Сломленная истинная

Глава 31

Палаточный городок встретил меня запахом крови, дыма и прелой соломы. Я остановилась у входа, прищурилась и невольно втянула воздух, хотя тут лучше бы вообще не дышать. Перед глазами тянулись бесконечные ряды бежевых палаток. Одни сияли на солнце свежей тканью, другие держались на честном слове и подпирались кривыми палками.

Мимо протащили носилки. Раненый стонал так, что хотелось зажать уши, а его нога свисала под невозможным углом. Вокруг гул голосов, лязг оружия, запах лекарственных трав, перемешанный с гарью и потом.

Шагнула внутрь лагеря, стараясь не споткнуться о разбросанные бинты и окровавленные тряпки.

Я знала, что уже несколько месяцев идут ожесточённые войны. Империя светлых лезет напролом, не оставляя попыток пробиться, и наши делают всё, чтобы не допустить этого.

С воцарением Артиана на троне кровавые бойни участились. Я плохо знала своего бывшего, чтобы судить о степени его адекватности. Да и в целом я старалась не слушать новости, если в них мелькало его имя. До сих пор неприятно даже слышать о нём. Хотя уже столько воды утекло...

Рейнарда я отыскала в палатке на окраине. Он как раз проводил совещание с военачальниками. Высокий, крепкий, с теми самыми золотистыми волосами, что раздражающе сверкали даже в полумраке. Глаза зелёные, внимательные и цепкие, словно каждую мелочь фиксируют. На нём простая военная форма, но сидит она так, будто сшита под заказ.

При виде него во мне вспыхивает ярость, и это оказывается неожиданно приятно. Теперь даже эмоции в виде гнева вызывают эйфорию. Значит, я ещё не совсем ледышка...

Рейнард резко оборачивается, и его губы тут же растягиваются в ехидной улыбке:

— Какие люди... — хрипло протягивает, скользя по мне пристальным взглядом. Делает пасс рукой, и военачальники, опустив головы, тут же ретируются. — Что вы здесь забыли, госпожа тёмная луковка?

Я подхожу к нему вплотную и задираю голову, переходя на магическое зрение.

Итак, что тут у нас...

Один вредный, злобный дракон — одна штука. Никаких повреждений. Соткан из чистейшей тьмы. Здоров, как бык.

— Насмотрелась? — выдыхает, наклоняясь ближе.

— Мне говорили, что ты при смерти, — цежу сквозь зубы. — А тут такая подлянка.

Его губы дёргаются в улыбке.

— Ты пришла, потому что беспокоилась обо мне?

— Скорее, я пришла, потому что ждала, что ты помрёшь, — парирую я. — И тогда бы я возглавила твоё войско.

Запрокинув голову, он начинает смеяться.

Закатив глаза, я вылетаю из палатки, и тут взгляд цепляется за носилки, на которых лежал растерзанный воин. Вместо груди у него кровавое месиво. Ноги сами потащили меня вслед за ним.

Захожу в палатку, служащую лекарским приютом, и сразу обдаёт запахом крови, гнили и травяных настоев. Повсюду раненые. Кто-то стонал, кто-то уже молчал навсегда, накрытый белой простыней.

— Что с ним? — киваю на парня, у которого живот был разодран так, будто его пробили изнутри.

— Новое оружие светлых, — мрачно бросает лекарь, не глядя на меня. — Что-то, чего мы раньше не видели. Раны не затягиваются. Гниёт всё быстрее, чем мы успеваем резать.

Сажусь рядом, прикладываю ладонь к обожжённой плоти. Тьма отзывается, жадно тянется наружу. Плоть дрожала, зашипела, будто я бросила её на угли.

Лекарь вскрикнул, но воин вздохнул ровнее. Рана не затянулась, только застыла, словно я законсервировала гниль внутри. На большее меня не хватило. В висках стучало так, будто молот вбивают прямо в череп.

Животный ужас в глазах мужчины сменился затуманенным покоем.

— Спасибо за помощь, — сдавленно произнёс один из лекарей. — Это, конечно, не исцеление, но он продержится.

Дрожащей рукой вытираю выступивший пот.

— Так что за оружие? — едва слышно спрашиваю, упав на стул.

Значит, Дарквуд не соврал, и дела на фронте действительно плохи.

— Мы не знаем, — шепчет лекарь, проведя рукой по седым волосам. — Какая-то белая пыльца, которую они везде добавляют. И стоит ей попасть на тело, как она начинает его разъедать. — Если светлые и дальше будут использовать эту пыльцу, боюсь, выиграть войну станет труднее.

Я прикусываю губу, чувствуя, как тьма внутри сжимается тугим клубком.

Странное оружие, новые раны, десятки умирающих.

Весь день я провела в палатке, помогая раненым. Вымоталась так, что к вечеру едва переставляла ноги.

Стоит выбраться наружу, начинаю жадно ловить ртом воздух.

Казалось, вся одежда пропиталась запахом разложения...

— Что ты там делала?

Голос Рейнарда заставляет разлепить глаза и выпрямиться.

— Твоя задача, Майя, проста как дважды два, — чеканит он, сверкая зелёными глазами. — Поднимать нежить. Ясно тебе?

Прислоняюсь спиной к стволу дерева и медленно сползаю вниз.

— Больше, чтобы я не видел тебя у лекарских палаток. Ты не целитель, Майя. Просто запомни, когда в следующий раз будешь изматывать себя действиями, коэффициент полезности которых равен нулю.

— А я и не знала, что ты такой зануда, — усмехнувшись, говорю я.

— И не таким станешь, когда нужно управлять дурашками вроде тебя.

— И то верно, — выдыхаю, протягивая ноги. — Ладно, Ваше Высочество, я поняла тебя. Можешь, пожалуйста, уйти? Мешаешь расслабиться...

— Ах, мешаю расслабиться луковичке? — елейным голоском осведомляется.

Я шумно выдохнула и решила промолчать. Много чести вести светские беседы с этим чурбаном.

В следующий момент... Рейнард подхватывает меня за подмышки, словно котёнка, встряхивает так, что темнеет в глазах, и с издевательским удовольствием швыряет прямо в русло ледяной реки.

— Освежись, луковка, — донеслось сверху его ленивое мурлыканье.

Холод сомкнулся вокруг, пробирая до костей.

Я вынырнула, захлёбываясь и отплёвываясь, и сквозь стук зубов отчётливо пообещала себе: однажды я его утоплю.