Пути Деоруса

Акт 2. Глава 7 Улов

Прежде, чем писать донесение Коулу, нужно было узнать, чем закончилась история на пляже. Виннар, как капитан, занимал покои неподалеку от казарм своих подчиненных. Возле дверей на страже стояли двое солдат, но не тех, что были с ним вчера на пляже.

— Капитан спит, — довольно громко произнес один из стражей при приближении Ганнона. Тот нисколько не удивился такому ответу. «Сон после работы – основы мироздания» — это уже точно была цитата Виннара.

— Сколько часов назад он приказал себя разбудить? — спросил асессор. Напряженные лица часовых без всяких слов давали понять – немало.

Второй стражник нервно указал взглядом на дверь. Ганнон не понял жеста, но улыбнулся и, похлопав его по плечу, приготовился стучать. Солдату все же пришлось подать голос:

— Осторожнее, не порежьтесь.

Ганнон сместился немного вбок и разглядел острие лезвия, высунувшееся точно между досок двери. Значит, с той стороны в дверь был воткнут кинжал. Похоже, это был ответ Виннара на попытку подчиненных выполнить его же приказ, разбудив капитана в указанное им время. Благодарно кивнув стражнику, Ганнон все же рискнул. Угрозы и ругань встретили его первую попытку войти внутрь, но со второй Виннар все же опознал условный стук. Через полминуты сперва из двери исчезло лезвие, а затем отворился и засов на ней.

Виннар стоял на пороге в той же одежде, что был на пляже, сменив только рубаху, запачканную кровью. Он щурился от света, круги под глазами стали еще темнее. Скребя кинжалом щетину на щеке чуть ниже полученной накануне раны, уже почти затянувшейся, свободной рукой капитан пригласил Ганнона войти. Юноша прошел в покои, прикоснувшись к стальной с позолотой фигурке Адиссы. В просторной комнате, на удивление, было прибрано, порядок нарушали лишь валявшиеся в углу сапоги и несколько запекшихся на полу пятен крови. Камин уже потух, но было видно, что его недавно топили. Мечи стояли у изголовья кровати. Под столом находился ящик, такой же, как в комнатке Ганнона, но хозяин в качестве сидения его не использовал: для этого было кресло из темного дерева с резной спинкой и подлокотниками. Плюхнувшись в него, Виннар привычным движением толкнул ногой ящик, на котором разместился его друг.

— Удалось поспать? — спросил Ганнон, позволив себе улыбку. Ответом послужил ожидаемый тяжелый взгляд. — Как лицо?

— Заживает как на собаке, — хмыкнул Виннар, намекая на наказания в Дубильне. — Да и что нам будет от царапины? Милостью Селаны.

— Да, Боннар рассказывал, что во времена до Дара воин мог слечь от болезни после любой раны… — Ганнон вовремя опомнился и вернулся к насущным делам: — Как прошло?

— Да никак… Удалось растормошить лишь торговцев неардо. Того, о котором ты бормотал, пока не провалился к Молку… — Ганнон виновато развел руками, но Виннар доброжелательно усмехнулся: — Да ладно, в работе всякое бывает! В общем, его мы не нашли, да и, как оказалось, не надо было. Отыскались и другие: ты представляешь, угроза жизни для них – ничто, честь дороже. А вот за деньги эти люди все готовы рассказать, еще поди останови их!

— Понять неардо…. — Ганнон пожал плечами.

— Дело гиблое, ты прав. Кто-то из них действительно увез нашего… легионера на лодке,, пока мы веселились на пляже. Куда — не знают, ну или не говорят.

— Сколько заплатил?

— Два риля. — Виннар опустил взгляд, разглядывая ногти: казалось, он помрачнел еще больше. Ганнон хотел что-то сказать, но закашлялся, поперхнувшись собственными словами. Капитан поспешил оправдаться: — Да, знаю, многовато. Но их не заткнешь! Я сдался, когда неардо объяснял мне, почему его прадед не простил бы ему,, если бы он взял с меня только один риль.

Ганнон видел риль вблизи раза три за жизнь, и то в порту у купцов. Кажется, курумовая монета с ладонь означала годовой запас зерна на одного человека.

— Послали гонцов, но вряд ли они его обгонят, — угрюмо дополнил Виннар.

— И по реке, и по Тропе?

— Да, Ганнон. — Виннар резко выпрямился и раздраженно продолжил: — И по реке, и по Тропе, и по морю в обе стороны! Хотя кто поплывет на юго-запад? Через море Гнева не пройти, даже в земли Почтенных не попадешь. Но погоню все равно послали. — Он устало вздохнул.

— От подземных больше не было проблем?

— Больше? — Виннар усмехнулся. — Их вовсе не было, повторяю, всякое бывает. Если уж на то пошло — они тобой довольны. Особенно этот, белобрысый, как его?

— Роннак?

— Да, точно! — Виннар щелкнул пальцами. — Сначала, говорит, не понравился, но потом, в самом цирке, ты его покорил, когда запугал Руббрума.

— Да уж, такое не каждый день увидишь, — ухмыльнулся Ганнон, — как и чужаков в замке — ты бы дал взбучку своим лентяям.

— О чем ты? — Виннар мгновенно стал серьезен и уже по-настоящему мрачен.

— Бахан, тот горбатый береговой, подстерегал меня у дома!

— Боги! Он напал на тебя? Да нет, от тебя бы ничего не осталось! — хмыкнул Виннар и раскинул руки, изображая чудовище.

— Нет, я сказал, что надо поговорить – вот он и пришел. Молк, я не представляю, как он это провернул!

Оба рассмеялись. Виннар несколько раз расставлял руки, показывая рост детины, и снова начинал хохотать от мысли, что такой гигант прокрался никем незамеченным. Смех смехом, а вот стражникам не поздоровится: тан против тарса, что капитан с них шкуру спустит.

— Что ты в итоге сделал с этим верзилой? — поинтересовался Виннар.

— Отослал к Иссуру.

— К Иссуру? Почему?

— Думаю оставить их обоих при себе. Мне могут понадобиться люди в связи с новой должностью…

Дослушав рассказ Ганнона, Виннар радостно вскочил и несколько раз измерил шагами комнату. Он просветлел и даже темные круги под глазами как будто исчезли.

— Наконец, слава богам! Я всегда верил, что ты сможешь! — возбужденно воскликнул капитан. — Я был очень зол, когда ты решил отказать Коулу. Но так еще лучше! Теперь мы оба будем на высоте. Талант всегда пробьется. Ох, сдается мне, безродные сироты еще покомандуют в этом замке! Такое можно и отпраздновать!

— Тут ты прав, но точно не сейчас. У меня осталась бутылка вина, которое нахваливал тот торговец неардо.

— А ты разве не отдал ее Боннару?

— Нет, ему я отдал другое, в черном стекле… долго объяснять. — Ганнон нахмурился, вспомнив о пропаже монаха.

— Ну и Молк с ним! Главное, что есть хорошее. — Капитан несколько раз повернулся, осматривая комнату, затем остановился и продолжил: — Знаешь, что? Прибереги ее. Отметим вечером, когда и мне будет чем похвастаться.

— Уже? Так скоро? — заволновался Ганнон: тревога проявилась в нем с новой силой.

— Да, наконец-то! — довольно ответил Виннар. — Много надо сделать. Проспал, теперь буду как Иннар, весь день впопыхах, — он широко улыбнулся. — Но пока все в зале, время подготовиться есть.

— В зале? Это сегодня?

— Да, Ганнон, первое собрание Двора – сегодня. — Виннар укоризненно покачал головой. — Так что и ты Коулу до вечера не доложишь, можешь не торопиться.

— И хорошо: нужно зайти к… в общем, тем слугам, которых ты устроил к кастелянше, — пробормотал в ответ Ганнон.

— Твои дела, — капитан поднял согнутые в локтях руки, отстраняясь от темы, — я в них не лезу.

***

Ганнон все же смог выудить из Виннара, где работала та девушка, но про двух ее братьев капитан ничего не знал. Быть портнихой, конечно, не самое привычное ей ремесло, но все же в замке. Добравшись до нужного строения, юноша остановился немного поодаль, чтобы подождать, пока уляжется волнение. Смущение каждый раз брало над ним верх, не помогало даже представить пергаменты, вперед сразу лезли записи о брачных союзах.

Зайдя в комнату, освещенную большими окнами, Ганнон застал девушку за работой в компании еще нескольких служанок. Те обменялись с ней понимающими взглядами и без слов направились к выходу. Их смешки выводили Ганнона из равновесия сильнее, чем любое задание или опасность. «Какой абсурд», — подумал он, вздохнув. Что ж, у каждого свое поле. Сидевшая напротив него девушка вряд ли хорошо показала бы себя в заговорах, но сейчас видела юношу насквозь, явно забавляясь его смущением. А вот королева, похоже, даст ему фору и там, и там. Ну, на то она и Избранница…

— Опять задумался? — девушка смотрела на него с фальшивой укоризной, в больших темных глазах танцевали игривые огоньки.

— Виновен. — Ганнон склонил голову, приложив ладонь к груди. — Ваннора, прости, что так и не зашел…

— Да уж… — Она поставила локти на стол и подперла лицо пухлыми кулачками, видны были только скулы в веснушках. Запястья сжимали губы с двух сторон, поэтому голос звучал гнусаво и обиженно. — Все уже зашли. А ты – нет. Заходил стражник, капитан. — Она убрала руки от лица и мечтательно посмотрела куда-то вверх. — Такой красавец, как его зовут?

— Виннар. — Ганнон прикрыл глаза: ну конечно!

— И смешной малый спрашивал о тебе. Пялился. Суетливый такой.

— Иннар?

— Не знаю, лысенький весь, бедняжка.

— Хромой? — насторожился Ганнон. Его смущение мгновенно развеялось, но настроение от этого не улучшилось. Наоборот, внутри заскреблось подозрение. — В белом?

— Да, он самый! — Ваннора закивала. — Задавал много вопросов, очень переживал, что ничего не удалось узнать.

— Что за вопросы? Что ты ему сказала?

— Правду. — Девушка встретила гневный взгляд с улыбкой. — Что мы с тобой давние друзья.

— Хорошо, хорошо, — задумчиво пробормотал Ганнон.

— У братьев тоже все хорошо, — подчеркнула девушка: на этот раз укоризна была настоящей. — Дассор рубит дрова, а Миллтар работает на кухне. Кажется, скоро растолстеет. — Она с улыбкой смотрела на Ганнона, пока тот не ответил.

— Очень хорошо. Слышал, кастелянша вами довольна.

— Саринна? О, она просто золото, очень приятная дама.

— Рад слышать. — Ганнон снова чувствовал себя не в своей тарелке, не зная, как закончить разговор. — Боги в помощь, — наконец сказал он и сморщился. Как чопорно! — Прости, не хотел, чтобы тебе докучали из-за меня.

— Ганнон, — Ваннора вздохнула, слегка прикрыв глаза, и как будто сбросила маску: голос стал чуть серьезнее. — Поверь, пользы от тебя оказалось больше, чем от любого другого, а проблем всегда было меньше. Хотя себе ты их находишь. — Она провела пальцами вдоль лица, Ганнон неосознанно повторил за ней и сморщился, задев полосы царапин. Затем он несколько секунд смотрел на девушку, прежде чем кивнуть и молча направиться по своим делам.

— Пока, пока. — Ваннора помахала ему вслед одними пальцами и вернулась к работе.

Через десяток шагов тревожные мысли Ганнона снова вытеснили неловкость, и проходящих мимо подруг Ванноры он даже не заметил. «Молков прихвостень Прелата. Нужно найти Иннара, наверняка он сейчас там же, где и его хозяйка, — Ганнон усмехнулся, вспомнив жалобы ключника. — Приятная дама, золото! Что ж, у каждого свои основы мира».

***

Тронный зал был переполнен, деревянные помосты и галереи были заняты, Слышавшие занимали лучшие места, но даже им приходилось потесниться среди слуг, писцов и купцов. На красном камне пола стояли жрецы и представители Видевших домов, одетые в цветные ткани и меха, сверкало золото и самоцветы. Среди них – да и во всем остальном зале – было неспокойно. Трагедия в приюте всколыхнула город, жрецы перешептывались и то и дело поглядывали на спикеров Легионов. Видевшие давали поручения и послания слугам, дежурившим на помостах.

Говорящим от имени Откликнувшихся было просторнее остальных, но стоять вот так на всеобщем обозрении и без соратников? Ганнон им не завидовал. На синем помосте разместился наследник дома Тхаласс: молодой легионер немного нервничал, но держался достойно. На помосте красного цвета, находившемся напротив, пожилой Откликнувшийся был не в пример спокойнее. Седой коренастый мужчина с небольшим животом, подпиравшим кирасу, и шрамом на лбу, он неподвижно стоял, сложив руки на груди.

Видевшие, стоявшие ближе к трону, находились между трибунами легионов, что служило напоминанием о самом весомом источнике власти Избранников, сегодня это нервировало их больше, чем обычно. Официальное же обоснование власти монархов в наступившей после гулкого удара тишине начал нараспев произносить Прелат, служивший на церемонии своеобразным глашатаем. Он сошел со своего места, рядом с колоколом высотой в человеческий рост, справа от еще пустого трона и оказался лицом к лицу с первым рядом Видевших и жрецов.

— Его Величество, король второй династии Избранников. Как первая династия была помазана Ихарионом и спутниками Его, так вторую помазали Видевшие деяния Его и жрецы, Ведающие намерения Его. Гирвар Изначальная помазала его, даровав плодородие землям его. — После этих слов Прелата жрица в одеянии костяного цвета вышла вперед и положила к подножию трона колосок пшеницы.

— Селана Утешающая, Луноликая Дева помазала его, уняв мор и болезни, — продолжал служитель Ихариона. Жрица в голубом принесла хрустальную виалу, Прелат сглотнул, по его лбу катились капли пота. — Гартола помазала его, отвратив Шторм, открывая земли Дарованные. — Жрец в зеленом споткнулся, чуть не расплескав воду в серебряной чаше, чем заслужил гневный взгляд глашатая.

— Гирвар Окончательный помазал его, даровав власть судить. — При этих словах жрец-мужчина вынес золотые весы и поставил рядом с колоском.

Прелат набрал в грудь побольше воздуха для завершения речи и торжественно произнес:

— И здесь, на священной земле Арватоса, — он топнул по красному камню, — Ихарион, Отец ангелов, помазал Избранного короля присягой всех Видевших деяния Его и приказал Он Вортану сковать основы мира таковыми! — Трое жрецов в белом несли единственную реликвию, чья связь с богами не была символической: меч из Небесного металла на красном круглом щите. Жрец Вортана в бурой рясе ударил молотом в колокол, прежде чем добавить орудие к остальным регалиям. Когда звон утих, глашатай закончил ритуальной фразой: — И да пребудут основы мира таковыми вовеки!

— Вовеки! — отозвались хором все присутствующие. Прелат улыбнулся и вернулся на свое место.

После этого возгласа в зал степенно вошла священная чета. Избранник в массивном одеянии занял трон, а королева – место позади. Ганнон прищурился, пытаясь рассмотреть владыку Деоруса. Юноша стоял в другом конце зала на первом этаже помоста, перед ним толпились люди, но рост позволял ему смотреть поверх голов большинства из них. Монарха едва можно было разглядеть: его черты затмевали массивные золотые наплечники и корона, украшенные самоцветами, белое с пурпуром одеяние, скипетр. Не менее значимой регалией была стража из Ордена Солнца: кроме Избранника, эти воины охраняли лишь обители Черных Жрецов.

От самого монарха можно было различить только черную бороду, выделявшуюся на светлом лице. Королеву было видно лучше, но было понятно, что это лишь трюк, обман разума: все потому, что Ганнон видел ее раньше и знал, как она выглядит. Оторвав взгляд от избранной четы, он вернулся к делам бренного мира: юноша быстро нашел в толпе кастеляншу, шепотом пререкавшуюся с купцами и преторами. Иннар должен быть как можно дальше от нее, но при этом достаточно близко, чтобы в случае чего притвориться, что он не прятался, а просто отошел на минуту. Наметив вероятную область, Ганнон медленно двинулся сквозь толпу. Проходя мимо хозяйки ключника, он услышал отрывок препирательств:

— Нет, нет и нет! — шептала женщина, не скрывая раздражения. — Порядок нерушим: Видевшие, жрецы, Слышавшие, а потом все остальные. Пусть спикер Легиона огласит ваше послание. Он может говорить, когда захочет.

— Госпожа, — глава торгового дома, скорее похожий на бравого капитана, чем на купца, продолжал настаивать, — мы не можем передавать все наши послания через Откликнувшихся, у них есть и свои дела. А поставки зерна, — при этих словах купца кастелянша позволила себе усмешку, — поставки зерна, — твердо повторил торговец, — это важнейшая часть государственных дел.

— Тхаласс, — коротко бросила она в ответ.

— Младший, — мягко уточнил купец. — Если не решить некоторые вопросы, вашу же кладовую придется открывать для голытьбы.

— Молк, да даже если бы я и хотела, правила древнее меня, если поверите в такое! — воскликнула женщина. «Боги, она умеет шутить?» — удивленно подумал Ганнон.

— Избранник помазан Гирваром и Гартолой, зерно и море. Помогите убедить кого-то из жрецов дать нам слово.

— Хорошо, идите, я дам вам знать. Но церковники сегодня на взводе, я ничего не обещаю! К тому же спикер Земного собирается затеять спор с вашим братом, вижу по его хмурой физиономии. — Кастелянша сложила руки на груди и зажмурилась, размышляя.

Ганнон аккуратно прошел мимо женщины, пребывающей в глубоких раздумьях. Удачный момент, чтобы отвлечь ее подчиненного. Вскоре он обнаружился: Иннар был не так уж далеко от хозяйки, но скрыт за массивным деревянным столбом.

— Иннар, надо поговорить, есть минутка? — Ганнон окликнул друга, изрядно напугав его.

— Привет, — прошептал ключник в ответ, глядя мимо товарища на кастеляншу. — Ты в своем уме? Старуха же здесь, обязательно окажусь ей нужен, если отлучусь, это основы.

— Не бойся: у нее сейчас важное дело, тебя не пошлет.

— О! — Иннар сперва обрадовался, но затем скривился. — Очень смешно!

— Пошли. — Ганнон направился к выходу, аккуратно, но твердо держа ключника за плечо.

Оказавшись в соседней зале, они отошли подальше от стражи у дверей. Иннар молча развел руками и вопросительно уставился на друга.

— Служка Прелата, — начал Ганнон, — нужно с ним поболтать по душам.

— С Ярроном? А что такое?

— Он что-то разнюхивает обо мне…

— Ну так не сам же, наверняка хозяин заставил.

Ганнон опешил и всмотрелся в лицо друга — оно выражало только искреннюю озабоченность. По всей видимости, и за Ганнона, и за Яррона.

— Разумеется, он не сам это затеял, — наконец заговорил Ганнон, осторожно подбирая слова. — Этого я и боюсь. Ты не мог бы выяснить, что Прелату от меня нужно?

— К-конечно, но не думаю, что Яррон так просто все расскажет: он боится своего хозяина.

— Пусть поразмыслит, что его хозяин скажет о любви своего слуги к дарам моря, — произнося это, Ганнон увидел, как изменился в лице его друг. Ключник сжал челюсти, ноздри расширились, в глазах появилась непримиримость. Это был просчет.

— Мы не сдаем друзей господам. — Иннар медленно и четко выговаривал каждое слово. Это был редкий случай, когда на него было бесполезно давить.

— Просто узнай, что сможешь. Я боюсь этого жреца больше остальных, — продолжил Ганнон уже мягче. — С тех пор, как я принес ему те книги. Он разозлился, что это был не ты…

— Да какая ему разница?! — Иннар тут же начал оправдываться, будто перед ним была кастелянша. — Книги есть книги, а Прелата все равно вечером не было в замке!

— Он зол, что мы что-то решили сами. Таковы основы мира. — Эти слова Ганнона немного успокоили Иннара, и асессор продолжил его увещевать: — Пожалуйста, поговори с Ярроном. Скажи правду, что я зол и подозреваю о его пристрастиях.

— Я уже ответил тебе, — отчеканил Иннар, снова ощетинившись, и даже отошел на пару шагов.

— Неужели ты не понимаешь?! — Ганнон уже начинал злиться, но говорить приходилось яростным шепотом. — Что без этого я беззащитен перед Прелатом!

— Что нам до ваших распрей? — наконец процедил Иннар после секундного колебания.

— Что ты несешь, Баал тебя забери?!

— Еще не стал судьей, а уже думаешь, что можешь помыкать мелкими людишками?

— Откуда ты знаешь? Что?.. — Ганнон умолк, ошеломленный.

— Все указы готовит мегера, и про «зерновых», как она говорит, тоже. Нет в этом никакой тайны, — скривившись в усмешке, пояснил Иннар.

Все время разговора Ганнон стоял на месте, но дыхание его сбилось и пульс участился. Он немного подождал, чтобы собраться с мыслями и успокоиться. Игнорируя насмешливый торжествующий взгляд друга, асессор проговорил:

— Прошу тебя, узнай, что сможешь. Как угодно.

— Рад, что вы с Виннаром целы, — вместо ответа буркнул Иннар и направился прочь.

***

Возвращаться пришлось через тронный зал. Ганнон старался не встречаться глазами с Иннаром, а тем временем тут шел жаркий спор спикера Земного Легиона с торговцами. Тот из них, что договаривался с кастеляншей, недовольно переминался с ноги на ногу, его очередь все не наступала.

— Я говорю от их имени, потому что они даже не допущены в этот зал! — прогремел мужчина и, поправив красный плащ, продолжил: — Откликнувшиеся всегда защищали и будут защищать земледельцев, но чем остальные подданные хуже? Вы также зависите от ремесленников, мастеровых и камнетесов!

— Основы мира, — со смиренным поклоном, но не скрывая улыбки отвечал ему пухлый представитель торгового дома. — Я, как человек из черни, не могу даже обсуждать договоры господ.

— Ну конечно же, вот здесь вы вспомнили о кротости! — Легионер хлопнул себя по бокам кирасы, лицо его цветом стало под стать плащу. — Запрещая нам брать деньги тех, кто может и хочет заплатить…

Раздался удар колокола, а затем – голос Прелата:

— Глава Гильдии прав: священные обязанности Откликнувшихся заверены домом Видевших и не подлежат обсуждению. К ним относится как защита земледельцев Дара, так и снаряжение себя для этой священной задачи. Это написано в пятнадцатой строке… — Прелат прервался и подошел к трону, повинуясь жесту Избранника. Королева что-то прошептала ему на ухо, и тот кивнул. Прокашлявшись, Прелат продолжил:

— Если же гильдии желают принести оружие в дар своим доблестным защитникам, то нет и не может быть договора, запрещающего это.

После этих слов улыбавшийся торговец вмиг приуныл.

— Что ж, это решит многие проблемы, но мастеровым все равно нужна защита. — Легионер задумчиво потирал подбородок.

— Вы отказываетесь? — Прелат, в лице которого сейчас говорили Гамилькары, надменно посмотрел на Откликнувшегося.

— Нет, конечно, нет. — Старый легионер поклонился трону, игнорируя жреца.

— Итак, решено. Откликнувшиеся продолжат защищать земледельцев от набегов троглодитов и, как следствие, – всех нас от голода. Защитой же прочих подданных, за подобающую подать, должно заниматься владетелям земли, на которой они…

Голос Прелата потонул в разразившихся криках и спорах. Пересмотр Пакта и права на земли в Даре — что может быть больнее для аристократов Деоруса? Слава богам, к этому моменту Ганнон уже сумел протиснуться к выходу и оставил начавшийся бедлам позади.

***

Письменный доклад Коулу был лаконичным и не требовал особых размышлений и выводов. Ганнону представилась редкая возможность отдохнуть, пока его хозяин был занят на собрании двора. Горькая ирония состояла в том, что сегодня он бы предпочел быстрее заняться новым поручением. Юноша расхаживал по двору замка, то и дело возвращаясь мыслями к Дубильне. А если и не к ней, то к Прелату. И еще Иннар. Молк бы его побрал, и Королеву вместе с ним! И не забыть про Боннара… Еще и Виннар с его возвышением.

Нужно было отвлечься. Усевшись дома перед книгой родословных, юноша задумался, что еще нужно прочитать, чтобы быть готовым к новой должности? Все равно до вечера не узнать, замок как будто вымер. Он попытался сфокусироваться на чтении, но раз за разом мысли улетали вдаль, пока другая часть сознания продолжала пропускать через себя текст. Слова проносились в голове только для того, чтобы быть забытыми, как только становилось ясно, что он вновь отвлекся. Глаза скользнули по зеленой бутыли — скорее бы ее можно было открыть.

В очередной раз стоя на улице, Ганнон убеждал себя, что после того, как подышит, работать будет легче. А что тогда мешает открыть дверь и впустить воздуху? Разозлившись на самого себя за разоблачение, он уже хотел вернуться, но ему помешал оклик:

— Господин? — Голос принадлежал девушке: судя по богато украшенному зеленому платью, это была очередная служанка ее Величества. Ганнон не смог толком рассмотреть ту, что приходила в купальню, но она была едва ли не одного с ним роста. Эта же была значительно ниже и довольно полная. Ганнона, как и всех людей Коула, учили взламывать замки. Такой способ презрительно именовали «методом подбора». Королева тоже подбирает к нему ключ?

— Да? – коротко откликнулся юноша и замолчал, ожидая, что будет дальше.

— Ее Величество желает немедленно видеть вас, — произнесла служанка. Ее голос был официальным, ни намека на заискивание. — Идемте же! — призвала девушка, раздраженная тем, что Ганнон замер в раздумьях. Похоже, эта помогает госпоже в серьезных делах.

***

Королева сидела за столом в небольшой обеденной комнате недалеко от тронного зала. Стены были украшены драпировками со сценами охоты, узкие высокие окна освещали стол, на котором стояла одна золотая тарелка с остатками трапезы и кубок. Избранница оторвалась от написания письма и убрала его со стола. Она приветливо кивнула вошедшему, служанка же скрылась за дверью.

— Ваше Величество. — Асессор низко поклонился.

— Ох, что с вами случилось, Ганнон? Вы разозлили мою служанку? И зовите меня госпожа, я же велела.

«Скорее бы эти отметины зажили», — подумал юноша и вежливо произнес:

— Последствия вчерашнего выхода на пляж. Это было связано…

— Да-да, трагедия, ваш господин уже докладывал. Этим занимается Виннар, верно?

— Да, госпожа.

— Надеюсь, моя Кветинн была с вами не слишком строга. Признаюсь, я сама немного ее боюсь. — Королева наклонила голову и подняла взгляд на Ганнона.

— У всех свои обязанности, госпожа. Но, откровенно говоря, я не ожидал такой встречи до конца собрания Двора.

— Вы правы, мне следует быть там. — Голос королевы полился медовой рекой с горькими нотками тоски. — Но это безмерно скучно. Мой супруг куда лучше управляется с деньгами и богатыми людишками, недовольными, что у них этих самых денег недостаточно. — Она наклонила голову и сдвинула брови. — А я все пишу письма своей дальней родственнице, а та, представьте себе, отвечает неохотно! — В доказательство Избранница взмахнула небольшимм пергаментом, на котором было лишь несколько синих строк. — Что только сильнее распаляет меня, ведь она так образована. Ну и в конце концов! — женщина топнула ножкой. — Должна же я иметь возможность поесть? — строго спросила она и, прежде чем юноша успел ответить, продолжила: — Ох, простите, Ганнон, я не подумала о вас.

— Что вы, это было бы… неуместно. — Все та же ее ложная скромность, а Ганнон опять мямлил. Оказывается, в медовой реке можно и утонуть, и хищники там имеются.

— Но судей кормят те же повара, что готовят для Двора. Вам понравится. — Королева позволила себе совершенно фривольно подмигнуть.

— Я… не имел возможности отблагодарить Ваше…

— Отблагодарите службой, — прервала юношу Избранница. — Я, конечно, не собираюсь перегружать вас обычной работой. Но ваш новый статус позволит лучше выполнять службу старую. Коул согласен со мной. Еще бы, в конечном итоге, больше денег и власти для его людей – подспорье в его службе.

«Так, может быть, я все же не на крючке? Просто их игры с Коулом?» — зародилась в голове Ганнона робкая надежда, но надо было проверить, и он уверенным тоном произнес:

— Могу ли я расспросить Ваше Величество о некоторых деталях этого назначения?

— Для этого мы и здесь, — улыбнулась королева.

— Я бы хотел выбрать себе помощников…

— Безусловно.

— Я думал об Откликнувшемся Лизарисе, его имя Иссур.

— Прекрасный выбор! — Избранница с улыбкой кивнула. Ганнон с трудом удержал спокойное выражение лица. «Отдает. Значит, это все-таки я, а не Иссур. Мои люди – ее люди», — мысленно заключил он, а вслух подчеркнул:

— Ему, как Откликнувшемуся, не помешало бы приглашение от кого-то, чьи приказы для него существенней моих.

— От кого-то, на чей зов его дом откликнулся, — добавила, улыбнувшись, королева. — Да, это разумно. Я распоряжусь. Кто-то еще на примете?

— Да, один береговой юноша, довольно сильный, может быть, пара Откликнувшихся подземников и еще кое-кто из слуг.

— Какая занятная компания для судьи! — рассмеялась Избранница. — Впрочем, я понимаю, что в вашем ремесле нужны разные люди. Что-то еще?

— Конечно же есть вопрос денег… — медленно проговорил Ганнон, внимательно следя за реакцией собеседницы.

— О, не беспокойтесь, — ее Величество только взмахнула рукой, унизанной перстнями, — можете обращаться напрямую, если не хватит того, что я передам для вас Коулу.

«На себе не экономит», — мрачно подумал Ганнон, но вежливо произнес:

— Благодарю вас. Постараюсь не злоупотреблять вашей щедростью.

— Чушь, я верю, что все пойдет в дело. О! Я, признаться, чуть не забыла. — Избранница постучала по стопке книг на соседнем стуле, что была скрыта за столешницей. — Вы, конечно, не будете судить день за днем, но для правдоподобности вам придется немного поучиться. Мне сказали, что это только самые основы, — закончила она, держа руку на внушительной кипе фолиантов.

— Благодарю вас, госпожа. Я как можно скорее начну.

— А мне пора возвращаться к ним. — Избранница печально вздохнула, но затем усмехнулась. — Хах, кажется, нам обоим предстоят тоскливые дела! Негоже королеве страдать одной. Но вы хотя бы сможете сперва поговорить с вашим господином. Я уже отпустила его.