Приключения по завещанию

Глава Тридцать Вторая

За окном давно стемнело. Кроме листвы никто не шумел.

Я, переодевшись в штаны и зелёную рубашку, собиралась в дорогу. Повязалась поясом от платья, нацепила на него мешочки со множеством крошечных колбочек, заполненных самыми разными зельями. Мешочки сшила сама, из того, что в лавке под руку подвернулось, поэтому выглядели они жутковато… Швея из меня хуже, чем покорная овечка.

Собравшись, не забыв прихватить самопальный кастет из гаек, я вышла из лавки и закрыла её на замок. На крыльце ждала Инесса Аленкорн, завёрнутая в плащ.

Исходя из её записки, она остальных тоже хотела позвать. И где…? Ага.

К крыльцу вышли три сестры. Тоже в плащах.

— А мне? — почти обиделась я

— А мы и тебе взяли!

Н-да. Сходить с ума, так коллективом.

Я взяла плащ и завернулась. По силуэту теперь точно не узнаешь. Да и придётся постараться, чтобы в темноте разглядеть лицо, прикрытое капюшоном.

Мы впятером зашагали по улице. Полы плащей задорно трепыхались в ветру.

На душе почему-то было неспокойно. Я чувствовала, что это не просто так, но сделать ничего не могла. Как понять причину, когда нет никакой информации?

Врата тумана… вообще понятия не имею, на кой они мне нужны, зачем мне о них сообщили. Было бы не важно, не узнала бы никогда. Но чем мне могут быть важны какие-то железки, к тому же не рабочие?!

— Зачем вы здесь?

Путь преградило трое стражей. Не специально нас искали, просто обход делали и встретили.

— Возвращаемся с работы, Господин. — послушно прошептала Саша, замерев в учтивом поклоне

— Ах с работы…

Всё-таки из Александры была бы прекрасная актриса. Как художник, завешивает себя настоящую полотном и рисует на нём то, что пожелает, из ничего выводит завораживающие рисунки и события. Начинаешь на них заглядываться, рассматривать, выискивать тайные детали, и никак не можешь увидеть, что единственная тайная деталь здесь — это сама картина…

— Чего это вы так поздно?

— Задержали, господин.

— Работали плохо?

— Одна из нас прихворала, пришлось брать на себя её работу, господин. Не успели до заката.

— Чем она заболела?

Я загоралась желанием заткнуть болтуна, но вежливо не вмешивалась. Лишние стычки нам ни к чему. Тем более, что с нами Инесса, не хочется её ненароком подставить.

— Прощения просим, господин, но нам идти надобно.

— Выходишь за грани послушания, женщина! Я задал тебе другой вопрос. Ты не ответила и заговорила без разрешения! Знаешь, что с такими тварюшонками бывает?

Ух ты! Какое слово… тва-рю-шо-нка. Надо запомнить! Таких извилистых ругательств я ещё не придумывала!

— Я же женщина, господин. Конечно я ничего не знаю. — ой, а ехидством-то захлебнуться можно! — Но я не говорила без разрешения. Вы же сами спрашивали, зачем мы здесь. Вот я и доответила. Разве доблестным мужам достаточно одного ответа из бесконечной вселенной?

— Эм… а…

Урыла. Взяла и урыла.

— Идите отсюда!

— Благодарствуем, господин хороший!

Демоны пошли по своим делам, мы по своим. На моей памяти, это был первый конфликт со стражей города, который удалось так мирно разрешить без посторонней помощи! Прогресс на лицо.

Больше нам по дороге никто не попадался. Шли без нервотрёпки, молча. Уж не знаю, что воспримут опаснее: молчунов в капюшонах или болтунов в капюшонах. И то, и то поздно ночью выглядит неоднозначно… Ночью вообще всё неоднозначно.

Дома вокруг заметно беднели. В окнах перестал попадаться свет, большинство плотно закрывали ставни. Остальные были занавешены, через них не проступал ни единый блик света. Город выглядел как-то… испуганно. Никогда раньше не видела испуганных городов. Частично испуганных тоже.

— Грань близко. — шепнула ведьма

— Что за грань?

— Грань… Это сложно и долго.

— Мы разве торопимся?

— Вообще-то да.

— Незаметно.

Инесса тяжело вздохнула.

— Опять же, всё стоит на сказках неизвестного происхождения. Но, что удивительно, эти сказочки звучат куда убедительнее, чем предсмертный бред королевских учебников.

Байки в самом деле оказались недурными, а грамотно переплетаясь с реальностью, ничем не уступали историческим сведеньям.

Городов-звёзд, коим являлся и наш Урлай, было всего семь. Всем соответствовала стихия. Правда, теперь никто не знает точно, кому какая. Эти города стояли цепью на границе страны, отрезая территорию демонов от Дикого Леса. Дикий Лес — это хозяйство дикой первородной магии, сильной, непредсказуемой. Слабых существ разрывало от одного её присутствия. Тех, кто владел этой мощью, называли древними божествами. Сейчас никто не может сказать, остались они или исчезли.

В Диком Лесу живут монстры. Хитрые существа, которым помогает первородная магия. Они редко владеют ею в совершенстве, но она всегда даёт им преимущество. Дикая магия сильнее всех ответвлений, и со сто процентной вероятностью победить её может только такая же дикая мощь. У демонов этой магии нет. Их сила давно трансформировалась. Нельзя сказать, что она была слабее, но против первородной магии зачастую проигрывала.

Поэтому появилась грань, разделяющая первородную магию и её переиначенное следствие, как прошлое и будущее.

Основные проблемы в стране начались тогда, когда цепочку городов-звёзд перестали считать границей, расширив страну за её пределы. Как бы перемешалось прошлое и будущее. Монстры ревностно не пускали демонов на свои территории. По бумажкам Нолерия простиралась далеко, но по магии её граница была на прежнем месте. Монстры это понимали и защищались. А демоны не желали понимать ничего…

Крови было много, потерь было много, но демоны отвоёвывали километр за километром. В наши дни, как раз, на новой границе начали строить укрепление Киланди, которое должно способствовать захвату новых территорий.

Но главная проблемка была в том, что граница-то осталась там, где города звёзды, сдерживающие дикую магию и монстров. Поселения на новой территории не защищало абсолютно ничего. Более того. Из-за путаницы с границами саму страну начали заполонять монстры.

Были проблемы в городах звёздах. Они, полные трансформированных источников магии, вели себя нестабильно, делая жизнь внутри себя невыносимой. И чем ближе граница города, тем больше нестабильности. Уже были случаи, когда случайные прохожие попросту лопались от всплесков магии, как мыльные пузырики. Раньше такого никогда не было.

Что ж, испуг города можно понять.

За интригующей лекцией мы преодолели довольно длинный путь. Свернули на узкую улочку, шедшую между стеной дома и забором, скрытым за густым плющом. Листья растения прыгали на ветру, словно танцуя.

Ой. Тупик.

Перед нами была стена, плотно увитая плющом.

— Если выхода нет, значит он прямо перед тобой. — улыбнулась ведьма

В руке Инессы загорелись голубоватые огоньки. Они плескались в её ладони, пока ручейками не прыснули к тупику.

Я засмотрелась, как огоньки завораживающе сверкают среди тёмных листьев плюща.

Голубое свечение усилилось. Плющ приподняло. Ровно на столько, чтобы мы разглядели старую ржавую калитку под ним.

Магия Аленкорн выглядела волшебной. Она не была чрезвычайно могучей, но действовала красиво.

Плющ опустился на место. Голубые огоньки скрылись среди листьев.

Раздался щелчок. Увитую зеленью калитку распахнул ветер.

Мы тихо прошли дальше. Шли по каменной дорожке из желтоватого камня. Среди камушков росли цветы, сами они давно позеленели от мха. Вокруг трава и кусты были высокими, густыми настолько, что продраться сквозь них с тропинки невозможно.

Над головой с писком промчались летучие мыши.

Ведьма пустила с ладони несколько огоньков. Они летели у тропинки, мерно покачиваясь, и освещали путь. Свет от них бегал по камням и травам, переливаясь с тенями ночи.

Ветви вверху густели, их оплетали лианы. Стало совсем темно.

Зрение моё сменилось, слух тоже. Я ясно различала каждую прожилку на каждой травинке, как и любой шорох километров в пяти от себя. Неплохо, правда?

И я услышала, как по ветке наверху пробежались лапки, после чего на плечо приземлился мой куниц.

— Слышала, да? — фыркнул он, поудобнее устраиваясь на мне

— Да. — мысленно сказала я — Кто-то слишком громко перебирает своими очаровательными лапками.

Маленькие коготки обиженно сжались на рубашке, отзываясь покалыванием на коже. Но я с Муркой уже давно привыкла к кусям и царапкам.

— Ирбис. — раздался голос ведьмы

Куниц прямо с плеча спрыгнул в карман штанов, мелькнув смазанной тенью на долю секунды. Правда, зверёк был почти сам размером с карман, и частично не влез. Пушистый хвост нагло топорщился наружу.

— Кто это был у тебя на плече?

Куниц, видимо, недалеко от кошек ушёл, потому что как-то утрамбовался в моём кармане.

— Не знаю.

Инесса задумчиво смотрела на моё плечо. Тряхнув шевелюрой, ведьма отвернулась, потеряв ко мне всякий интерес.

Из кармана вылезла морда.

— Ты чего спрятался? — мысленно спросила я

— Так надо.

— А зачем?

— Не скажу. Ты мне вечно карты путаешь.

— То есть?

— Завещание.

Я вспомнила нашу первую встречу. Как выбежала в коридор, застав там куницу с ножиком в зубах, не успевшую перерезать нитку.

Куниц выпрыгнул на плечо:

— Пантерами потянуло. Держи духи наготове.

Засим куниц исчез. Будто испарился.

Я принюхалась. Сквозь запахи цветов, трав, слякоти и сырости пробивался душок кошачьей шерсти. Летел по ветру. По моим прикидкам, километрах в пятнадцати отсюда.

— Саня…

— Чего?

— Духи с собой?

Сестра непонимающе зыркнула. Потом замерла, как борзая в стойке, втягивая изящным носом воздух.

— Проклятье.

— Идёмте быстрей. — проговорила Аленкорн

— Отменять не будем?

— Судьбоносные встречи не отменяются.

Мы резвее зашагали по тропинке. Шорохи вокруг утихали. Воздух словно наэлектризовался, уплотнился, заставляя скалить клыки.

Я помню, как недавно тишина также затмевала суету жизни. В тот самый раз, когда я сама сунулась на бой, даже обозначив время… И я бы не сказала, что моя самоуверенность оплошала. Она как раз блистала, вгоняя сборище врагов в ужас, заставляя их бежать и ошибаться. А вот милосердие…

«Если тебя кто-то обижает… просто убей его», — всплыли в памяти слова мамы.

Мудрейшая фраза.

Тогда я спокойно смотрела, как из-за угла высунулся трусливый чудик со свитой теней.

— Ирбис, я… подумал…

— Что будешь одевать шапку?

В глазках вспыхнула злость, погашенная отчаяньем.

— Имей в виду, от безмозглости это не спасает. — предупредила я

— Да нет же! Я с тобой!

— Хотя попробовать стоит…

— Ирбис! Ты враг, но ты была со мной добрее, чем кто-либо!

— Я всего лишь на тебе практиковалась.

В глазках появилось недоумение.

— Я ухожу к тебе!

— А меня ты спросил?

И мы разглагольствовали минут двадцать. Я думала, что он боится нападать и тянет время. На задворках сознания мелькнула мысль, что, может быть, он правда захотел перейти на мою сторону…

Неправда.

Через двадцать минут пришло подкрепление. Глаза чудика загорелись. Он радостно верещал проклятья, пока вокруг меня сгущались тени.

Я отбивалась выдранным из стены кирпичом, дралась, рычала. Теней стало настолько много, что вокруг были только они и жуткий вой ветра. Темнота. Ветер. Кровь. Боль. И ничего больше.

Больно было не только морально. Потрепали меня эти чёрные хмурумики изрядно. Пока я не заорала и что-то не лопнуло во мне, взорвавшись не хуже бомбы. Тени осколками развеяло по ветру, ближайшие дома сложило, словно они были карточные. Череп со сломанными рогами, застывший в произнесении проклятья, я лично расколола. Надоел.

Потом из ниоткуда вновь посыпались тени. Их было много. Магия из меня рвалась наружу, разрываясь динамитом и грозя разорвать меня саму. Но тени не кончались. Их становилось всё больше.

Выжить я не надеялась в принципе.

Побитая, вымотанная, перепачканная собственной кровью, я посмотрела, как у меня трясутся руки. Вскинула подбородок. И почувствовала, как огромный поток хлынул вовне.

Бабахнуло до заложенных ушей. Улицы неподалёку напоминали сожжённый полигон. Из земли вырастал чёрный дым, несущий противный палёный запах.

Чувствовала я себя разбитой. Было больно. Очень больно. Я побежала туда, куда могла — домой.

И после подобных заходов мне жалеть что-то никого не хочется…

Я невольно засмотрелась, как на руке заблестели когти, а на пальцах появились аккуратные коричневые шерстинки. Пушистые.

Я выдохнула. Успокоилась. Когти с мехом спрятались.

Как же преобразилась моя жизнь с появлением пожжённой старой бумажки!

Получается, что мои чувства — ключ к моей силе. То, что я испытываю, неотвратимо отразиться на мне и всему, что находится близко.

Есть репетиторы по самоконтролю?..

Тропинка вывела нас на лужайку, выстланную таким же жёлтым камнем. Ветви расступались, пуская голубоватый свет луны.

Я замерла на месте, роняя челюсть.

Посреди лужайки стояли… Врата. Не знаю, как ещё назвать это порождение мечтаний.

Это была каменная арка, украшенная извилистым барельефом. Среди лепнины красовались две морды львов. В арке были тяжёлые каменные ворота, чем-то наглухо закрытые. Энергия была притушенная, словно спящая. Но даже это не гасило волны силы, бегущие от Врат Тумана.

Теперь я видела всё.

Рядом с Вратами вспыхнул фонарик, рисуя причудливые тени на барельефе.

— Лет пятнадцать не светился уже. — улыбнулась ведьма

Я подошла к Вратам и постучала. Мне никто не ответил. Попробовала толкнуть ворота, но куда там…

— И что мне с ними делать? — спросила я

— Смотреть.

В нос ударил запах кошек. Не вовремя.

— У нас гости. — прорычала Саша

Сверкая синими глазами, на лужайку высыпали пантеры. Десять. Ой, пятнадцать. Двадцать. Нет, тридцать. Или сорок…

Оборотни лезли со всех сторон, подкрадываясь всё ближе.

Я присела на корточки.

— Ирбис, ты…

— Кыс-кыс-кыс!

Кошаки остолбенели.

— Идите сюда, мои хорошенькие! — я перебирала рукой склянки на поясе — Кыс-кыс-кыс, лапочки мои! Подойдите же! Чего вы на меня так коситесь? Идите, идите, не бойтесь!

Нашла! Взрывное!

— Да начнётся веселье!

Саша откупорила духи и плеснула ими прямо в пантер.

В тот же миг воздух утонул в чихах и мате. А ещё боевых воплях сестры, носившейся за кошками с флаконом духов.

Женя с Катей флегматично лупили пантер палками, умудряясь вести светскую беседу о погоде:

— Катерина Андреевна, вам не кажется, что сегодня как-то прохладно?

— Да, думаю, Евгения, мне нужно было пододеть свитер. Больно морозный сегодня ветер.

— Это не ветер, это Саша!

Трава пряталась под толстым слоем инея. У кое-кого закончились духи, и оно старательно лупило кошек ледышками. Чем не альтернатива, правда? Импортозамещение чем-то напоминает…

Я подождала, пока Инесса не вздохнула и не выпустила с рук фонтан голубоватого огня. Блаженно улыбнувшись, я кинула через огонь свою скляночку.

Всё над лужайкой исказилось рыжими всполохами, расползавшимися по воздуху. Взрывная волна вжала траву в землю. Птицы шумно поднялись на крыло.

Рыжая «лава» брызгами ринулась во все стороны. Я закрыла лицо рукой, щурясь от яркого света.

На пои плечи с шелестом опустилась пыль.

Я открыла глаза.

В радиусе трёх метров от того места, куда я швырнула свою склянку, была вывороченная земля. Всю траву на лужайке завалило пылью. Уцелевшие пантеры перепугано пялились на меня.

Инесса опустила волшебный зонт, стряхивая с него пыль. Рухнул защитный купол, окружавший Катю с Женей. Саша выглянула из-за увесистой льдины.

— Ты монстр. — молвил оборотень

— А сам-то? — пророкотала я, смакуя буквы, произнесённые клыкастой пастью

Пантера ринулся на меня. Чёрные лапы с выпущенными когтями были около моих плеч, а клыки вскоре схлопнулись бы на шее, но… я выставила вперёд руку, схватив пантеру за горло.

Дикая кошка захрипела, неуклюже болтая лапами. Я держала её на весу, глядя в синие глаза. Глаза, в которых не было ничего кроме страха.

Я посмотрела на свою руку. Вместо ноготков блестели когти, кожу скрывал плотный мех, убегавший под рукав.

— Ты…

Пантера махнул лапой, грозя полоснуть когтями. Я резко развернулась и швырнула хищника в ворота.

Всё произошло быстро.

Врата за спиной пантеры распахнулись. Между ними был густой туман, тёмный, светящийся. Оборотень влетел в него, распахнув глаза, и исчез с таким звуком, будто провалился в воду.

Врата захлопнулись, содрогнув лужайку. С барельефа посыпалась пыль.

Львы оскалились и зарычали. Воздух завибрировал, начиная искажаться. Земля под ногами дрожала. Пространство начало меняться, словно облако на ветру.

— Я своё дело сделала. — сказала Инесса Аленкорн — Бывайте.

— Надолго?

— Да.

— Тогда прощай.

Кот запрыгнул ведьме на плечо. Инесса сиганула вниз и провалилась сквозь землю.

Всё-таки странный народ ведьмы. Но не страннее нас.

Мы с сёстрами встали в круг и схватились за руки. Земля под нашими ногами растворялась, становилась эфемерной, уходила вниз. Мы ушли следом за ней.

Летели в серой темноте. Мимо проносились деревья, обломки, иногда пролетали птицы.

Серую тьму начала разбавлять синева. Вскоре синий цвет вытеснил всё кроме себя, и мы оказались летящими в небе. Ветер тербанил одежду, волосы. Встречали сыростью облака. Я размышляла, что, как и Катя, была бы не прочь напялить свитерок. Холодно, знаете ли!

Внизу раскинулся знакомый город. Некоторые окошки горели, выхватывая из темноты очертания готических домов.

— Вам случайно не кажется, что мы падаем? — полюбопытствовала Саша

— Кажется. К чему бы это?

— Разбиваться кто-то хочет?

— Не особо, если честно.

— Тогда, может, стоит что-то предпринять?

Мы сосредоточились на себе. Я нашла где-то глубоко-глубоко тихий источник, бегущий ручьём магии. Кое-как направила этот ручей туда, куда мне надо.

По нашим рукам побежала сила. Она была тёплая, вибрирующая и такая знакомая. Собравшись, она, подобно цветной жидкости, стала капать вниз. Чуть ниже нас капли искрились, как масло на горячей сковородке, брызгались, шипели, образуя сияющую полусферу. Её цвета дребезжали рябью на воде. Тёмно-красный, тёмно-синий, золотой и благородный зелёный.

Кто есть кто, интересно?

Блистающим метеоритом мы проломили крышу какого-то дома…

Посадочка была мягкая. Руки расцепились, мы разлетелись в разные стороны, но магия смягчила удар.

— Кто здесь?

Не успела я спокойно отлипнуть от пола, как мне вывернули руки за спину, приставив к горлу нож.

Ой.

— Куда их?

— Тащи к хозяину.

Что, полетать нормально уже нельзя?