Смерть для бессмертных

Глава 28. Сомнения

Настоящий Карлейн рассказывает всё. Всё, что знал. За исключением истории с монетой — про неё он решил умолчать. Так, на всякий случай. И всё, что знали, рассказали и Гелегост с Лиагель. Сейчас они вчетвером сидят в одной из съемных комнат трактира, глядя друг на друга и переваривая рассказанное.

— Если подытожить, — Кассандра отклоняется назад, упираясь в спинку кресла, — то где-то здесь в данный момент ходит человек, который выглядит в точности, как ты. И сегодня он стал графом. Служит этому вашему… Дракуле, да? И при всём при этом является неким убийцей, который… должен кого-то убить, так? Возможно, эту вашу богиню-русалку, а возможно, и самого Дракулу, которому — опять же — верно служит. Еще он воин, каких никто ранее не видывал — и вообще весь такой идеальный. И, если он тебя увидит — убьёт. Я ничего не упустила?

— Вроде, нет, — пожимает плечами Карлейн. — Я не знаю ничего, что было вне подвала, но, если они говорят правду, — говоря «они», он имеет ввиду Гелегоста и Лиагель, — то дело очень плохо. Мне… лучше не высовываться. Я буду сидеть здесь, пока за нами не придет корабль.

— Ты серьезно? — Лиагель встает. — Некто, кто сейчас является вторым человеком после Маркуса, является предателем и подосланным убийцей. Нам вообще ничего не известно о его планах. А он — в самой верхушке! Ты хоть представляешь, на что будут способны люди, которые его заслали? А если Перегил и Маркус действительно захватят мир? Они ведь это могут! Я видела, как сражается Маркус! Он — монстр! Самый настоящий монстр! Думаешь, ему много времени понадобится, чтобы поставить мир на колени с помощью Перегила?! И вторым человеком тогда будет тот, кто выглядит в точности, как ты?! А если он рано или поздно убьет Маркуса? И станет выглядеть теперь уже как он?! Он… станет… повелителем мира?!

— Мне кажется, — Кассандра массирует свой лоб, — ты очень сильно накрутила. Я не думаю, что тут какой-то вселенский заговор, или еще что… как минимум — мне вообще нет дела до всех этих ваших политических баталий.

— Вы это серьезно?! Доверенное лицо первого человека в Империи — мошенник! — не унимается Лиагель. — Да мы просто обязаны что-нибудь предпринять!

— А если ваш этот Дракула знает? — предполагает Кассандра. — Если он в курсе? А мы придем такие — бла-бла-бла, так и так. Что будет? Он просто замочит нас, как нехер делать. Если всё то, что вы о нем говорите, правда.

— А если нет? — Лиагель трясет руками. — Если он не в курсе?! Если мы — единственные в Империи, кто сейчас знает секрет этого якобы Карлейна?! Мы ведь не знаем ничего о его планах.

— Красноволосая женщина, — вдруг произносит Гелегост, всё это время хранивший молчание. — Граф доверяет красноволосой женщине. Нужно рассказать ей.

— Ты имеешь ввиду эту… как ее там… Мадам? — Лиагель никогда не разговаривала с ней лично, но да, граф часто был всюду именно с ней. Даже на эту церемонию он пошел с Мадам и Карлейном, двумя своими самыми доверенными лицами. И ещё она была единственной, кого он взял на войну. — Еще можно было бы поговорить с Аквой, если бы она была здесь…

— Да, маленькая Аква бы точно знала, как поступить, — кивает Гелегост.

— В общем, — хлопает в ладоши Кассандра, — рассказывайте, кому хотите. Делайте, что угодно, прошу лишь об одном — не впутывайте нас! Кем бы ни был этот ваш хамелеон — он абсолютно точно опасен. А мы… мы просто проплывали мимо. Нам ни к чему эти проблемы.

— А если она не поверит нам? — Лиагель подходит к креслу, в котором сидит Кассандра, и опускается на колени, чтобы их лица были на одном уровне. — Если она потребует показать нам настоящего Карлейна? В качестве доказательства.

— И приведет людей, чтобы убить нас? А заодно и вас? К чему уверенность, что эта ваша красная женщина не заодно с этим двойником? Еще раз повторяю, эльфийка, не трогайте нас. Я просто хочу уплыть отсюда. Вместе с Карлейном. Забудьте о нашем существовании.

Когда этот вонючий орк и надоедливая эльфийка свалили, Кассандра в спешке стала собирать свои вещи, разложенные по комнате.

— Собирайся, Карлейн. Валим отсюда. Если получится, покинем город.

— Может… просто в другой трактир заселиться?

— Они найдут нас. Веришь, или нет, но эта эльфийка не остановится. Найдет проблем на свою эльфийскую жопу и втянет нас. Под пытками она всё расскажет. И нас начнут искать. А подыхать… я пока непланирую.

— Думаешь, мы им так будем нужны? — он тоже начал собираться, хотя все его купленные сегодня вещи уместились в один шкафчик. — Мы же никого не трогаем.

— Как эта эльфийка сама и сказала — ты, милый, единственное доказательство того, что их Карлейн — ненастоящий. И они попытаются это исправить.

— Но он сам отпустил меня.

— А теперь всё изменилось. И, совершенно точно, ты для него — угроза номер один.

***

Во дворец Лиагель и Гелегоста не впустили. Однако всё же послали человека, который должен был бы передать красноволосой женщине, что для нее есть очень важная информация. Вопрос жизни и смерти. Стражник тут же направился выполнять приказ и отсутствовал довольно-таки долго — Гелегост даже успел уснуть, сидя на ступенях.

Наконец, стражник вернулся и сообщил, что Мадам ожидает их в библиотеке. Также он сообщил, что лично проводит их к месту встречи. Пока они шли по дворцу, у Лиагель то и дело появлялись страшные мысли о том, что их ведут в некую ловушку, но она тут же отбрасывала их — всё же пока еще они ничего не рассказали, и никто даже понятия не имеет о том, что за вопрос такой важный нужно обсуждать посреди ночи.

Когда они вошли в небольшую комнату, претенциозно названную библиотекой, стражник тут же вышел, оставляя их одних. Мадам, облаченная в красный халат, стояла у камина, а к ним спиной.

— Я надеюсь, этой действительно что-то важное. Вы выдернули меня из постели.

— Да, это очень… очень важно! — тут же затараторила эльфийка.

— Лиагель и Гелегост, я полагаю? — она поворачивается. — Знаю вас. Спутники того сгоревшего дворфа…

Лиагель слегка вздрогнула.

— Ладно, вы добились моей аудиенции посреди ночи. Я вас слушаю.

— Карлейн — не тот, за кого себя выдает.

Лицо Мадам совершенно точно поменялось. И даже взгляд немного изменился.

— Что ты имеешь в виду?

— Настоящий Карлейн сейчас в трактире. Тот, кто выдает себя за него — некий наемник, который может менять лица. Нам неизвестно, что это за человек, но ясно одно — он опасен! Чертовски опасен!

— И… как давно… он выдает себя за Карлейна?

— С самого начала! Еще со времен своего обучения!

— Невозможно, — Кара качает головой. — Он показал себя преданным и верным воином. В нем нет причин сомневаться. Тем более, что… насколько я знаю, та история с подосланным убийцей уже завершена. Настоящего Карлейна спасли. Тогда же, когда спасли и тебя, к слову. А того, кто выдавал себя за него — убили. Мне знакома та история. Но сейчас Аква лично проверила Карлейна.

Историю своего спасения Лиагель почему-то помнила очень смутно. Урывками.

— Тогда это была какая-то двойная махинация. Поверьте, Мадам! Я видела настоящего Карлейна! Мы видели! Только что! И сразу же поспешили к вам! Он рассказал всё! Всё, что было на самом деле!

— То есть… вы совершенно случайно наткнулись на настоящего, скажем, Карлейна, и он вам все выложил? И наткнулись именно здесь, в Голденхэйвене. Именно тогда, когда наш господин и Перегил заключили мир? Вам не кажется… всё это странным?

Гелегост внезапно стал подозревать, что обманули как раз таки их.

— Хотите сказать…

— Вас обвели вокруг пальца, — уверенности Каре было не занимать. — Не знаю, зачем. И почему именно вас решили так использовать, но ясно одно — тот Карлейн, что сейчас находится в замке — самый что ни на есть настоящий. А тот, кто выдает себя за него — либо очень похожий на него аферист, либо…

Кара замолчала.

Знахарь, оказавшийся предателем. Кобольд, о котором знахарь знал. Карлейн, который догадался использовать его кровь. Она сама пригласила Карлейна на обед. Звездный солдат, едва окончивший Академию, но уже попавший на аудиенцию к графу. В тот же вечер сражает лучшего воина Айронхолла. А потом его хватают и связывают? Тот же самый знахарь?

— Как я… могу поговорить с этим вашим… настоящим Карлейном?

— Боюсь, что никак, — Лиагель качает головой. — Они наотрез отказались участвовать. Они… боятся.

— Но с чем мне идти к Деснице? — доверие Кары к Карлейну довольно сильно пошатнулось. Хотя она и не понимала, какую цель он преследует, учитывая всё то, что он сделал для Маркуса, но… его появление в их жизни и правда заслуживает очень тщательной проверки. — Я же не могу просто сказать, что Карлейн — предатель? Мне нужны какие-нибудь доказательства. Что угодно.

— А если мы отправимся в Айронхолл? — спрашивает Лиагель. — Узнаем о Карлейне всё. Всю его родословную, друзей, родственником.

— Там всё чисто, — тут же отвечает Кара. — Я проверила его сразу же, как только Маркус взял его к себе. Нет ни родни, ни друзей.

— И тем страннее, разве нет?

Кара не могла не согласиться. Она очень медленно опустилась в кресло и стала думать.

— Но что нам тогда делать? — спрашивает саму себя. — Это просто слова. Ни одного веского доказательства. Внешность могут менять Бесшумные. Но нескольких из них сам же Карлейн на тот свет и отправил. Если он — один из них, то ничего не сходится. Я совершенно ничего не понимаю.

Гелегост просто молчит. Он вроде бы слышит разговор, но давно уже потерял нить повествования. И потому он слушает молча, любуясь фигурами обеих собеседниц.

— Выбора нет, — вздыхает Кара. — Я просто поговорю с Десницей. Выложу ему информацию, как есть. И пусть дальше он решает сам. А теперь… расскажите мне всё. С самого начала и в малейших подробностях. Всё, что вам поведал этот якобы настоящий Карлейн.

***

Кара возвращается в комнату примерно через часа полтора после ухода. Может быть, даже два.

Маркус все еще спит. Две обнаженные красотки, которые составили этим вечером им компанию, тоже тихонько посапывают, прижавшись к ее мужчине.

Вздохнув, она понимает, что местечка рядом с ним уже себе не найдет, не разбудив при этом кого-нибудь, и потому решает лечь немного поодаль. Снимает свой халат, туфли — и ложится, повернувшись к спящим спиной. Она размышляет, как расскажет Маркусу обо всём, что услышала. Зная историю целиком, она и правда теперь верит, что Карлейн всё это время был не тем, за кого себя выдавал. И всё ещё не понимает, почему он всё ещё себя не выдал. Какую цель он преследует?

Идти к нему и попытаться поговорить — очень глупо. Если он действительно предатель, то убьет её. Хотя…

Она встает, снова надевает халат и идет к столу. Берет лист бумаги и перо. И пишет Маркусу письмо. Коротко описывает то, что узнала, и то, что ему следует поговорить с эльфийкой Лиагель, которая была в отряде Кирилла, если он захочет узнать историю более подробно. Затем она пишет о своих к нему чувствах и заканчивает тем, что, если она не вернется и этой ночью умрет (или же пропадет без вести), то Карлейн и правда предатель, ибо сейчас она идет обвинить его лично. Прямо в лицо.

Написав письмо и оставив его на прикроватной тумбочке, она надела свои алые туфельки на высоких каблуках и покинула спальню. Ее сердце билось учащенно, ведь она понимала, что, возможно, идет в объятия собственной смерти.

***

Карлейн был в комнате один и спал. Но спал весьма не крепко, ибо едва его дверь приоткрылась — как тут же раскрылись и его глаза. Рука тут же метнулась к рукояти меча, который был прислонен к тумбочке, но вскоре расслабилась, когда он понял, что в комнату зашла Кара, а не кто-то еще.

— Я считаю, что лучше стучать, — говорит он.

— Да, прости, — она взмахивает рукой — и все свечи в комнате одномоментно загораются, наполняя спальню приятным желтым светом. — Нам нужно поговорить, Карлейн.

Он внимательно смотрит на ее лицо.

— Если этот разговор о нас, то есть ли смысл? Если волнуешься за меня, то можешь спать спокойно — я никогда не горевал по отношениям. Мне невозможно разбить сердце.

— Я не об этом. Расскажи мне о другом. К примеру, что тебе нужно от Маркуса?

Карлейн хмурится. Он явно не ожидал подобного разговора и вообще такого вопроса.

— Я всё знаю, Карлейн. Или… как тебя там на самом деле?

— Кара, я… не понимаю, о чем ты. Что с тобой?

— Тот лже-Карлейн, что проник в замок… был не единственным, так? Ты тоже фальшивка. Но ты — куда более опасен. Ведь ты был фальшивкой с самого начала. С нашего первого знакомства.

— Кара, перестань. Что за чушь ты несешь? — он встает, на что она тут же поднимает руки — и те покрываются языками алого пламени.

— Не подходи, сукин сын! Или я сожгу тебя на хрен!

— Воу-воу, Кара! — он делает полшага назад, вытягивая вперед руки. — Прошу тебя, успокойся! Я никогда бы не сделал тебе ничего плохого! Да, признаюсь, были времена, когда я не доверял тебе, но всё это развеялось в кратчайшие сроки! Ты что?! Мы… мы были вместе всё это время. Ты знаешь меня лучше, чем знала Эльрикель. От тебя у меня есть лишь один секрет, но его я раскрыть не могу, так как то был приказ нашего с тобой господина. Но во всем остальном — я как раскрытая книга!

Он поднимает вверх руки.

— Я безоружен, малыш, — поворачивается спиной, показывая, что на нем — только его нижнее белье. — Мой меч — вот он. Одежда и кинжалы — вон там. Я медленно отхожу. Видишь?

Он проходит в центр комнаты. Мысленно он уже проработал сценарий, при котором ему придется дезактивировать Кару, причинив при этом минимум вреда. Возможно, отделается легким ожогом.

— Кара, это я, — чуть тише говорит он. Руки всё еще подняты. — Как мне доказать, что я — настоящий?

— Объясни, почему по городу шатается человек, который выглядит в точности как ты и рассказывает, что его место занял некто другой. И еще объясни, почему молодой юноша сражается лучше, чем тридцатилетний воин, который сражался всю свою жизнь?

— Потому, что я лучший. Во всём. Тебе ли не знать?

Она глотает подступивший к горлу ком.

— Давай успокоимся и прекратим это безумие. Я мог бы убить тебя уже трижды, если бы действительно хотел. Но мы — на одной стороне. Никто не знает меня так, как знаешь ты. Даже лорд Десница.

Он опускает руки.

— Хватит, малыш. Прошу. Я не хочу травмировать тебя. Просто скажи, как мне доказать свою преданность — и я сделаю это.

— Как ты попал в плен? Как тебя схватили?

— Я не знаю. Вероятно, магия. Я ничего не помню об этом. Память… будто стерта.

Она тоже опускает руки, огонь уходит.

— Нужно переговорить об этом с Маркусом, — говорит она. — Поговорим об этом вместе. Завтра утром. Договорились?

— Как тебе будет угодно. Если считаешь, что это необходимо.

— Да, считаю.

— Тогда договорились, — он кивает.

Она поворачивается к нему спиной. Медлит, прежде чем уйти.

— Ты серьезно? — спрашивает он. — Специально стоишь, ожидая, что я нападу на тебя?

Она слышит его шаги. Напрягается — и вздрагивает, когда его руки касаются ее плеч.

— Кара, я никогда — слышишь? — никогда не причиню тебе вред. Я всецело уверен в твоей преданности господину. И настолько же уверенной должна быть во мне и ты. Лишь тогда мы одолеем любым врагов. Дай мне слово, малыш, что впредь ты не усомнишься во мне. Ведь только если я уверен, что мой тыл защищен твоей магией, могу сражаться в полную силу. Я же, в свою очередь, клянусь, что мой меч всегда будет настороже, чтобы защитить нашего лорда, его жену и сына, а также тебя.

Она разворачивается. Смотрит ему в глаза. И боится совершить ошибку. Она и верит ему, и не верит одновременно.

— Прости, — говорит она, а затем покидает комнату, плотно заперев за собой дверь. Щелкнув пальцами, она сжигает письмо, что сейчас лежит на тумбочке у изголовья Маркуса — оно уже не понадобится.