Сломать отличницу

40. Василина

— Сегодня ты в каком-то оцепенении, Василина! — строго отчитывает Татьяна Александровна уже в самом конце нашего занятия. — Однако задания про Древнюю Русь выполнены без ошибок. Видно, что дома повторяла. Хорошо повторяла! К среде повтори монгольский период, подберу задания по карте.

Слушаю, словно сквозь толщу воды, вроде бы все слова понимаю, но записываю скорее на подкорку, чтобы потом вспомнить, а не сейчас услышать.

— Василина! — привлекая моё внимание, Татьяна Александровна постукивает по столу ручкой. — У тебя что-то случилось?

— Нет, всё хорошо, — не вижу смысла осыпать откровениями учителя, у которого своих проблем воз и маленькая тележка.

— Что ж… Надеюсь, к среде твоё внимание вернётся к истории. Занятие окончено, ты можешь подождать, пока за тобой приедут, — говорит Татьяна Александровна и начинает прибираться на столе, складывая всё так, как было в начале занятия.

— Я сама сегодня. Пешком! — вырывается поспешно, поэтому поглядываю на реакцию учителя.

Кажется, она всё и так поняла, поэтому ненавязчиво даёт мне время собраться.

— Спасибо за урок. Я приду более подготовленной! — говорю с нотками извинения и аккуратно закрываю входную дверь.

Ночь была тревожной, день — сумбурный, да и вечер не пытался внести ясности. Не идёт из головы вчерашний разговор с Зариной.

— А ты не могла бы…с ним не общаться?

Держу паузу, пристально вглядываясь в её изображение на экране телефона. От нелепости просьбы кажется, что это не подруга сказала, а её невероятная голограмма. Она понимает, что я колеблюсь с ответом, что он может быть не в её пользу, поэтому добивает.

— Ради нашей дружбы… Я ведь тебя никогда ни о чём особо не просила, Василин…

Да, не просила, не молила, не упрашивала. Была рядом, поддерживала, помогала. Но ведь я делала то же самое…

— Ты действительно этого хочешь? — спрашиваю севшим голосом, получается очень тихо, но меня мало заботит услышит ли Зарина.

— Пожалуйста… — мольбу в голосе сильной и независимой Амирхановой сложно спутать с чем-то другим, хоть это ей не свойственно.

Внутри всё обрывается. Она действительно этого хочет. Выбор несложный, чаша весов, на которой подруга, всегда перевесит Атласова, Рыжова, Конова и других знакомых, приятелей, с которыми просто легко и приятно общаться. Но сама необходимость сделать такой выбор убивает.

— Хорошо. Напишу ему сообщение и больше ты нас вместе не увидишь.

— Не увижу? — недоверчиво переспрашивает Зарина, намекая на возможность тайных встреч.

Как мерзко, противно, что приходится слышать такие прикрытые упреки.

— Я не буду общаться с Атласовым Родионом. Ни письменно, ни устно, ни жестами, ни знаками, ни взглядами…

— Хорошо, хорошо, Василин. Я поняла. Спасибо! — перебивает Зарина, понимая, что несёт теперь уже меня.

Вспоминаю это, пока спускаюсь с четвертого этажа. Не тороплюсь, устала, словно за плечами уже целая неделя, а не один понедельник.

На допах сегодня тоже была вялой, думала, оклемаюсь к истории. Но чуда не случилось. Тем больнее было слышать, что Древнюю Русь, которую мы и повторяли с Родионом, даже погруженная в свои мысли я помню хорошо.

Открываю подъездную дверь, вдыхаю неожиданно прохладный воздух. Осень отвоёвывает свои права, становится зябко. Перед занятием предупредила маму, что доеду сама, но сейчас мне хочется прогуляться.

Чтобы гул машин не перебивал мысли, иду дворами. Благодаря муниципальной программе они все теперь у нас хорошо заасфальтированы и освещены, словно взлётная полоса. Детей, высыпающих во двор, сейчас гораздо меньше, но бабулечки на лавочках всё ещё продолжают обсуждать соседей и политику.

Наблюдаю за жителями района, который мне знаком только из окна машины, замечаю, что в сердце возвращается тишина. Пока ещё не умиротворение, не спокойствие, но уже не хаос, который рвал душу на части.

Стою на тротуаре, отсчитываю секунды вместе со светофором и чувствую, как на дне рюкзака вибрирует телефон. Отхожу чуть в сторону, освобождая проход, и спустя секунд пять всё-таки выуживаю его.

— Алло!

— Василина, привет. Ты где? — спрашивает Зарина на том конце провода.

— Гуляю, — усмехаюсь, ожидая, что последует вопрос, с кем я.

Но подруга сдерживается.

— Мы же сегодня договаривались делать физику по видеосвязи. Ты забыла? — спрашивает уже спокойнее.

— Да, забыла, извини, — подтягиваю лямку рюкзака и перехожу дорогу, когда снова загорается зелёный.

— А ты когда будешь дома?

— Не знаю, я почти на другом конце города, — зачем-то добавляю подробности, хотя они Амирхановой не к чему.

— Давай я к тебе приеду? Захвачу с собой пособие и черновики. Позанимаемся вместе в каком-нибудь новом месте! — загоревшись чужой идеей, предлагает Зарина.

Нужно взять себя в руки. Мы же по-прежнему подруги! Почему я разговариваю «через не хочу»?

— Давай. Советская, 133. Я буду на первом этаже в кафе.

— Хорошо, я скоро, не успеешь и глазом моргнуть! — выстреливает Амирханова и скидывает звонок.

Смотрю на экран, уже семь вечера. Нужно предупредить маму, чтобы не переживала. Решаю написать обычным сообщением, чтобы не включать Интернет и не видеть поток сообщений.

Признаться, я мобильные данные отключила сразу же после того, как написала сообщение Родиону. И до сих пор их не включала. Даже не знаю, что он ответил. Не хватает духу посмотреть.

К счастью, в школе я его сегодня тоже не видела. Да и сложно было б это сделать, ведь уроки у нашего класса сегодня были на одном этаже, ходить особо не нужно было, а на переменах я сама засела в кабинете. Никому не удалось растормошить меня на прогулку по школьным коридорам.

Малодушно…

Захожу в миленькое кафе, оформленное со вкусом и манящее приятными ароматами. Выбираю дальний столик, который не видно с улицы, скидываю рюкзак на стул, сама присаживаюсь на диванчик.

Осматриваюсь. Чисто, свежо и по атмосфере чем-то напоминает мою комнату, поэтому расслабляюсь, откидываюсь на спинку дивана и прикрываю глаза.

— Привет, Белова Василина! — знакомый глубокий голос разрывает мою тишину.