствовал, как меня что-то ударило, — сказал Джерар, подняв голову, после чего задрал штанину на ноге и выставил на всеобщее обозрение свежий синяк. — Вот доказательство. Не знаю, что это было, но это правда. Я бы никогда не стал вам лгать.

Он взял небольшую паузу, чтобы его слова успели осесть в головах друзей, и лишь удовлетворившись переменами на их лицах, продолжил.

— Но это всё равно не оправдывает моей ошибки, поэтому ещё раз, простите меня, — Джерар вновь склонил голову.

— Ну, всё-всё, хватит, — заговорила первой Миллианна и помогла ему выпрямиться. — Мы тебе верим, не нужно так извиняться. Верно ведь? — посмотрела она на смутившихся Сё и Волли.

— Да… — неуверенно протянул первый. — Всё верно…

— Это ты прости меня, Джерар, — почесав затылок и спрятав взгляд за чёрной чёлкой, извинился Волли. — Я не хотел обвинять тебя, просто… Прости, в общем.

— Не стоит, — мотнул головой Джерар. — Я виноват, сегодня всё сорвалось из-за меня. Поэтому обещаю вам, — в глазах его вновь вспыхнул тот огонь решимости, что сплотил вокруг него остальных детей. — В следующий раз я во что бы то ни стало не подведу вас. Как только представится шанс, я лично добуду жезл и освобожу вас, — гордо вздёрнув подбородок, он встретился взглядами с каждым из своих друзей. — Мы сбежим с этого острова, даю вам сло…

— Не обещай того, что не в силах исполнить, — воодушевляющую речь мальчишки прервал внезапно вошедший в комнату Эмия. — Слишком много потом останется сожалений.

— Эмия? — удивлённо выдал Джерар, первым выйдя из оцепенения. — Ты… Это… — начал он нервно оглядываться, ища подходящее объяснение для своих слов.

— Я не собираюсь никому рассказывать, — успокоил его Эмия.

— Что ты здесь делаешь? — задал вопрос Джерар.

— То же, что в обед, — ответил Эмия, глядя на него сверху вниз. — Не даю вам, дурням малолетним, самоубиться почём зря. Бросайте свою затею.

— Самоу… — ничего не понимая, прошептала Миллианна.

— В обед, — с приходящим осознанием проговорил Джерар. — Так это был ты! — вскочил он на ноги. — Ты помешал нам! Зачем ты это сделал?!

— Если ты даже теперь этого не понял, то я, видимо, зря старался, — Эмия сделал шаг вперёд и навис над осмелевшим Джераром. — Последний раз повторяю, бросайте это дело. Что бы вы там себе ни напридумывали, какой бы «гениальный» план ни разработали, ничего не получится. Вы просто дети, — Эмия чуть наклонился вперёд, чтобы Джерар смог заглянуть ему в глаза. — Не пытайтесь делать работу взрослых.

Джерар дрогнул под его напором, но, что не мог не отметить Эмия, не отступил и не отвёл взгляда.

— То, что ты старше, ещё не даёт тебе права помыкать нами, — вмешался сохранявший до этого молчание Симон, поднимаясь на ноги.

Обладая выдающимися для своего возраста ростом и габаритами (он был, как минимум, на полторы головы выше Джерара, и едва ли не вдвое шире его в плечах), Симон привык, что одним своим присутствием мог уладить большинство споров. Однако это был не тот случай. Даже вытянувшись в полный рост, он по-прежнему заметно уступал Эмии, но, несмотря на это, Симон бесстрашно подошёл к нему чуть ли не вплотную, готовый в любой момент заступиться за своих товарищей.

— Ты прав, — усмехнулся Эмия, выпрямившись. — А вот это даёт.

Вдоль его правой руки протянулась сеть из светящихся голубых линий, после чего он со всей силы ударил кулаком прямо в стену. От последующего глухого звука все дети невольно вздрогнули, а сидевшим ближе всех Миллианне с Эльзой и вовсе пришлось вскинуть руки, чтобы защитить лица от полетевших в их сторону мелких осколков.

Когда же девочки смогли, наконец, открыть глаза, они так же, как и их товарищи, не смогли проронить ни слова. К неописуемому удивлению всех присутствующих монолитная каменная масса продавилась под кулаком Эмии, а от места удара во все стороны побежали различных размеров трещины.

— Теперь понимаете, — окинул ошарашенных детей взглядом Эмия. — Вот она — разница между нами. Вы ничего не сможете сделать ни Магистрам, ни наёмникам. Я могу, — Эмия говорил медленно, тщательно подбирая слова и интонации, чтобы каждый смог безошибочного его понять. — Прекращайте дурачиться, побег это вам не игра и не забава. Малейшая ошибка, и под угрозой окажутся не только ваши жизни.

Дети раскрыв рты взирали на разбившего камень голыми руками Эмию и просто не могли не внимать каждому его слову. При желании Эмия мог быть очень убедителен.

— Ещё раз замечу вашу самодеятельность, — он вынул кулак из образовавшейся выемки, и на пол рухнуло ещё несколько осколков. — Разговор будет уже другим.

Сказав это, Эмия развернулся и, откинув занавеску, ступил одной ногой в коридор.

— Но, если вы и вправду хотите сделать что-нибудь полезное, — сказал он вдруг, чем напугал, начавших уже успокаиваться детей. — Ждите меня здесь завтра в это же время.

И затем он ушёл.

Ещё долго никто из детей не решался проронить ни слова, опасливо поглядывая на вход в комнату, пока, наконец, глубоко вдохнув, Симон не повернулся к Джерару и не спросил.

— Ну и что будем делать?