Солнце заходит...

В ЛЕТНЮЮ СТОЛИЦУ

Филиппинцы во время отпуска обычно никуда не ездят. Исключением являются состоятельные жители Манилы. Чтобы поддержать свой престиж, филиппинец отправляется в свадебное путешествие в Багио. Еще солиднее — проводить в этом маленьком горном городке пасхальные каникулы: ведь там в жаркое время года отдыхают президент, министры и высшие чиновники. Поэтому Багио не без оснований называют летней столицей страны.

От Манилы до Багио можно долететь самолетом за час, но гораздо интереснее ехать автобусом либо поездом и автобусом. Путешествие в 250 километров занимает около пяти часов. Зато попутно можно познакомиться с сельской жизнью Филиппин, а если проделать этот путь неоднократно, как я, постепенно получишь довольно ясное представление о безрадостном существовании жителей этих мест.

Почти все земли принадлежат католической церкви или богатым помещикам, как правило, живущим в городе. На полях трудятся обездоленные, обремененные долгами крестьяне, арендующие один-два гектара земли и обязанные делить урожай с владельцем земли, который заботится только о том, чтобы получить побольше. Выращивают здесь рис и сахарный тростник.

Трудно представить себе что-либо более унылое, чем домик филиппинского крестьянина — крытый соломой некрашеный ящик на сваях. Дверью и окнами служат отверстия, прикрытые ставнями. Внутри домика можно увидеть циновки для сна, иногда маленький столик, скамью или пару стульев. Очаг, скудная домашняя утварь — вот и все хозяйство. «Духовную пищу» составляет висящее на стене цветное изображение девы Марии.

Приятно смотреть, когда по полю степенно шагают тяжеловесные, медлительные буйволы, волокущие доисторические маленькие деревянные плуги. Если длиннорогий карабао, как называют на Филиппинах буйвола, не занят работой, он «принимает грязевые ванны» или спит под домом в обществе поросенка.

«Сажать рис — невеселое занятие», — поется в одной народной песне, и это очень верно. Перед севом крестьяне сначала проращивают рис, а уж потом молодые ростки высаживают на затопленные поля. Эту работу выполняют женщины. С раннего утра и до позднего вечера гнут они спину под палящими лучами солнца, стоя почти по колено в воде. Этим и объясняется распространение во многих районах страны «улитковой болезни» (schistosomiasis). Свое название болезнь получила оттого, что первая стадия развития червя, разъедающего кожу на ногах, происходит на теле пресноводной улитки. Кроме того, одолевают и пиявки.

Иногда на валы, разделяющие поля, приходят мужчины и играют на гитаре, чтобы работа спорилась. Рис сажают в такт музыке. Музыка действует на работающих, как барабанный бой на штрафников. Но я не могу назвать это проявлением рыцарства со стороны мужчин.

Уборка урожая — не менее удивительное зрелище. На полях снова трудятся только женщины. Они срезают каждый колосок в отдельности маленьким кривым ножом. Это приблизительно то же самое, что убирать пшеницу маникюрными ножницами. Понятно, как ничтожно мал дневной заработок при таком труде. Сейчас в некоторых больших поместьях на полях стали появляться машины, но им не очень-то рады. Маленькие духи рисовых полей, по глубокому убеждению крестьян, жестоко обидятся, если с ними обойдутся не по обычаю, а добрые католики не хотят ссориться с духами. Но главное в другом: что делать тем, кто рассчитывает только на сезонную работу, чтобы получить те несколько сот крон, которые составляют средний годовой заработок филиппинца.

Молотят рис так же примитивно — топчут снопы огрубевшими босыми ногами; в крупных хозяйствах гоняют лошадей по снопам, как по цирковому манежу. Чтобы удалить мякину, зерно ссыпают в большие плоские корзины и встряхивают. Постепенно мякину уносит ветер, а зерна остаются в корзине. Очищают рис главным образом на мельницах, но кое-где вручную, в больших каменных или деревянных ступах.

Счастье, что климат здесь мягкий и поэтому расходы на жилье, одежду и тем более на топливо не слишком велики. В доме филиппинского крестьянина песо — большие деньги. Оно достается тяжелым трудом.

Время от времени автобус проезжает маленькие города с большими церквами в испанском стиле. Крупные магазины на главной улице в таких городах, как правило, принадлежат китайцам, так же как рестораны и отели. Только маленькие лавчонки — «сари-сари», торгующие содовой водой, сигаретами, спичками, мылом и другой мелочью, принадлежат филиппинцам.

Деловая жизнь на Филиппинах почти целиком находится в руках китайцев, и это понятно. Китаец необыкновенно экономен и свой заработок бережет, не тратит. Китайского торговца удовлетворяет сравнительно скромный доход, главное, был бы оборот большой. Филиппинец же, напротив, как правило, должен заранее быть уверен в хорошей прибыли, чтобы у него появилось желание заняться торговлей. Заработает такой «делец» несколько сентаво, а истратит в два раза больше, и гак пока не обанкротится.

Китаец считается иностранцем даже в том случае, если несколько поколений его предков постоянно проживали на Филиппинах. Хоть он и родился в этой стране, гражданином ее может стать только в том случае, если у него отец филиппинец. Имеет значение право крови (jus sanguinis), а не право места (jus solis), как в большинстве европейских стран. Правда, китаец может принять филиппинское подданство, но получить разрешение на это чрезвычайно трудно и стоит массу денег «как на стол, так и под стол», т. е. не только официально, но и в виде взятки.

Существует закон, который предусматривает взимание дополнительных налогов с иностранцев. Получается довольно забавно: один процент населения страны — иностранцы — выплачивает чуть ли не половину всего налога на право жительства. Мне самому стоило немалых денег выехать в Данию с моей маленькой дочерью, мать которой филиппинка. Подумайте только, я вынужден был уплатить налог за семь лет ее жизни на Филиппинах!

Одному богу известно, что будет дальше. Недавно на Филиппинах принят закон о «национализации» розничной торговли[5]. Теперь лишь филиппинские граждане имени право владеть магазинами и лавками. Китайские торговые предприятия могут существовать, пока жив хозяин, передавать их по наследству не разрешается.

В крошечных лавчонках «сари-сари», как правило, торгуют нетрудоспособные или старые женщины, которые уже ничего другого делать не могут. Заработок у них, конечно, мизерный, зато в болтовне время проходит незаметно.

Один город на пути в Багио отличается от всех прочих. Это Анхелес, «город ангелов», в восьмидесяти километрах к северу от Манилы. На его главной длинной улице почти в каждом доме бар или публичный дом, иногда то и другое. Объясняется это просто: рядом с Анхелесом находится огромная американская авиационная база «Кларк-Филд», насчитывающая множество военнослужащих. Американские военные привыкли проводить время, как им заблагорассудится. Им требуется немало спиртного и женщин. В Анхелесе всегда должно быть в наличии пятьсот девиц. Это рискованное дело, зато очень доходное. Имеет место настоящая работорговля. Так как большинство этих женщин становятся матерями, город постепенно пополняется детьми — метисами, не имеющими отцов. Если бы можно было измерить всю глубину человеческого несчастья, стало бы ясно, как дорого обходятся стране американские военные базы.

Еще двадцать километров по красивой, извивающейся, как змея дороге, и мы наконец в Горной провинции, расположенной на высоте около тысячи трехсот метров. Здесь находится Багио. Сосновый лес, окружающий город, придает прохладному горному воздуху свежесть и аромат. Когда попадаешь сюда из пекла, царящего на равнине, прохлада очень приятна, но, кроме воздуха, Багио ничем не примечателен. Это довольно скучный, но весьма дорогой курорт, особенно в разгар сезона. Оказавшись в Багио, я тут же сказал:

— Поскорее поедемте дальше.

Ведь я совершал не свадебное путешествие. Но отправиться дальше в тот же день невозможно, если ты приехал не на своей машине. Все автобусы на север отходят утром. К счастью, рынок в Багио — настоящая достопримечательность. Почти все овощи манильцы получают из окрестностей Багио. Здесь есть салат, красная капуста и даже клубника, которая в этой части света большая редкость и доступна лишь богатым. Но, главное, именно здесь впервые видишь коренных жителей Филиппин, представителей различных горных племен в пестрых национальных костюмах.

Неприятное впечатление в городе оставляет торговля собаками на убой. Сердце сжимается при виде несчастных животных, которые за долгий путь автобусом или по железной дороге не получают ни капли воды и ни кусочка пищи. У каждой собаки к голове привязана палка длиной в метр, чтобы покупатель мог ее тащить, не рискуя быть укушенным.