"Бис" для суфлёра

Глава 22. Соблазнение

— В любом случае, глава Рода — я, и последнее слово за мной, — твёрдо сказал Гектор.

— Конечно, — кивнул Том, — однако…

— Мне не нравится, что она общается с этим… маглокровкой, — выплюнул Дагворт-Грейнджер; он явно был на взводе и расхаживал по библиотеке Риддла туда-сюда вот уже порядка пятнадцати минут, — но она сама должна понять, что он из себя представляет. Запретить я ей не могу.

Том вздохнул и побарабанил пальцами по столу, его взгляд скользил по комнате, ни на чём не фокусируясь. Безумно хотелось отправиться в зал для тренировок и сорвать злость на манекене. Или на Антонине, который спрятал утренний «Пророк». Хотя Долохов благоразумно смылся из поместья. Так что о статье Том узнал от Гектора, который пришёл сегодня сюда, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Это немного льстило Тому, однако то, что сэр Гектор не мог просто запретить мисс Грейнджер что-либо, вызывало искреннее недоумение.

— Вы уверены, что поймёт? — поинтересовался Риддл.

Гектор посмотрел на него, как на идиота.

— Конечно. Как только поймёт, что Лич под влиянием Дамблдора.

— Я бы не сказал, что она плохо относится к директору, — как бы между прочим заметил Риддл. — То, что вы его не уважаете — заметно, а вот мисс Грейнджер вполне спокойно с ним общается…

Гектор зарычал.

— Просто она знает его не так хорошо, как его знаю я.

— И это тоже интересно, — протянул Риддл, подпирая подбородок рукой. — Почему вы его так не любите?

— Это не важно, — сухо бросил маг.

Он снова принялся расхаживать по библиотеке. Том закатил глаза.

— Может быть, поделитесь этим с мисс Грейнджер?

— Скорее всего, придётся, — буркнул Гектор. — Том, — неожиданно обратился он, — вы не хотите потренироваться? Гермиона всё ещё занимается восстановлением дуэльного зала в нашем поместье, а мне срочно необходимо выпустить пар.

О, это предложение Риддл принял с радостью. Мужчины вместе направились в подвал.

Сражаться с Гектором было интересно и познавательно. Старый маг прекрасно знал свои сильные и слабые стороны, хотя и не мог сравниться в ловкости и скорости с молодежью. Он брал умом и хитростью. Казалось, он знает сотни различных щитов, но вместо того, чтобы наколдовывать их, он предпочитал использовать физические препятствия. Он не так быстро двигался, но занимал выгодные позиции. Такие, при которых площадь поражения была минимальной. А сила его проклятий… О, он определённо был силён.

Том не сражался в полную силу, но вполне наслаждался этой дуэлью. Яркие всполохи пересекали зал беспрерывно. Вспыхивали щиты, принимая на себя заклинания. Гектор филигранно рассекал воздух палочкой, используя целые связки заклинаний, узор которых плавно перетекал из одного в другое. Это было восхитительно.

У каждого боевого мага имеется несколько связок, которые он обычно использует. У Гектора их было бесконечное множество. Он словно играл по нотам беспрерывную мелодию, которую сочинил сам. Он так виртуозно совмещал тёмные и светлые заклинания, что Риддл просто не мог не залюбоваться этим.

После перерыва на обед они вернулись в дуэльный зал уже втроём: Антонин соизволил вернуться с повинной. Но к тому моменту Том действительно успокоился.

Ещё позже к ним присоединились Абраксас и Юстин. Малфой, Лестрейндж и Долохов не смогли одолеть Риддла и Дагворт-Грейнджера втроём. Том и Гектор, не обсуждая стратегии, смогли подстроиться друг под друга и сражаться в паре.

В какой-то момент зал осветило бирюзово-лунное сияние и перед сэром Гектором появился большой ворон, заговоривший, впрочем, приятным женским голосом:

— Гермиона в слезах. Я оставлю её у себя.

Настрой на сражение испарился вместе с вороном. Все взгляды были прикованы к сэру Гектору. Маг лишь закатил глаза.

— Женщины, — пробормотал он.

И Том был целиком и полностью с ним согласен.

— Виски? — непосредственно предложил Антонин, мгновенно разрядив обстановку.

Гектор кивнул, как и остальные мужчины. Палочки были убраны, и все плавно переместились в гостиную.

— Возможно, я и впрямь немного погорячился, — протянул Гектор.

Он пригубил виски и поморщился.

— Черри! — перед ним, с хлопком, появилась эльфийка. — Принеси виски из подвала, а потом присмотри за Гермионой, но так, чтобы она тебя не видела.

Домовушка испарилась и появилась через тридцать секунд с какой-то бутылкой. Том не очень хорошо разбирался в алкоголе, но Абраксас издал звук, который в принципе мог бы обозначать что угодно, но Том был уверен, что его можно расшифровать в данной ситуации, как «крайнее одобрение».

Эльфийка сложила лапки на груди и воинственно уставилась на хозяина.

— Черри весь день присматривает за мисс Гермионой, мисс расстроена. Мастеру не обязательно просить Черри, чтобы она следила за хозяйкой. Черри служит мисс Гермионе, — она задрала подбородок; этот жест несомненно принадлежал Гермионе, Том узнал его.

В комнате появился второй домовик.

— Черри, — позвал он.

Эльфийка повернулась к нему.

— Не сегодня, Чер! — проговорила она и испарилась. Вслед за ней исчез и Чер.

Том моргнул.

— И что это было вообще? — поинтересовался Антонин, разглядывая мужчин.

— Меня только что отчитал мой домовой эльф, — просто ответил Гектор. — У неё роман с Чером, — он неопределённо обвёл рукой воздух в том месте, где только что стояли домовики.

— У кого? — тупо спросил Юстин, смотря в то место, куда указал Дагворт-Грейнджер.

— У Черри.

— У них бывают романы? — удивился Абраксас и задумчиво крякнул.

— Да, Черри рассказывала об этом Гермионе. Я случайно услышал.

— О Мерлин, — протянул Юстин, — хорошо, что это теперь не моя проблема, — сказал он и посмотрел на Тома; Риддл кивнул.

***К удивлению Гермионы, Гектор извинился перед ней следующим утром. И в целом, до полнолуния они просуществовали вполне мирно: варили зелья, изучали вместе книги по ритуалам, посещали редкие Заседания. Гермиона продолжала встречаться с Личем, периодически посещала Косую аллею, узнавала последние слухи от Эмис, которая, кстати, очень яростно одобряла отношения с Нобби.

О, «отношения» с Личем были отдельной темой для раздумий. Гермиона уже давно была готова перейти к следующему этапу, потому что прикосновения друг к другу и поцелуи изводили её. Ей хотелось большего, а вот Нобби не торопился. Поэтому Гермиона вынашивала план, как затащить мага в постель.

В вечер, когда Гектор отправился в школу, у Гермионы было назначено очередное свидание с Личем. И на этот раз она точно собиралась перевести их отношения в горизонтальную плоскость. Эмис пошутила, что возможно Нобби собирается сделать ей предложение, прежде чем переспать. Однако Гермионе это не показалось смешным. Это было тем, что нужно пресечь. Замуж она совершенно не торопилась.

Они встретились у ресторана его родителей. Нобби, как и всегда, галантно распахнул перед ней дверь. Они прошли за столик, который уже стал их столиком, сделали заказ и, держась за руки, завели приятный разговор. В какой момент этот разговор коснулся политики, Гермиона не поняла. Но, похоже, именно с того момента всё пошло под откос.

— То есть, ты считаешь, что будет разумно ввести ограничения на все категории частного производства?

— Конечно, — ответил Нобби и ласково погладил её ладонь, — пойми, имея на руках такие отчёты, мы сможем быть уверенными в том, что никто не вырастит какую-нибудь душицу неземную и не отравит всех магов. А зельевары не создадут что-то опасное…

— Душица неземная — не ядовитое растение…

— Я утрирую, — закатил глаза Нобби.

— А если не давать зельеварам экспериментировать, эта область застынет и прекратит развиваться.

— Министерству хватает Невыразимцев, которые никому не подчиняются, Гермиона. И каждого зельедела и герболога нужно контролировать…

— Знаешь, возможно, если бы такие ограничения были уже полгода назад, то мы с дядей не создали бы антиликантропное. И на это есть несколько причин. Во-первых, заменяя один из ингредиентов мне бы пришлось раз за разом проходить через всю бюрократическую систему. Во-вторых, любой чиновник мог бы завернуть мой проект на начальном этапе просто потому, что он ему не понравился. И, конечно, я, как чистокровная, могла бы добиться пересмотра решения столько, сколько мне нужно. А как быть тем, у кого не такой возможности?

Лич пожал плечами и задумался.

Внезапно тарелка перед ними задрожала, словно для неё назначено персональное землетрясение. Гермиона посмотрела на соседние столики, но у всех всё было в порядке, а когда она повернулась к Нобби, то заметила, как он тянет руку к тарелке.

— НЕТ! — закричала она, но было поздно.

Их сжало, растянуло, потом сплющило, и выбросило в сырую грязь.

— Какого…

— Какого хрена ты трогаешь подозрительные предметы?! — достаточно эмоционально удивилась Гермиона, вскакивая на ноги. Палочка уже скользнула в ладонь. — Ты что, не слышал про портключи?!

— В магловском ресторане? — скептично поинтересовался Нобби, доставая палочку из кармана.

— Как видишь, — буркнула Гермиона.

Она взяла его за руку и взмахнула палочкой.

— Чёрт, здесь барьер.

— Не понимаю, где мы, — протянул Лич, осматриваясь. — И зачем.

Гермиона не узнавала это место. И мешала не только кромешная тьма. Антитрансгрессионный барьер сбивал ощущения, внутренний компас. Радовало только то, что грязь вполне соответствовала погоде в Британии.

— Нужно определить границы барьера, — проговорила девушка. — Прикрой меня.

Нобби без лишних вопросов стал рядом с ней с палочкой на изготовке. Гермиона опустилась на колени, прямо в густую грязь, и принялась читать инкантации, размахивая палочкой. К ней тянулась вязкая энергия, воздух потрескивал от напряжения. Девушка воткнула палочку в Землю.

— Он огромный, мы в самом центре, — простонала Гермиона. — Черри! Черри! — позвала она, но эльфийка не появлялась. — Твою мать.

— Тогда идём в любую сторону, — предложил Нобби и взял девушку за руку.

— Идём, ни мне, ни нам двоим, не по силам его снять. К тому же я сомневаюсь, что разумно оставаться на месте. Тот, кто выдернул нас сюда, вряд ли сделал это с добрыми намерениями.

Они двигались по прямой в одном направлении, каждый размышляя о своём. О чём думал Лич, Гермиона не знала. Сама она пыталась понять, кто мог отправить их чёрт знает куда, непонятно зачем… Всё это крайне странно. Внезапно они вышли на полянку, залитую лунным светом.

— Блять, — выругалась Грейнджер, получив в ответ ошарашенный взгляд. — Луна! — пояснила она.

Нобби выдал такое витиеватое ругательство, что жители какого-нибудь Коукворта позавидовали бы столь богатым речевым оборотам мальчика из центра Лондона.

— Нам нужно поскорее выбраться отсюда, — немного отстранённо произнёс Нобби. — Даже если здесь нет оборотней…

Его красноречиво перебил волчий вой.

— Боюсь, оборотни здесь есть. А это место, скорее всего, они используют для того, чтобы переждать луну. Такими системами пользуются в Ирландии, Нидерландах и Бельгии, — отчеканила Гермиона.

— Разве они не могут просто выскочить за пределы барьера? — поинтересовался Лич на ходу.

— Чаще всего там ставят ещё и физические ограждения.

— Восхитительно, — подвёл итог Нобби.

Они продолжили путь в тишине, прислушиваясь к окружающим звукам. Никаких животных не встречалось. Даже птицы исчезли на время полнолуния. Только два человека и оборотни. Да уж, восхитительно.

Они шли не меньше часа, прежде чем Гермиона остановилась.

— Нужно посмотреть, далеко ли мы от барьера. Прикрывай.

Она снова опустилась на колени. На этот раз, чтобы не тратить время, она наложила вокруг себя небольшой щит, порезала палец и капнула кровью на землю.

— Что ты делаешь? — ужаснулся Лич.

Гермиона посмотрела на него и удивлённо приподняла брови.

— Определяю, далеко ли нам до барьера.

— Это же тёмная магия, — он кивнул на её порезанный палец.

— О, ради Мерлина, Нобби! В первый раз я тоже пользовалась ею.

Он покачал головой, но ничего не сказал.

— Ещё около шести миль, — проговорила Гермиона.

Она сняла защитный купол, и они продолжили путь. Внезапно послышался треск деревьев. Со всех сторон. Одновременно.

Грейнджер увидела, что Нобби взял палочку в боевой захват и сама перехватила свою.

— Не убивай, достаточно бомбарды, — коротко бросила она.

Они продолжали пробираться вперёд, сквозь голые колючие кусты, проваливаясь в грязь, постоянно падая и поднимаясь.

Со всех сторон трещали ветки деревьев, слышались лай и завывания. Хуже стало, когда Гермиона услышала чужое тяжелое дыхание. От самого затылка до пят пробежали мурашки. Девушка резко развернулась:

— Бомбарда!

Дерево разлетелось в щепки, отбрасывая массивную тушу оборотня в сторону. Он был буквально в десяти футах от них.

— Бомбарда! — закричал Лич, заставляя Гермиону снова повернуться и продолжать бежать вперёд.

Они периодически оглядывались, бросая заклинания в разные стороны. Внезапно волк выскочил прямо в пяти футах перед ними.

— Бомбарда максима!

Они остановились, отбиваясь от окружающей их стаи. Лич, слава Мерлину, не паниковал. Он методично посылал заклятия в оборотней, пока ещё не переходя на аваду. Впрочем, Гермиона уже не была уверена, что он способен на Непростительное.

Тварей становилось всё больше и больше. Своими криками и шумом они притягивали новых особей, как пение диснеевских принцесс — птиц. В какой-то момент Гермиона поняла, что начинает паниковать.

— Прикрой меня, Нобби!

— Что?! — ужаснулся он.

Впрочем, с прикрытием он вполне справился. Он всё чаще выпускал заклинания, не позволяя животным подойти ближе.

Гермиона сделала порез на руке и опустила ладонь на землю, читая заклинания. Как только она закончила, тяжёлая магическая волна распространилась от ведьмы, как от источника, сбивая с ног не только оборотней, но и Нобби.

— Бегом, — скомандовала она, протягивая мужчине руку.

Он поднялся рывком, и они побежали. Снова.

Каждую минуту перед ними появлялись один-два оборотня, но с таким количеством тварей можно было справиться одной простой бомбардой. Они бежали, не останавливаясь ни на секунду, бежали со всех ног, не обращая внимания на тяжелую грязь, облепившую их обувь.

Они бежали так самозабвенно, что не заметили растений, плотной стеной раскинувшихся вдоль невидимого барьера.

— Господи, что это, — пробормотал Нобби, стараясь вырваться из живых лиан.

— Наша смерть, если мы сейчас же не выпутаемся. Секо!

Гермиона выдрала руку из цепкой хватки, оглянулась через плечо и бросила бомбарду в оборотня.

Сейчас она и Нобби были как мухи, попавшие в ловушку.

— Секо! Секо! — повторяла Гермиона, не обращая внимания, что вместе с лианами растений режет и саму себя.

Справа от неё тоже самое делал Нобби, периодически отправляя заклинания за спину, сбивая оборотней.

— Это дьявольские силки, — прохрипела Гермиона, понимая, что задыхается от догадки.

Нет. Не может быть.

— Инсендио! — закричал Лич, бросая огонь в стену лиан.

Они с шипением и криком заскользили от огня.

— Прыгай, Гермиона!

Грейнджер влетела в отверстие, вслед за ней выпал и Нобби. Лианы мгновенно затянулись, снова собираясь в единую стену.

— Идём, — проговорила ведьма, хватая мужчину за руку.

В том же бешеном темпе они продолжили бежать, периодически оглядываясь. Но на этот раз погони не было.

— Я не знаю, где мы, — в отчаянии проговорила девушка, почувствовав, что барьер схлынул, и внутренний компас подсказал ей, что они явно в другой стране, — если мы далеко от Англии, есть риск расщепиться при трансгрессии. А Черри не сможет переместиться через воду.

— Успокойся, — проговорил Нобби, взяв девушку за плечи и развернув к себе. — Я руководитель Отдела международного магического сотрудничества. Я зачарую портключ. На работе проблем не будет.

Гермиона рвано выдохнула.

Нобби снял с себя какой-то медальон. Он водил над ним палочкой около десяти минут, прежде чем взять Гермиону за руку и сказать:

— Портус.

Невидимый крюк схватил их за живот, и спустя мгновение они выпали в каком-то помещении.

— Где мы? — прошептала Гермиона.

— У меня дома, — ответил Нобби, помогая девушке встать на ноги.

Грейнджер всхлипнула. Её била крупная дрожь. Лич притянул её к себе и обнял, мягко поглаживая по спине. Тепло его тела и крепкие руки успокаивали. Гермиона поднялась на носочки и поцеловала мужчину. Он углубил поцелуй. Поцелуй мягкий и невинный в конце концов превратился в настойчивый и жадный. Гермиона сама не заметила, как они оба остались без одежды, добравшись до ванной комнаты. Лич что-то бормотал про то, что у него есть кровать, но ведьма чувствовала, что она им сейчас не понадобится. Эйфория от тёмной магии накрыла, трансформируясь в возбуждение.

Нобби схватил её за плечи и прижал к холодной кафельной стене. Вода накрыла их, но никто не разрывал поцелуй. Контраст между холодным кафелем и горячим телом Лича, ещё сильнее заводил. Нобби раздвинул её бедра коленом и скользнул пальцами по мокрому влагалищу.

— Ты готова, — протянул он глубоким голосом и прикусил её нижнюю губу.

Он толкнулся бёдрами, чтобы доказать, что он тоже готов. Гермиона смотрела в его обычно голубые глаза, которые сейчас стали почти чёрными из-за расширившихся зрачков.

— Пожалуйста, — прохныкала Гермиона, насаживаясь на его пальцы.

— Чего ты хочешь, Гермиона? — спросил он, слегка отстраняясь, упираясь лбом в её лоб.

— Тебя. Войди в меня, пожалуйста, Нобби.

Он развернул Грейнджер к себе спиной и надавил пальцами на поясницу, заставляя девушку прогнуться.

Гермиона издала громкий стон, когда он вошел в неё.

— Боже, — задыхаясь, протянула она.

Он ритмично двигался в ней, крепко удерживая одной рукой девушку за бёдра и намотав волосы на кулак второй рукой. Он склонился к ней, целуя и прикусывая шею. Гермиона опустила ладонь на клитор.

— О да, — простонал Нобби, — моя девочка.

Боже, это заводило ещё больше. Гермиона кончила, когда он в очередной раз назвал её своей.

Его движения резко стали рваными, а толчки более сильными, пока он не достал член, чтобы не кончать в неё.

Нобби обнял её со спины, прижимаясь всем телом к девушке.

— Я надеюсь ты не устала, потому что я намерен продолжить, — шепнул он и подхватил её на руки.

Не обращая внимания на льющуюся с них воду, он опустил девушку в кровать и снова стал целовать её так, как давно никто не целовал. Так самозабвенно. Этой ночью они так и не уснули.

Уже утром, когда у Нобби прозвонил будильник, буквально вырывая их из неги, оба опомнились и переглянулись. На лицах одинаково отражались шок и испуг, и ещё что-то трудно интерпретируемое. Гермиона села на кровати, неестественно выпрямившись.

— Кто знал, что ты встречаешься со мной? — ровно поинтересовалась ведьма, словно это не она десять минут назад извивалась и стонала под ним.

— Н-никто, — неуверенно протянул Нобби и задумался. — Даже мои родители не в курсе… Единственный, с кем я обсуждал наше «общение» — Дамблдор.

Гермиона почувствовала, как тугой горький ком собрался в груди. Она увидела, как на секунду расфокусировался взгляд мужчины, а затем стал резким и острым, как кусок разломанного льда. Вообще-то она не была экспертом по части человеческих чувств. Как истинная гриффиндорка она видела только то, что ей показывают. Замечала только большие эмоции: гнев, страх, грусть, радость, любовь… Она не замечала тысячи сменяемых более тонких эмоций, малейших изменений мимики, тайных жестов. Она не могла определить, более тонкие чувства, такие как горечь, тоску, скорбь — для неё всё это являлось синонимами одного и того же слова — грусть. Так же как ярость, злость и ненависть — это гнев. Но в данный момент всё было очевидно. И если она на манипуляции Дамблдора (пока она решила, что это его рук дело) реагировала типично для себя — испытывала гнев, то Нобби явно не был зол… Это было что-то более тонкое, что чрезмерно раздражало Гермиону. Удивление, раздражение, смирение — что-то в этом роде она увидела в его глазах.

— Тебе пора на работу, увидимся вечером? — выдавила она из себя, стараясь сохранять спокойствие.

— Конечно, — наконец улыбнулся Нобби, почти не вымученно.

Развивать тему по поводу Дамблдора Грейнджер не собиралась. Она жива — и слава Мерлину. Ведьма лишь надеялась, что Личу хватит характера, чтобы разобраться со своим наставником. Потому что она сама совершенно точно ничего не могла предъявить директору.

Гермиона выбралась из постели, прошла по дорожке из своей одежды, ведущей из коридора в ванную, очистила её заклинанием, привела себя в порядок и вернулась в спальню. Нобби, судя по всему, успел воспользоваться второй ванной комнатой. Он уже выглядел идеально: собранные в хвост волосы, гладко выбритое лицо, выглаженный дорогой костюм. Гермиона невольно им залюбовалась, прислонившись к дверному косяку.

— Тебе следует улучшить защиту дома, я не чувствую здесь антитрансгрессионного барьера, — заметила она.

Нобби кивнул.

— Барьер влияет на электрические приборы, — ответил маг, пожав плечами.

Гермиона вздёрнула бровь.

— У тебя же есть магия, зачем тебе приборы?

— Я даже не помню разогревающих и охлаждающих чар, — проговорил он, усмехнувшись.

Гермиона подавилась воздухом, не зная, что ответить на это. Она порадовалась, что он повёрнут к ней спиной.

Неужели маг добровольно отказывается от магии в пользу магловской техники? И это будущий Министр? О, Мерлин…

— И тем не менее, тебе следует больше заботиться о своей безопасности, — с нажимом произнесла девушка.

— О да, и развесить по стенам канделябры, — усмехнулся Нобби, поворачиваясь к ней; Гермиона вопросительно приподняла бровь. — О Боже, я постоянно забываю о том, что ты чистокровная. У вас, наверное, по всему дому свечи в канделябрах…

— В нашем поместье действительно есть свечи, и да, в канделябрах. Но это не вызывает никаких трудностей, — проговорила Гермиона, — зато у нас стоит самая сильная защита.

Нобби выразительно поджал губы. Он нервно поправил ленту в волосах.

— Из-за магии крови?

— В том числе, — просто ответила девушка.

Лич кивнул, принимая её слова к сведению, но комментировать не стал. Хотя Гермиона видела, что он явно себя сдерживает. Она ещё ночью поняла, что он относится к этому с бо̒льшим предубеждением, чем нужно. Впрочем, лет десять назад она и сама была такой.

— Что ж, я постараюсь придумать что-то с защитой дома, — сказал Нобби, наконец. — Увидимся вечером, — он быстро поцеловал её в губы, — трансгрессируй прямо сюда. Не хочу, чтобы в Министерстве пошли слухи раньше времени.

Грейнджер кивнула. В следующую секунду они оба испарились из комнаты.

***Появившись в поместье, девушка отправилась в свою комнату. На сон она даже не рассчитывала. Ей нужно было внимательно проанализировать происходящее.

Сейчас она была твёрдо убеждена в том, что создал портключ именно Дамблдор. Было больно признавать, но это было вполне в его стиле.

— Помнишь, как мы спасли тебя от тролля на первом курсе? — поинтересовался Гарри, когда их палатку окончательно наполнили тоска и печаль, после ухода Рона.

— Ещё бы, — хмыкнула Гермиона.

— Как думаешь, тролль и наше приключение в запретном коридоре — дело рук… Того-кого-нельзя-называть?

Грейнджер упустила чашку с чаем на стол, не обращая внимания на всплеснувшуюся жидкость.

— Конечно, — уверенно ответила она, сканируя друга ошарашенным взглядом, — кто ещё по-твоему может быть к этому причастен? Снейп?

Гарри вздрогнул при упоминании ненавистного имени. На скулах заиграли желваки, а зелёные глаза вспыхнули недобрым огнём.

— Нет, — довольно резко ответил он, — я говорю о Дамблдоре.

— Ч-что? — выдохнула девушка.

О, она не сомневалась, что её взгляд достаточно красноречив для Гарри сейчас. Его эмоциональный диапазон был ещё более скудным, чем её, хотя и чуть более широким, чем у Рона. Возможно именно поэтому они и смогли семь лет дружить. Просто кучка эмоциональных калек.

— Ты меня услышала, — сухо бросил Гарри. — Тебе не кажется, что сейчас та же полоса препятствий, только растянутая во времени? Ну и более сложная, конечно.

— Ага, а Снейп продолжает нас спасать, — усмехнулась девушка.

Бога ради, как же сильно она сейчас жалела о том, что сказала тогда — захотелось вымыть рот с мылом. И это именно Гарри заставил её сомневаться в Дамблдоре. После войны Поттер окончательно обозлился на директора. Он не раз посещал Хогвартс, в надежде, что директор заговорит с ним. Он рыдал, сидя в центре круглой комнаты со сводчатым потолком, а Гермиона обнимала его и успокаивала, хотя сама была в глубокой депрессии. Остальные директора Хогвартса смотрели на них с сочувствием, а на Дамблдора — с осуждением. А потом Альбус Дамблдор просто исчез с картины.

А что сейчас? История повторяется? Дамблдор хочет, чтобы она и Лич подружились?

Нобби неоднократно бросал странные фразы, от которых у Гермионы волосы вставали дыбом. Он был одной из самых противоречивых личностей, которых знала девушка.

Он хотел власти, но пошёл не проторенной дорогой отца, а решил добиться её сам. Он был магом, но крайне редко колдовал. Порой Гермионе даже казалось, что он боится волшебства. Он работает в Министерстве Магии, но всё свободное время проводит среди маглов. И самое главное: Гермиона поняла, что он планирует «омаглить» магический мир. И то, что за ним стоит Дамблдор, пугало девушку больше всего. Ведь это наводило на совсем уж неприятные мысли.