Сломленная истинная

Глава 17

Утро началось с настойчивого стука в дверь.

Я открыла глаза и долго прислушивалась к шуму, пытаясь понять, кто решился явиться в начале шестого. Оказалось, это Дарла с Мирой. Их перепалка, казалось, гремела на весь этаж, и я сразу догадалась, что они пришли выяснить, не видела ли я Брока.

Открывать дверь не стала, перевернулась на другой бок и закрыла глаза.

Ровно в семь Тина принесла завтрак, её я впустила без промедления.

— Едва утро началось, а в замке уже переполох, — вздыхает она, наблюдая, как я жадно уплетаю кашу. — Час назад пожаловали лакеи из императорского дворца и принялись наводить свои порядки. Похоже, день будет длинным.

— Ага, — киваю, лишь бы поддержать разговор.

— Маги смерти — страшные существа, — продолжает со вздохом Тина. — Поэтому, собственно, император и попросил горячо любимую сестрицу провести бал в родовом замке Агнард. А что? Удобно! Замок на границе, и, если что-то пойдёт не так, чёрных магов легче выкорчевать отсюда, чем из столичного дворца.

Чёрные маги…

Брок с Дарлой не раз упоминали, что моя мать принадлежала к их рядам, но так и не объяснили, за что её так люто ненавидели. Мир давно разделён на светлых и тёмных магов, и война между ними идёт веками — это знает любой ребёнок. А вот причины этой ненависти для меня по-прежнему оставались тайной.

— Войны всем надоели, — добавила Тина, поджав губы. — Империя хочет заключить союз с магами смерти. Поэтому сегодня из кожи вон будут лезть, чтобы им понравиться, — она уставила задумчивый взгляд в сторону окна. — По слухам, сегодня прибудет наследник чёрных драконов. Говорят, жгучий красавец. Но что толку от этой красоты, если он злодей? Да?

— М-м-м, — мычу, продолжая набивать рот кашей.

Род чёрных драконов возглавляет магов смерти. В отличие от обычных драконов, они владеют чёрной магией и могут оборачиваться хоть по пять раз на дню. Тогда как драконы моей родины едва справлялись с превращением раз в две-три недели и, конечно, они все поголовно светлые маги.

— Не торопись ты так, а то подавишься, — Тина морщится, подперев рукой голову.

— Нормально, — отнекиваюсь, продолжая есть. — Сегодня мне потребуются силы.

— Говоришь загадками, — она прищурилась. — Но, чтобы ты не придумала, надеюсь, у тебя всё получится.

— Спасибо, Тина, я…

Договорить мне не позволили. Раздался громкий стук в дверь, и я от неожиданности выронила ложку.

— Майя, это я. Открывай.

Артиан.

Тина нахмурилась, резко встала и побежала к портьерам.

Я же убрала тарелку и засеменила к двери.

Ночью я едва его выпроводила. Артиан не хотел уходить. Ползал на коленях, говорит какие-то бессвязные слова, клялся в любви, и в целом изображал горячо влюблённого мужчину. Ему на подсознательном уровне было стыдно передо мной, вот и явился, чтобы хоть как-то унять муки совести.

Изменять истинной направо и налево одно, а когда девицы ещё и оказываются от тебя беременными, это уже совсем другая история.

Артиан выглядел хмурым и помятым, словно всю ночь не спал. Даже идеально сидящий на нём золотисто-белый камзол мерк на фоне его угрюмости.

— Любимая, идём на завтрак.

В его голосе ни тени улыбки.

— Я не голодна, — спокойно отвечаю. — Можно я побуду у себя в комнате?

Он впивается в меня подозрительным взглядом, и я мысленно готовлюсь бороться до последнего, но… Артиан вдруг с шумом выдыхает, трёт лицо рукой и говорит:

— Хорошо. Зайду за тобой в семь, любимая. Сегодня бал, если ты не забыла.

Он тянется к моей руки, сжимает запястье горячим пальцами и, неотрывно пялясь в глаза, дотягивается губами до тыльной стороны ладони.

— Если тебе что-то понадобится, дай знать.

Напоследок сверкнув синими глазами, разворачивается и уходит.

Вроде разговор не был напряжённым, но появилась испарина на лбу.

С каждым днём притворяться покорной истинной изменщика-дракона становится всё сложнее…

— Ф-у-ух, — выдыхает Тина, выскользнув из-за портьеры. — Я думала, что и этого придётся чем-то огреть. Как ты его терпишь? Я бы уже давно расцарапала ему морду и ушла в закат!

— Терплю из последних сил, — тихо призналась я, опуская голову.

Моя любовь к истинному никуда не делась, но она начала пожирать изнутри, принося невыносимые боли. И пусть лучше сердце окаменеет, чем постоянно будет кровить.

Когда за Тиной закрылась дверь, я рухнула на кровать и уставилась в потолок.

Побег близко. Острый нож готов. Я всю ночь смывала с него кровь Брока. Сбережения пришиты к подолу платья, в котором выйду к гостям. Мне остаётся только затеряться в шуме бала, проскользнуть в сад и вырезать метку. А дальше — свобода.

Скоро наши пути с Артианом навсегда разойдутся. Моё сердце зачерствеет, и червивая любовь к истинному перестанет рвать меня на части.

Артиан постучал в мою дверь ровно в шесть тридцать, и выглядел так, словно сошёл со страниц женского романа. С идеально зачёсанными назад волосами, в тёмном камзоле с белыми вставками и чарующей улыбкой, которая быстро погасла, стоило ему увидеть мой наряд.

Я надела тёмно-синее платье, которое хоть и не подходило для бала, но зато подходило мне по размеру.

— Майя, ты… — Артиан осёкся, скользя по мне мрачным взглядом, — уверена, что хочешь надеть именно это платье?

— Да, Артиан, — раздражённо выдыхаю. — Все остальные платья мне велики.

— Мама говорила, что велела пошить для тебя новый гардероб, — цедит сквозь зубы. — Почему он ещё не готов?

— Я не знаю.

Он тяжело вздыхает, переплетает наши пальцы и тянет на выход.

Спускаемся по лестнице, Артиан заводит ничего не значащую глупую беседу, я киваю, почти не слушая.

Постепенно до ушей доносятся звуки музыки, перемежающиеся с гулом голосов.

Мы входим в зал, и я начинаю озираться. Потолки высокие, своды расписаны золотыми узорами, под хрустальными люстрами всё сияет. Между колоннами, обтянутыми пурпурным бархатом, установлены зеркала, отражающие вихрь танцующих пар.

Людей столько, что кажется, воздух плотный от их дыхания и разговоров. Сегодня здесь собрался весь высший свет империи. Но главных гостей ещё нет в зале.

Мы шли с Артианом по залу, и на нас таращились все, кому не лень.

На него с восхищением. На меня с недоумением и брезгливостью. В глазах окружающих читался вопрос — как такая, как я, могла стать истинной блистательного Артиана из рода Агнард?

Посадив меня на бархатный диван, Артиан поцеловал руку и пообещал принести напиток.

Я проводила его взглядом и, заметив, как к нему тут же подлетела стайка разряженных девушек, невольно усмехнулась. Они облепили его, словно мотыльки пламя, перебивая друг друга и наперебой задавая вопросы. Артиан что-то отвечал, улыбаясь и наслаждаясь вниманием.

Делаю глубокий вдох, чувствуя, как ладони подрагивают от волнения.

Получится ли у меня осуществить задуманное?

Людей становилось больше, гул нарастал, оркестр играл громче. Лакеи открыли витражные окна, но это не спасало зал от удушливой духоты.

Нервно хрустя пальцами, рассматриваю окружающих, как вдруг взгляд цепляется за… Дарлу с Мирой. Тётка в красном платье, из которого буквально выпирал каждый бок, щеголяла разрезом до бедра, правда, из-под него выглядывала лишь толстая нога с сеточкой чулка и сбившейся подвязкой. Рядом топала Мира в жёлтом платье, словно лампа на ножках. Её наряд облепил её так плотно, что даже складки на спине никуда не делись, а бантик на талии жалобно повис сбоку.

Дарла, не теряя времени, рванула к столу с закусками, чуть не сбив с ног лакея. А Мира, сияя, как новый самовар, направилась прямо к Артиану, который продолжал стоять в окружении женщин, забыв о моём существовании.

Мне стало противно, и я отвернулась, сразу же зацепившись взглядом за вновь прибывших.

Алисия в тёмно-коричневом платье с вышивкой, Эднанд в зелёном камзоле. За ними шли император и императрица. Лица их скрывала стена стражников, но даже издали от них веяло властью и холодной недосягаемостью.

Следующая фигура заставила меня задержать дыхание.

Высокий, широкоплечий молодой мужчина двигался с ленивой уверенностью хищника. Короткие золотистые волосы блестели в свете люстр, зелёные глаза смотрели на зал свысока, пухлые губы тронула лёгкая усмешка, в которой было больше вызова, чем дружелюбия. Он шёл в окружении взглядов — дамы чуть не сворачивали себе шеи, провожая его.

Нетрудно догадаться, кто это. Наследник чёрных драконов.

Красивый. Властный. Опасный.

И да, злодей — по крайней мере, так утверждают. У нас ведь всё просто: чёрный маг равен злодей. Прописная истина

Позади него, мелкими шагами, семенили маги смерти. Пятеро старцев в одинаковых чёрных балахонах напоминали тени, нарочно контрастируя с его ярким, живым обликом. Их бледные лица тонули в складках капюшонов, и от этого казалось, что сам мрак стелется за принцем следом.

Когда император бросается к наследнику, я перевожу взгляд туда, где только что стоял мой жених. Но Артиана уже и след простыл. Девушки, с которыми он болтал, там же, а его нет. Впрочем, как нет и Миры. Кажется, голубки решили уединиться.

Сглотнув горький ком, резко поднялась.

Это мой шанс.

Я торопливо зашагала к выходу, молясь, чтобы никто из знакомых не окликнул меня.

Тяжело вздохнув, начинаю протискиваться сквозь тесную толпу у входа, когда чей-то локоть больно врезается в живот. Перед глазами на миг темнеет, дыхание сбивается. Я заставляю себя выпрямиться и продолжать идти, будто от этих шагов зависит моя жизнь.

У самой двери в сад натыкаюсь на бледную Тину. Она судорожно сжимает парадный передник, взгляд лихорадочно мечется по лицам в толпе. Как только наши глаза встречаются, она торопливо подходит и отрывисто говорит:

— Брок… его выпустил мясник. Ему вдруг понадобился нож из подвала, и…

Холодок пробежался по спине. Паника подступает к горлу, но я знаю — времени больше нет.

— Спасибо, что предупредила, Тина, — шепчу и, подавшись вперёд, заключаю её в объятия. — За всё спасибо.

— Но…

— Мне пора. Не волнуйся за меня.

Я вырываюсь и почти бегом устремляюсь в сад. Воздух встречает прохладой. Глухо ударяю себя кулаком в грудь, выравнивая дыхание. Первый рубеж пройден. Осталось самое трудное.

Тропинка уводит всё дальше, тени сгущаются, запах цветов режет ноздри. Я ухожу вглубь, туда, где уже не слышно смеха и музыки.

Нож скользит в ладонь, остриё холодит кожу. Я зажмуриваюсь, повторяю про себя слова заклинания, готовясь вонзить лезвие и вырвать из себя проклятую метку.

И вдруг — чужой голос, хриплый, но ясный, будто звучит сразу в голове:

— Не так держишь, девочка. Кровь уйдёт впустую, если бить по кривой.

Я вздрагиваю так, что нож едва не падает в траву, и резко оборачиваюсь.

В двух шагах из тени деревьев выступает старик. Его фигура будто собрана из костей и чёрной мантии, виски лысые, кожа обтянутая, почти прозрачная.

— Хочешь, помогу? — ухмыляется он. — Мы, маги смерти, должны держаться друг за друга, — тянет скрипучим голосом, наклоняя голову набок.