Солнце заходит...

ТЕМНОКОЖАЯ ПРИНЦЕССА

Пожалуй, скорее всего я должен благодарить принцессу Тархату за то, что в 1950 г. принял кафедру в Филиппинском университете.

Я покинул дымный фабричный Питсбург, намереваясь провести свой летний отпуск в Вест-Индии. Но в Вашингтоне мне пришлось задержаться на день для оформления паспорта. Там я случайно познакомился с советником филиппинского посольства. Он предложил мне выпить с ним, мы разговорились, и я рассказал ему о своих планах— не торопясь объехать группу островов от Тринидада до Гаити.

Советник прервал меня:

— Поезжайте лучше на Филиппины. Я убежден, что наши острова вам очень понравятся. Филиппины — необыкновенно интересная страна, поверьте мне… А филиппинские женщины самые красивые в мире. Взгляните хотя бы на мою жену.

Он показал мне фотографию, хранившуюся в его записной книжке.

— Мы женаты более двадцати лет, у нас пятеро детей, а она до сих пор выглядит как молодая девушка. Западные женщины старятся гораздо раньше, чем наши. Очевидно, поэтому у вас много разводов. На Филиппинах никто не разводится.

— Никогда?

— Никогда. У нас вообще не существует законов о расторжении брака.

— Это очень приятно слышать. Действительно, весьма любопытно было бы увидеть вашу страну.

— Если хотите, я попробую подыскать вам в Маниле место, у меня хорошие связи в университете. Я уверен, что там охотно предоставят вам кафедру биологии и, разумеется, оплатят путевые расходы.

Я задумался. Воспоминание из далекого прошлого всплыло в памяти, и я рассказал советнику о том, как познакомился с принцессой Тархатой.

Это было примерно в 1920 г., когда я работал над диссертацией в университете штата Иллинойс. Как-то вечером в субботу один из холостых преподавателей пригласил меня пойти в клуб факультета на бал. Там было очень торжественно: дамы — в вечерних туалетах, мужчины — в черных костюмах и белых рубашках. Как и многие другие кавалеры, мы пришли на вечер с опозданием. Танцы уже были в разгаре, и все дамы танцевали — все, кроме одной. В углу зала одиноко стояла маленькая темнокожая девушка.

— Кто она такая?

Мой друг рассказал, что это принцесса с островов Сулу.

Я спросил:

— Почему она не танцует?

— Гм… вы ведь знаете, мы не очень любим танцевать с цветными, к тому же она мусульманка, а мы как-никак христиане.

— О, извините, я об этом не подумал.

Через несколько минут я представился принцессе. Она сказала, что ее зовут Тархата Кирам и что она племянница султана Джамалула. Потом она рассказала, как некий американский губернатор уговорил ее дядю разрешить ей учиться в Соединенных Штатах, конечно за счет американского правительства. Тархата уже закончила четыре старших класса средней школы и стала студенткой.

— Мои учителя полагают, что, вернувшись домой, я начну расхваливать женщинам Сулу американский образ жизни. Как вы думаете, им это понравится? По-моему, нет.

Мы с принцессой провели весь вечер вместе. Тархата рассказывала о Сулу, о рощах кокосовых пальм, о белых коралловых берегах, об изумрудно-синем море, в котором мелькают яркие, пестрые паруса винта[1], о бархатно-черных ночах, когда кажется, будто звезды плавают в бесконечном пространстве, а не висят неподвижно, как здесь, на севере, словно приклеенные к небосводу. Она рассказывала и о своем детстве, прошедшем во дворце султана.

Танцы закончились в полночь. После того как, по принятому здесь обычаю, кавалеры опели песню в честь дам, я проводил Тархату домой, в интернат, где жили студентки. Я уже собрался уходить, как она неожиданно, почти просяще, произнесла:

— Когда меня отправят домой, ты сможешь приехать на Сулу навестить меня?

— Да, обязательно. Когда-нибудь…

Вскоре я уехал в Гарвард.

Несколько лет спустя, уже в конце 20-х годов, я сидел однажды после обеда перед кафе «Мир» в Париже и пил аперитив. Мимо проходил мальчишка-газетчик. Я купил у него одну из американских газет. Через всю первую страницу стоял большой заголовок: «Восстание на Сулу!». Мне показалось, что название Сулу я где-то слышал прежде. Но в связи с чем, когда? И вдруг в памяти возник далекий образ маленькой коричневой принцессы Тархаты.

Я прочел, как американская береговая охрана боролась с кровожадными моро[2], возглавляемыми дату[3] Тахила, чья бесстрашная, смелая жена, принцесса Тархата, сопровождала его до линии огня. Газета обращала особое внимание на то, что принцесса получила образование в университете штата Иллинойс.

Я не мог не улыбнуться:

— Браво, Тархата, дай-ка им хорошенько за то, что они не хотели танцевать с тобой!

Далее в статье говорилось, что принцесса не оправдала надежд, возлагавшихся на нее «благодетелями». По возвращении на Сулу она выбросила за борт все американское, одевалась как восточная принцесса, жевала бетель и вышла замуж за храброго принца моро, который никогда не учился в школе.

Восстание, конечно, было подавлено, а принца и принцессу схватили и посадили в тюрьму. Вскоре, правда, их выпустили.

Я почти уверен, что именно воспоминание о темнокожей принцессе сыграло решающую роль и побудило меня принять предложение советника поехать на Филиппины. Он написал ректору Манильского университета, который оказался моим однокашником по университету имени Джона Хопкинса. Ответ, полученный по телеграфу, был благоприятным. Мне предлагали контракт на два года на должность профессора с высшей ставкой и обязывались оплатить билет на самолет до Манилы.

Я должен был отправиться в путь немедленно, поскольку каникулы на Филиппинах, длящиеся с апреля по июнь, подходили к концу.

Я быстро получил паспорт и визу, а также билет на самолет, летевший через Вашингтон, Сан-Франциско, Гонолулу, Мидуэй, Гуам и Манилу. Хотя мне пришлось облететь половину земного шара, я не видел ничего, кроме голубого неба, сливавшегося с безграничным океаном.