Приключения по завещанию

Глава Двадцатая

Минут пятнадцать назад мы покинули рынок и теперь скитались по тёмным готическим улочкам. Я была удивлена обилием прохожих. Вчера сколько ходили, только одного здесь встретили! Я думала, весь город брошенный. А он, оказывается, вполне себе обитаемый, да так, что иногда сквозь толпу чудом протиснешься!

Похоже, мы вчера как раз попали в Малетесейн, о котором Женя говорила. И повезло, что именно туда! Иначе нам пришлось бы намного сложнее.

Мы шли по узющей пустынной улице. Чёрные дома, увитые зелёным плющом, словно нависали на проходящего. На натянутой между домов верёвке флагами трепетало стиранное бельё. Вверху, среди крыш, терялось синее небо, покрытое изящными бело-серебристыми облаками, напоминающих рыб в волшебном пруду. Рука так и тянулась их покормить, разве что нечем, да и могу не докинуть.

В конце улочки стояла металлическая дверь, сверху от неё и до крыш шла заросшая плющом стена. Дверь была распахнута. За ней бежала аллея, вдали растворяясь в очертания зелёных верхушек, над которыми возвышались узкие башни чёрного замка.

Остановившись перед этой дверью, мой провожатый стал что-то пафосно рассказывать. Увидев мою непонимающую морду, демон вздохнул, и начал пытаться показать жестами. Тыкнул рукой на горизонт на востоке, поднял руку наверх. Показал, будто дверь распахивается. Прошёл во двор. Вернулся. Поднял руку туда же, наверх, и опустил её за горизонт на западе. Махнул руками, шагнул ко двору и изобразил, будто врезался в закрытую дверь.

Я сделала умный вид и кивнула. Демону вернулся его пафос, и он повёл меня к замку.

Н-да. Если тут дверь такая замечательная и вокруг замка каменные стены, на коих и сейчас стоят часовые, как я вырвусь к своим?..

Пропетляв по аллеям, мы вышли к неприметненькой скрипящей дверце. За ней следовал узкий тёмный коридорчик.

Мой провожатый тормознул паренька в белой рубахе, что-то у него спросил, и мы дальше пошли по узким тёмным коридорчикам.

Миновав лестницу, мы пришли к двери. Провожатый в неё постучал. Изнутри последовало дозволение, и меня впихнули в кабинет.

У окна стоял демон в чёрном кафтане. Он смерил меня странным взглядом и попытался заговорить на их языке. Провожатый, видимо, поведал, что я немая и глухая, и дальше демоны разглагольствовали между собой.

В какой-то момент мне показалось, что они заговорили о зарплате. Причём, собираясь дать мне её меньше положенного. Дескать, раз он глухой, то откуда узнает, сколько денег должно быть, а если и узнает, то он же немой, кому пожалуется?

Я постучала рукой по стене. Демоны недоумевающе посмотрели на меня. И, узрев выражение моей морды под названием «Вы уже подобрали гроб, чтобы так себя вести?», оба вздрогнули.

Мне что-то сказали с извиняющейся интонацией.

Покопавшись в ящике стола, кафтановый протянул лист бумаги. На нём бежали ряды аккуратных чёрных букв. Договор что ли?

Кафтановый хлопнул рукой по столу, где лежало перо у чернильницы.

В прошлом, когда мне надо было что-то подписать, но желания не было, я смело брала ручку в ручку и рисовала закорючку, не имеющую никакого отношения к моей настоящей подписи. Должна сказать, что это удобно. Остальным неважно, какая именно закорючка на бумаге, им важно, что она есть, поэтому её подлинность на долгое время остаётся загадкой. И часто загадкой она остаётся ровно до того момента, пока забытый всеми лист не превратиться в пыль.

Я схватила перо, макнула его в чернила, разбрызгав небрежные кляксы, и сосредоточенно вывела чёрную закорючку. Символ блёкло вспыхнул.

Неясная сила окружила меня, пыталась ухватиться, но не смогла, и распалась на пустоту. Мои идеи, вы гениальны!

Кафтановый корыстно улыбнулся, пробежал глазками по договору и спрятал тот в ящик стола.

Демоны иногда такие наивные…

Провожатый поманил меня рукой, и мы снова пошли по узким тёмным коридорам. Разглядывать обстановку было скучно, так как всё казалось одинаковым.

Коридорчик, по которому мы брели, заканчивался просевшей дверью. Провожатый с силой её толкнул, она заскрипела и нехотя открылась. Моему взору предстала большая комната. На полу лежали матрасы с подушками и одеялами.

К провожатому подошёл короткостриженый демон в белой рубахе и с горой вещей в руках. Провожатый бросил ему пару слов и ушёл не попрощавшись.

Короткостриженый важно почапал в дальний-дальний угол комнаты. Я заметила, что на рубахе со спины была вышита эмблема, напоминающая то ли лебедя, то ли ёжика, то ли водоросли.

Я шла за пареньком следом.

В углу он остановился, ногой подвинул матрасы и бросил на пол матрас, который нёс. К нему же подушку и одеяло.

Ага, это вроде как моё место? И в самом холодном углу? Я тебе это припомню, чихуахуа бритая!

Демон зачем-то пнул мой матрас и протянул мне мятую одежду. Это оказались белая рубаха с эмблемой и чёрные штаны.

Бритый чихуахуа пытался жестами мне показать, мол, переодевайся давай. Я смерила его стыдящим взглядом. Демон вскинул брови. Я максимально вежливо указала рукой сначала на него, потом на дверь.

Демон завис. Я снова на него и на дверь. Парниша уставился на меня, как на психа, и захохотал, жестами пытаясь показать «ты прямо как девчонка!». Эх, чихуахуа, ты даже и не догадываешься, насколько слово «как» лишнее…

Демон шутливо покачал головой и широким шагом пошёл вон. Я терпеливо дождалась, пока он не скрылся за дверью.

Новая одежда явно наспех сшита, и из грубого, неприятного коже материала. Она оказалась настолько оверсайз, что штаны с меня бессовестно спадали.

И что делать? Мне же надо как-то работать!

Ладно, ещё стоит понять, что со своей старой одеждой сотворить. Кажется, когда уйду постараются выкинуть все мои прежние вещи. Ведь одно дело, когда у тебя на службе демон с деньгами и хорошими пожитками, и совсем другое, когда из всех вещей у него спальный комплект да одежда, и те отданные ему на время.

Пораскинув мозгами, я старательно свернула свою зелёную рубашечку со штанами и засунула их к одеялу в пододеяльник. По своему опыту знаю, что пододеяльник — запутанное королевство, где можно плутать часами, а то и годами, не находя ни истины, ни выхода. А порой и входа тоже. Сидишь с одеялом в обнимку, ищешь, ищешь, а он будто испарился, тварь такая!

Так. Вопрос с нынешними штанами остаётся открытым…

Раздался звук, будто по полу что-то тащили. Я повернула голову и увидела моего драгоценнейшего куница, приволокшего мне вполне достойный плетёный пояс.

Я присела на корточки и протянула ему руки. Зверёк выплюнул конец пояса мне в ладони, деловито посеменил к выходу и вскоре просочился в щели под дверью. Чтобы я без этого чуда делала?

Пояс превосходным образом спас ситуацию.

Волосы я собрала в пучок. Причёсывалась быстро и без расчёски, поэтому, вероятно, напоминала Лохматесское чудовище.

В комнату без стука ворвался бритый чихуахуа. Он подошёл ко мне, тыкнул пальцем на свою стрижку и щёлкнул ножницами.

Я хотела зубасто улыбнуться, но вовремя вспомнила про звериный клык. Пришлось лыбиться, не показывая зубов.

Я указала пальцем на себя, с ненавистью тыкнула в демона, поднесла руку к своему горлу, красноречиво провела ногтем около него и склонила голову на бок, вывесив язык. Демон недоумённо хлопнул ресницами, в лёгком ужасе уставясь на меня. Я кивнула.

Парниша пытался жестами показать, мол, давай хоть немного укоротим, но многозначительный кулак под его носом остановил спор.

Если кто-то ещё предложит мне расстаться с моими очаровательными ниакрасивейшными тёмно-каштановыми волосами, то я настойчиво предложу ему расстаться с головой!

Короткостриженый пытался выяснить где мои вещи, но кулак менее многозначительным не стал…

Парниша повздыхал и жестом попросил следовать за ним. Я и последовала.

Мы спускались по лестнице. Сколько шли не знаю. И пришли в помещение, напоминающее склад. Пройдя по нему, мы вышли во двор. У входа стояла телега, с горкой загруженная деревянными ящиками. Вокруг крутились такие же демоны в белых рубахах с эмблемами.

Второй мой провожатый слинял не простившись. Я не знала, что мне делать, и подошла к новоиспечённым коллегам. Они посовещались, зыркнули в мою сторону, похватали по коробке каждый и гуськом потащили груз в замок.

Я подошла к телеге и потянула на себя коробку. Тяжёлая какая!

Ждать меня никто не собирался. Я изо всех сил рванула на себя свою ношу. Обхватив её руками, я стиснула зубы и, трясясь от нагрузки, потопала за остальными. Коробка больно напирала, выворачивалась из рук, пальцы начинали неметь.

Я мёртвой хваткой держала коробку и маленькими шагами следовала за коллегами, неотвратимо проигрывая им в скорости.

Некоторые во второй раз отправились за коробками. А я всё шла, медленно и упрямо. Тяжесть пригибала к земле, свои пальцы я не чувствовала. Ноша поползла из моих рук вниз, кое-как успевала ту перехватить.

Мне хотелось рычать, орать, дать кому-нибудь пинка, но моя непреклонность героически спасла окружающих от травм, физических и, вероятно, психических.

Мимо меня в пятый раз прошли за новыми коробками.

Меня трясло от нагрузки. Мозг перестал соображать, мышцы болезненно ныли. Я шла несмотря ни на что. Склад был всё ближе. Наверное, если бы у меня кончились силы и я упала, то двинулась бы ползком.

Почти в дверях какой-то паренёк толкнул меня плечом. Я чудом успела среагировать и мало того, что не грохнулась, так двинула глупцу плечом в ответ. Ему повезло меньше, и в итоге он мирно лежал на траве, придавленный тяжёлой коробочкой.

Я ликующе переступила порог склада.

Коробки выставляли стопками вдоль стены. Я еле доплелась до них. На последнем дыхании с рыком подняла свою коробку и задвинула наверх.

Гордая собой я улыбнулась и упала на пол. Родненький мой! Самый мягонький, самый тёпленький!

Я мечтательно прикрыла глаза.

Из нирваны меня вырвали раздражённые мужские голоса. Ясно, кто-то нагло разлёгся на прохозжей части. Но он на то и нагло это сделал…

Кажется, я придумала примету. Если вы лежите на грязном холодном полу и наслаждаетесь, значит совсем недавно вы постигали тяжёлую суть силы. Действительно тяжёлую, ёжкин-кочерёжкин!

Меня бесцеремонно подняли.

Посовещавшись, подозрительные коллеги дружно пытались мне что-то втолковать. Потом один из них вздохнул, попытался схватить меня за шкирку, но не вышло, и кое-кому пришлось вежливо попросить меня последовать за ним.

Плутали мы долго и упорно. Коридорчики постепенно становились шире и богаче.

Я так полагаю, мы вышли в парадную часть гостиницы. Тут встречались демоны без униформы, ведущие себя самым надменным образом.

Мы пришли на средневековый ресепшен, удивляющий своим существованием. Меня окинули придирчивым взглядом, всучили перо и тыкнули пальцем в книжечку.

Ой.

Это мне-то? Гостей регистрировать? С моим непревзойдённым уровнем незнания языка???

Я повертела в руке перо, усмехнулась и, поднявшись на цыпочки, вставила его за ухо ресепсионисту. Тот от чего-то прибалдел, всем своим существом изображая задыхающуюся сёмгу.

Я попыталась жестами показать, что немой и глухой. Но, видимо, не вышло, сёмги на ресепшене задыхались всё активнее.

Мы так и стояли, молча глядя друг на друга. Сёмги с тотальным непониманием, я со стремительно кончающимся терпением. Вот что мне с ними делать? Русский язык начать учить? Или просто их стукнуть? Что не говори, последний вариант самый заманчивый!

Тут до самого юного дошло, что же загадочная я имею в виду. Он жестами пытался что-то у меня выяснить, но я лишь поняла, что это что-то связано с приезжими. А как именно и насколько качественной верёвкой — тут уж без понятия…

Он всучил мне яркую штуковину. Я уже собралась водрузить её бедолаге на голову вместо короны безумия, как он догадался о своей участи, выхватил её из моих рук и тряхнул. Она громко забренчала, с гулом, похожим на громовые раскаты, зазвенела и зашукала.

Пытаясь мне что-то объяснить, часть ресепсионистов ушла за дверь. Демон с яркой штуковиной стал усиленно её трясти и орать. Ресеспионисты размашистым шагом пришли обратно и зачем-то стали кланяться.

Чем дольше притворяюсь глухонемым демоном, тем больше мне это нравится! Постоянно что-то весёленькое происходит, все вокруг начинают тебе спектакли показывать. Кланяются вон. С оркестром, правда, не очень, бренчалка какая-то. С другой стороны, а чего я придираюсь, театр всё-таки, не опера!

Пораскинув мозгами, я смекнула, что спектакль повествовал кое-кому о том, что он берёт вот эту яркую штуковину и идёт с ней заманивать клиентов.

С моих губ чуть не слетело роковое «Так бы сразу и сказал!». Представляю, насколько неоднозначно это прозвучало бы из уст немого, и женским голосом!

Эх. Кажется мне, не слишком доброе у меня выражение лица, чтобы прохожие взяли и прибежали в гостиницу. Тем более, что путешественники обычно решают заранее, где остановятся, а не приезжают в город и с бухты-барахты выясняют адреса гостиниц. Ну да ладно, мне что, побренчать и поорать жалко что ли?

Не пойдут сами — за ноги затащим. На крайний случай. Надо же как-то доход получать!

Я отобрала у демона бренчалку, пусть он собирался добровольно мне её отдать, и походным маршем пошла на улицу.

Чую, после знакомства со мной некоторым персонам может неожиданно понадобиться психиатр…

Судя по потерянному ко мне уже через секунду интересу, я смекнула, что они и не думают о моём побеге. Учитывая тот факт, что личные вещи отбирают сразу (пришла я, воинственный уникум) и дело, следовательно, не в них, то, вероятно, пункт о запрете на побег входит в «подписанный» мною договор.

Скорее всего чихуахуа не стал выяснять со мной отношения потому, что не захотел тратить время на пререкания и портить лицо в драке. Он сделал вид, что смирился, и послал кого-то ко мне провести обыск. Такие не смиряются. И открыто тоже не действуют… Пододеяльник, держу за тебя кулачки!

Я сменила походный марш на прогулочный шаг.

У цветущих кустов кружились бабочки. Среди тонких веток деревьев и туч листвы терялись птичьи голоса. Облака, словно огромные льдины в весенней реке, медленно летели в небе. Изредка по серой дороге кто-то семенил с сосредоточенным взглядом или с криком пролетал мимо на обворожительной коняшке. Свежий ветерок, подобно незримым мышкам, негромко шуршал листьями. Солнечные лучи вырисовывали причудливые тени от деревьев. Зелёная нестриженная трава забавно топорщилась врозь.

Любуясь природой, я поглядывала на видневшуюся сквозь листву чёрную стену. А именно на вооружённых демонов в доспехах, неподвижно стоящих там.

Далеко не все аллеи просматриваются со стен. Зато главную, являющуюся наикротчайшим путём к выходу, при желании вполне можно просмотреть. И сам выход, насколько помню, хорошо просматривается.

Ничего. Что-нибудь придумаю. У меня по-другому при всём желании не получиться!