"Выход"

Глава 20

Не видя причин куда-то спешить и не чувствуя опасности снаружи от возможных товарищей этой четверки, я сначала подготовился к долгому разговору, положив перед каждым по бурдюку с водой и куску вяленой конины. Затем воткнул в землю два топора, как предостережение от глупых решений, и лишь после этого развязал одного из степняков, позволяя ему помочь своему другу. Ну а когда мы все нормально расселись и утолили жажду после короткого боя, наступила пора для представлений и первых вопросов.

Тот крикливый, тощий парень который пытался прикрываться толмачом оказался Дионом, отцом двух маленьких детей и бывшим землепашцем, которого согнало с родных земель опасно приблизившееся бедствие. Поводырь убил работавшую в поле жену и уничтожил большую часть деревни, после чего ему пришлось бросить все свое хозяйство и отправиться в главное стойбище на поиски помощи, новой жизни и защиты. Их правитель обещал обиходить, вырастить и устроить в жизни всех ребятишек беженцев, отцы которых согласятся отправиться в бой против имперцев. Именно поэтому, имея продолжение себя в детях и зная что с ними все будет хорошо, многие мирные жители степи без страха отправлялись на смерть и с такой жестокостью убивали своих врагов, сжигали леса и деревни, шли в безнадежные бои, желая забрать с собой как можно больше противников.

Имя второму кочевнику, которого я оглушил броском меча, было Тохатоп и его история жизни оказалось очень похожей. Когда река изменила свой ток, выбрав совсем другое русло, его стойбищу пришлось сняться с места и отправиться в путь. Только вот, ища где будет удобнее осесть, они случайно столкнулись с бедствием. Рассказывать об этом столкновении бывший пастух, а ныне воин степи конечно же не стал. Вместо этого он просто описал последствия из которых можно было понять, что выжили единицы. Из шести его детей и двух жен спаслась только одна дочь… После чего Тохатоп тоже согласился стать бойцом, в обмен на счастье своего единственного дитя. Возрастом он уже пошел на пятый десяток и даже не надеялся вновь стать отцом, поэтому решил хотя бы так помочь своему, страдающему от бедствия народу.

Выслушав их истории и вполне искренне посочувствовав им, я, немного изменив в мыслях то что хотел рассказать, наконец-то поведал им свою печальную историю жизни. Рассказал о том как работал лесорубом и о первых беженцах, среди которых я нашел свою деву сердца. О том как глупо и трусливо сражался с деревом-подражателем. Подробно описал свое первое столкновение с Поводырем… подмечая как расширились глаза моих слушателей, особенно когда упомянул про изменения которые он со мной сотворил. Потом была битва в деревне, бегство, злые люди и смерть Олии, снова бегство, новые многочисленные сражения, первое столкновение с разумными врагами, мысли о творцах и устройстве нашего мира и череда новых сражений. Подробнее описал коконы и верховодивших в них поводырей и поведал о том как их сжигал. Как изничтожал рогатых, осевших в наших деревнях. Пересказал разговор с Деоном и ящером-жрецом, сидевшим в Великограде. Ничего не скрывая описал последние битвы и то как убил вражеского правителя, практически признавшись в том, что был тем самым ’’героем’’. Поведал о том, как творцы убили всех людей, несмотря на победу и засунули меня в тело слабого пацана. Кратко пересказал как попал на границу и признался в том что сохранил необъяснимую меткость своих топоров, непонятную силу, а главное чувство опасности, ни единожды спасшее мою жизнь. И лишь после этого описал своим мысли о проклятых творцах, видимо решивших изничтожить людей и здесь при помощи бедствия, пугая степняков тем, что огромных поводырей скоро может стать больше, а заодно давая им понять, что знаю их опасную тайну. И лишь в самом конце, заканчивая очень длинную историю, озвучил слушателям свой самый главный вывод.

— Творцы, ваши символы веры, перенос наших душ именно сюда, поводыри, предчувствие опасности, многие растения животные и деревья, желание уничтожить людей при помощи опасных тварей… совпадений слишком уж много и из-за этого мне в голову настойчиво лезет мысль о том… что наши миры, это… один и тот же мир. Просто разделенный неизведанными землями или морями. И если это так… есть довольно большой шанс того… что я смогу пробудиться во второй раз. Ну а вернув свое прежнее боевое владение, сразу стану сильнее ваших правителей и постараюсь убить Бедствие, чтобы остановить эту глупую войну. Заодно помешаю создателям, хоть немного отплатив им за изничтожение моего народа… И возможно даже смогу найти свою сестренку Мирину. Единственного близкого человека переродившегося в этих землях. Поэтому… я хочу попросить вас двоих помочь мне добраться до ближайшего храма в котором есть алтарь похожий на двойную спираль. Если смогу пробудиться вновь… обещаю сделать все возможное, чтобы убить вашего огромного поводыря. Ну а если ничего не получится… Просто отдадите меня и колокольчик своим командирам, как доказательство вашей победы над имперцами и разрушения их наблюдательного пункта — поднявшись со своего места, я коротким ударом отрубил один из двух колокольчиков, а потом, подумав немного, выкрутил и сорвал с крепления ближайшую подзорную трубу. Затем сунул все это в руки более спокойному Тохатопу и, нисколько не беспокоясь о своей гордости, просто встал на колени, в умоляющем жесте прижимаясь лбом к прохладному полу землянки.

— Прошу вас. Я не могу доказать что говорил правду, но очень прошу мне поверить и помочь. Я готов стать вашим пленником и делать все что вы скажите… Только доведите меня до ближайшего храма. Дайте мне этот шанс… Шанс найти сестру и убить еще одну, созданную творцами мерзость. Прошу вас! Помогите!

Я слышал как один из воинов поднялся на ноги, прошелся по землянке и взял один из моих топоров. Слышал…, но не чувствуя от него угрозы, продолжил сидеть на месте не отрывая лба от земли. И даже когда он замер рядом, будто бы собираясь отрубить мне голову, я опять доверился своему молчащему чувству опасности и даже не пошевелился. И лишь после очень долгого молчания, когда степняки молча переговаривались друг с другом, решая что делать… Дион наконец-то выпустил из рук упавший рядом с моей головой топор и принялся помогать мне подняться на ноги.

— Мы видели как ты сражаешься и бросаешь свои топоры, поэтому решили поверить в то, что ты сильный воин. Ну а хорошим бойцам и тем более героям нет никакого смысла так складно врать. И тем более не гоже биться челом об землю, лишний раз унижая себя слабостью. Так что… Выпрямись Лиар и, глядя в глаза, прими наше решение! — не сопротивляясь и не спеша, я все же поднялся на ноги и без страха посмотрел на Тохатопа, видимо взявшего командование над вставшим рядом товарищем по праву возраста. Мы с десяток ударов сердца постояли недвижимо и только после этого степняк объявил свое решение.

— Пойдем через реку Верткую и обменяем в одном из стойбищ несколько твоих топоров на женскую одежду. С таким смазливым личиком и длинными волосами как у тебя лучше сказать что мы взяли с боя деревенскую девицу, а не воина. Так к нам будет меньше вопросов и больше уважения. Скажем что Дион решил взять справную невольницу в жены и вопросов будет еще меньше. На чужую бабу у нас могут засматриваться только безумные наглецы и бездушные бандиты, так что внимания на тебя никто точно обращать не станет — высказал свою неплохую идею степняк и помолчав пару мгновений, все же спросил, будто бы еще раз проверяя мою решимость — Что об этом думаешь, Лиар? Женское платье не нанесет тебе большого оскорбления? Лично я бы от такого конечно отказался даже под угрозой смерти, но у имперцев с этим, кажется, все сильно проще.

— Я не имперец и не знаю всех ваших традиций и правил. Да и неважно это… Хоть в шкуру шелудивой собаки меня обряди, возражать и спорить не буду. Главное, это добраться до вашего храма, а как это лучше всего сделать решай уже сам. Можешь считать что я вверил тебе свою жизнь и пока мы идем к нашей цели можешь делать с ней что пожелаешь. Приказывай и я сделаю все что в моих силах — выслушав меня, Тохатоп довольно покивал, удовлетворенный таким ответом. А затем, видимо окончательно согласившись с моей просьбой о помощи, кивнул несколько раз и приказал сразу обоим своим подчиненным.

— Хорошо. Тогда собираемся! Берем тут все что только сможем унести и уходим. Лиар! Собери все эти зоркие трубы и еще книги толмача захвати. Может и получится эту бумагу хоть на что-то выменять — не говоря ни слово, я поспешил выполнить этот приказ, мысленно радуясь тому, что у меня получилось уговорить этих двоих и мечтая поскорее добраться до ближайшего стойбища с храмом.