Раскрепощение

ГЛАВА 31

Белль

Я не буду думать о том, каким он обычно бывает здесь. Не буду думать о том, скольких из этих женщин он перегибал через диваны, прижимал к колоннам и уводил в дальние комнаты. Тем не менее, ревность, осознание того, что его так хорошо знают и обожают, усиливает мое возбуждение, за которое я хватаюсь. Углубляюсь.

К нам подходят две женщины. Одна из них темнокожая и чертовски подтянутая, ее кожа блестит в тусклом свете, другая — белокожая, с каштановыми волосами и пышными формами. Они обе великолепны и одеты только в сложные комбинации сексуального нижнего белья, полные тонких лямок и кружевных вставок. Я вижу все.

— Привет, Рейф, — мурлычет чернокожая. — Найдется место еще для двоих?

Он резко качает головой.

— Не сегодня, Лейла.

Они надувают губы и уходят, но не раньше, чем его «не сегодня», звучащее как временное, поражает меня до глубины души. Он говорит так, будто в следующий раз все будет как обычно. Прежде чем успеваю дернуться в агонии неуверенности, он прижимает меня к колонне и давит на меня, одной рукой упираясь в штукатурку у меня над головой, а другой придерживая свой пиджак.

Он наклоняется ко мне.

— Белль, правильно?

Я позволяю себе мысленно закатить глаза, потому что Рейф-в-роли-такой-придурок, прежде чем ответить:

— Да, сэр.

Он облизывает губы.

— Я люблю пробовать, прежде чем покупать. Опусти топ.

Я сглатываю. Мы обсуждали это, но сейчас, когда я здесь, окруженная людьми в разной степени обнаженности и возбуждения, замечаю, как многие из этих людей остановились, чтобы посмотреть, что делает Рейф, король подземного мира, со своей случайной маленькой блондинкой, все выглядит совершенно по-другому.

Мои взгляды по сторонам не помогают развеять страхи. Я снова смотрю на Рейфа, испытывая сильное искушение выйти из роли и умолять его не делать этого, но он прикусывает свою пухлую нижнюю губу, на его лице написано явное желание.

Рейф хочет этого. Он сказал мне, что сам по себе не эксгибиционист, но его это бесконечно заводит, потому что он знает, как сильно все хотят меня, и может увлечь меня и добиться своего.

На самом деле, нас обоих заводит одно и то же. Идея заполучить такой вкусный приз, что у всех остальных слюнки потекут.

Кроме того, мое тело реагирует на него.

На это.

Я уже влажная и чувствую покалывания между ног, а соски затвердели под платьем.

Рейф бросает пиджак на подлокотник ближайшего кресла и проводит пальцем по одному соску. Боже, как хорошо.

— Топ. Снять, — приказывает он.

Мне ничего не остается, кроме как подчиниться. За пенни, за фунт. Я в секс-клубе и собираюсь заняться сексом. Могу с таким же успехом обнажить свои сиськи. Это всего лишь сиськи. Я уже делала это раньше на французских пляжах.

В этом нет ничего особенного.

— Конечно, сэр, — отвечаю я.

Я поддерживаю с ним горячий, напряженный зрительный контакт, протягиваю руку и опускаю одну бретельку, затем другую. Подцепляя ткань большими пальцами с обеих сторон, я стягиваю платье до талии и прислоняюсь спиной к колонне.

Его лицо так близко от моего. Я чувствую тепло, исходящее от его тела. Запах завораживает меня. Теряю зрительный контакт с ним, как только обнажаю грудь. Очевидно. Я стою там и закрываюсь от всех любопытных взглядов, кроме глаз Рейфа. Он может смотреть.

И он смотрит.

— Руки за голову, — приказывает он, и я подчиняюсь. Он обхватывает мои запястья рукой, которая опиралась на колонну, и удерживает их там, пока осматривает мою грудь, как будто я какая-то рабыня на аукционе, и он собирается предложить за меня цену. Это так унизительно, так запутанно и так невероятно возбуждает, что я могу думать только о «прикоснись к ним, прикоснись к ним, прикоснись к ним». Я выгибаю спину, придвигая свои груди ближе к его лицу.

— Очень мило, — говорит он и, слава Богу, поднимает свободную руку и касается ладонью моей груди.

Боже мой.

Я вздрагиваю, когда он ласкает, взвешивает в руке и поглаживает большим пальцем мой сосок. Люди вокруг нас, обнаженные тела — все это исчезает, когда вся способность моего тела осознавать сжимается до тех нескольких миллиметров, где его большой палец касается моего соска.

— Ебать, — рычит он. — Чертовски красивая.

Он переходит к другому соску и проделывает с ним то же самое.

— Чертовски отзывчивая, не так ли?

Я стону, потому что да, да, это так, и этот мужчина может прямо сейчас делать со мной все, что захочет. Сегодня я принадлежу ему; я полностью в его власти, а он едва прикоснулся ко мне. Всю прошлую неделю я чувствовала близость с Рейфом, но этим вечером именно его холодность, его деловитое поведение заставляют меня таять и извиваться.

Он наклоняет голову и сильно втягивает мой сосок, от чего по моему телу пробегают мурашки. Низкий, мужественный звук, который он издает горлом, едва слышен из-за грохота музыки, но я не пропускаю его. Сгибаю руки, невольно прижимаюсь к нему бедрами, и он сжимает меня крепче. Сосет сильнее.

Следующее, что я помню, — как он отрывает рот от моего соска и отпускает мои запястья, и я в замешательстве смотрю на него, а он выпрямляется.

Он протягивает руку ладонью вверх.

— Трусики.

— Я… — мне требуется минута, чтобы вспомнить, каким будет следующий шаг.

— Я еще не закончил пробовать тебя на вкус. Сними трусики.

— Да, сэр, — отвечаю я. Приподнимаю подол платья, чтобы дотянуться до стрингов — надо признать, платье не нужно сильно подтягивать, — и цепляю большими пальцами за кусочек эластичного кружева. Я стягиваю трусики по ногам, хватаясь за стойку, чтобы сохранить равновесие, когда снимаю со своих туфель на шпильках, и торжествующе надеваю на его вытянутые пальцы.

— Хорошая девочка, — говорит Рейф, переводя взгляд с моей все еще обнаженной груди на лицо. Он бросает на меня долгий взгляд, поднимает мои трусики к своему лицу и зарывается в них носом, и, о Боже.

Если я еще не прокляла себя на веки вечные, то сделала это сейчас.

— Давай посмотрим, так ли ты хороша на вкус, как пахнешь, — говорит он мне и кладет твердую руку мне на спину. Он указывает на пустой диван рядом с нами. — Наклонись.

Рейф знает, что я мучаю себя мыслями о том, как он укладывает свою коллегу на такой же диван после нашего первого сеанса. Он знает, потому что я призналась во всем прошлой ночью. И он знает, что я хочу доказать себе, что достаточно раскрепощена, чтобы позволить мужчине нагнуть меня и съесть на публике, и наслаждаться каждой секундой этого.

Он знает все. Моих демонов. Желания. И он — особенно необычный крестный отец-фея, который появляется, чтобы изгнать первых и разжечь вторые.

Его руки обхватывают меня сзади за шею, зарываются в волосы, и он толкает меня вперед. Я перегибаюсь через спинку дивана так грациозно, как только могу, и кладу ладони на холодную блестящую поверхность сиденья.

Оно идеально чистое.

Конечно же.

Он отпускает мою шею, и волосы рассыпаются по лицу. Шея горит, и этот шелковистый щит приносит небольшое облегчение. Я размышляю, достаточно ли длинное у меня платье, чтобы скрыть свои прелести от посторонних взглядов, когда Рейф приподнимает подол. Я ощущаю мгновенный порыв холодного воздуха в самых интимных местах и ощущаю, как тяжелая ткань скользит мне на спину. Все мое платье теперь собрано на талии.

О боже. Господи.

Я инстинктивно сгибаю колени, поднимаю голову, пытаясь немного опустить ягодицы, но Рейф проводит руками по моим бедрам, ягодицам, как будто я скаковая лошадь, и проверяет мои бока. Он резко притягивает мою нижнюю часть тела к себе, и ощущение неистовой эрекции сквозь грубую ткань попадает именно туда, куда мне нужно, по шву, идущему от клитора к моему входу.

Парень, которого он играет, может, и притворяется нерешительным, но мой Рейф знает, чего хочет. Это ощущение настолько соответствует моим потребностям, что я прижимаюсь к нему, и он тихо смеется.

— Я же говорил, что ты отзывчивая, — говорит он. — А теперь давай посмотрим…

Его пальцы сильнее впиваются в мои бедра, и раздается шаркающий звук. Следующее, что я помню, — его лицо прижато ко мне. Его нос прямо у моего входа, его губы обхватывают мой клитор, и он трется лицом о мою плоть. Вверх. Вниз. Боже, я так беззащитна, а он повсюду, и я чувствую себя такой грязной, животной и плотской, когда он трется лицом о мои самые интимные места, как одержимый. Мои бедра начинают двигаться против моей воли.

Он отстраняется, раздвигая мои половые губы двумя пальцами, осматривая так, словно это место — рынок, а я — новый товар, и Боже мой. Интересно, сколько людей сейчас смотрят на меня. Интересно, сколько людей могут увидеть все, что я даю Рейфу Чарльтону.

А потом он лижет меня. Одним долгим, тщательным движением, которое начинается с моего клитора и движется вверх, вверх, вверх по плоти, которую он все еще держит открытой пальцами, пока не достигает маленького плотного кольца мышц, которое до сих пор оставалось незамеченным.

— Восхитительный вкус, — бормочет он и снова облизывает меня.

Святое дерьмо. Мои ноги уже дрожат, из-за заоблачно высоких каблуков и надвигающегося оргазма. Они подгибаются подо мной. Кончики пальцев рук царапают мягкую обивку дивана, и я стону.

— Ты собираешься жестко кончить для меня сегодня вечером, Белль? — спрашивает он, стараясь, чтобы его голос звучал равнодушно.

— Боже, да, сэр, — выдавливаю я из себя.

— Давай посмотрим, какая она внутри, — бормочет он и без предупреждения погружает в меня палец. Я мокрая, но он плотно входит, и острая боль напоминает, как много еще мне скоро придется принять. От этой мысли я сжимаюсь вокруг его пальца, и он стонет. — Чертовски туго.

Он вынимает палец. Его рот отрывается от меня. На влажной обнаженной плоти нет ничего, кроме холодного воздуха. Я подвешена здесь, к голове приливает кровь, ноги подкашиваются, сердце бешено колотится.

Он шлепает меня по голой заднице.

— Поднимайся.

Но когда я пытаюсь приподняться, он наклоняется надо мной, накрывает меня, его руки обхватывают мое тело, чтобы обхватить мои груди. Он помогает мне встать, и я выпрямляюсь, прижимаясь спиной к его груди, его руки на моих грудях. Разминают их. Поглаживают соски. Я откидываю прядь волос с лица за плечо и оказываюсь лицом к лицу с определенной аудиторией. Один парень достал свой член и медленно работает им, не сводя с нас глаз. О Боже.

Затем Рейф поворачивает меня, и шепчет мне на ухо:

— Думаю, на сегодня хватит. Посмотри.

И, Боже мой, как я выгляжу.

Мы стоим перед зеркалом в полный рост.

Верх тела и ноги обнажены, платье все еще задрано на талии, а нижняя часть в миллиметрах от того, чтобы показать мою «посадочную полосу».

Волосы растрепались.

Лицо сильно покраснело.

Руки Рейфа обхватывают мои груди, приподнимая их, в то время как его большие пальцы поглаживают мои соски.

А его глаза? Прожигают меня взглядом поверх макушки в зеркале.

Я заворожена. Выгляжу совершенно распутной, а он — воплощение дьявола.

Зрелище такое чувственное. Невероятное. Я какая-то шлюха, которая почти голая стоит в секс-клубе, и ее вот-вот изнасилуют.

Понятия не имею, кто эта женщина, но прямо в этот момент я не могу представить себя на месте кого-то другого.

— Ты чертовски сексуальная, — рычит Рейф мне на ухо. Он отпускает мою грудь и обхватывает рукой за талию, притягивая к своей эрекции. — Тугая и горячая. Как раз такая, как мне нравится. Я оставлю тебя у себя на ночь. Пойдем со мной, тебе нужно поработать.