"Выход"

Глава 9

— Стой где стоишь, выродок! Еще один шаг и я выстрелю! — пригрозил стоящий над воротами мужик и не дожидаясь пока я остановлюсь, пустил в меня стрелу. Чувство опасности не предупредило меня, поэтому даже не стал лишний раз дергаться и уклоняться. Дождался пока стрела пролетит сильно выше моей головы, затем сходил и подобрал ее, и, раздраженный таким неласковым приемом после долгого пути через горы, высказал охотнику свою встречную угрозу.

— Если еще раз решишься выстрелить, я запрыгну на стену и засуну эту стрелу тебе в гузно. Причем так глубоко, что даже ваш целитель не сможет ее вытащить — после незабываемых переходов через огромные завалы, настроение у меня было не очень светлым, поэтому я не стал сдерживаться и добавил весомости своим словам. Сняв с пояса топорик и легко увернувшись от еще одной стрелы, вложил немного силы в правую руку и метнул его с такой мощью, что по принявшему удар бревну побежала широкая трещина, а мужик с луком сильно сбледнул лицом. Всего одной ладонью выше и мое оружие пробило бы ему грудь, не оставив и шанса остаться живым. Когда перепуганный лучник вновь начал натягивать тетиву, я без спешки снял с пояса еще один топорик, собираясь отрубить стрелку руку… Но, к счастью, нашелся тот, кто был готов вмешаться в наш бессмысленный спор.

— Охолони Гарум! — силой опуская лук охотника, потребовал еще один взбежавший на стену воин и сразу высказал довольно дельную мысль — Слишком складно он говорит. Твари проклятые так точно не умеют. Так что не спеши стрелять друг и сперва расспроси нашего гостя. Может чего умного нам и расскажет.

— Но у него же борода шевелится! И хвост вон какой большой! Он же точно не человек! — тыкая в меня пальцем, громко частил лучник, видимо еще не избавившись от проникших в разум острых когтей сильного испуга — Лусах! Ты что, совсем слепой?! Вон! Вон же у него хвост, прямо как у ящерицы!

— Успокойся и замолчи! — видимо устав выслушивать эти глупые причитания, прикрикнул воин и даже толкнул товарища в плечо, заставляя того пошатнуться и отступить — Если не ведаешь о чудовищах ничего, то и рот не разевай. Хотя откуда тебе о них знать, ты же никогда дальше родной деревни и не ходил. А я за горы много раз хаживал и ни раз слышал про тварей способных летать без крыльев и менять твое тело, словно мягкую глину, одним только взглядом. Сильным воинам этакая жуть почти не страшна, о вот детей и не пробужденных может так исковеркать, что даже матушка родная не признает дитя. Благо, с такой бедой может управиться хороший целитель и убрать лишние глаза, пальцы, хвосты и рога.

— Жуть то какую ты мне рассказываешь. Как же мир наш и создатели такую мерзость терпят — ошеломленно проговорил Гарум, выслушав поучения друга. Правда, вспомнив о моем существовании, снова недовольно взвился и нагло ткнул в мою сторону пальцем — И ты думаешь что эта орясина, в плечах поперек себя шире, еще не прошла пробуждение? Да этот зверь сильнее нас обоих вместе взятых. Вот! Посмотри! — проворчал он, а затем, будто подтверждая свои слова, пару раз дернул глубоко засевший метательный топорик. Конечно же без успеха. Но даже это ’’неоспоримое’’ доказательство не убедило куда более осторожного и разумного Лусаха, поэтому он, недовольно всплеснув руками и вновь попросив друга быть более спокойным, предложил просто спросить меня самого о причинах появления хвоста и иных изменений.

— Ну наконец-то! А я уже начал думать что вы забыли о госте — не скрывая своего недовольства, высказался я и, не желая тратить время на пустые разговоры или длить эту глупую, когда-то уже случавшуюся ситуацию, очень кратко рассказал о том что случилось — В горах чудовища завалили дорогу в трех местах и устроили засаду в дальнем отсюда конце пути. Я убил метателей, а потом нашел и зарубил контролировавшего их поводыря. Он успел немного изменить меня, прежде чем умер. Новый боевой ранг я не получил, поэтому и не исцелился от этих уродств. Вот, наконец-то добрался до вашей деревни… И надеюсь что вы прекратите болтать и позовете своего старшину! А еще целителя. Ну а если вы и дальше продолжите там топтаться, то я сам начну их искать. И вам это точно не понравится.

— Аааа… у нас в деревне нет целителя. Уже как года два старый Улион помер, а новый врачеватель еще не пробудился. Так что… — видя что я недоволен таким ответом и понимая что они вряд ли осилят меня даже толпой, воин очень не хотел продолжать свою мысль, но… видимо собрал решимость в кулак и вновь меня не порадовал — Прости уж нас, но деревня теперяче находится на осадном положении. Немало тварей из неизведанных земель рыщет по округе и ты очень похож на них. Поэтому мы не можем пустить тебя внутрь без дозволения нашего воинского старшины… ушедшего еще утром на разведку, до кривого оврага. Так что…- не найдясь что еще сказать, Лусах развел руками, будто бы еще раз извиняясь передо мной, а затем обнажил свой клинок, давая понять что будет насмерть стоять за свой родной дом. Ну а, осознавая свою слабость и понимая что вдвоем они меня не удержат, принялся бить в тревожный колокол, созывая к воротам и других свободных защитников. Наблюдая за разворачивающейся на стене суетой и чувствуя лишь усталость вперемешку со злостью, я снял с пояса подаренный отцом топор, размышляя над тем как же это было давно. Всего несколько лет назад, но кажется уже в другой жизни. И меня печалило то, что придется обагрить свой верный инструмент еще и чужой человеческой кровью, так как местные уже начинали готовиться к бою и явно собирались стрелять. Увернуться сразу от трех стрел у меня бы точно не получилось, поэтому я уже намечал способы быстро забраться на ворота, чтобы отрубить противникам руки… Почему-то даже не задумываясь о бегстве. Вместо сомнений и мыслей об отступлении, почесал щупальца на подбородке, а затем поудобнее перехватил топор… и замер на месте, заслышав недовольный голос донесшийся откуда-то со спины.

— Охота на людей не поднимет твой ранг. Или ты уже не отличаешь чудовище от человека? — хрипло вопрошал вышедший из-за деревьев могутный воин, видимо тоже старавшийся увеличивать свою силу вместо ловкости. Выше ростом и шире меня в плечах, он выглядел внушительно и угрожающе… Только вот я отчего-то уже не видел в нем равного противника и имея уверенность в том что весь его грозный вид не от система, а от рождения.

— Именно люди убили деву моего сердца, когда мы, будучи беженцами из уничтоженной тварями деревни, попросили у соседей помощи и еды. Они согласились помочь… взамен потребовав всех наших женщин. Ну а когда мы отказались, просто решили всех перебить. Поэтому… Сейчас я не вижу большой разницы между монстрами и нацелившими на меня свое оружие людьми — пояснил я причины своих действий, а затем мотнул головой влево, давая собеседнику понять что заметил пытавшихся обойти меня воинов. Поняв это, гигант поднял руку ладонью вверх, видимо отдавая какой-то приказ своим людям. И лишь когда те остановились и убрали оружие в ножны, объявил сразу для всех.

— Этот человек станет моим гостем! Я всем запрещаю ему вредить! Открывайте ворота! — и обращаясь уже напрямую ко мне, предложил — Не откажешься отобедать со мной? Я бы хотел послушать рассказ о твоем путешествии и о том, что сейчас происходит на той стороне хребта. Слишком давно не было оттуда вестей — мягко говоря, удивленный такой резкой сменой настроя с боевого на вполне дружелюбный, я даже не сразу нашелся с ответом. Но после довольно долгого молчания, все же подвесил топор на пояс и дал свое согласие на совместную трапезу и беседу. Ну а большинство готовящихся к бою воинов выдохнули с облегчением, так как с сожалением осознавали, что у них нет никаких шансов при прямом столкновении.

— Принимаю твое предложение. Наконец-то поем чего-то нормального, а ни этого безвкусного мяса монстров. Кстати. Никто не хочет отведать жареного поводыря? У меня кажется где-то завалялся кусок — судя по перекошенным в отвращении лицам и поспешным отказам, никого почему-то не привлекло такое предложение. Поэтому даже не стал копаться в своих мешках. Непонимающе пожал плечами, закинул на спину свои пожитки и пошел следом за идущим к открывшимся воротом старшиной местных воинов. При этом искренне радуясь тому, что не пришлось пачкать инструмент кровью людей. Правда, войдя внутрь, практически сразу остановился, припомнив кое-что важное.

— Подожди. Чуть не забыл. Нужно свой метательный топор из забора вырвать, а то у меня их совсем мало осталось. А заодно стрелу верну.

Старшина воинов не понял подоплеки моих слов, согласился подождать пока я сбегаю на стену за своим оружием. Ну а вот Гарум, когда я поднялся, сразу понял что к нему пришла беда и попытался сбежать. К своей большой печали, безуспешно, и уже скоро он громко скулил, ползая по стене с торчащей из гузна стрелой. И никто так и не решился меня остановить, видимо посчитав что он этого заслужил. И даже старшина воинов мне ничего не сказал по этому поводу. Дождался моего возвращения, недовольно покачал головой, выражая свое недовольство случившимся, а после просто пошел дальше, ведя прямиком к своему дому.

Поговорить нам с ним и правда было о чем. Тем более что вопросы имелись не только у него, но и у меня.