Притяжение Севера и Юга

Глава XVII

— В этом сне я поднималась на холм, тяжело хрипя от натуги. Ноги вязли в склизкой глине, скользили, вынуждая всякий раз отступать назад. Вокруг — ничего. Совершенно ничего, за что бы можно было ухватиться и облегчить себе путь. Тогда я буквально на четвереньках, врезаясь пальцами в грязь, взбиралась на самый верх. Сама не зная зачем, почему, ради чего… Хотя, это я сейчас не понимаю, а тогда четко знала, что так нужно. И вот, когда я взобралась на вершину, то увидела каменный круг. Резко опустилась ночь, темень непроглядная и лишь в небе холодные звезды. Они начали срываться вниз, прямо на холм и, падая, зажигали синее пламя. Оно разгоралось все ярче и ярче. Где-то кричали вороны, поднялся ветер и в круге огня появился… некто… — Грейс не хотела признаваться Хауфо, что это был Эранор, почему-то, это показалось стыдным, — он протянул ко мне руку, а потом я проснулась. Увидела тебя… Сон словно обрывается на самом важном месте. Надеюсь, он не сулит никакой беды…

Грейс села на край постели, подле кошки.

Хауфо слушала о том, что снилось Грейс ночью, и еще раз пожалела о том, что не могла увидеть это собственными глазами. Кто же мог протянуть руку помощи? Кошка знала, что принцесса что-то недоговаривает, это слышалось в самом рассказе, но решила не цепляться за это.

— В следующий раз хватай его руку, — посоветовала Хауфо, — вороны — это неблагоприятное знамение, но мы не знаем, вещий ли у тебя сон, или просто твоя фантазия разыгралась. Постарайся быть осторожнее.

— Думаешь, будет следующий раз? — Грейс тихо усмехнулась и посмотрела в окно, — куда ночь, туда и сон. Думаю, это просто моя фантазия. Так много случилось минувшим вечером. Вот я и видела всякое. Едва ли сон вещий.

— Если сон вещий, то он повторится. Будет повторяться, пока ты не поймёшь его смысла, — Хауфо говорила слишком уверенно, чтобы сомневаться в её словах. Эта кошка живёт тысячи жизней и каждую из них помнит. Она видела, как строились замки и рушились империи, она видела, как мертвые оживали, и живые угасали. Она пережила войны, помнит множество удивительных вещей и знает то, чего никому знать не положено в этой эпохе. И уж если она говорит, что вещие сны повторяются до тех пор, пока человек не поймет их смысла, так оно и есть.

Этот сон снился Грейс впервые. Теперь она и вовсе его начала забывать. Чем ярче солнечные лучи безмятежного южного утра пробивались в окно, тем расплывчатее становились привидевшиеся образы. Принцесса еще десять минут назад могла сказать, что глину, в которую врезалась пальцами, ощущала как наяву, теперь же, не акцентировала никакого внимания на деталях. Все расплывалось, таяло, точно туман. Однако если Хауфо говорит, что вещие сны повторяются, наверное, стоит принять это как факт. Грейс, в общем-то, всё равно. Но она запомнила совет божественного зверя, словно на всякий случай.

Хауфо положила лапы на коленки Грейс, когда та села рядом, а на них — голову, смотря на принцессу снизу вверх. Принцесса посмотрела на кошку сверху вниз. Сейчас Хауфо была такой милой, что трудно было не почесать её за ушком. Однако момент сейчас не подходящий.

— Знаешь, я спросить хочу. А ты не боишься, что с Эранором что-то случится? Ну, или, если с ним что-то случится, ты ведь узнаешь об этом, верно?

— Я всегда боюсь, что с ним что-то случиться. Он несколько раз чуть не умер, один раз его только чудо спасло, я думала, он не справится.

— Чуть не умер… а ведь вы связаны так крепко. Конечно, я понимаю, хоть и не в полной мере.

— Но сегодня с ним всё будет хорошо, он в Фирнене, играет со своим племянником. С отцом уже встретился, в обед обратно собирается.

Когда кошка сказала, как идут дела Эранора сейчас, Грейс не сдержала теплой улыбки.

— Отрадно слышать, что он в порядке. У него есть племянник? — Грейс представила огромного северянина, возящегося с мальчиком… какого же он возраста? Уместно ли будет спросить? Наверное, лучше при встрече.

— У него племянников много, настолько, что мы даже с половиной не знакомы лично.

С семьёй Фирнен всё довольно сложно. Последние сто лет в главную ветвь королевской семьи входят королева Айла и король Гест, мать и отец Хрона. Сам Хрон, его жена Селена и их сын Эранор. Но, Айла умерла, родив первого наследника — Хрона, и тогда Гест бросился в разврат с головой. У деда Эранора было ещё четыре жены, и так получилось, что у Хрона семь родных братьев и сестёр, и пять сводных. Не пересчитать, сколько двоюродных родственников у нынешнего кронпринца. Так уж сложилось, что племянников у него так много, что о существовании некоторых Эрн даже не знает.

— От такого количества родственников очень много душ на трон Эри. Поэтому он ненавидит балы и приемы, каждый раз его пытаются отравить. Урд, тётка, ему в открытую сдохнуть пожелала, в день рождения. Они все спят и видят его смерть, так что, чем быстрее он станет королём, тем лучше.

Урд была первой принцессой Фирнена, и, если бы Эранор умер, её сын стал бы первым претендентом на трон. Их вообще достаточно много, поэтому и Эранора пытаются убрать с дороги так часто, что принц уже устал считать.

— У… нелегко ему приходится. Всё же, наследник трона. У меня две сестры и то, порой это слишком много. К счастью, он и не пытаются меня отравить. Пока что, — Грейс пожала плечами.

Её отношения с Эсфеей и Тэс были непростыми, впрочем, как и с матушкой, но она не собиралась вдаваться в эти подробности. Кому интересно знать, что Эсфея всегда мечтала стать королевой, что её брак оказался низкого статуса, а супруг попросту недостоин её. И как только старшая дочь, цену которой определяют тысячей золотых монет в год, узнала, что её замухрышка-сестра, рожденная второй, станет невестой кронпринца! Уму непостижимо.

С Тэсой было всё прозаично. Она просто хотела всё то же, что было у старших сестер. У Эсфеи муж — завидно. Она красивая — завидно. Зависть к Грейс в младшей принцессе проснулась лишь на балу, когда она воочию увидела могучего северянина, который уволок сестрицу с собой и, как говорят, опорочил. Тэса мечтала вырваться из отчего дома, мечтала иметь свой, и быть там хозяйкой. Самой главной. К счастью, внешности Грейс она никогда не завидовала, но хотела быть так же на слуху, как средняя принцесса.

— Пока что, — подтвердила кошка со вздохом.

Троны бывают разные, из дерева, из железа, из камня, но за каждый из этих стульев люди одинаково готовы грызть друг другу глотки. Стоит Грейс проявить внимание к этому стулу, и она тут же станет ненавистна всем, кому это желание встанет поперек горла, словно кость. И да, Эранору приходится нелегко. Если рассмотреть его отрезок жизни с десяти лет и до сегодняшнего дня, то можно сказать, счастливым он бывал слишком ограниченное время. А постоянная давка со стороны родственников угнетает, пускай мужчина этого никогда не показывал, переводя все грязные слова в шутку. Но это только защитный механизм. Если копнуть чуть глубже, то можно увидеть, что внутри воина и принца перегоревший человек, потерявший стремления, но с огромной волей к жизни, какой бы та не была.

— Надеюсь, с его отцом всё тоже прошло гладко.

По себе принцесса знала, каковы они, старые короли. С ними бывает непросто. Особенно, если те что-то вбили в голову, вроде женитьбы и желания видеть внуков.

— А с отцом всё прекрасно, правда, он разревелся, что Эри пришёл без тебя. В следующий раз пойдем все вместе, Эранор так сказал.

Хрон и вправду разревелся. Он был не просто старым королём, но и больным человеком, который сильно любил своего единственного, и долгожданного сына, чтобы ни говорил. И то, что Эранор прибыл домой один, оскорбило его, но не как короля, а как отца, который хотел увидеть будущую жену своего сына. А старым людям с эмоциями совладать трудно, даже если в молодости и зрелости они были суровыми войнами.

— Что ж, я думаю, просто обязана оказать эту услугу принцу. Кроме того, мне самой хочется познакомиться с его величеством Хроном. Негоже плакать великому королю…тем более, его супруга тоже была южанкой, — Грейс не знала, откуда в её сердце столько сострадания к старому вдовцу. Это от того, что он отец Эранора или от того, что Хауфо сказала, будто он рыдал, что не встретил невесту сына? Так или иначе, Грейс не хотелось его расстраивать.

— Раз пройти через зеркало — это значит преодолеть сотни миль за раз, я хочу набрать фруктов и цветов для его величества. Может быть, это бы его порадовало еще больше… А, Хауфо, скажи…

Тут принцесса немного замялась, стараясь говорить как можно более естественно и непринужденно, и не выдать кошке своего трепета. Не показаться излишне любопытной и, тем более, надеясь, что принц не услышит её вопроса.

— А с Бишон Эранор тоже повидался? Кажется, ты говорила о ней вчера, — конечно, Грейс запомнила это «он был с Бишон». Известно, в каком смысле бывают с кем-то. Ради нее он следил за собой и был осторожен. Едва ли она ему сестра или подруга. Скорее всего, возлюбленная. А если он все еще любит её? Вдруг отец приказал оставить желанную женщину из-за политики? Поэтому он стал таким безрассудным, стал приходить битым и оборванным. Это беспокоило принцессу. Вполне ведь вероятно, что Эранор тайно захочет встретиться со своей любовью.

«Тебе не должно быть никакого дела! Куда же ты лезешь, дура!»

Но слово не воробей. Вылетит — не поймаешь.

— Хотя, неважно! Забудь, что я спросила об этом.

Хауфо «улыбнулась» на то, как Грейс тепло говорила об отце Эранора и то, как она хочет с ним познакомиться, но это улыбку сползла, стоило спросить про Бишон. Биша — так ее называл Эранор когда-то, а Хауфо до сих пор не могла переключиться. Кошка прижала уши и опустил голову, явно ей стало грустно, будто эта Бишон умерла. Наверное, так бывает, человек умирает для кого-то конкретного, будучи еще живым. Это единственное, о чем они с Эранором никогда не говорили, хотя кошка прочувствовала всё вместе с принцем, но они не нашли, что могут сказать друг другу. Говорят, от плохого алкоголя можно ослепнуть. Хауфо слышала однажды это от королевского повар. Вот когда Эранор упивался, после истории с Бишей, кошка думала, принц ослепнет. И не припомнить, сколько раз они оказывались где-то, когда Эранор даже слова связать не мог.

— Повидался, — с той же необъятной грустью сказала кошка, будто повидался Эранор все же с надгробным камнем. Она бы рассказала немного, если бы Грейс не дала заднюю в этом вопросе, — о ней лучше спроси у Эри.

Если она расскажет об этом за Эранора, это будет нечестно, поэтому кошка быстро перевела разговор в иное русло.

— У меня к тебе тоже вопрос. Кто тебе Анора и зачем она расспрашивала в городе о случившемся вчера?

Это всё что узнала Хауфо последив за Анорой некоторое время, а ведь кошка уже знала, что это личная служанка Грейс.

— Анора — мой друг, — смена темы разговора была внезапной, — и служанка в одном лице. Подле меня очень давно, но почему ты спрашиваешь? Что значит, расспрашивала в городе о случившемся? Она, конечно, видела, в каком виде я вернулась, конечно, она ходит в город иногда по ночам. Но чтобы расспрашивать… может, ей было просто любопытно, ведь я не стала вдаваться в подробности. А может, она просто волновалась?

Но внутри поселилось неприятное сомнение в происходящем. Если бы Анора хотела знать, она бы спросила напрямую, тем не менее, решила пойти в обход и навести справки.

— Я не знаю, зачем ей это. Ты в чем-то её подозреваешь? Ты что-то видела, Хауфо?

— Я долго за ней не смотрела, так что ничего больше. Но, она очень подозрительная, я бы таким не доверяла, — Хауфо не пыталась настроить Грейс против своей подруги, это было бы подло даже для такой вредной кошки, как она. Она говорила лишь то, что видела и чувствовала касательно этой странной девушки.

— Есть разница между интересом и вынюхиванием. Она вынюхивала.

Такие истории, как драка, обычно рассказываются так: «Большой Билли получил по роже от Роджера за то, что тот пытался умыкнуть его подружку». Если же Роджер — как в случае с Эранором и Грейс — неизвестен, никто не ударяется в подробности внешности. Эти слухи и распространялись только чтобы поржать за кружкой пива, и на утро они забываются. Поэтому, Анора, по мнению Хауфо, копала как-то слишком глубоко и тщательно.

— Я знаю, что Анора не местная. Ты никогда не интересовалась, что может быть нужно в городе человеку, у которого в нём нет ни семьи, ни друзей? Особенно в первом круге, ночью. Ты видела, кто там обитает. Явно у неё там не свидание было.

— Так она была в первом круге? — эта новость удивила, — нет, она, конечно, часто уходила по вечерам, но говорила, что бывала во втором круге, у подруги. Дочери кузнеца. Я не запрещала этой дружбы, потому что для меня Анора близка… может и не пристало так дружить госпоже и служанке, но я рассуждала так: ночью-то служить некому. Какой с того прок, раз я сплю.

Первый круг — место для отбросов. Лучшее место, чтобы плести интриги и обсуждать заговоры. Там всем всё равно, кто ты и что из себя представляешь. Снял комнату и делай, что душе угодно. Кошка не просто считала Анору подозрительной, она чувствовала что-то неладное, нехорошее в этой девушке.

— Грейс, не рассказывай ей о своих планах с Эранором. А лучше вовсе никому не доверяй. Я живу на свете дольше всех вас, и могу с уверенностью сказать, что у многих людей есть привычка вонзать ножи в спину.

Принцесса всхрапнула, как лошадка, касаясь ладонями своей шеи, и закатила глаза, стараясь отпустить ситуацию. Она слушала кошку, та говорила про Анору. А у Грейс в голове не укладывалось, как это может быть, чтобы верная служанка могла вести себя столь подозрительно.

— Но я доверяю ей почти половину прожитой жизни. Ещё ни разу она не давала мне повода усомниться в своей верности…

Это действительно было так. Анора часто выручала свою госпожу, оказывалась той самой феей, которая сглаживает все углы и решает превратности судьбы. На самом деле, Аноре это ничего не стоило, ведь все беды принцессы Грейс были масштабными лишь для неё самой. Войти в доверие к такому одинокому ребенку оказалось просто.

Конечно же, о крепкой связи принцессы и служанки, Грейс говорить не стала. Сама понимала, что это неправильно со стороны, но порой Анора была очень нежной и осторожной, она могла легко успокоить Грейс, а может и просто оказывала на неё некое особое влияние и подчиняла своим желаниям. Понимая это, Грейс покраснела и закрыла щёки ладошками от пронизывающего насквозь взгляда кошки. В последнее время, поговорить с Анорой у принцессы не было ни времени, ни желания. Они стали небывало далеки… может, она ревнует?

— Ты считаешь, она может меня предать?

— Ты ещё юна и наивна. Ты уверена, что заметила бы, как тот, кому ты доверяешь, пользуется тобой? — опять же, Хауфо не обвиняла Анору в неверности или измене, и не говорила с уверенностью, что та могла манипулировать Грейс. Кошка лишь предполагала, задавая вопросы, а принцессе оставалось искать ответы внутри себя самой. Не заинтересовано божественное создание в том, чтобы настраивать людей друг против друга, они сами прекрасно с этим справляются.

— Предать может любой.

— Ты, божественный зверь, что видит людей насквозь, точно мы сделаны из бумаги… Я не знаю, что и думать теперь. Если честно, я…

Грейс хотела ещё что-то сказать. То ли оправдать служанку и заверить в её лояльности, то ли пообещать держать всё в секрете, как в дверь постучали. Это точно не Анора. Она приходит всегда тихо, дабы не будить стуком принцессу по утрам. А значит, явился-таки шут, за которым посылала вчера Грейс и которому дала поручение.

— Ваше Высочество! — раздалось из-за двери точно так же, как прошлым утром на пороге спальни Эранора, — я выполнил ваше поручение! Всё в лучшем виде. Могу ли я войти?

Кошка среагировала на стук моментально, она уменьшилась до размеров обычной кошки и теперь занимала одну подушку. В таком виде не подозрительно предстать даже перед королем Элеманхом.

Коротко глянув на кошку, мол, хочешь — прячься, хочешь — нет, Грейс набросила на плечи халат, запахнула на груди, и ответила утвердительно. На пороге возник тот самый юноша, который приносил персики с утра в покои принца и которого Эранор раздраженно прогнал прочь, не дав передать на словах послание Грейс о встрече. В руках он держал свёрток, весьма объемный, но, кажется, легкий.

— Тончайшая парча, легкий шёлк и никаких шароваров! Идеальное облачение для замка в небывалом для Юга стиле, провозгласил шут, выставляя руки вперед, — только очень прошу, Ваше высочество, не заставляйте меня относить это принцу самому! Он сущий варвар. В прошлую встречу, чуть не убил меня. При всем уважении к вашему жениху и Северу в его лице, молю…

Шута кошка узнала по голосу, и в голове пронеслось то, как его встретил Эранор утром после бурной ночи. Тогда стук этого малька в дверь звучал как удары молота по наковальне. За это Эранор и рыкнул на него. Но чтобы убить! Шут явно преувеличивал. Принц Фирнена умел внушать страх и его нередко боялись, так что ничего удивительного, что к нему в покои больше не хотят идти.

— Довольно, Филип. Оставь всё на столе и ступай. Ты отлично послужил мне! Я Благодарна, — Грейс не могла сдержать улыбку, представляя, как Эранор встретил беднягу придворного шута, — ступай. Дальше я сама.

Лишь когда дверь закрылась за посланником, Грейс обратилась к кошке.

— Это для Эранора. Я же обещала подарок для выхода в свет. Заметила, что он не любит шаровары, так что попросила свою швею сделать нечто эксклюзивное, но южное. Надеюсь, ему этот наряд понравится больше, чем предыдущий. Согласишься передать? С меня вкусная рыбка на завтрак!

— Оооо, — с любопытством протянула кошка, вытягивая шею, чтобы взглянуть на наряд, хотя там была просто свёрнутая ткань, и ничего неясно, — передам, за рыбу что угодно передам!

Настроение кошки улучшилось от одного воспоминания о хозяине в южных шароварах. Как он оттягивал шов между ног, который был до странности низко. А еще она зажглась желанием полакомиться рыбкой.