"Бис" для суфлёра

Бонус. Малфои

Риддл стремительным шагом вошёл в зелёное пламя и через мгновение оказался в просторной гостиной Малфоя. Он поспешил выйти, очистив себя от золы, и в ту же секунду из камина шагнул Антонин. Абраксас нервно мерил гостиную шагами.

— Слава Мерлину, — простонал он, повернувшись к ним, — вы пришли.

Антонин и Том переглянулись.

— Не то, чтобы ты оставил нам выбор, — протянул Долохов, почесав затылок.

— Ты был достаточно красноречив в выражениях, а твой филин очень настойчиво стучал в окно, — добавил Риддл, разводя руками, — и вот мы здесь.

Антонин стоял в рубашке на выпуск и домашних шерстяных брюках — явно первое, что попалось ему под руку, в то время как Том, которого малфоевский филин застал за завтраком, выглядел гораздо презентабельнее в зелёном свитере поверх рубашки, заправленной в брюки. И, если бы не слегка топорщащиеся кудри, можно было бы посчитать, что он и вовсе давно бодрствовал.

— Что случилось? — спросил Антонин. — Что-то с Люциусом?

Абраксас сцепил зубы так, что заиграли желваки.

— Вам лучше самим это увидеть, — загадочно протянул он и направился к выходу из гостиной.

Долохов небрежно пожал плечами и последовал за Абраксасом. Тому не оставалось ничего, кроме как присоединиться к ним. Стоило им оказаться в коридоре, из столовой выглянул Люциус, явно услышав шаги. Он незаметно пристроился за мужчинами, и, стоило Абраксасу и Антонину уйти вперёд по лестнице, он чуть дёрнул Тома за рукав. Риддл пошёл медленнее, а, когда старшие волшебники скрылись за поворотом, он остановился и присел на корточки, вопросительно смотря на Люциуса.

— Мистер Том, — прошептал мальчик, поглядывая в пустой коридор, — не убирай, пожалуйста. Я знаю, что папа не сможет, а ты сможешь, но не убирай, хорошо? — торопливо попросил он, посылая умоляющий взгляд серых глаз.

— Что не убирать? — шёпотом спросил Риддл.

— Том? — послышался голос Абраксаса.

Люциус вздрогнул и развернулся, чтобы бежать вниз по лестнице.

— Ты увидишь, — бросил он напоследок и унёсся.

— Я здесь, — крикнул Риддл, проводив Малфоя-младшего взглядом и пожав плечами, — шнурок развязался, — добавил он непонятно к чему. — Уже иду.

Абраксас нашёлся за поворотом, нетерпеливо переминающимся с ноги на ногу. Вообще-то, это было очень в его стиле — так показывать волнение. Хуже всего было то, что он одинаково реагировал и на разбитую древнюю вазу, и на смерть супруги — никогда нельзя было угадать, что на этот раз. Однако, Люциуса Том уже увидел — живым и здоровым. Так что…

Малфой-старший быстро прошел по коридору и распахнул дверь, которая вела в игровую Люциуса. Лицо Абраксаса отражало боль и печаль, будто тяготы всего Мира легли на его плечи.

Войдя внутрь Том сначала растерянно замер, затем оглянулся через плечо, натыкаясь на стыдливый и измученный взгляд Абраксаса, а потом громко расхохотался совершенно искренне.

— По-твоему это смешно? — возмутился Малфой, входя вслед за ним.

— Прости, Абраксас, но — да, это смешно.

— Чары сильные, — задумчиво проговорил Долохов. — Но что смешного? Не любишь красный? — участливо поинтересовался он у Абраксаса.

Малфой — королева драмы — всплеснул руками и возвёл глаза к потолку.

— Плевать я хотел на красный! — рассерженно прошипел он. — Это — грёбаный филиал гриффиндорской башни! Красный, золотой, он бы ещё гобелены со львами наколдовал! Я каждую секунду ожидаю, что из-за угла появится Дамблдор в очередной вычурной мантии.

Том, наконец, успокоился.

— Пробовал перекрашивать? — спросил он.

Абраксас взглянул на него возмущённо.

— Естественно. Красный всё равно проступает. Поэтому я и позвал вас.

Риддл достал палочку и взмахнул ей несколько раз, применяя простые заклинания перекраски, но они не подействовали. Он бросил несколько диагностических, прошёлся по периметру. Теоретически, он мог помочь Абраксасу, но его настолько раздражала склонность Малфоя к драме, насколько же и забавляла. К тому же Том не забыл и о просьбе Люциуса. И вообще, он обещал себе не вмешиваться в семейные дела своих последователей. Мало ли, какую цель преследовал Малфой-младший, изменяя комнату.

Поэтому Том, хмурясь, взмахивал палочкой и наигранно мрачнел. В конце концов он удручённо покачал головой.

— Боюсь, я ничем не могу помочь, — протянул он.

Абраксас, кажется, ему ни на секунду не поверил и с надеждой посмотрел на Долохова. Тот развёл руками.

— Лучшее, что я могу предложить — позаниматься с Люциусом. Возможно, когда он научится контролировать свою силу, он сам всё исправит.

Малфой прищурился, а затем мстительно усмехнулся.

— Не самый плохой вариант.

Абраксас наблюдал, как Люциус возится с Северусом. Это было необычное взаимодействие — с Нарциссой, и в целом детьми Блэк, он вел себя иначе. Отношение к Северусу было отчасти покровительственным — так ведут себя старшие братья, отчасти дружелюбным.

Абраксас устало прикрыл глаза на мгновение.

Тёплые ладони коснулись его плеч, мужчина вздрогнул и поднял голову.

— Всё грызёшь себя?

Малфой вздохнул и приподнял уголок рта.

— Как всегда проницательна, Эйлин.

Девушка обошла софу и опустилась рядом, не отрывая взгляд от детей.

Северус и Люциус запускали волшебный поезд, однако пропустили одну волшебную деталь дороги, и вместо того, чтобы Хогвартс-экспресс поднимался по спирали, игрушка метнулась в противоположный конец комнаты, и мальчишки, хохоча, неслись за ней. Абраксас мысленно порадовался, что они в мэноре — миссис Принц, бабушка Северуса, уже запричитала бы и начала накладывать на все стены амортизационные заклинания. Как она может быть такой строгой и одновременно гиперзаботливой, для Малфоя оставалось загадкой.

— Ты даёшь ему всё, о чём он может только мечтать, — упрекнула Эйлин, толкая Абраксаса в плечо. — У него много друзей среди детишек. О чём ты волнуешься?

Малфой помассировал переносицу, прежде чем ответить.

— Ты не права, — начал он; Эйлин насупилась, — я не даю ему всё, чего он пожелает. Ему нужно заслужить то, что он хочет.

Эйлин прочистила горло.

Раздался оглушительный треск — поезд не увернулся от стены. Абраксас невербально починил игрушку простым репаро, и дети обрадованно захлопали.

— Ну… Э… Это правильный подход, Абраксас, но я ведь имела в виду не это, — она мягко улыбнулась детям, демонстрирующим ей поезд, который теперь двигался так, как нужно. — Лучшее образование, еда, одежда, досуг — у него всё есть! — эмоционально выдала девушка. — Ты отличный отец, я тобой восхищаюсь, — тихо добавила она, глядя перед собой.

Малфой скосил взгляд в её сторону. Кажется, Эйлин снова погрузилась в себя — так случалось каждый раз, стоило прозвучать лишь намёку — даже самому тонкому — на её прошлое. Абраксас точно не знал о том, как она жила раньше, с отцом Северуса — сама Эйлин об этом не распространялась, но кое-что он успел понять за эти несколько месяцев, что они близки.

Не то, чтобы Абраксаса это волновало, но перспектива быть отцом-одиночкой была такова, что постепенно приходилось сближаться с мамочками, а женщины привыкли постоянно болтать. А Малфой был слишком наблюдательным, и у него была слишком хорошая память, чтобы игнорировать поступающую информацию.

Дети затихли. Он заметил, что Люциус и Северус сидят друг напротив друга, уставившись в глаза друг друга. Он собирался подняться, но Эйлин опустила ладошку на его предплечье.

— Оставь. Если вырвешь Северуса сейчас, у Люциуса может заболеть голова, — проговорила она.

Абраксас склонил голову к плечу.

— Легиллимент в два года? — с сомнением потянул он.

— Мама много с ним занимается. Слишком сильный дар, — пояснила девушка. — Он с рождения отлично улавливал эмоции и настроения всех, кто находится поблизости, но теперь, — она указала головой на мальчишек, постепенно отмирающих; глаза Люциуса оставались широко распахнутыми, — он пробирается в голову. Но не переживай, он не причинит вреда, — поспешила успокоить Эйлин.

Абраксас кивнул, слегка улыбнувшись.

Проявляющиеся способности легиллименции у такого маленького ребёнка говорили о том, что он будет сильным — очень сильным — магом. Если он уже в таком возрасте мог управлять силой, то что будет, когда он пойдёт в школу? Хотя, если он останется под крылом миссис Принц, вряд ли его отправят в Хогвартс. С его способностями лучше было бы попробовать попасть в Дурмстранг. Или остановиться на домашнем образовании.

У Малфоя уже был перед глазами пример недооцененного гения, попавшего в Хогвартс. Параллелей с Северусом у Тома было достаточно. Оба полукровки, у обоих отцы были даже не маглорожденными, а просто маглами; у обоих предрасположенность к легиллименции. И, не было сомнений, что амбиций у Северуса не будет меньше, чем есть у Тома.

Вечером, когда Эйлин и Северус уже ушли, укладывая Люциуса спать, Абраксас пристроился на краю детской кровати, прижимая сына к себе.

— Я люблю тебя, пап, — неожиданно сказал Люциус.

У них было не принято выражать свои чувства, но тепло, разлившееся в груди от слов сына, было приятным. Абраксас усилил объятия.

— Я тоже тебя люблю, сынок.

Люциус закопошился, накрываясь одеялом. Абраксас призвал детскую книгу, и уже набрал в грудь воздуха, чтобы начать читать, но сын вновь заговорил:

— Я видел маму, — тихо произнёс он. — Северус показал мне.

Малфой-старший нервно сглотнул.

— Мне жаль, что её нет с нами, — прохрипел он.

Люциус поднял голову, встречаясь взглядом с отцом.

— Почему у Северуса будет новый папа, а у меня нет новой мамы? — спросил ребёнок.

— Это не так просто объяснить, — ответил Абраксас, чувствуя, как внутри всё сжимается. — У тебя есть мама — одна единственная, и другой никогда не будет. Любая другая женщина…

— Я понимаю, — оборвал его мальчик, кивнув. — И новый папа Северуса — не его папа, но он его любит. Меня любит Гермиона, — добавил Люциус. — Она может жить с нами?

Абраксас опешил.

— Почему именно Гермиона? — удивлённо протянул он. — Друэлла и Эйлин тоже тебя любят.

Люциус поморщился.

— Но у них уже есть кого любить и кроме меня, а у Гермионы — нет, — справедливо — совершенно по-слизерински — заметил он.

Абраксас усмехнулся и покачал головой.

— У Гермионы есть Том.

— Но он не ребёнок, — возразил мальчик.

Малфой-старший тяжело вздохнул. Он-то думал, что время таких разговоров либо прошло, либо ещё не наступило. Люциус же находился в таком возрасте, когда его вопросы были слишком наивными, детскими, но, тем не менее, требовали взрослых и взвешенных ответов. И видит Мерлин — Абраксас сомневался, что отвечает верно.

— Чтобы быть твоей мамой, — поморщившись, выдавил Абраксас, — женщина должна любить и меня. А мисс Грейнджер, увы, влюблена в мистера Риддла, — терпеливо пояснил он.

— Значит, нам нужна та, которая любит тебя, — задумчиво протянул Люциус и удовлетворённо кивнул сам себе.

Абраксас, вздохнув, открыл книгу. Он искренне надеялся, что они не скоро вернутся к этой теме.