"Бис" для суфлёра

Глава 11. Осколки

После убийства оборотня, Грейнджер засомневалась в том, что способна совершить такой поступок второй раз, не рискуя при этом и правда расколоть душу. Одно дело лишить жизни тварь, которая сеяла разрушения и грозила опасностью волшебникам только своим существованием, другое дело — убить мага, который в данный момент мало угрожал обществу.

Гермиона искала информацию о том, как найти и присоединить крестражи к душе, а не уничтожить их. Она чувствовала, что этим предаёт всю свою миссию, но просто не могла убить молодого мужчину, ещё не безумного. Внутренний гриффиндорец, голос которого подозрительно напоминал голос Дамблдора, убеждал её, что все достойны второго шанса. Возможно, ей достаточно будет стать неким катализатором между Дамблдором и Риддлом, чтобы не допустить войны.

Она решила подстраховаться, собрав все части души Волдеморта у себя и, либо разрушить их в самом крайнем случае, либо, что предпочтительнее, создать ритуал по объединению осколков. Гермиона твёрдо решила, что сразу же уничтожит Риддла, как только появится непосредственная угроза. Это было несколько самонадеянно, но пока что Гермиона могла себе позволить такой риск.

В десятых числах июля, когда жара в Англии стала окончательно отвратительно невыносимой, холодное поместье было настоящим спасением. Гермиона не помнила, когда в последний раз выходила на свежий воздух днём: они гуляли с Гектором исключительно после того, как сядет солнце. Впрочем, не только Грейнджеры спасались от жары таким способом. Пару раз во время променада они встречали Малфоя с сыном и несколько волшебников, с которыми был знаком Гектор, и, которые удивлялись, увидев его.

Причина в исключительно вечерних выходах была не только в жаре. Заказов на зелья по-прежнему не становилось меньше. Куда бы не пропала миссис Принц, все её постоянные клиенты теперь обращались к Грейнджерам. Белби и Слагхорн, судя по слухам, тоже неохотно брали заказы.

После семидневной беспрерывной работы, Гектор объявил следующий день выходным. Это было самое восхитительное, что Гермиона слышала в своей жизни.

Грейнджеры встретились за завтраком в непривычное время. Солнце уже было высоко, когда Гермиона села за стол. Гектор буркнул приветствие и углубился в чтение газеты.

Послышался хлопок трансгрессии, возле магов появилась Эппл. В крохотной ручке она сжимала конверт с восковой печатью.

— Не могла бы ты?.. — попросил Гектор, не отрывая взгляда. — Скорее всего, это из Министерства.

Гермиона кивнула.

Эльфийка с поклоном протянула ей белый гладкий конверт, словно это было подношение самому принцу Персии. Сломав печать, ведьма достала сложенный втрое пергамент. По мере чтения её брови взлетали вверх, рискуя слиться с линией волос.

— Что там? — поинтересовался маг.

— Они нашли добровольца, — слабым голосом проговорила Гермиона. — Добровольцев.

— Сколько?

— Семь, — пискнула Грейнджер.

Надо же, любимое число Риддла, — некстати вспомнилось ей.

На лице Гектора отразилась такая гамма чувств, что девушка не решилась выделить хотя бы одно из них. Гектор был приятно удивлён — так можно было бы сказать с явным преуменьшением.

— Восхитительно! — он потёр ладони рук.

— А если что-то пойдёт не так?

Ответом ей был весьма красноречивый взгляд, похожий на успокаивающее похлопывание по плечу.

— Нам нужно будет явиться в Мунго двадцать седьмого июля, — продолжила Гермиона.

Гектор кивнул.

После завтрака он объявил, что ему необходимо отлучиться из поместья, и, что его, скорее всего, не будет весь день. Для Гермионы это был отличный шанс изучить всё найденное в библиотеке о поисковых чарах.

Грейнджер с интересом наблюдала, как Гектор приводит себя в порядок, прежде чем уйти. Он даже попросил фирменное заклинание для волос. Любопытно. Обычно он не очень следил за тем, как выглядит, поэтому увидеть его рассматривающим себя в зеркале, перед тем как покинуть поместье, было весьма любопытно. Девушка непременно развила бы эту мысль, если бы не насущные проблемы.

Гермиона, пользуясь внезапно появившимся свободным временем и одиночеством, решила отправиться на озеро. Это, по какой-то неведомой причине, ей, которая терпеть не может солнце, показалось хорошей идеей. Впрочем, чувства с Солнцем были не взаимны. На её кожу всегда ложился приятный загар, начисто лишая её очевидной принадлежности к аристократии с их бледными лицами и иссиня-белой кожей, сияющей на свету. Выражение «белая кровь» никогда не касалось её в каком бы то ни было отношении. Впрочем, до недавнего времени она даже не знала, что вообще принадлежит к светскому обществу.

Попросив Черри и Эпл собрать ей корзинку с провиантом, ведьма надела закрытый купальник (будто в этом времени можно было найти открытый бикини), простое летнее платье, и отправилась на озеро. И практически сразу же об этом пожалела: солнце грозилось испепелить всё, до чего дотягивались его лучи. Но гриффиндорцы никогда не отступают от намеченных целей, даже если действие явно отдаёт слабоумием.

Дойдя до водоёма, Гермиона выдохнула вслух: вдоль озера росло несколько раскидистых ив, и в целом весь берег утопал в высокой траве. Ведьма с комфортом расположилась в тени ветвей. Она получала удовольствие от шелеста ветра в листьях и шуршания травы, весёлого щебетания птиц. Ещё приятнее было ощущать покалывающую прохладу воды. Просидев в озере пару часов, Гермиона всё же приняла решение, что пора выбираться.

Она переместилась на берег, чтобы позагорать, раз уж удалось выбраться на озеро, призвала любимый — и единственный — роман, который могла читать в те моменты, когда требовалось отвлечься от тяжелых мыслей. И вот, когда Джейн из романа «Гордость и предубеждение» начала вслух восторгаться господином Бингли, Гермиона услышала не диалог в своей голове, и отнюдь не женский голос, а вполне себе мужские голоса, которые, к тому же, двигались в её сторону.

Гермиона резко выпрямилась, чуть не вскрикнув от испуга. Вот оно. Вот что она упустила. С чего она вообще взяла, что на это озеро никто не ходит днём?

Прежде, чем ответ на этот вопрос успел оформиться в её голове, к ней подбежал маленький мальчик со светлыми прямыми волосами. Гермиона мысленно застонала, но на лицо постаралась натянуть самую правдоподобную улыбку, на которую была способна. А ещё, натянуть на себя покрывало, потому что кроме купальника на ней по-прежнему ничего не было.

— Привет, — поздоровался малыш.

— Привет, — вымученно улыбнулась Гермиона

— Люшшиус Малфой, — представился ребёнок, протягивая ладошку и демонстрируя дырку от выпавшего зуба.

— Гермиона Грейнджер, — представилась ведьма в ответ, сдерживаясь, чтобы не хихикнуть.

— Папа разрешил мне искупаться, — поделился он; его детская непосредственность ещё не превратилась во взрослое высокомерие, присущее всем Малфоям.

— О, — протянула Грейнджер. — Здорово. Вода сегодня отличная.

— Пойдёшь со мной?

Грейнджер подавилась воздухом. Она скосила взгляд, стараясь найти палочку. Трансгрессировать в поместье сейчас было бы самым правильным решением. Палочка не обнаруживалась.

От ответа её спас Малфой-старший, от холодного голоса которого по всему телу побежали мурашки, несмотря на то, что жара стояла неимоверная.

— Люциус, не приставай к леди, — строго проговорил он. — Если ты не хочешь вернуться в поместье, то тебе стоит оказаться в воде в течение минуты.

Люциус по-детски взвизгнул и бросился в сторону озера, на ходу стаскивая с себя одежду и бросая её прямо на землю. Сброшенная одежда тут же подхватывалась домовиком, следующим за ребёнком.

Грейнджер подавила детское желание зажмурить глаза в надежде просто исчезнуть — такое однажды случилось с ней в шесть лет, во время магического выброса. Пришлось совсем по-взрослому повернуться к своему страху лицом. Обернувшись, она снова чуть не подавилась воздухом. Слева от неё стояли лорд Малфой и сам чёртов Том Риддл, облаченные в летние мантии поверх рубашек и брюк, подтверждая тем самым насколько слизеринцы хладнокровны. Оба с интересом её разглядывали. Всё, что ей оставалось сделать, это лишь постараться сохранить хоть каплю достоинства. Эти чистокровные снобы вряд ли когда-либо опускались до того, чтобы купаться в озере. Удивительно, что Абраксас позволил Люциусу прийти сюда.

Осознав, что молчание затягивается, Гермиона занервничала ещё сильнее. Малфой-старший снова спас ситуацию. Как и всегда, с выгодой для себя:

— Поставлю барьеры для Люциуса, — предупредил он Риддла и отправился к озеру.

Риддл, тем не менее, не спешил уходить, усложняя и без того сложную ситуацию. Грейнджер поднялась на ноги со всем изяществом, которое могли выдать её одеревеневшие конечности.

— Д-добрый день, — вежливо выдавила она, мысленно хлопнув себя по лбу. — Гермиона Грейнджер, — представилась девушка, слегка склонив голову.

— Том Риддл, — просто ответил маг, сканируя её синими, как озеро в ясный день, глазами.

— Чудесная погода, не правда ли? — в отчаянии протянула Гермиона.

— Восхитительная, — сухо бросил Риддл.

После этого Гермиона поняла, что исчерпала свою вежливость до дна. Она закрыла книгу, бросила её на покрывало, напоследок окинув его взглядом в надежде обнаружить палочку, но не найдя её, тяжело вздохнула:

— Пожалуй, приму приглашение Люциуса, — улыбнулась девушка и направилась в сторону озера.

Она могла поклясться, что Риддл чуть не закатил глаза.

Высокомерный придурок. Не так уж он и не заслуживает смерти, верно? Грейнджер моментально одёрнула себя, не позволяя этой мысли даже на секунду задержаться в голове.

Уже подходя к озеру она вспомнила где её палочка и мысленно застонала.

***Том с интересом наблюдал за выражением лица Абраксаса, пока незнакомка шла к озеру.

— У неё палочка в волосах, — со странной интонацией проговорил он.

— Да, — лаконично ответил Том.

— Мы могли бы заполучить голос сэра Гектора, если бы добились расположения этой… леди, — то ли спросил, то ли утвердил Абраксас.

— Не думаю, — возразил Том, сцепив зубы. — Дагворт-Грейнджер близкий друг Слагхорна. А тот с особенным подобострастием относится к Дамблдору.

Малфой пару раз качнул головой.

— Сэр Гектор давно не появлялся на Заседаниях. Но я видел его — их — фамилию в заявленных списках.

Риддл повернулся к Абраксасу. Он всматривался в его лицо, словно пытался отыскать там все тайны Вселенной.

— Если ты считаешь, что это не будет пустой тратой времени, то ты можешь попробовать добиться их расположения, Абраксас. Но, насколько я знаю, это не просто в случае с сэром Гектором.

— Возможно, ты прав, — протянул Малфой; он всегда начинал растягивать гласные, когда начинал думать — так он говорил медленнее, что давало ему возможность думать подольше.

Малфой продолжал пялиться в сторону озера. Девушка — мисс Грейнджер — уже забралась в воду. Люциус был в восторге, что подтверждалось доносящимися радостными визгами. Она заколдовывала струйки воды в виде разных животных без палочки и невербально. Струйки атаковали Люциуса. Абраксас прищурился. Видимо, какая-то мысль окончательно сформировалась в его голове.

— Почему ты вернулся раньше времени? — наконец спросил он.

— Завершил свои исследования, — просто ответил Том, не отводя взгляда от Абраксаса. — Антонин, сам того не ведая, дал мне дельный совет, так что не было смысла оставаться в Австрии. Я хочу, чтобы наши юные Рыцари начали свои тренировки с ним.

Абраксас кивнул и тяжело вздохнул.

— Никаких проблем в Австрии?..

— Нет, я стёр память, — ответил Том и наконец отвёл взгляд от лица Малфоя.

Что-то подсказывало Риддлу, какое-то шестое чувство, что у Абраксаса есть для него новость. Что он не просто так вывел его из поместья, как только увидел. Что они не просто так обошли половину озера. И что он не просто так ощутимо выдохнул, увидев девчонку. Такое облегчение, на секунду отразившееся в тот момент на его лице, заставило Тома напрячься, и это чувство не отпускало до сих пор.

— Нобби Лич претендует на пост Министра магии.

Бам! Том почувствовал, как его магия вырвалась из кожи. Трава вокруг них мгновенно улеглась в форме спирали от неконтролируемого выброса.

— Нобби Лич — что? — опасно тихим голосом переспросил он.

Абраксас заговорил, не отводя взгляд от озера.

— Он преемник Дамблдора, — ответил маг, словно это всё объясняло. — Судя по всему, тот удачно смог продвинуть протеже.

Том покачал головой, старательно удерживая вырывающуюся наружу магию.

— Нельзя допустить, чтобы пост занял грязнокровый маг. Нам нужен чистокровный или, в крайнем случае, полукровка. И совсем не обязательно, чтобы это был кто-то из приближенных. Кто угодно, Абраксас. Нельзя допустить, чтобы влияние Дамблдора распространялось на ВСЕ сферы.

Абраксас кивнул, сжав зубы. Том знал, что Малфой и сам далеко не в восторге от таких перспектив. Малфой будет первым, кто постарается отравить Лича — в этом все Малфои. Том помнил Септимуса, отца Абраксаса. Тот мог отравить одним только взглядом, словно василиск. Абраксас был изворотливее и осторожнее, как кобра. И переходить ему дорогу могли себе позволить лишь единицы. Нобби Лич окажется в опасном положении, если ему посчастливится победить на выборах в следующем году.

Уже вечером, оказавшись в своём поместье и наполнив ванну, Том смог немного расслабиться. Он попытался заколдовать воду, как это делала днём мисс Грейнджер, но, к его удивлению, у него не вышло с первого раза. И со второго, и третьего. Лишь после того, как он взял в руки палочку, Том смог создать некое подобие оформленного зверька.

Мерлин, — подумал Том, — зачем я это делаю.

Он устало прикрыл глаза, стараясь понять, какую мысль он не может ухватить. Она была где-то близко, но одновременно далеко.

***Гектор не вернулся к ужину. Это было странно и немного пугало. Грейнджер мерила шагами библиотеку и пару раз заглядывала в его кабинет, не вкладывая в это простое действие особый смысл, ведь появись он в поместье, она бы почувствовала. Ночью она планировала отправиться в Хогвартс под мантией невидимкой, чтобы достать диадему. Это должно было стать первым крестражем, который она собиралась пока хранить у себя.

После того, как часы пробили восемь вечера, Гермиона поняла, что искренне переживает за Гектора, особенно после неожиданной встречи с Риддлом. Грейнджер не могла объяснить себе, как эти события связаны, но где-то на подкорке она всё равно переживала.

Ведьма с трудом вызвала патронус. Приказав серебряной выдре найти Гектора и передать ему сообщение, она продолжила расхаживать по библиотеке.

Спустя пару минут послышался хлопок трансгрессии. Гектор вернулся в поместье. Гермиона подскочила и выбежала в коридор, где буквально впечаталась в дядю.

— Ну слава Мерлину! — облегчённо выдохнула она. — Гектор, разве можно пропадать на весь день, не предупредив?

Гектор выглядел озадаченным.

Из столовой показались мордашки Флор и Эппл, которые, судя по выражению лиц, полностью разделяли волнения хозяйки.

— Что со мной могло случиться? — удивился маг.

Гермиона застыла. И правда. Ведь мирное время. Но воспоминания о старых временах накатили так резко, что их уже было не остановить. К тому же она не знала наверняка, чего сейчас можно ожидать от последователей Волдеморта.

— Ох, не знаю! — почти прорычала она, не справляясь с эмоциями; она принялась расхаживать по коридору, заламывая руки. — Я просто волновалась… Вы не обязаны отчитываться, но…

— Гермиона, — оборвал Гектор. — Всё в порядке. Если тебе будет спокойнее, то я буду сообщать о том, какие у меня планы.

— Правда? — слабым голосом протянула Гермиона.

Гектор кивнул.

— Я просто не привык отчитываться перед кем-либо, это моё упущение. Я бы тоже волновался, пропади ты на весь день.

Грейнджер облегчённо выдохнула. Он рассматривал ведьму добрых тридцать секунд, прежде чем усмехнулся:

— Выдра? Серьёзно?

Девушка всплеснула руками. Он был невыносим. То, что Гектор резко сменил тему, означало, что он не собирается начинать перед ней отчитываться вот прямо сегодня. Впрочем, он в своём праве.

— А какой у вас заступник? — устало протянула девушка, уступая смене темы.

Они выдвинулись в столовую, откуда доносились приятные ароматы еды. Гектор достал палочку и невербально вызвал патронус. Комнату залило лунное сияние, исходящее от прекрасного орла.

***Надев мантию невидимку, Гермиона трансгрессировала к Сладкому Королевству. Была поздняя ночь, лавка уже давно была закрыта. Проверив с помощью Гоменум ревелио помещение, ведьма убедилась, что внутри никого нет. Защитные заклинания оказались слишком простыми. В её время они были гораздо сложнее.

Пора привыкнуть к тому, что все ещё очень посредственно относятся к собственной безопасности, Гермиона.

Совершив несколько пассов палочкой, она юркнула внутрь через заднюю дверь.

Вообще-то Гермиона не была такой уж сладкоежкой, в сравнении с тем же Гектором, например, но сейчас она просто не устояла перед обилием сладостей. Она взяла несколько тянучек, пару конфет со взрывающейся начинкой и волшебный шоколад, оставила на прилавке галлеон и отправилась в кладовку, где и была секретная дверь, за которой скрывался туннель. Туннель был низким, ей пришлось сильно пригнуться, чтобы не цеплять головой землю.

Подсвечивая себе палочкой, Гермиона уверенно продвигалась вперёд.

Пока внезапно не врезалась в препятствие.

— Что за… — протянула девушка шепотом.

Перед ней была прозрачная стена. Ощупав границы, Гермиона поняла, что невидимое препятствие распространено по всей площади туннеля. Ведьма взмахнула палочкой несколько раз, стараясь определить, какие защитные заклинания использованы. К её величайшему сожалению, это были охранные чары самого Хогвартса.

— Да чтоб тебя! — воскликнула она от досады.

Вообще-то Гермиона редко ругалась. Практически никогда. Но прямо сейчас она вспомнила и воспроизвела все самые грязные ругательства, которые слышала от Сириуса. Он их использовал в перепалках со Снейпом. Гермиона же проклинала Дамблдора и замок.

И в то же время чувствовала, насколько несправедливы её ругательства, ведь по сути, Хогвартс и должен хорошо охраняться.

Гермиона поплелась назад.

Выйдя на улицу и восстановив защиту лавки, ведьма задумалась. Она — гриффиндорка. А значит, отступать от плана не в её правилах. Если она настроилась на то, что добудет сегодня крестраж, значит, так тому и быть.

Сосредоточившись на координатах, она трансгрессировала. Перед глазами оказалась старая полуразвалившаяся лачуга. Дом Гонтов в Литтл-Хэнглтоне. Где-то, на другом конце деревушки, располагалось поместье Риддлов, в котором и жил сейчас Волдеморт. Возможно, прямо сейчас он мирно спал. Думать о том, что Риддл слаб к таким простым человеческим потребностям было странно. Почему-то до личной встречи с ним Гермиона представляла его не иначе, как робота.

Проверив дом на предмет оповещающих чар, Гермиона выдохнула: кроме пары простых охранных заклинаний, других чар не было. Как непредусмотрительно. Ведьма призвала из сумочки поддельное кольцо, которым собиралась заменить кольцо Риддла. На её перстне было множество темномагических заклинаний, которые при беглом осмотре могли бы сойти за оригинал. Однако возьми Риддл его в руки, он сразу бы обнаружил подделку. Оставалось надеяться, что ему не придёт в голову идея проверять свой крестраж.

Благодаря воспоминаниям и рассказам Гарри, Гермиона знала, чего именно ожидать от этого дома.

Она переступила через границу охранных чар и осмотрелась. Пока что никто не торопился её атаковать. Подойдя к двери, Гермиона попробовала её толкнуть, не особенно рассчитывая на успех. Расчёт оправдался.

Призвав в памяти воспоминания о том, как Гарри разговаривал на парселтанге, Гермиона крепко зажмурилась и постаралась с предельной точностью воспроизвести всего одно слово:

— Откройся.

От собственного шипения её передёрнуло. Внутри что-то глухо стукнуло и дверь приоткрылась.

Воровато оглядевшись, Гермиона вошла в дом. Стоило ей переступить за порог, как дверь громко захлопнулась. Лунный свет не проходил сквозь забитые окна. Гермиона зажгла люмос и отправила его парить под потолком. Глаз выхватил резкое движение слева и Гермиона инстинктивно отшатнулась назад. И вовремя, в сантиметрах от её лица пронеслась змея. Живо повернувшись в сторону, Гермиона направила на неё палочку:

— Эванеско!

Змея с тихим хлопком исчезла.

— Так, так, так, — протянул голос, от которого Гермиону бросило в дрожь; ведьма резко повернулась на звук. — Мисс Грейнджер, какой сюрприз.

Том Риддл стоял перед ней. Том-мать-его-Риддл стоял перед ней, держа длинную белую палочку в боевом захвате и направлял её прямо на неё. Он сделал шаг в её сторону, Гермиона тоже собиралась сделать шаг назад, но спиной чувствовала за собой твёрдую поверхность. Она сделала шаг вправо. Риддл сделал ещё один шаг в её сторону.

Какого…

Как он видит её? Почему не атакует? Разве только за то, что оказалась в этой деревне, она не заслужила зелёный луч прямо в грудь?

Гермиона направила палочку в сторону мага.

— Риддикулус!

Красивые черты лица Риддла исказились, и он исчез, растворившись в облаке черного дыма.

— Мерлин, — шепотом протянула Гермиона.

Прежде чем двигаться дальше, она хорошо осмотрела всё вокруг и просканировала на предмет ловушек. Искренне надеясь, что не ошиблась, она прошла к центру комнаты, где располагался единственный сохранившийся предмет мебели. Низкий деревянный столик. А прямо в центре лежало кольцо, похожее на то, что она сама сжимала в левой руке.

Перстень Риддла пел. Он зазывал, приказывал притронуться к нему. Надеть его.

— Никто из тех, кто мне по-настоящему дорог, ещё не умер, — твёрдо произнесла Гермиона, обращаясь к кольцу. — Некоторые ещё даже не родились.

Она достала из сумочки металлический ящик с толстыми железными стенками и отлевитировала перстень туда. Плотно закрыв крышку, Гермиона положила подготовленное кольцо на то самое место, где ранее лежало настоящее.

Она прошла в соседнюю комнату. Был какой-то иррациональный интерес в том, чтобы осмотреть это место. Как это грустно, что величайший род, исходящий от самого Салазара Слизерина, доживал свои дни в таком убогом доме.

Вся мебель была разрушена и покрыта толстым слоем пыли, половые доски иссохли, а стены явно держались на одной лишь магии. В относительно порядке был только буфет. Повинуясь любопытству Гермиона открыла дверцу шкафа. И так и замерла. Для надёжности она осмотрелась по сторонам и проверила дом на морок или ещё какие-либо ловушки. Чисто.

Перед ней лежали медальон, дневник и чаша. Просто на буфетной полке.

Гермиона отшатнулась от шкафа так резко, словно он собирался её атаковать.

— Какого хрена, — прошептала она.

Риддл не мог поступить так… безрассудно. Пара охранных заклятий, парселтанг, змея и боггарт — это должно было защищать его душу?!

Грейнджер просканировала предметы, обнаруженные в буфете. Сомнений не было: это крестражи.

Неужели в прошлый раз, до того, как раздать их последователям, он хранил самое ценное, что у него есть, в одном месте?

Он что, идиот?

Гермиона растерялась и не знала, что делать. В отличие от Риддла она идиоткой не была. И не могла упустить такой шанс.

Но в то же время она опасалась забирать их все. У неё был только поддельный медальон. На то, чтобы зачаровать дневник и чашу и наполнить их тёмной магии, времени у Гермионы и начальника ОТ не хватило. Она должна была это сделать уже в этом времени.

Я возьму медальон. А за дневником и чашей придётся вернуться позже.

Девушка вновь достала металлический ящик, отлевитировала медальон в него, а подделку отправила на полку.

Осторожно закрыв дверцу буфета, Грейнджер вышла из комнаты. Она стёрла следы, рассыпав пыль.

Подойдя к входной двери Гермиона столкнулась с ещё одной дилеммой. Она уже избавилась от боггарта и змеи. Не было сомнений, что Риддл заметит их отсутствие, если явится сюда. Новый боггарт в таких условиях родится в этом месте в течение пары недель. А вот змея…

— Серпенсортиа! Ступефай!

Гермиона разместила наколдованную чёрную кобру в нише, находящейся слева от двери. Она поставила сдерживающие чары, которые должны были спасть, когда кто-то переступит порог. И змея атакует.

Грейнджер искренне надеялась, что не она станет жертвой этой страшной змеюки. Было бы глупо умереть от укуса твари, которую сама же и наколдовала.

Комментарий к Глава 11. Осколки

Следующая часть — бонусная, от имени Сметвика.

Огромное спасибо всем за поддержку. Честно говоря, не ожидала, что её будет так много. Это впечатляет и вдохновляет) 🌸❤️