"Бис" для суфлёра

Бонусная часть. POV Сметвика

Комментарий к Бонусная часть. POV Сметвика

Никакой особенной смысловой нагрузки в главе нет. Эта часть позволяет немного ближе познакомиться с некоторыми героями, которых трудно раскрыть в ходе повествования обычного.

Когда сэр Гектор пришёл в его кабинет с контейнером зелий, утверждая, что сумел создать антиликантропное, Гиппократ ни на секунду не сомневался, что так оно и есть. Да, он удивился, да, потерял на мгновение дар речи, возможно, даже какие-то эмоции отразились на его лице. Но сомневаться в Мастере Дагворт-Грейнджер не приходилось. В отличие от Дамокла, Гектор никогда не присылал ни одну из своих сомнительных наработок. Более того, Гиппократ даже не знал, что Гектор занимается разработкой подобного.

Гектор был старше его всего на пару лет, они учились на одном факультете, и Гиппократ прекрасно помнил мага по школе. Помнил, каких успехов ещё тогда он добивался в зельеварении. Помнил, как рано он стал Мастером. Гектор вообще всегда спешил, словно куда-то опаздывал по жизни. Но никогда не ошибался. Если зельевар в чём-то сомневался, он просто не представлял свою работу, сколько бы над ней не трудился. Ещё в школе Гиппократ несколько раз залечивал ожоги Гектора после неудачных экспериментов, в тайне от школьной целительницы.

Сметвик бесконечно уважал Дагворт-Грейнджера. Несмотря на то, что характер мага изменился в последние годы — он стал ещё более замкнутым и ворчливым — он никогда не отказывал тем, кто действительно нуждался в помощи.

Отдельного восхищения удостаивалась его решимость идти против Министерства. Он был одним из немногих мастеров, кто в открытую продолжал готовить зелья, любезно отмеченные министерскими служащими, как темномагические. Казалось, ему было просто плевать на последствия. И Гиппократ был уверен, если бы зельями Гектора не перелечили большую часть отпрысков служащих Министерства, — на него нашли бы управу.

Сейчас перед ним стоял контейнер с несколькими флаконами зелья прекрасного ультрамаринового оттенка. Сфокусировавшись на Гекторе, Гиппократ увидел его торжественно-взволнованный взгляд, словно он отыскал клад. Собственно, так оно и было. Иначе это чудо зельеварения назвать было нельзя.

— Как? — только и вымолвил Сметвик.

И Гектор рассказал. Рассказал о своей замечательной племяннице, основу которой он всего лишь доработал.

— Я хочу её видеть, — попросил Гиппократ.

Пока Дагворт-Грейнджер отлучился, Сметвик переместился в часть кабинета, предназначенную для приёма посетителей.

Не доверять Гектору повода не было. Если он сказал, что основу изобрела его племянница, значит так оно и было. Это явно не было уловкой, чтобы она получила Мастерство. Это не был способ возвысить её в чьих-то глазах. Гектор был честен.

Гиппократ гадал, кого же ему приведёт зельевар. В голове рисовался образ взрослой ведьмы, умудрённой жизнью. И по какой-то причине он думал, что она непременно будет несимпатичной. Ведь если она смогла создать такое зелье, то Мерлин вряд ли наградил её ещё и привлекательной внешностью.

Что ж, все могут ошибаться.

Первая встреча прошла хорошо, девушка уверенно держала себя — по крайней мере старалась, — и говорила она тоже складно и правильно. До слизеринцев, конечно, не дотягивает, но всё же неплохо. Возможно, Когтевран?

И следующие дни стремительно понеслись в водовороте бумаг, встреч, тестирований. Зелье разбирали на компоненты Мастера зельеварения, специально приглашённые в Мунго. Нумерологи сверяли расчёты. Всё это сопровождалось тоннами исписанных пергаментов. Не то чтобы хоть кому-нибудь из всех этих людей было дело до здоровья оборотней… Прорыв в зельеварении волновал их куда сильнее.

Но был и тот, кого судьба оборотней интересовала.

— Что вы ссказали? — выдохнул мистер Ли.

Маг всё ещё не отошёл от шока, что сам Главный целитель явился в его маленький кабинет, когда Сметвик ошарашил его ещё одной новостью.

— Антиликантропное зелье, — повторил Гиппократ.

— Не может быть, — покачал головой мистер Ли; выражение его лица полностью соответствовало тону голоса — удивление, шок; и это можно было понять: никому, кроме него и ещё пары-тройки магов не было дела до оборотней. — Вы уверены?

— Абсолютно, — твёрдо пробасил Гиппократ. — Нам нужны добровольцы для тестирования.

Сесил откинулся на спинку кресла и прикрыл лицо руками. Сметвику показалось, что мужчина сдерживается, чтобы то ли не зарыдать, то ли не рассмеяться. Как удачно, что он взял с собой успокоительное. Когда он протянул флакон с зельем магу, тот посмотрел на него с искренней благодарностью.

— Я найду добровольцев, — твёрдо произнёс он. — После полнолуния зарегистрировалось несколько оборотней… Уверен, два из них обязательно согласятся. Они в отчаянии.

— Замечательно, — ответил Гиппократ. — Предлагаю на эту тему не распространяться в Министерстве. Не хотелось бы, чтобы тестирование тормозили, а я уверен, что так оно и будет…

— Н-но ведь Министерство не вмешивается в дела больницы? — возразил Ли.

Гиппократ посмотрел на мага перед собой с видом человека, который познал эту жизнь, и вымученно улыбнулся.

— Несмотря на все слухи об автономии, могу Вас заверить: отношения Мунго с Министерством находятся в некоем шатком подобии мира. Мракоборцы не лезут в наши дела, а мы стараемся не переходить им дорогу. Сделаете вывод? — предложил маг.

Сесил Ли подался вперёд и махнул рукой в сторону двери, которая тут же закрылась.

— Полагаете, что это зелье может быть невыгодным для некоторых… Отделов?

— Я думаю, вы и сами можете ответить на этот вопрос, — многозначительно произнёс Сметвик.

Ли кивнул несколько раз, размышляя над чем-то.

— Д-да, это так, — наконец сказал он. — Тем же, кому выгодно, чтобы Лютный продолжал существовать…

— Мистер Ли, — остановил Гиппократ, подняв руку в предостерегающем жесте. — Вам не следует. Если хотите обсудить нечто важное — двери моего кабинета для Вас всегда открыты, Сесил, — он улыбнулся. — И, конечно, я бы хотел, чтобы вы присутствовали на тестировании.

Сметвик поднялся на ноги и, попрощавшись, покинул Министерство.

Уже через пару дней в его кабинете лежала записка от Сесила, в которой он сообщал, что нашёл больше десятка добровольцев. Во время личной встречи они отобрали семь кандидатов разного пола, возраста и массы, для чистоты эксперимента.

***Двадцать восьмое июля наступило слишком скоро. Подопытные целую неделю принимали зелье, всё время находясь в больнице. Каждого из них курировали целитель и зельевар, записывая ощущения и реакции добровольцев после приёма антиликантропного. Некоторые целители и медиведьмы обходили этаж с оборотнями десятой дорогой, будто опасаясь, что могут заразиться просто подышав с ними одним воздухом. Тех, кто особенно яро протестовал, Сметвик отстранил от работы до тех пор, пока те не выучат параграфы из школьного курса ЗОТи об оборотнях.

В районе шести вечера в его кабинет вошли Грейнджеры, мистер Ли, несколько целителей и медиведьм. Каждый из них расписался в магическом контракте о неразглашении.

После нескольких часов переговоров и обсуждений, такой большой компанией они выдвинулись в сторону подземелий, где находились камеры и палаты для обращённых.

Сметвик всё время наблюдал за мисс Грейнджер, которой, судя по всему, было приказано внимательно смотреть, слушать и записывать. Впрочем, она и в прошлую встречу не казалась особенно разговорчивой. Зайдя в подвал, девушка еле заметно скривилась. Она рассматривала пациентов, явно сдерживая эмоции. И если сначала Сметвику на секунду показалось, что ей неприятно здесь находиться, то чуть позже он понял — это были жалость и сожаление. Мисс Грейнджер искренне сочувствовала оборотням. Точно так же смотрел на них Ли.

Каждый час они снимали показатели состояния оборотней, каждые полчаса проводили опросы. В отличие от сородичей, не принимающих зелье, подопытные не чувствовали предвестников луны. Обоняние и слух оставались в норме, никакой раздражительности не было.

Ровно в полночь оборотни трансформировались. Зрелище было не для слабонервных, несколько медиведьм пришлось отправить наверх. Гиппократ было решил, что и мисс Грейнджер захочет уйти. Но не тут-то было. Девушка весь вечер держалась рядом с дядей и только после полуночи отлипла от него. Она подошла к одной из палат, в которой была девочка лет десяти, обращённая Грейбеком всего год назад.

— Я хочу войти, — твёрдо произнесла ведьма; Гиппократ осознал, что впервые за весь вечер услышал её голос.

— Это не безопасно, — возразил целитель Тикки.

Мисс Грейнджер смерила его холодным высокомерным взглядом, мгновенно вспыхнув.

— Маленькая девочка сейчас там одна и ей нужна поддержка. Не для этого ли мы здесь собрались?

— Мисс, вы рискуете…

— Я знаю, — оборвала его ведьма.

Рядом с ней неожиданно появился мистер Ли, на его лице была такая же мрачная решимость.

Сметвик взмахнул палочкой, отпирая дверь палаты. Возмущённый взгляд Януса в его адрес сулил неприятности.

— Спасибо, — буркнула мисс Грейнджер и вошла в палату.

Сесил за ней не пошёл. Гектор тоже. Гектор вообще рассматривал племянницу с каким-то странным выражением лица. Гиппократ видел, что они перешёптывались ранее. Скорее всего, этот момент они уже успели обсудить.

Мисс Грейнджер, тем временем, осторожно подходила к маленькому коричневому волку, который косился на неё с опаской. Трудно было разобрать выражение на морде волка, но оно не казалось злым. Скорее обречённым.

— Иди ко мне, — позвала мисс Грейнджер, и сама сделала шаг вперёд.

Волчонок, до этого вжимающийся в угол, сделал маленький шаг ей навстречу, покосившись на палочку в её руке. Сметвик заметил, как все остальные наблюдатели напряглись. И тут мисс Грейнджер сделала то, что можно было охарактеризовать как самоубийственную глупость, характерную исключительно для гриффиндорцев. Она опустила палочку на пол и оттолкнула её от себя, присев на колени. Вздрогнул даже Гектор и в два шага оказался около двери.

Волчонок приблизился в ведьме. Она ласково опустила ладонь на его голову и провела рукой, мягко массируя шерсть. Мисс Грейнджер села у стены, упираясь в неё спиной, а маленькая девочка, трансформировавшаяся в волка, положила голову ей на бедро и прикрыла глаза. Сметвик увидел, как по щеке мисс Грейнджер скатилась слеза. Она осторожно поглаживала волчью шерсть, даже не смотря в сторону людей, находящихся по ту сторону стекла, и что-то нашептывала.

Гектор открыл дверь в палату, положил свою палочку у входа, заметив настороженный взгляд оборотня, и приблизился к ним. Мисс Грейнджер повернула запястьем, и их стало не слышно. Чтобы ей не говорил Гектор, ведьма прикрыла глаза ладонью, её грудная клетка продолжала тяжело и рвано подниматься. Гектор сел рядом с девушкой, и её голова упала ему на плечо.

Это было слишком личным. Все наблюдатели рассредоточились вдоль палат и принялись за дело. Они снимали показатели, допрашивали волков. Гиппократ не заметил, как Сесил Ли тоже вошёл в одну из палат и остался в ней до самого конца эксперимента.

Этой ночью произошло что-то волнующее. Что-то важное. И все они стали частью этого переворота, прикоснулись к истории.

Комментарий к Бонусная часть. POV Сметвика

Под предыдущими главами велась дискуссия по поводу того, справедливо ли “открытие” Гермионы в этом времени. Вообще сам факт кражи — точно несправедлив. Но если так подумать, то Белби особенного успеха с ним не добился. Хрен знает, что повлияло: то ли время было неподходящее и чиновникам было насрать на оборотней, то ли самому Белби не хотелось возиться с продвижением его изобретения, но тем не менее.

Так что, поразмыслив об этом некоторое время, я решила, что бумеранг для Грейнджер будет не сильный. Так, скорее щелчок по носу.

Но, тем не менее, Дамоклу нужно как-то помочь с каким-нибудь открытием или что-то вроде того.

Следующие две части — заседание, слава Богу, дошли до этого)