Пять ликов богини

Ден Унаги (12.03.2430)

Больше суток Ден валялся в кровати и спал — сначала метался в лихорадочном бреду, из-за чего Ладе пришлось срочно дать ему антибиотики и жаропонижающие, потом вроде бы успокоился и мирно дремал, лишь иногда просыпаясь для того, чтобы попить воды. Один раз он попросил еды, кое-как съел тарелку горячей овсяной каши и вновь провалился в сон. Счёт времени в убежище терялся. День или ночь — не разберёшь, пока не взглянешь на часы.

Когда он в очередной раз открыл глаза, сон не тянул его обратно тяжёлым камнем. Бок и плечо всё ещё болели при движении, но уже не так сильно.

Ден вытащил из вены иглу капельницы и скинул ноги с кровати. Он попробовал встать, чуть не свалился, но смог удержаться, опёршись на стену. Он слышал, как в соседней комнате Лада усиленно выдыхает и двигается. Видимо, выполняет какие-то упражнения.

Он сделал несколько аккуратных шагов. Слабость сковывала тело, но не критично. Медицинский гель, судя по всему, застыл основательно, а потому при медленной ходьбе раны не напоминали о себе.

В соседней комнате он застал интересную картину: Лада отрабатывала махи бокеном. Делала она это совсем неправильно, но, судя по сверкающим на лбу капелькам пота, уже давно. Ден невольно умилился её стараниям, но видеть, как кто-то при ударе не вкладывает вес всего тела, а просто махает палкой, будто обезьяна, оказалось больнее любой раны.

— Тренируешься мне голову сносить? — спросил он с самым серьёзным тоном. — Если да, то, пожалуйста, не надо. Таким ударом ты даже арбуз не перерубишь.

Лада вздрогнула от первых же звуков его голоса, обернулась и скорчила смущённую мину.

— Никто мне не показывал, как надо.

Ден подошёл к ней и встал позади, аккуратно взяв её руки в свои. Её спина волей-неволей касалась его голой груди, и он со всей яркостью ощутил жар девичьего тела.

— Меч держать вот так. Двумя руками. Потом замах, да... поднимаешь над головой, — он вёл её руки, вдыхая ягодный запах волос и чувствуя подступающее головокружение. — И в конце небольшой шаг вперёд и удар. Вкладываешь в него вес всего тела, чтобы он вышел сильнее. Да, вот так.

Когда Ден отпускал её запястья, то не удержался и слегка провёл пальцами по нежным предплечьям. Она казалась ему слабой и хрупкой, но он уже знал, что это впечатление обманчиво. И всё равно ничего не мог с собой поделать — где-то внутри потихоньку зрело желание коснуться её ещё раз, уберечь от всех невзгод. Мозг человека запрограммирован считать милыми женщин и детей — то есть тех, кто первоочерёдно нуждался в защите для выживания вида. Его взгляд на Ладу объяснялся эволюцией, а вовсе не личными симпатиями. Её феромоны, которые он вдохнул с ароматом кожи, вступили в химическую реакцию с его, и теперь сердце билось чаще, да и вниз прилила кровь. Это просто биология — и ничего больше. По крайней мере, так он себе твердил, когда шёл в ванную комнату, борясь с желанием обернуться и посмотреть на девушку ещё раз.

Пара горстей холодной воды в лицо немного привели его в чувство. Ден умылся, почистил зубы, убрал волосы в свой самурайский пучок и вернулся обратно в комнату, где Лада продолжала отрабатывать махи, но уже правильно.

— Молодец, — похвалил он. —Через пару недель выдам тебе настоящий меч. Потом потренируешься разрубать фрукты. Следом дерево и сталь. А там можно и мне отрубить голову.

— Я не собираюсь рубить тебе голову, — уверенно заявила Лада, выполняя очередной удар. — Всю свою силу и энергию я брошу на борьбу с Деей. Для неё весь мир всё равно, что песочница, а люди — игрушки. Это из-за неё ты стал тем, кем стал. Поэтому я и хочу от неё избавиться.

Новый мах завершил её пламенную речь.

— Меня таким сделала не Дея, а человеческое общество. Пару дней назад я вообще не знал, что она существует. Так что не нужно взваливать всё на неё. Но в одном я с тобой согласен — Дея, как и любая другая жизнь, не должна существовать.

Лада устало вздохнула, её густые брови сложились печальным домиком. Она опустила меч и вдруг коснулась ладошкой щеки Дена.

— Ты и сам не замечаешь, насколько глубока рана в твоей душе. Всё, что мне остаётся — надеяться, что она худо-бедно затянется.

Ден застыл, только чтобы не спугнуть это щемящее, но приятное чувство в груди, вспыхнувшее от её прикосновения. Тёплая ладонь согревала охлаждённое водой лицо. У неё такая маленькая ручка — совсем не для меча. Эти пальчики только для ласки, для поцелуев, несмотря на немного грубые от игры на гитаре подушечки. Ден взял её руку, бережно, будто она могла сломаться даже от лёгкого прикосновения, и отвёл в сторону.

— У меня нет никаких душевных ран, — заявил он.

Он отошёл вглубь комнаты, сел в кресло и закрыл глаза. Велел системе включить музыку и погрузился в мысли. Лада ещё три минуты помахала мечом, после чего отложила его в сторону и пошла в душ. Ден про себя посетовал, что она так израсходует всю воду, но вслух говорить не стал. Девушки во всех смыслах слабые создания, вдруг обидится ещё.

Она вышла из ванной спустя десять минут, завёрнутая в одно полотенце. Ден открыл левый глаз, чтобы взглянуть на неё, но тут же закрыл обратно. Сердце забилось в истерике, пальцы нервно задрожали. Какое бесстыдство! Ещё и капельки воды так соблазнительно блестели на мягкой коже. Он поддался желанию полюбоваться ещё, а потому открыл оба глаза и принялся тщательно рассматривать девушку, будто произведение искусства.

Сама мысль, что от голого женского тела его отделяет лишь полотенце, кипятила кровь. Ден с трудом подавил желание броситься на неё, будто голодный хищник, но не терзать зубами, а покрывать поцелуями. Он сглотнул — излишне шумно, как ему показалось, — и только после заметил, что Лада смотрит на него с довольной улыбкой и хитрым прищуром.

— Нравится? — спросила она игриво и крутанулась на месте, дав оценить себя со всех сторон.

Ну это уже за гранью...

— Пожалуйста, прикройся, — взмолился Ден почти жалобным голосом. — Твой бесстыжий вид отвлекает меня от размышлений.

— Ты действительно хочешь, чтобы я оделась? Или мне наоборот скинуть полотенце?

— Да я... — Во рту Дена неожиданно пересохло. — Чего я там не видел?

— О, так значит женщины постоянно перед тобой обнажаются?

— Нет, но... я видел вирфильмы...

Лада запрокинула голову и громко засмеялась. Ден залился краской и стыдливо отвёл взгляд, скорчив недовольную гримасу. Среди унагистов часто попадались барышни, жаждущие разделить с ним постель, однако он каждой давал понять, что не заинтересован в примитивных половых отношениях. Это, конечно, не избавляло от влюблённых и восхищённых взглядов, но ни одна не домогалась его так откровенно, как эта девка. Но почему, несмотря на крайнее возмущение, руки так и норовили сорвать это полотенце, заключить Ладу в объятия и, подобно вампиру, впиться губами ей в шею? А стоило представить её короткий довольный стон, как перед глазами всё завертелось, будто на карусели.

— Жаль, что ты ранен, а то я бы заставила тебя почувствовать всю прелесть человеческого тела. Есть будешь?

Ден слабо кивнул, потому что все силы бросил на воздержание от иных действий. Нельзя терять контроль, нельзя срываться, нельзя потакать естеству.

Лада ушла в другую комнату, закрылась, а через пару минут вышла оттуда полностью одетая. Ден расслаблено растёкся в кресле. Лада подошла к автоповару и начала изучать список доступных блюд. В итоге заказала две порции омлета с курицей и помидорами.

— Где ты достала продукты? — спросил Ден.

— Сбегала вчера на поверхность.

— Что?! — Только боль удержала Дена в кресле. — Ты же... Ты...

— Успокойся. Я взяла один из твоих плащей-невидимок. Хорошо, что ты такой запасливый.

— Ты уверена, что тебя не видели?

— Ты за кого меня принимаешь?

Через двадцать минут она поставила на стол две порции омлета. Ели молча, но Ден никак не мог успокоиться, всё ёрзал на месте, будто стул колол в зад. Присутствие Лады действовало на него магическим образом; девушка крала всё внимание, и он, глядя на выпирающие округлости груди под футболкой, не мог отделаться от желания увидеть её без одежды. Если бы не проклятая рана...

Ден потряс головой и опустил взгляд в тарелку. После еды он отправился отдыхать дальше, надеялся ещё немного поспать, но оказалось, что это не так уж просто. Из-за раны он никак не мог повернуться, как хочется, тело затекало и уснуть не получилось. Через час мучений он плюнул и решил посмотреть вирфильм. Когда он вышел из комнаты за VR-очками, Лада сидела за компьютером и смотрела записи боёв Дена с соревнований по кендзютсу.

— Жаль, что ты пошёл по пути преступника, — сказала она. — Ты стал бы выдающимся учёным и спортсменом.

— Я и так выдающийся учёный и спортсмен.

Едва он это произнёс, как раздался громкий стук во входную дверь. Лада тут же поставила видео на паузу. Повисла мёртвая тишина.

— Мы кого-то ждём? — шёпотом спросила Лада.

— Нет.

Ден дал команду операционной системе вывести на экран трансляцию с камеры наблюдения, установленной у входа. А когда он увидел картинку, то едва не упал от неожиданности.

За дверью стоял Менке в сопровождении тех двух девах: Зеваны и Нане.

Во взгляде Лады спуталось много разных эмоций, которые Ден не понимал, но она во все глаза уставилась на непрошенных гостей так, словно боялась и жалела их одновременно. Интересно, о чём она думала?

— Нашли, — коротко резюмировал Ден.

Лада в ответ только кивнула.

— Возьми пистолет, — велел Ден. — Придётся впустить их, бежать всё равно некуда.

Лада метнулась в другую комнату, где вчера оставила оружие, и вернулась уже с ним.

— Надеюсь, стрелять не придётся, — сказала она. — Если это и правда Менке, то я не верю, что он пришёл убить нас. Открывай.

Ден вдохнул полной грудью и приказал компьютеру открыть дверь.

Менке шагнул внутрь, царственно, заложив руки за спиной. Девушки ввалились следом и сразу начали жадно вдыхать чистый воздух. Менке посмотрел на них и улыбнулся.

— Несомненное преимущество кибертела в том, что вонь больше не беспокоит, — сказал он, после чего обратился к хозяевам убежища. — Здравствуй, Ден. Привет, Лада. Рад вас видеть.

— Менке... — Ден с трудом выдавливал из себя слова. — Это и в самом деле ты?

— И да, и нет. Выгляжу я как раньше, память у меня прежняя, так что, полагаю, я — Менке Рамаян. Но у нового тела и мозга есть свои особенности, которые влияют на мою личность, так что я точно не тот Менке Рамаян, которого вы знали. Впрочем, это не играет большой роли.

Лада вышла вперёд и обняла его. В уголки её глаз набежала влага.

— Я боялась, что она не сможет тебя вернуть, — проговорила она.

— Но я тут, — ответил Менке.

— Как ты нас нашёл? — спросил Ден.

— Я теперь владею всей информацией на планете, а ещё прекрасно помню, где находилось твоё убежище в Токио. Сопоставив всё, я вычислил местонахождение и этой базы.

— Что ж. Полагаю, найти остальные тоже не составит труда. Ты просто отрезал мне все пути к отступлению.

— Не переживай, отступать больше не придётся.

Лада только сейчас расцепила объятия, отошла на шаг и посмотрела на Менке.

— Зачем ты пришёл? — В её голосе промелькнули нотки тревоги.

— Сказать, что воевать больше нет смысла. Я нашёл путь всеобщего счастья. Придумал, как разрешить все конфликты.

— И что же это за путь такой чудесный? — спросил Ден с явным скепсисом.

— Всё просто. — Менке вновь улыбнулся. — Мы роботизируем всё человечество.

Лада от ужаса отшатнулась ещё на пару шагов, едва не задохнулась, открыла широко рот, чтобы набрать побольше воздуха, а потом разом весь его выпустила, прокричав:

— Нет! Это безумие!

Зевана с Нане казались совсем не обескураженными этим заявлением. Ни лица, ни взгляды никак не дрогнули, а значит с ними уже поговорили, и они этот план одобрили.

— Почему? — Менке принял искренне недоумевающий вид. — Кибертело намного лучше обычного человеческого. Оно не стареет, не чувствует боли, не боится никакой заразы. Это следующая ступень развития нас, как вида. Что не так?

— Это тебе Дея такую мысль внушила? — Лада продолжала негодовать. — Не слушай, что она говорит! Я не верю, что ты можешь этого хотеть!

— В тебе кричат эмоции, — спокойно сказал Менке. — Но ты не привела ни одного разумного довода в пользу своих слов.

— Ты не можешь решать за других!

— Вообще-то могу. Дея дала мне такие полномочия, а она мать человечества. Никого спрашивать не нужно.

— Меня нужно! — кричала Лада. — Меня спроси! Я знаю разницу! Я была Деей, и прекрасно помню, как себя чувствуешь в теле сраного робота! Никак! Ты никак себя не чувствуешь! Мне нравится моё человеческое тело, я не хочу возвращаться обратно, по крайней мере, не сейчас и не так.

— Разве не ты говорила, что роботизация — путь к развитию? — Правая бровь Дена приподнялась. — Я точно помню, как ты убеждала меня, что стать роботом — выход из цикла страданий.

— Да, но не насильно. Пусть каждый делает осознанный выбор. Только тогда есть смысл.

Она посмотрела на Зевану с Нане, и её взгляд наполнился яростью.

— А вы что же, довольны? Это то, чего вы хотите?

— Если такова воля Менке, — спокойно ответила Зевана. — Мы сражались за то, чтобы он определил будущее человечества. И он определил.

Дену на мгновение показалось, что сейчас Лада сорвётся и ударит сестру, но она удержалась, лишь сжимала кулаки с такой силой, что они затряслись.

— Я не согласна с этим решением.

— Думаешь, у тебя есть вариант лучше? — спросил Менке. — Подумай сама. Если бы Дея искусственно не поддерживала популяцию, люди уже вымерли бы естественным образом. Они инфантильны и слабы. Но хуже всего, что они одиноки. Роботизация избавит их от одиночества, от страха перед смертью, от пустых плотских желаний. Они возвысят свой дух. Разве это плохо?

— А что плохого в плотских желаниях? — сквозь зубы процедила Лада. — Почему я должна лишаться удовольствия от тёплого солнца, прохладного ветра, вкусной еды или хорошего секса только потому, что кто-то за меня так решил?

— Я понимаю, — Менке кивнул. — Но получив кибертело это перестанет тебя волновать. Честно говоря, я даже не помню, что такое тепло. И мне не кажется, что я многое потерял. Я этого как будто никогда и не знал.

Лада оцепенела. Она в ужасе вытаращилась на Менке, словно он только что проклял весь её род.

— Но... Но я... — Она вся дрожала. — Менке, которого я знаю, никогда бы так не поступил. Ты не он. А значит, я не обязана следовать за тобой. И клянусь, я брошу все силы, чтобы остановить вас с Деей.

Менке пожал плечами.

— Я тебя не понимаю, — сказал он. — Мне думалось, что ты поддержишь этот замысел.

— Этому телу всего двадцать один год, — Лада сложила руки на груди. — А мне в нём всего три года. У меня впереди целая жизнь, полная радостей, секса и вкусной еды. Да, вот такая я — готова ради собственного телесного удовольствия послать нахер всеобщее благо.

— Но ведь кибертело избавит тебя от этих желаний, а нет желаний — нет проблем.

— А кто тебе сказал, что я хочу не хотеть? Может, мне нравится потакать плотским позывам?

— Ты лукавишь. — Менке улыбнулся, по-доброму, но будто слегка грустно. — Это ведь не единственная причина, почему ты так против этой идеи.

— Я не против этой идеи. Я против её насильственного воплощения.

— А что скажешь ты, Ден?

Воцарилась тишина, такая резкая, что мгновенно вывела Дена из глубокой задумчивости, в которой тот пребывал весь разговор. Он пытался представить себя роботом. Ничего не хочется, ничего не чувствуешь. Наверное, здорово. Нет сожалений, забот, физических потребностей. Ден взглянул на Ладу, которая о чём-то умоляла одними глазами. Вот же глупая и непоследовательная женщина. Она ведь сама убеждала его, что стать роботом — единственный нормальный выход для человека, а теперь говорит, что так делать нельзя. А какие вообще есть по-настоящему весомые аргументы против? То, что ничего не чувствуешь? Так это даже к лучшему.

Он слегка потёр пальцы друг об друга. Кожа на ладонях давно огрубела от бесконечных тренировок с мечом. Роботу даже стараться особо не пришлось бы — у него тело и так идеальное. Нет нужды долго и нудно упражняться. Не хочется спать и есть. И какой тогда вообще смысл в чём-либо? У тебя впереди целое бессмертие, а толку с него, если больше никакой радости или печали, грусти или злости, удовольствия и... любви.

Ден тряхнул головой и окинул взглядом Менке с девушками. Почему у него нет того, что есть у других? Страсть, вспыхивающая между мужчиной и женщиной, огонь, который сжигает границы, стирает их личности и заставляет раствориться друг в друге — вот чего ему по-настоящему хотелось. Раньше он отвергал эту жажду, даже в особенно сложный подростковый период, но теперь, познакомившись с Ладой, возжелал с новой силой. Она отнеслась к нему не как другие — вытащила, спасла, подлечила. Она откровенно заигрывала с ним, а он не сильно-то противился. Но слабость — не причина отступать от цели.

— Я думаю, что это не самый плохой вариант.

Во взгляде Лады он увидел не злость — она бы ударила не так сильно, — а самое настоящее разочарование. Ну а чего она ожидала? Сам он вообще намеревался уничтожить всё живое.

— Мне не нравится идея разумной расы киберлюдей, — продолжил Ден. — Но если это способ избавить человечество от боли, то почему нет.

Ему показалось, что Лада сейчас заплачет. Почему в её взгляде нет ярости, нет злости, лишь горе? Неужели он своим ответом не просто расстроил её?

— Ты же обещал, — проговорила она и всхлипнула. — Ты клялся, что поможешь мне.

Ден опустил взгляд и стиснул зубы. Как она не понимает? Ну да, клялся, и что дальше? Разве это теперь так важно? У них двоих всё равно не хватит сил противостоять всему миру. Ден сражался годами, и что в итоге? А Менке предлагал пусть и не стопроцентное исполнение его мечты, но приближение к ней. Ден просто хотел избавиться, наконец, от ножа, который ежедневно резал его изнутри, не переставая, по чуть-чуть, медленно и с садистским наслаждением.

— Прости, — сказал он. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы навсегда распрощаться с болью.

На лице Лады отразилась вся мировая скорбь.

— Жаль, что мы не успели как следует узнать друг друга.

Она повернулась к Менке, подняла пистолет и нацелила ему в лоб. Тот даже не шелохнулся.

— Ты же понимаешь, что это меня не убьёт?

— Разумеется. Зато на время избавит от твоего присутствия.

— Тогда стреляй. Если это поможет тебе справиться с гневом, то я как-нибудь переживу.

И Лада выстрелила. Раздался оглушительный грохот, от которого Ден, Зевана и Нане тут же инстинктивно пригнулись и зажали уши. Лада и сама зажмурилась. Тело Менке с простреленной головой рухнуло на пол.

Лада очухалась первой и тут же перевела дуло пистолета на Зевану.

— Проваливайте, — твёрдо приказала она.

Зевана смотрела на неё без всякого страха.

— Во-первых, ты не выстрелишь, мы обе это знаем, — сказала она. — Во-вторых, Менке и Дею это всё равно не остановит. Просто сдайся уже. Проживи оставшееся время в своё удовольствие. Хочешь трахаться? На здоровье! Пей, ешь, веселись. На подготовку уйдёт примерно три месяца. Всё случится двенадцатого июня. — Зевана посмотрела на Дена. — Тебе и твоим людям объявлена амнистия. Всех унагистов выпустят из тюрьмы. Вас не тронут, если не попытаетесь помешать или как-то предупредить людей о грядущем. Так что можешь лечь в больницу и официально получить квартиру. Наслаждайся. — Она перевела взгляд на Нане. — Пойдём отсюда.

Они взяли безжизненное тело Менке под руки и с трудом потащили его к выходу. Вышли наружу и остановились подождать, пока какой-нибудь робот не поможет им. Но Лада ждать явно не собиралась, а потому широкими шагами дошла до двери и закрыла её, едва сёстры оказались по ту сторону.

Затем обернулась и вновь посмотрела на Дена. И вот теперь его обдало пламенем её гнева.

— Предатель, — коротко бросила она и убежала в ванную, громко хлопнув дверью.

Ден промолчал. Он просто подошёл ко входу в ванную и сел рядом, прислонившись спиной к стене. Изнутри донеслись горькие всхлипы Лады.

— Скажи, почему я должен сражаться? — спросил он.

Лада продолжала хлюпать носом и ничего не отвечала. Ден устало вздохнул, затем поднял глаза к потолку.

— Как думаешь, мою маму ещё можно спасти? — спросил он. — Она придёт в норму, если получит кибертело?

Всхлипы Лады поутихли. Несколько секунд она молчала, но потом сказала:

— Прости. Не думаю. Нужно смотреть по состоянию мозга, но погибло слишком много нейронов.

Ден печально усмехнулся.

— Ясно. Жаль. Я-то надеялся, что вот станет она роботом, придёт в себя, скинет груз травмирующих воспоминаний. И тогда, может, наконец, примет меня...

С той стороны двери воцарилась полная тишина.

— Глупо, скажи? — продолжил Ден. — Я её даже и не знал толком. Она не могла меня видеть. А отец оказался мне вовсе не отцом. У меня нет ничего и никого. И даже так, я не смог смириться со смертью матери и превратил её в зомби. Не хотел терять даже те жалкие крохи, которые подкинула мне судьба. Всё, что у меня было — развивающая война с Менке, которую я оборвал в пустой надежде покончить с жизнью как таковой. И ведь я всегда знал, что это невозможно, но продолжал переть вперёд, потому что ничего другого не оставалось. Откажись я от этой цели, потерял бы смысл существования.

Дверь ванной открылась, и Лада выглянула наружу. Она сочувственно посмотрела на Дена и присела на корточки рядом.

— Я пока мало знаю о человеческой жизни, — сказала она. — Но неужели ты никогда ни от чего не получал искреннего удовольствия?

— Получал разумеется. Но не телесное. Только духовное.

— Ты ведь математик. Поэтому знаешь, что с течением времени вероятность тех или иных событий возрастает. Тебе всего двадцать семь. Ты невероятно силён и умён. Ты обязательно найдёшь то, что ищешь, главное — не опускать руки.

— Ты ведь не знаешь наверняка. Это лишь предположение.

Лада улыбнулась, и Дена вновь обдало теплом, но уже не гневным, а приятно согревающим, нежным и заботливым.

— Кое-что я знаю.

Она подалась вперёд, обвила руками его шею и крепко прижалась. Ден оцепенел.

— Не бойся, — шепнула Лада на ухо. — Обними в ответ. Расслабься.

Ден поднял руки и сцепил их за спиной Лады. Потом закрыл глаза и растворился в её объятиях. От макушки до пят его внутри затопил солнечный свет. Он светил так ярко и грел так приятно, что заслезились глаза.

— Чувствуешь? — спросила Лада.

— Да, — слегка срывающимся голосом ответил Ден.

— Тебе нравится?

— Очень.

— Так разве это не стоит того, чтобы сражаться?

Ден хотел просидеть вот так вечность. Никогда прежде он не испытывал большего наслаждения, а ведь это всего лишь объятия. Что же он почувствует, если…

Ден крепче прижал её к себе, вдыхал аромат, а после всё-таки не удержался и от всей души чмокнул в щёку. Едва его губы коснулись мягкой девичьей кожи, тело наполнила энергия, настолько невероятная, что он, возможно, смог бы прошибать головой бетонные стены.

Лада удивлённо посмотрела на него, но потом игриво улыбнулась.

— Ты что это вдруг? Неужели я так тебе понравилась?

Ден ощутил жар на щеках и опустил взгляд.

— Да, — признал он. — Я испытывал такое лишь однажды, но сейчас... Сейчас всё куда сильнее. И я не знаю, как с этим бороться.

Лада расцепила объятия и взяла его лицо в свои ладони.

— Так не борись.

Ден смотрел в её глаза и увидел что-то, что не смог прочесть. Девушки смотрели на него с обожанием, восторгом — ничего удивительного, он уже привык, — но взгляд Лады выражал нечто иное, такое, с чем Ден ещё не сталкивался. Одно он понял наверняка — ради этого взгляда он сделает что угодно. Он перевернёт мир, уничтожит Дею, помешает плану Менке, лишь бы она и дальше вот так смотрела на него.

Серьёзно? Неужели он отступит от своих принципов из-за этой девки?

Да. Чёрт возьми, да, он, несомненно, это сделает.

— Я помогу, — сказал он. — Я найду способ остановить Менке.

— Спасибо! — искренне воскликнула Лада и вновь обняла его. — Я боялась, что ты бросишь меня.

— Не брошу. Я же поклялся.

Ден провёл рукой по её волосам. Затем отстранился, вновь посмотрел ей в глаза, убрал случайно упавшую на лицо фиолетовую прядь.

А потом на мгновение потерял сознание, и всё погрузилось во тьму, словно он резко вырубился. Дальше он почувствовал жар чужого дыхания, живительную влагу девичьих губ, а когда открыл глаза, то обнаружил, что держит в ладонях лицо Лады и целует её. А она, она! вроде бы и не против, совсем не сопротивлялась и даже наоборот — тянула, продолжала этот поцелуй, будто пыталась напиться после долгой жажды.

Смерть стоит того, чтобы жить. Жизнь стоит того, чтобы сражаться.

Он впервые в жизни целовался с девушкой и знал, что ради неё сделает, что угодно.