Прекрасная маленькая принцесса

4

ПЕТР

Волосы на затылке встают дыбом, когда я подхожу к студенческой стоянке, держа в руках ключи от своего белого Корвета. Три фигуры развалились вокруг него, один небрежно прислонился к капоту, скрестив лодыжки, опираясь на ладони.

Черт.

Я узнаю братьев Маркетти, у всех одинаковые темные вьющиеся волосы и римские носы, они смотрят на меня с хищным ликованием. У них одинаковые поджарые мускулистые формы задиристых бойцов, и хотя я уверен, что смогу справиться с одним из них, сомневаюсь, что смогу справиться со всеми тремя. Но они преграждают мне путь и, судя по их лицам, они никуда меня не отступят, пока я не встречусь с ними. Вероятно, это из-за того парня с фиолетовыми волосами, которого я сегодня ударил перед их сестрой.

Что ж, приятно знать, что мое заявление услышали.

Расправив плечи, я направляюсь к своей машине, не теряя ни секунды.

— Вы соскучились по колледжу? Или вы так развлекаетесь? Крадетесь по кампусу Роузхилла, ищите студентов, чтобы побеспокоить? — Усмехаюсь я, подходя к своей машине.

Николо отталкивается от капота моей машины, выглядя совершенно непринужденно.

— На самом деле, ты как раз тот человек, которого мы хотели видеть, — говорит он легкомысленно, сжимая рукой мое плечо с впечатляющей силой. — Мы не устроили тебе должного приветствия. Добро пожаловать в Чикаго и все такое.

— Заманчиво, но, думаю, мне придется отказаться, — возражаю я, демонстративно отмахиваясь от его хватки, когда близнецы Маркетти обходят задний бампер моей машины, практически загоняя меня в клетку.

— Я думаю, ты этого действительно этого заслуживаешь, — говорит один, хотя я не могу понять, Кассио это или Лука.

Я смотрю на него через плечо и меняю позу на оборонительную.

Отчетливый щелчок снова привлекает мое внимание к старшему брату Маркетти.

— Если только колледж не изменил свою политику, я полагаю, что у тебя нет с собой оружия.

Снова глядя на Николо, я смотрю в ствол его Кольта, отмечая, с какой легкостью он держит его — словно продолжение своей руки.

— Я думаю, в твоих интересах делать то, что мы говорим, — самоуверенно говорит он.

Ебучий случай. Именно это я и имел в виду, когда говорил о том, чтобы вытянуть шею. Мне не следует здесь находиться. Но я не собираюсь показывать прилив адреналина, который сейчас бурлит в моих венах. Небрежно пожимая плечами, я встречаюсь с ними взглядами.

— Чего вы от меня хотите? — Спрашиваю я, стараясь говорить ровным голосом.

— Чтобы ты сел, — говорит один из близнецов, откидывая заднее сиденье гладкого черного Мазерати рядом с моей машиной.

Это не может быть хорошо. Но у меня нет выбора. Шансы на то, что меня застрелят, если я этого не сделаю, чертовски высоки. Тем не менее, я должен что-то попробовать.

— У меня есть дела, так что, думаю, мы можем пропустить приветственный фургон, — заявляю я, глядя на пистолет, который Николо продолжает направлять на меня.

— Боюсь, нам придется настаивать, — говорит один из близнецов. Отчетливый щелчок говорит мне, что он тоже направил на меня пистолет.

— Ладно, — решительно заявляю я, садясь на заднее сиденье Мазерати.

Близнец без пистолета садится в машину позади меня, заставляя меня переместиться на другую сторону машины. В то же время другой близнец садится на пассажирское сиденье, изворачиваясь, чтобы направить на меня свое оружие.

Николо садится на водительское место, и на долю секунды я размышляю, смогу ли я выскользнуть через дальнюю дверь машины, прежде чем вооруженный близнец успеет меня застрелить. Маловероятно, и машина выезжает со своего парковочного места прежде, чем я успеваю среагировать.

Сохраняя свои инстинкты настороже, я молчу, пока мы едем по городским улицам, лавируя между потоками движения. Братья не разговаривают. Но близнецы не спускают с меня глаз, их лица почти пугающе похожи.

Мы подъезжаем к высокому зданию, в котором, кажется, находится многоэтажный ночной клуб. Над входной дверью красуется надпись «Танец», которая выглядит как яркая неоново-фиолетовая вывеска. Сейчас она молочно-белая, только с оттенком цвета, потому что вывеска не горит.

— Ночной клуб? Вам не стоило. — Сухо отвечаю я.

— Конечно, стоило. Не хотели бы, чтобы ты чувствовала себя… нежеланным гостем, — усмехается Николо.

Это говорит о том, что он паркуется прямо перед дверями клуба. Должно быть, они владеют этим местом, если планируют затащить меня туда средь бела дня.

Николо глушит мотор и вылезает из машины. Моя дверь открывается мгновением позже, и близнец, сидящий рядом со мной, толкает меня вперед, молча приказывая освободить место. С низким, грохочущим рычанием я делаю, как мне говорят, выбираясь из машины.

Встав во весь рост, я крадусь к дверям клуба, высматривая что-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Затем мы оказываемся внутри тускло освещенного помещения. Я останавливаюсь, чтобы дать глазам привыкнуть, и рассматриваю вход, похожий на пещеру. Близнецы подталкивают меня вперед, ведя по коридору.

Он открывается во впечатляющую планировку. Каждый дюйм клуба, кажется, вырезан из стекла, с тонкими металлическими прутьями и перилами, удерживающими его как единое целое. Широкий танцпол заполняет нижний уровень с расположенными в шахматном порядке балконами, поднимающимися по стенам и выходящими на открытое пространство. Каждый из них заключен в стекло, что позволяет любому зрителю балкона так же легко быть увиденным, как и наблюдать за людьми внизу.

Но что действительно бросается в глаза, так это впечатляющие стеклянные кубы, подвешенные к потолку, как украшения. Я представляю, что когда клуб открыт, в них может быть какой-то исполнитель, которому платят за развлечение. Неохотно я должен признать, что клуб довольно крут.

— Наверх, — командует Николо, указывая мне, по какой лестнице он ожидает, что я направлюсь.

— Мне кажется, клуб не открыт для посетителей, — возражаю я, хотя и делаю так, как он говорит.

Я знаю, что каждый мой шаг несет меня все дальше в опасность. Но я не вижу альтернативы. Все, на что я могу рассчитывать, это то, что они не убьют меня, потому что не хотят начинать войну. Наконец, мы добираемся до балкона, украшенного белым диваном и современным столом.

— Вечеринка там, — объясняет Николо, указывая на дверь в задней части балкона, которая, должно быть, ведет во внутреннюю комнату.

Я фыркаю, уловив его едва завуалированную угрозу. Затем поворачиваю ручку и вхожу в тихую заднюю комнату.

Зона отдыха имеет стильный, угловатый, современный декор. Она заполнена удобным на вид местом для сидения, состоящим из нескольких диванов и стеклянного журнального столика. Бильярдный стол занимает угол комнаты с баром вдоль противоположной стены.

— Мы слышали, что ты вальсировал вокруг Роузхилла, пытаясь пометить свою территорию и угрожая нашей сестре, — категорически заявляет Николо, когда за ним закрывается дверь клуба.

Братья окружают меня, их выражения лиц ровные и смертоносные, когда я поворачиваюсь к своему обвинителю.

— Вряд ли, — усмехаюсь я. — Но, судя по всему, вам, чикагцам, наплевать, если ваши женщины думают, что им все сойдет с рук. Она будет моей женой, и ей нужно понять, чего я от нее ожидаю. Или это потому, что вы итальянцы?

Я знаю, что не должен его подкалывать, но чувствую, что драка неизбежна. Поэтому я отказываюсь сдаваться, не получив несколько уколов.

Близнецы быстро двигаются, сокращая расстояние между собой и мной. Схватив мои руки железным захватом, они выкручивают мне запястья за спиной. Я рычу, яростно дергаясь, пытаясь сохранить свободу. Но они сильны и опытны. Я чувствую это по их тискам. Тем не менее, мне удается освободить левую руку всего на мгновение. Набросившись, я попадаю одному из близнецов в челюсть, заставляя его отшатнуться.

И тут Николо оказывается передо мной, зарывая кулак мне в живот. Я сгибаюсь пополам, хриплю, мой рвотный рефлекс грозит выдать мой обед, поскольку мои легкие не в состоянии всосать воздух. Один из близнецов крепко держит меня, удерживая на ногах, пока наследник Маркетти оказывается в нескольких дюймах от моего лица.

— Никогда не прикасайся к моей сестре. Не разговаривай с ней. Не смотри на нее. На самом деле, ты должен просто держаться от нее подальше, если хочешь жить, — рычит Николо, когда второй близнец восстанавливает контроль над моей левой рукой.

— Иди на хуй, — шиплю я. — Она не твоя, чтобы отдавать или забирать ее по прихоти.

— Да, ну, она и не будет твоей. — Николо проводит левый хук, который попадает мне прямо в щеку, отчего моя голова откидывается в сторону.

Звезды взрываются перед моими глазами. Но я отказываюсь дать ему хоть дюйм удовлетворения. Глубоко усмехнувшись, я встречаю его взгляд с холодной радостью.

— Твой отец так не думает.

— Мне плевать, что думают наши родители. Ты кусок дерьма, который не заслуживает моей сестры в лучший день твоей жизни. Так что выбрось это из головы. Сильвия не выйдет за тебя замуж.

— Нет? Что ж, тебе придется убить меня, если ты хочешь помешать свадьбе, — бросаю я вызов. Это глупо. Я знаю. Но мне нужно либо стоять на своем, либо сдаться, а сдаться — это только покажет слабость.

Николо не колеблется, вытаскивая тот же Кольт, который он направлял на меня на парковке. Он взводит его и прижимает к моему лбу.

— Я сделаю это с удовольствием.

Блеск в его глазах говорит мне, что он нажмет на курок, не задумываясь. И хотя я знаю, что это будет глупый маневр, и что его отец, вероятно, будет в ярости, а моя мать определенно проделает дыру размером с Техас в семье Маркетти, если он убьет меня, мне интересно, может ли он действительно покончить со мной прямо здесь и сейчас.

Впервые мой пульс ускоряется, когда включаются свои инстинкты выживания. Не то чтобы я умолял сохранить мне жизнь. Или отступал. Я бы лучше умер, чем доставил Николо Маркетти такое удовольствие. Но на секунду, от которой волосы встают дыбом, я уверен, что он нажмет на курок.

— Нет, Нико, — говорит один из близнецов, тот, которого я ударил, и у которого теперь окровавленная губа. — Убийство Петра не спасет Сильвию, и ты это знаешь. Это просто ввергнет нашу семью в войну.

— Мне плевать, — рычит Николо, сильнее прижимая ствол к моей коже.

Я смотрю на него, бросая ему вызов.

— Он, черт возьми, этого заслуживает, — шипит один из близнецов. — Ты слышал Сил. Она не плачет по пустякам.

— Кассио, — предупреждает другой близнец, которого я ударил, кажется Лука.

По выражению лица Николо я бы поставил, что Лука беспокоится, что его близнец мог подтолкнуть их брата к краю. Гнев Николо рос в геометрической прогрессии при упоминании о плачущей Сильвии.

На этот раз я молчу, зная, что моя жизнь может быть потеряна из-за малейшего неверного шага.

— Мы можем найти другой способ, — настаивает Лука. — Мы договорились доказать свою правоту, но его убийство не сделает ничего, кроме как ухудшит ситуацию. Нам нужно отпустить его.

Челюсть Николо яростно двигается, пока он обдумывает это. Затем, наконец, он отбрасывает пистолет от моего лица, одним плавным движением снимая его с курка.

Ухмылка медленно расплывается на моих губах. Каким бы крутым ни казался Николо, он так же зажат в ловушке своей семьи, как я в своей. Что говорят наши родители, то и происходит, даже если он хочет, чтобы было по-другому.

Правый хук Николо попадает мне в челюсть, откидывая мою голову назад. Черт, он наносит сокрушительный удар.

— Если ты еще раз заставишь мою сестру плакать, я заставлю тебя пожалеть, что ты родился. Понял? — Выдыхает он, тыча пальцем мне в лицо.

Затем он кивает своим братьям. Они ставят меня на колени, отпуская мои руки, и мои ладони бьют по дереву, чтобы мое лицо не коснулось пола. Скрипя зубами, я заставляю себя молчать.

— Убирайся нахуй из моего клуба, кусок дерьма, пока я не передумал и не украсил пол твоими мозгами, — рявкает Николо.

Я медленно поднимаюсь на ноги и откидываю волосы с лица, отступая от трех братьев. Я не оглядываюсь, пока не дохожу до двери. И даже тогда я бросаю на них лишь беглый взгляд. Они стоят тесной группой, наблюдая за мной с зеркальным выражением ненависти и отвращения.

С нахальным кивком я рывком открываю дверь и ухожу. Хотя я знаю, что они не следуют за мной, я заставляю себя идти ровно, чтобы держаться как можно более достойно. Мое лицо саднит там, где меня ударил Николо, но это едва ли сравнится с жаром гнева, горящим глубоко в моем животе.

Я ловлю такси, как только выхожу из клуба, и как только я сажусь на заднее сиденье, достаю свой телефон.

— Они получили сообщение? — Спрашивает моя мать вместо приветствия, ее русский язык плавный, почти ленивый.

— В некотором смысле. Сильвия Маркетти определенно услышала сообщение, но ее братья, похоже, все еще думают, что у них есть право голоса в этом вопросе. — Я поддерживаю разговор на русском, чтобы сохранить его конфиденциальность.

— В смысле?

— В смысле, они просто засунули меня в свою машину под дулом пистолета, затащили в свой клуб и избили, пытаясь сделать мне интимное предложение.

— Ты не можешь оставить это без ответа, — говорит она без эмоций. — Я хочу, чтобы ты сделал заявление. Что-то, что скажет, что нас не запугать. И если парни Маркетти хотят играть грязно, то и мы можем. Устрой публичную демонстрацию и унизь их сестру. Это заставит их дважды подумать, прежде чем связываться с тобой.

Какая материнская забота. Саркастическая мысль усиливает мое раздражение. Я упустил ту часть, что Николо подумывал убить меня. Хотя, я не думаю, что ее реакция была бы иной, если бы я ей рассказал.

Закончив разговор, я откидываю голову на подголовник и закрываю глаза, пока такси едет к кампусу и моей машине. Перспектива жениться на Сильвии Маркетти становится все менее и менее терпимой с каждым днем. Она, может, и красива, но в мире полно красивых женщин, которые доставляют гораздо меньше хлопот.