Путь мага: Выбор, Долг, Любовь

Глава 4. Юноша из Драгории

Дремлющий архипелаг и южное побережье Нардарики, словно отдельный мир, которой тяжело соотносится с тем, что я уже знал, и был не похож ни на что. Ярко голубая вода у берегов и бездонная глубина в открытом море, постоянные шторма, морские твари. Люди ехали сюда лишь затем, чтобы разбогатеть, как на инголдийские рудники, только здесь все пахло опасной свободой, о которой говорил Ког — каждый сам за себя. А когда каждый сам за себя, то и рабство кажется вполне нормальным промыслом. Это был тот мир, где правила моя стихия — море. Светило и обод здесь почти не расходились, а ночь наступала стремительно. Местом для отдыха здесь были прокуренные таверны, в которых толпами сидели мечтающие уйти в море матросы, и с приходом первого же корабля им это с легкостью удавалось, ведь мало кто возвращался с полной командой, если вообще удавалось вернуться. Здесь, на этих островах можно делать все, что душе угодно — торговать людьми, грабить, топить корабли, пить дешевый ром не просыхая и на день, ходить по борделям — в общем, все, что церковь строго настрого запрещала. Это был погрязший в грехах мирок, и каждый очутившийся здесь, должен был выживать, отчаянно сражаясь за свою жизнь с пиратами и монстрами.

Здесь можно было встретить такое количество суеверий, традиций, обычаев. Многие матросы, например, считали, что нет лучше оберега, нежели медное кольцо, другие говорили, что нельзя долго возить на корабле мясо, иначе обязательно на корабль нападет гигантский спрут, а третьи свято верили, что перед смерчем нужно снимать шляпу и кланяться, чтобы он, поняв этот знак уважения, отошел прочь. Каждый остров это был, безусловно, сложнейший организм, едва работающий, точимый изнутри и снаружи всевозможными напастями, от шпионов и пиратов до недобросовестных судостроителей и беглых рабов.

Погрузка провианта и орудий на «Дрянную принцессу» под ясным утренним небом шла своим чередом, когда мы с Орном осматривали город. Харг выдал мне какие-то деньги, чтобы вооружиться. Выбирая оружие по душе я только сейчас понял, как скучаю по Эсториофу, который остался где-то в море. Но делать нечего, пришлось взять себе какую-то дешевую саблю и рапиру для моего худощавого товарища.

Вообще, сразу, как мы получили свободу, я все время наблюдал за Оренгаром, и понял, что передо мной может и юный, но очень опытный волшебник.

По утру он размял пальцы и глаза, отошел в один из углов комнаты и какое-то время сидел, закрыв глаза, пытаясь уловить магические потоки. Затем походка — так ходят только настоящие колдуны, бесшумно, словно не касаясь земли. В его движениях читалась грация, как будто он все время танцевал, я рядом с ним, наверняка казался неуклюжим. Взгляд моего друга был цепким, острым, никогда нельзя было уловить, куда он все-таки смотрит. Ну и, конечно же, он источал приятный магический аромат.

Что касается меня, то похоже, после всего пережитого мой дар наконец нашел дорогу домой, и я чувствовал как с каждым часом становлюсь сильнее.

Ближе к середине дня матросы догрузили все необходимое на борт «Дряной принцессы», и Харг торопливо приказал отчаливать. Команду, что засуетилась на палубе, поднимая все паруса, стоит описать особенно. Офицерский состав здесь был как на подбор — Боцман со странным именем Адаба, он же квартермейстер, здесь смотрел за солдатами. Он был одним из тех, кого Харг освободил из плена в том злосчастном плавании. Это был темнокожий человек лет пятидесяти. У него было просоленное лицо, которткие седые волосы, хитрый прищур. Он не был разговорчив, и те слова, которые произносил, всегда хорошо взвешивал. Штурмана звали Дарнел Мотинер — хорош, что сказать, он был старшим помощником капитана на корабле. Добрый малый, любил выкурить трубку-другую в кают-компании, за что на него частенько был зол корабельный лекарь, не выносивший табака на дух, и вообще призывающий матросов бросить пагубные привычки — не шататься по борделям, не курить табака или еще чего похуже и не пить такого количества рома. Что касается последнего, Татена Мернета, он приехал из Артании, — высокий, худой человек с характерной для своей страны сероватым цветом кожи. Над ним тихонько посмеивалась вся команда за его привычку умиляться всему подряд, словно барышня. Но лечил матросов он лучше любого колдуна, не зря же Харг взял его в команду. Эти трое были лучшими друзьями капитана, все были обязаны ему освобождением из рабства, и с ними он частенько советовался. Боцман жил в каюте с капитаном, а Дарнел и Хатер вместе с нами, колдунами, в кают-компании.

Хоть он и не принадлежал к офицерской части команды, кок по прозвищу Костевар так же был очень важной личностью. Это был единственный из тех пиратов, что еще служили у Шрама, человек, в общем, не скрывавший того, что береговую жизнь любит больше, нежели плавания, в которых он проводил большую часть своей жизни. Почему он работал в море? Никто этого не знал. Капитан общался с ним мало, только если это было нужно, но вот у матросов кок был очень популярной личностью.

— Слишком долго я пробыл на этом острове, нужно было отчаливать раньше, — сказал мне капитан, стоя на до боли знакомом квартердеке «Дрянной принцессы» и жадно вдыхая табачный дым из своей трубки.

— Ты куда-то спешишь? — нагловато спросил Орн, хрустнув пальцами — матросы что-то говорили про Мер-Сантен.

— Спешу, а остальное тебя не касается.

— Как знаешь, — ухмыльнулся драгориец, который был не сильно рад тому что пришлось работать на Харга.

Он где-то в душе понимал, что это лучший выход, но своё недовольство высказывать не стеснялся. Более того, в его словах частенько проскальзывали командные нотки, которые очень не нравились капитану.

— Мы опаздываем, — сказал капитан, выдыхая дым, — и я хочу посмотреть что вы умеете.

Мы переглянулись. Я прежде не работал в связке с опытным магом, и у нас с Оренгаром вышел спор о том, как нужно придавать кораблю ускорение. Выслушав от меня почти целую лекцию о том, как работать с воздушными потоками драгориец только ухмыльнулся.

— Я не понимаю — вот твоя стихия море, — сказал он, а ты как баран лезешь в непонятные для тебя воздушные структуры.

— Что значит не понятные? Я зачем только что распинался…

— Если бы ты умел работать с воздухом, ты бы не распинался, — ответил Орн. Ты полагаешься на силу, а не на мастерство. Не знаю, насколько ты одарён, но сколь сильным ты не был всегда найдётся кто-то посильнее тебя. А мастерство — ключ ко всему. А помимо мастерства есть и ещё банальная соображалка. Если ты не догадался использовать родную стихию, находясь в ней, это не слишком хорошо тебя характеризует. Да, если честно, оснастку корабля жалко.

— И что ты предлагаешь? Создать течение? Ты хоть понимаешь какие это массы воды?

— Не нужно думать о массе, нужно думать о движении. Магия это ведь не про то, что сколько весит, а про то, как и что изменяется.

Крыть было нечем, он, очевидно, был намного опытнее меня. Что же, учиться я люблю, а он мог преподать мне не мало хороших уроков.

Но как мы не старались, и как не ласкали все волны форштевень «Дрянной принцессы», земля показалась на горизонте лишь к вечеру седьмого дня.

Мер-Сантен был маленьким клочком суши, корабли заходили сюда редко, лишь чтобы пополнить запасы воды. Создавать здесь поселение было занятием неблагодарным — золота здесь не было, остров находился в стороне от торговых путей.

Мы обошли остров кругом и причалили с севера, в небольшой скалистой бухте. И, бросив якорь довольно далеко от берега, сели в шлюпку. Здесь было мелко, и нам пришлось хорошенько промочить ноги, пока мы выбирались на берег из уткнувшейся носом в песок шлюпки.

Небольшая группа матросов, которую возглалял Харг пробиралась по заросшей тропинке. Кто-то услужливо здесь поставил маленькие уродливые тотемы, которые сохраняли дорожку неприкосновенной от обитавших здесь чудищ. Но магия в этих изваяниях была глухая, едва считываемая. Возможно, колдун, который пытался сделать это место более безопасным давно умер, а его магия уже порядочно поизносилась.

— Впереди ручей. Я отлучусь. Гол, Оренгар, будь готовы к чему угодно. Остров опасный, имейте ввиду.

Харг удалился в джунгли. В целом мне было не слишком интересно, что у него за дела. Моя задача была простая — следовать линии судьбы, которая должна была привести меня к Арне.

Сложно передать ту неуверенность, с которой я держал в руках новое оружие — во-первых, я очень привык к своему сверкающему клинку, а во-вторых, никогда до этого не пользовался кривыми саблями. Наступило томительное ожидание, и единственное, что безусловно радовало, так это тень, в которой мы оказались, и полное отсутствие в округе насекомых. Это было даже подозрительно.

Кэп вернулся скоро, и совсем недовольный.

— Уходим, быстро. Из ручья пили?

Матросы замотали головами.

— Бросьте воду здесь. Нас кто-то подставил, это ловушка, — он выхватил свою саблю и жестом приказал следовать за собой.

Я замкнул цепочку, и шел практически спиной, прикрывая своих спутников, и моя предусмотрительность не оказалось напрасной. Из чащи показался странный зверь, а за ним ещё один. Это был в каком-то роде дракон, но маленький, двухголовый, покрытый зеленой чешуей. Спереди отряда вышел такой же. Их тела были круглые плоские, лапы неуклюжие, короткие, длинные шеи, казалось, больше всего туловища. Они действовали будто наученные кем-то, сложвно ждали нас здесь.

Харг ни мгновения не думая ударил, но ловкая тварь убрала длинную шею из-под удара, и отступила прочь с тропинки.

— Все на пляж, бегом, подготовьте шлюпку! — Харг был в своей стихии.

Клинки засвистели в воздухе, но, несмотря на всю нерасторопность этих змеев, отрубить им голову было совсем не простым занятием — попробуй, подберись, когда только шея монстра в два раза длиннее тебя! Поэтому я рассек воздух магическим лезвием, которое оставило глубокую рану на спине одного из чудовищ, а в это время Оренгар, отважно прыгнув в ноги одного из нападавших, оседлал его. Проткнув одну голову сквозь глаз насквозь, драгориец оставил свой клинок в ней схватился за шею своего грозного противника. Харг поспешил на помощь, а я во второй раз атаковал колдовством, но на этот раз чудище было готово и движением корпуса ушло от удара. Драконы неплохо чуют колдовство. Мне удалось улучить момент и зайти сбоку, но моя попытка снести голову противнику не увенчалась успехом — клинок лишь скользнул по прочной чешуе, оставив царапину, и вошел в растущее рядом дерево. Я с силой дернул саблю, но она словно вросла в древесину. Я бросил туда взгляд, и что-то поразило мое сознание, словно молния. Но у меня не было времени рассматривать, что же там было изображено, «дракон», с которым я сражался, не спал, хотя и был тяжело ранен. Я напрягся и очень вовремя сумел извлечь своё оружие — по инерции от силы, которую я прикладывал, лезвие рассекло одну из голов на две части. Увернувшись от выпада второй, я оказался с другой сторону от монстра, и в этот раз не оплошал — мой клинок уверенно разрубил толстую шею, и змей упал замертво. За мгновение до этого тесак Харга нашел сердце второго «дракона». Я обернулся на дерево, которое ненароком повредил, пытаясь углядеть на темной гладкой коре то, на что мне не хватило времени во время боя. Черный выжженный знак — перечеркнутый череп.

— Хорошо потанцевали, не зря я вас взял в команду, — Харг спрятал оружие в ножны.

— Может и зря, — тихо ответил я, и наставил на него свой меч, — с кем ты встречался в чаще леса?

— Да, я тоже хотел бы это знать, — процедил Оренгар, и, к моему удивлению, его рапира была направлена на капитана.

— Не вашего ума дело. Хотите драться со мной — пожалуйста, хоть по одному, хоть вместе. Но, учитывая, что вы мои должники, я хотел бы сначала прояснить в чем дело.

Я бросил взгляд на драгорийца, он говорить не собирался. Как всегда, отдуваться мне.

— Кто был в чаще леса? С кем ты встретился?

— Ни с кем, хотя должен был. Если это так вас интересует — мой друг был там. Но с кишками наружу, и немного мертвый. Харг резко вытащил из-за пояса пистолеты и направил их на нас с Орном.

— А теперь вы двое расскажете мне, в чем вы меня подозреваете. Я не люблю, когда на меня наставляют оружие.

Я прощупал его защиту — подобраться к нему с помощью магии было очень трудно. Какая-то неведомая сила оберегала его. Сражаться можно было и иначе, но я решил, что сила в любом случае на моей стороне, и убрал ружие.

— Если мои подозрения подтвердятся, я тебя убью, — коротко сказал я, — пойдём, матросы заждались.

— Нет уж, так не пойдёт, — сказал Харг.

— Сейчас этот конфликт не разрешить, — встрял в разговор Орн, — но если тебе важно понимать в чём дело, то скажу я. Этот остров посещали темные силы, очень любящие мертвецов. Они вычерпали почти всю магию из защитных тотемов, и проводили здесь ритуал. Вероятно, твой друг лежал в середине кровавого круга?

— Ну идите и посмотрите, — сказал капитан и сплюнул.

Я моргнул глазами и сделал прыжок. Забытые ощущения мощи этого колдовства. Всё было именно так — мертвец с выпущенными кишками и вырезанным сердцев в центре кровавого круга. Обратно вернулся пешком, голова кружилась от прыжка.

— Он не имеет отношения к темным силам. Конфликт исчерпан, идём.

Орн посмотрел на меня как на сумасшедшего, который зачем-то потратил кучу энергии на бесполезный выпендрёж, и убрал рапиру.

На корабле я по привычке позволил себе предаться моему любимому физическому труду, он помогал отвлечься и держать себя в хорошей форме. Да и никто меня в это время не трогал, позволяя мне спокойно обдумать происходящее. Орн, очевидно, хорошо знал культ Шотера и имел с ним счеты. В целом это не мудрено, он вполне мог быть жителем Гарна или окресностей, где этой мертвичины расплодилось в количестве. Но при том он был магом, а хороший, и тем более опытный чародей встречается нечасто. И в тоже время Харг. Что он задумал и почему его товарищ был убит? Он тоже имеет счеты с проклятым колдуном? Если так, то быть может вторая встреча с ним позволит мне найти Арну, а заодно прикончить Калентренора? Было бы славно.

— Узел завязал никудышный, — послышался голос капитана, — сразу видно, на море бывал не часто.

— Не переживай, он заговоренный, — ответил я, опираясь на ванты, — чего хотел?

— Пригласить тебя на разговор. Пойдём, надо прояснить наши договорённости.

В каюте было уютно, и только небольшая качка напоминала о том что мы всё ещё в море. Здесь не было трофеев, не боло ворованных предметов искусства. Убранство больше напоминала дом зажиточного горожанина, чем пиратское убежище.

— Как я понял с древними обычаями ты знаком неплохо. В таком случае предлагаю сделать вид, что мы решили породниться, и теперь должны рассказать друг другу самое важное. По обычаю острова Ласса, если один из рассказчиков умалчивает, и…

— Я в курсе, — бросил я, — нам незачем делать вид. Тебе обманывать меня смысла нет, я обмануть тебя всё равно не смогу. Не трать моё и своё время, Харг.

— Заматерел, малец, — улыбнулся пират. — Так получилось, что ты знаковая фигура в моей жизни. Ты появляешься в ней словно снег в этих местах, и при этом погибает мой злейший враг. Зная, как устроен мир, я думаю, что мы чем-то связаны.

Я, родился в Турентуле. Знаешь такой город?

— Бывал там.

— Помнишь отличный вид, который открывается из порта? Скала, уходящая в море и корабли возле неё… Море пленило меня. Мои родители имели кое-какие деньги, и я получил неплохое образование, но всё равно предпочел стать матросом. Впрочем, я неплохо разбирался во всём, что стреляет, и довольно быстро стал канониром на судне «Королева Ренни Кальгон». Это было вермя неудачной для нас войны с Артанией.

Как оно было рассказывать долно и не слишком интересно. Я попал в плен, а это не завидная участь для пленников в Артании. Я стал обыкновенным рабом, и распахивал поля, вдалеке от кораблей и от дома.

Потом Агар Росен вместе с Хаугом Хармотеном победоносно прошлись по Артанийским землям, нотак сложилось, что я оказался среди тех неудачников, которые свободы не получили.

— Понимаю… на помощь было прийти некому.

— Да, и я бежал. Не так важно скольких я убил на пути к свободе, но я её получил. Как любой нищий, отправился в Храм неба, просить помощи, но мне там отказали, я не подвергался атакам злых сил и был для них не интересен. Но мои умения не остались без дела — меня нашли люди Калгрениэр, — капитан сделал паузу, размышляя, — когда начиналось восстание. После пальбы в Торегане, обстоятельства сложились довольно странно. Мне доверили отряд, чтобы отвести его в Хайринт и создать там защищенный лагерь, поскольку что-то пошло не так и успех кампании был под вопросом. В скалистом перешейке, стоило нам обосноваться и поставить орудия, ворота Крикобора отворились, и нам пришлось сражаться с монстрами, каких я больше нигде не видел. А дальше…

— Ты ушел в проклятый лес?

— Я услышал его зов. Когда ворота затворились, я стал ещё одним из пропавших без вести. Мой дар у меня не от рождения, я получил его в подарок за то, что прошел испытание Нитога Раскаявшегося, едва добравшись до алтаря.

— А говорят, оттуда никто не возвращался.

— Никто. Все приходят оттуда совершено иными людьми. Впрочем, конец моей истории скоро. Я попал в дикие земли Нардарики, где случай свел меня с Ширианским Шрамом. Он быстро понял, что меня можно использовать, и очень скоро я стал искать возможности его убить.

— Хм… но почему ты не пошел в Хайринт, спасать своих друзей? Ведь я тогда сказал, куда плыву, сказал, что нужна помощь.

— Нитог раздаёт не только дары, но и запреты, друг мой.

— Предположим. Но к чему мне всё это знать?

— Я хочу сказать — я открыт перед тобой. Ты мне доверяешь?

— Не знаю, — честно ответил я, — хотел бы доверять. Но я до сих пор не понимаю, чего ты хочешь, и зачем тебе нужно моё доверие.

— Я хочу захватить остров и создать на нем свою страну. Ты можешь счесть меня идиотом, но я видел то, на что ты способен. Чтобы сделать прыжок ты не думал ни секунды, просто моргнул! Я видел, как этот прием совершают штатные маги с большим опытом. И тут одно из двух — либо ты запредельно сильный маг, либо невероятно мастеровитый. А поскольку я знаю, сколько тебе лет, то…

— Я понял, ты хочешь заполучить придворного мага. Конечно, захватить остров ты сможешь, но, если отбивать его прибудет кто-то из настоящих колдунов, удержать остров будет невозможно.

— Предложение так себе — Оренгар вошел в каюту своей воздушной походкой. Моё простенькое заклинание, запиравшее дверь он взломал так, что я ничего не заметил,

— Ты подслушивал, — сказал Харг с угрозой в голосе. Его рука легла на рукоять сабли.

— Конечно. Вы тут шуры-муры мутите, а меня не позвали, как не подслушать? — Орн вальяжно облокотился на комод, — Да и потом я тоже хочу доказать, что достоин доверия.

Харг поднял руку, прося тишины, и подошел к остекленной задней части своей каюты. Холодный свет упал на его лицо, он прищурил глаза. Какое-то время он всматривался в темную поверхность океана с крайне неприятным выражением лица.

— Я дам тебе такую возможность позже, — сказал капитан и быстрым шагом покинул каюту.

Сквозь мутные стекла было не видно, какая опасность может угрожать фрегату, и я решил так же выйти на палубу.

Пришлось выходить на достаточно плоский ют, далеко свисающий над морем, где уже стоял капитан, но не курил, по обыкновению, а стоял с мушкетом. Он молча указал на море — шагах в двадцати от кормы можно было едва увидеть след от рассекающего волны небольшого плавника. Похоже, именно это представляло опасность для нашего судна. Все так же, не произнося ни слова, Харг отдал мне свое оружие, а сам пристроился к одной из двух вертлюжных пушек, и матросы, словно по команде, хотя капитан по-прежнему не открывал рта, принесли ему несколько небольших ядер.

— В чем дело, Харг, с кем мы воюем?

— Это здешние морские ящерицы, любящие наше сухопутное мясо. По одной они никогда не нападают, все остальные сейчас прячутся. Весьма изобретательно для зверей, не находишь? Главное — не дать им окружить корабль, иначе точно потопят. Он прицелился и выстрелил в воду, подняв фонтан брызг совсем близко от «Дрянной принцессы». Это послужило командой — он быстро отошел в сторону, и рукой отвел меня — к борту подошло четверо мушкетеров, и также сделали залп. Я тоже выстрелил, но смысла в этом большого не видел. Из нижних трех пушек, выстрел, море покрылось кровью, и раненный ящер резким рывком из воды попробовал достать наш корабль. Монстр, уродливый, в грубых бледно-зеленых чешуйках, был огромен — едва ли не с наш корабль, но достать не сумел, и вновь упав в темную воду, поднял большую волну — судно сильно качнуло, матросы, отпрянувшие подальше от борта, испугавшись ящера, попадали с ног.

— Первый готов, посмотри — там еще пятеро таких же, все уже на поверхности. Если бы они зашли с одного борта и выпрыгнули из воды, мы бы точно перевернулись.

— И что теперь?

— Теперь будут прыгать, надеясь нас раздавить, — Харг в это время перезаряжал пушку, — Быстро плавают, скоты.

Мое колдовство, сколько бы его не было, работало плохо. Похоже, эти змееголовые существа, как и большинство драконов, игнорировали магию. Мне оставалось только стрелять из мушкета. Прицелившись в который раз я уже был готов спустить курок, как заметил человека по правому борту, что бесстрашно стоял на спине одного из чудовищ и работал большим абордажным топором, пытаясь разрубить прочную чешую. Это был Орн.

— А это весело! — закричал я и сам ухнул в воду, а затем, вынурнув из неё бросился на одну из ящериц. Встав ей на спину, я ухватился за гигантский плавник.

Моя магия, словно ручеек из руки потекла в мою саблю, испуская мягкий аромат. Кривое лезвие распрямилось, зазубрины ушли, и Эсториоф сверкнул в моей руке, словно улыбаясь тому, что вновь нашел меня.

— Привет, — прошептал я ему, — у нас много работы.

Я подбросил Эсториоф в воздух и разогнав его посильнее с большой высоты ударил остриём по огромной ящерице. Мой меч прошил её насквозь, а затем из-под воды вернулся мне в руку. Огромная туша подо мной начала тонуть и я поднял себя в воздух. Сверху было отчетливо видно, что ящерицы осталось три. Одна была убита в самом начале залпами, вторая погибла от рук Оренгара. Как он взломал её чешую я не понял, но сейчас он сражался уже с другой, ещё более крупной особью. Топор в его руке увеличился, но вожак стаи был достаточно умён и не позволял себя ранить.

В это мгновение одна из ящериц подпрыгнула прямо над кораблём. Она всё точно рассчитала, но Харг рассчитал точнее залп из двадцати пушек отбросил её в сторону. В это время я уже запустил свой клинок в третью тварь, надеясь провернуть тот же фокус, что и в первый раз, но на моё удивления, древняя рептилия увернулась, а затем, как и предыдущая прыгнула на корабль. На этот раз канониры были не готовы.

Мир вновь застыл перед моими глазами. Что мне делать? Если она упадёт на корабль, то «Дрянной принцессе» придет конец. Этого допустить было нельзя. Но моя магия не могла пробить магическую броню монстра. Я закрыл глаза. Мысленно представил себе корабль и каждого человека на нём. Нужно было решаться. Кубрик, каюты, трюм. Я собрал всю волю, всю свою силу в кулак. Паруса, такелаж, мачты. Всё, что у меня было. Каждая деталька, ничего нельзя было упустить. Действительно, если я мог переместить себя, то почему не мог переместить корабль? Мозги кипели. Я открыл глаза.

Корабль и все его обитатели прыгнули метров на двадцать в сторону, ящерица плюхнулась рядом, подняв волну. Я обрушил на неё, еще не готовую к новому движению свой меч, и он пробил ей голову. А я потерял сознание и с огромной высот рухнул в воду.

Уже в который раз в беспамятстве мне снится одно и тоже. Выжженная степь… Мока, слуга Шотера, который ходит там, мечтая убить меня. Когда-нибудь мы с ним встретимся… Меня бил жар, но я чувствовал, как чья-то нежная рука легонько смачивает мой лоб мокрой тряпкой, и каждый раз не мог узнать, кто же это делал во сне. Открыв глаза, я увидел над собой Орна, который прикладывал к моему лбу холодную руку.

— Здравствуй, Гол, — сказал он, непривычно назвав меня старым именем.

Я не ответил. Голова гудела, и я отчаянно пытался понять, сколько времени прошло. Судя по всему, совсем не много.

— Как вы меня вытащили?

— Лучше скажи, что ты сделал?

— Я подумал, что ты в опасности, решил подсобить.

— Нет, что ты колдовал? Я своими глазами видел, как целый корабль со всеми людьми был перемещён в сторону.

— Это тоже что и прыжок, — ответил я, пытаясь вспмнить как конкретно я это сделал, — за гранью, если вообразить себя кораблём…

— Ты это сделал из-за грани… проклятье, Гол, сколько в тебе силы? И давно ты такой?

— С тех самых пор, как моя вторая мать сделала это тело, а мой второй отец оживил его.

— Говоришь так, будто рождался заново…

— Не спрашивай… — я попробовал расправить плечи, но всё тело саднило.

— Не буду, — сказал Орн и перешел на шепот, — Думаю, наш друг Харг подслушивает то, о чем мы тут с тобой говорим, и ждёт драматичного момента чтобы войти. Это в его стиле.

— В смысле? — тихо спросил я.

— Смотри, — сказал драгориец, а потом снова заговорил нормально, — Понимаешь, Гол, ведь наши пути с капитаном Харгом уже разошлись однажды.

— Вы знакомы?

— Можно и так сказать. Но этот самовлюбленный кретин не видит ничего, кроме себя самого.

Послышались шаги и в собственную каюту вломился Харг. Внешне он был спокоен, но от него исходила угроза.

— Не один ты…

— Да, мы в курсе, что ты подслушивал, — Орн поднялся и подошел к капитану. На фоне мощной фигуры он казался совсем невысоким и худым, — ты настолько забронзовел в своем величии страшного пиратского капитана, что вообще ничего вокруг себя не видишь! Я ведь даже морок на себя не навела, только убрала ожог, который получила в Торегане.

Харг промолчал, и спокойно сел в кресло.

— Мой дар слышать сделал меня слепым… Нитог говорил про это.

Повисла неловкая пауза. Все понимали, кто и кем является в этой истории, хотя мне требовались некоторые пояснения.

— Гол, ты знаешь кто она?

— Конечно он уже понял, он же не тупой!

— Я думал познакомиться с вами раньше, госпожа Калгрениэр, — проговорил я.

Харг озадаченно посмотрел в мою сторону, а затем на драгорийку, а та, будто забыв о своих резких словах подошла к нему взяла за плечи и поцеловала в щеку.

— Спасибо за Хайринт… я сначала обиделась, что ты ушел, но потом я услышала зов Нитога. И я всё поняла. Я должна была пройти этим путём за тобой.

— Ты есть вы… ну типа… любовники? — спросил я и помотал головой из стороны в сторону.

— Гол, скажи, ты всегда путешествуешь с женщинами, которые переодеваются в мужчин? — усмехнулся капитан. — А ты, Калгри, могла бы и не устраивать весь этот маскарад.

— Вообще я хотела все рассказать Голу еще тогда, когда думала, что его зовут Эсториоф. Ты ведь и не знаешь кто он, верно?

— Если сложить два плюс два, то я полагаю, что он тот, кто сопровождал твою племяшку.

— Ага, и в которого она втрескалась по самые уши. Она его несколько иначе описывала, и я не смогла разобраться, что к чему. Но когда он позвал тебя там, на эшафоте, да еще и назвал свое имя… мне все это стало так любопытно, как это всё повернётся. Тем более что Нитог даровал мне возможность обмануть любого, — затем воительница обратилась ко мне, — Вам с Арной удалось довести корабль до Хайринта? И вообще, что произошло с Арной, почему ты здесь, и почему у тебя такая внешность?

— Я тут целый день рассказывать буду.

— Мы не торопимся, — бросил Харг, — в конце концов, только твоя история осталась нерасказанной.