Смерть для бессмертных

Глава 10. А вот и я!

— Мы… справились? — губы Карлейна трясутся. — Мы победили?

— Победили, — подтверждаю я. — Благодаря тебе.

Нижняя часть его тела отсутствовала — он был разорван пополам по линии пояса. Его смерть была лишь вопросом времени. На самом деле, было просто чудом, что он все еще дышал.

— Тогда я рад, — говорит он и кивает. Улыбается, переведя взгляд на угольки и пепел. — Я сделал это, граф.

На его глазах появились слезы. Их не было даже тогда, когда она умерла на его руках. Он прижимал ее к себе до тех пор, пока ее тело не окоченело, но не проронил ни слезинки. А сейчас… сейчас дал волю чувствам.

Его рука крепко сжала мою.

— Я выполнил обещание, сдержал слово… и восстановил справедливость, — говорит он, переведя взгляд на меня и крепко сжав губы. — Ибо я…

И он замолчал, не успев закончить.

Взгляд застыл.

Некий щелчок — и будто внутри него выключили свет.

Со всех сторон наползли тени — и очень скоро вся комната погрузилась во мрак.

Все они были мертвы.

Последний удар кинжалом поставил жирную точку в этой истории.

Я… закрыл глаза.

Всё было кончено.

Чтобы понять, что здесь происходит, придется вернуться на несколько месяцев назад. В тот вечер, когда все началось. Именно тогда Карлейн вошел в тронный зал, сопровождая маленькую девочку. Точнее, это тогда я думал, что это всего лишь маленькая девочка, на деле оказавшаяся бессмертной Богиней, истинной мастерицей по манипулированию людьми… и в итоге ставшей нашей погибелью.

Нынче я известен как граф Дракула. Однако при рождении, в том мире, откуда я пришел, мое имя было другим. И более десяти лет назад я, вместе со своими одноклассниками и учительницей, очутился в этом мире по воле магессы Стеллы, перенесшей меня сюда для того, чтобы исполнить волю своего божества. Я стал пешкой в ее игре, но вы уже должны знать эту историю.

Думали… я забыл про вас?

Нет. Вовсе нет. Отнюдь.

Просто… мне нечего было сказать.

Но теперь есть.

Мое имя Спенсер. Маркус Спенсер. И это — моя история.

***

— Я — Аква! — гордо произнесла маленькая девочка и изобразила милый реверанс. — Ваш верный слуга поразил меня искусством меча, коим обладает. Признаюсь, я впервые видела столь непревзойденное мастерство.

Я не выражал никаких эмоций. Делать это мне было сложно… да и попросту лень. Если она собиралась петь ему дифирамбы, то могла делать бы это и не в моем тронном зале. Я с трудом сдерживался, чтобы не спросить Карлейна, зачем он ее сюда приволок. К счастью, она ответила мне сама:

— Я понимаю Ваше негодование, граф. Но, поверьте, внешность обманчива. Более того — у нас с Вами… общий враг.

Неужели?

— Его имя Перегил.

И вот теперь стало интересно.

— Он — молодой Бог. И сейчас мы с ним в состоянии борьбы за власть над этим миром. Одному из нас суждено стать старшим над ним. И на настоящий момент… он побеждает.

— Чем ему мешаю я?

— Вы — потенциальная угроза. Лишь Вы сможете помочь мне справиться с ним. Лишь с Вашей помощью я смогу победить. И он это осознает.

— И зачем мне помогать тебе?

— Победа Перегила была бы невыгодной для Вас — это раз. И, когда он умрет… Вы больше не будете графом.

Меняю положение головы, чтобы посмотреть на девочку с другого ракурса.

— Вам не чуждо тщеславие. Это грех, но я вынуждена его использовать, ибо он ведет меня к благой цели. И потому я обещаю тебе, Маркус Спенсер.

Я вздрогнул, услышав свое истинное имя.

— Если Перегил умрет, Императором всех земель… станешь ты.

Ее личико уже не столь милое, каким было вначале. В ее глазах — недюжинный интеллект. Как сказал бы я несколько лет назад, в них нехеровая такая прохаванность. И она переводит взгляд на одну из дверей.

— А Элеонор Флауэрс станет императрицей.

И та дверь, на которую она прямо сейчас смотрела, отворилась.

Это была Элеонор. Следом за ней вошел Хейзел.

— Ваша Светлость, — исполняет очередной реверанс Аква, и Элеонор ей кивает. — Мы как раз обсуждали возможность повышения Вашего супруга.

— Повышения?

— Ему предлагается императорский трон.

Элеонор смотрит на меня. Я смотрю в ответ.

— В обмен на помощь в войне, — объясняю я. — Но в любом случае… я все равно собирался надрать ему зад. Почему бы не сделать это за корону?

Карлейн делает шаг вперед и преклоняет колено.

— Я приму за честь быть тем, кто пойдет с Вами бок о бок на эту битву и поможет получить императорский трон.

Само собой, я киваю.

— Как ты относишься к Эльрикель? — спрашиваю я Карлейна ближе к вечеру. Мы находимся в моем личном кабинете, и он зашел по моему приказу, отданному после ужина.

— К Эльрикель, Ваше величество?

— К бывшей императрице, впоследствии ставшей бывшей графиней.

— Да, я понял, о ком Вы, — качает он головой. — Просто удивлен сутью вопроса.

Я разворачиваюсь к нему.

— Интересует тебя, как женщина?

Его аж передернуло.

— Ни в коем случае, Ваша светлость!

— Правда? — приподнимаю одну бровь.

— Как и в случае с Мадам, и ныне нареченной графиней… Эльрикель — Ваша женщина. И я бы ни за что…

— Я не из ревности вопрос этот задал, — указываю ему на соседний стул, приглашая сесть, что он тут же делает. — У меня сейчас новая жена. С ней… я снова вспомнил, что такое быть человеком. Сложно объяснить, в каком состоянии я пребывал эти годы, что… был мужем Эльрикель. Я видел все… словно из-под черной вуали. Все черно-белое. Повсюду глаза Бездны, ее шепот. Но с Элеонор… этого нет. Не было и с Эбигейл.

Некоторое время молчу.

— Я хочу быть с Элеонор. Как можно дольше. Но она… — хмурюсь, пытаясь подобрать слова, — является девушкой с весьма… консервативными взглядами на брак и отношения. То, что позволяла Эльрикель, Элеонор не приемлет. А Эльрикель… она ведь так прекрасна, Карлейн.

Он совсем едва заметно кивает.

— Иногда, когда я ее вижу… меня порой так и тянет в ее спальню.

Он не одобряет. Не подает виду, но я это знаю.

— Если бы Эльрикель была занята… занята кем-то, кого я уважаю… уважаю как друга… я бы смог гораздо проще пережить этот разрыв.

Карлейн поднял на меня взгляд. Его нахмуренные брови были признаком понимания. Он осознал, к чему я клоню.

— Когда Эбигейл вышла за Бруно, я смог ее отпустить. Было больно и тяжело, но я сделал это. Потому что люблю их обоих. Ты совсем недолго со мной. Но я уже тебе доверяю. Больше, чем кому бы то ни было в этом графстве. Да, есть несколько людей, которым я доверяю больше, но почти все они женщины, а единственный из них мужчина… у него уже не стоит, так что он тоже не подходит.

— Вы хотите, чтобы я стал ухаживать за Эльрикель?

— Чтобы ты взял ее в жены.

— Она… не посмотрит на такого, как я…

— Она не умеет смотреть. Если я скажу — она выйдет за тебя. И будет преданной и верной женой. Даю слово.

Карлейн не был доволен моим предложением.

— Это приказ, Ваша светлость?

— Это просьба.

Он опустил взгляд.

— Ты же не станешь возражать, что она — прекраснейшая женщина из всех, что ты когда-либо видел?

Он качает головой.

— Конечно, не стану, — соглашается. — Но она… Вы потом возненавидите меня…

Я тут же кладу руку ему на плечо.

— Карлейн, — говорю я — и он смотрит мне в глаза, — если ты станешь тем, из-за кого я смогу преодолеть желание изменить с ней Элеонор, я буду лишь очень тебе признателен. А если ты сможешь еще и с Мадам закрутить…

— С Мадам? — бедолага Карлейн снова переменился в лице. Кажется, она не очень была ему по нраву.

— Она — тоже очень… отвлекающий фактор, — говорю я ему. — И тоже риск… для моего брака.

— Если Вам действительно это необходимо, то я сделаю это.

Улыбаюсь, будучи довольным тем, что нашел столь верного слугу. Правда, у меня стала закрадываться мысль, что мой новый друг… не совсем по женщинам.

— Моя просьба… не стоит вразрез… с твоими предпочтениями?

Он не понял вопроса.

— Ты гомосексуал?

Мой вопрос нисколько его не обидел. Значит, я прав.

— Нет, — отвечает он — и я немного удивляюсь. — Я не по мужчинам, если вы вдруг так решили. Но и не по женщинам.

Я вылупился на него, требуя объяснить.

— Я — асексуал, Ваша светлость.

— Ты… — я показываю пальцем в область ниже его пояса.

— О нет, — отрицательно качает головой, — не евнух, нет. И не девственник. У меня был секс, если Вы об этом. И с женщинами… и с мужчинами… но ни те, ни другие не были мне по нраву. Меня… вообще никто не привлекает. Меня больше возбуждает идея. Некая цель. Сейчас, к примеру, моя цель — исполнять Ваши приказы. И сделать все, что вам будет необходимо. Если Вы хотите, чтобы я стал мужем Эльрикель и любовником Мадам — я сделаю это. Поверьте, у меня получится. Можете на меня положиться. Скажете убить их — и я убью. Скажете убить себя — я сделаю и это. Всё, что прикажете.

— С чего вдруг… такая преданность, Карлейн? Кто я для тебя?

Он молча смотрел мне в глаза. Возможно, раздумывал над ответом, или просто старался подобрать слова. Или же выдерживал театральную паузу.

— Есть вещи, — говорит, наконец, он, — которые не поддаются нашему пониманию. У большинства людей они похожи. К примеру, Вы без ума от красивых женщин. И коллекционируете их, можно сказать. Свои победы. Добавляете их в коллекцию. Другие скупают драгоценности, или различные виды оружия. Третьи пытаются стать богатыми, четвертые — получить корону. У меня… немного иная цель. Я просто… хочу быть лучшим. Лучшим во всем. Быстрее всех бегать, искуснее всех сражаться, быть самым метким стрелком, самым умелом любовником. Если быть воином, то непревзойденным. Если служить — то быть самым преданным. Вы должны признать, что у вас никогда не было такого воина, как я. Вы должны доверять мне так, как не доверяете даже себе, поручать мне любые задания и всегда знать, что я их выполню еще до того, как я сделаю это. И если я буду знать, что вы именно такого обо мне мнения… то я буду счастлив. Ибо моя цель… будет достигнута.

— То есть, — я откидываюсь на спинку стула, — ты лишен любых других страстей. Ни похоти, ни тщеславия, ни жадности. Ни гнева, ни зависти, ни чревоугодия, ни лени. Лишь цель. Задача. Верная преданность. До последнего вздоха.

— До последнего вздоха, — подтверждает он.

— Иными словами, тебе не нужна корона, не нужен трон.

Он кивает.

— Не нужна моя жена, не нужны мои деньги. Ты не побрезгуешь выполнить любой мой приказ и не потребуешь награды.

— То, что Вы поручаете мне сделать что-то, что не поручите сделать никому другому — уже высочайшая для меня награда.

— Ты псих, Карлейн, — говорю ему в глаза.

Он кивает и улыбается.

— Возможно, это так. Можете даже назвать меня фанатиком. И это комплимент. Ибо Вам известно, граф, что нет более опасного врага, чем фанатично верящего в свои идеалы.

— А твой идеал…

— …это Вы, — заканчивает он фразу, глядя мне в глаза. — И мне ничего от Вас не нужно. Ни любви, ни награды. Лишь Ваше доверие. Назовите имя Вашего врага — и я убью его. Назовите имя человека — и я найду его. Назовите вещь из легенд — и я ее достану. И не вернусь, пока не выполю поручение. Вот Вам — мое слово.

Я смотрю на него — и поражаюсь. Он болен, это очевидно. Но я ему верю. Он действительно сделает все, что я ему прикажу. Решит любую проблему, разберется с любыми неприятностями. Он и правда был человеком, которому можно доверить всё.

— Перегил, — говорю я ему. — Помоги мне убить его. Не один. Вместе со мной. Бок о бок.

И Карлейн кивает.

— Просто скажите, когда.

— Я дам знать, — киваю я. — А пока… стань лучшим мужем для Эльрикель, чем был я. И заставь Мадам позабыть обо мне. Сделай так, чтобы она в тебя влюбилась.

И Карлейн склонил голову, давая понять, что приказ принят.

— И защищай Элеонор и Хейзела. Любой ценой.

— Даже ценой собственной жизни, — обещает он. — Можете не сомневаться во мне. Лишь дайте власть над всей стражей Айронхолла. Я хочу лично отбирать солдат и давать назначения.

— Считай, что ты теперь второй человек в Айронхолле. У тебя есть власть.

***

Не прошло и дня, как в городе случились значительные перемены. Он уволил почти всех, кто проживал в замке, и набрал людей из военной академии. Очень многие из тех, кто находился в числе моих доверенных, были отправлены на стены и в темницы в качестве стражи. Троих он и вовсе изгнал из города. Распустил сотню воинов, лишив их права называться стражей Айронхолла.

И, как оказалось, ни одно из его решений не оказалось ошибочным.

— Откуда он взялся? — спросила меня Кара, войдя в спальню перед сном. — Кто он такой?

— Верный слуга, — ответил я ей. Элеонор была рядом и сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. — Я безоговорочно ему доверяю.

— Он слишком бесподобен. Во всем, — мы с Элеонор практически одновременно перевели на нее взгляд.

Кара вздрогнула и потупила взор.

— Неожиданно… — говорю я, не веря своим умозаключениям. — Неужели ты…

— Имею право, — гордо задрала она подбородок. — Ты уже не прикоснешься ко мне. И я это знаю. А он… мужчина видный. И с титулом теперь, и с неплохими внешними данными. С чувством стиля у него порядок, а скулы и подбородок… ну а в постели он и вовсе бог.

Элеонор смущенно отвернулась.

— Надеюсь, ты…

— Я не против, — говорю я ей. — Даже рад, что ты теперь не одинока.

— Правда, он женат, — говорит она, но не знаю, зачем. — Тот еще ловелас. Хотя вот что странно… он даже не смотрел на меня. До тех самых пор, пока ты не назначил его своим визирем со всеми полномочиями. И вдруг… такое внимание… женится на Эльрикель, подкатывает ко мне… да подкатывает так, Боже… я думала, что это я умею соблазнять.

Смотрю на нее, пытаясь не выдать своих мыслей.

— Ты попросил его быть со мной?

— Попросить своего визиря быть с той, что раньше была со мной?

— Звучит глупо, но…

— Никаких «но». Он зашел ко мне и спросил, что я к тебе чувствую. Сказал, что желает тебя. И спросил, не буду ли я против, если он приударит за тобой. С Эльрикель, да. Приказ мой. Но ты…

Она купилась. Я видел то облегчение, с каким она выдохнула из себя воздух. Кажется, она даже готовы была заплакать, но сдержалась. Она влюбилась. Карлейн выполнил свое обещание и сделал это. Не знаю, как именно у него это получается, но он может всё.

Она ушла, и Элеонор села ко мне на колени.

— Это был ты, — сказала она. — Ты сказал ему замутить с Карой.

— Я настолько предсказуем?

Элеонор поцеловала меня в губы, и я ощутил немыслимое расслабление. В ее объятиях я мякнул. Мог, наконец, сбросить то напряжение, в коем пребывал практически все дни напролет.

— Просто ход твоих мыслей понятен. А порыв благороден. Я поддерживаю это твое решение.

Стук в дверь.

— Это я, Ваше величество.

— Заходи, Карлейн.

Элеонор оставалась сидеть на мне. Она могла быть даже обнаженной при нем — я был уверен, что он даже не бросит на нее свой взгляд.

Но вошел он не один, а держа за шкварник некоего мужчину. Его глазницы были черны — из них сочилась кровь.

— Я выколол ему глаза. Пришлось, — говорит Карлейн. — Месяц назад я поймал одного убийцу, что был послан за Аквой. А этот вот… за Вами, граф.

И связанный мужчина падает на пол. Он предельно спокоен.

— И зачем ты приволок его сюда?

— Он говорит, что ему есть, что Вам сказать, — и пинает убийцу в живот.

— У нас та, кого ты знаешь, — говорит убийца. — И если ты не придешь один в указанное место, то мы убьем ее… Спенсер.

И убийца ухмыляется.

Мое имя неизвестно никому. Никому, кроме некоторых, коих единицы.

— А она убеждена, что ты придешь. Верит в это. Говорит, что ты любую цену за нее выплатишь. Лишь поэтому мы все еще не отдали ее работорговцам.

— О ком ты? — спрашиваю я, поднимаясь с постели. Очень медленно я иду к этому мужчине.

Он все еще улыбается.

— Она назвала себя Кармен.