Константин Александрович Федин (1892–1977). Русский писатель, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственных премий СССР. Перу К. Федина принадлежат романы «Города и годы», «Братья», «Похищение Европы», «Санаторий „Арктур“»; трилогия «Первые радости», «Необыкновенное лето», «Костер»; повести, рассказы, очерки, пьесы, книга «Писатель, искусство, время», мемуары «Горький среди нас».
В любви не говорят о любви — в ней просто любят.
Во-первых, слово должно с наибольшей точностью определять мысль. Во-вторых, слово должно быть музыкальновыразительно. В-третьих, должно иметь размер, требуемый ритмической конструкцией фразы.
Для писателя низкие достижения немыслимы без постоянной, я сказал бы, без пожизненной работы над словом.
Дружба — состояние мужественное, не боящееся испытаний… дружба — это страстное чувство, а не сахарная водица.
Женщина любит самое слово — любовь. Но говорить о любви ей трудно. И труднее всего — о своей любви.
Искусство писателя в конце концов определяется его стилем, а стиль — это прежде всего язык.
Мысль ведет за собой слово, дабы оно выразило ее и передало людям.
Надо уметь выражать мысль точно и ясно.
Ничто так не совершенствует работу, как ее разнообразие.
Новшеств сторониться, конечно, не следует, но хорошо бы почаще срамить грамотеев, выдающих косноязычие за новаторство.
Основой стиля, его душой является язык. Это — король на шахматной доске стиля. Нет короля — не может быть никакой игры. Нет языка — нет писателя.
Первое, с чего начинается путь писателя и с чем сталкивается читатель — это слово, речь, язык.
Писатель должен раз и на всю жизнь запретить себе писать кое-как.
Решающее значение для литературной судьбы писателя имеет его индивидуальность.
Смерть со славой и с честью — не жертва, а подвиг.
Точность и ясность языка являются задачей всей жизни писателя. Но точность искусства не одинакова с точностью грамматики. Крик иволги похож на бульканье льющейся из бутылки воды. Водяной голос — это неточность. Но на таких неточностях стоит искусство.
Точность слова является не только требованием стиля, требованием здорового вкуса, но прежде всего — требованием смысла.
Хорошего произведения с плохим языком быть не может.
Язык всегда останется основным материалом произведения.